Тайны татар

Тайны татар

Не буду перечислять этапы истории тюркского мира, победы и поражения, о них сказано в других моих книгах, остановлюсь на веках, известных по убогому термину «татаро-монгольское иго», термину, который не раскрывает ни одного нюанса политики.

Из него не следует, что Золотая Орда была федерацией. Как и Кавказская Албания. У этих двух стран было одинаковое государственное устройство, следовательно, и «государственные болезни» были одинаковыми, впрочем, как у всех других тюркских стран. Будь то Персия, Индия, Дешт-и-Кипчак, Абиссиния, Астурия – все стали жертвами духовных конфликтов. Не сила, а слово сразило их.

История повторяется всегда одинаково. И в том ее основное свойство.

Чингисхан, этот великий человек, не был царских кровей, ему не покровительствовало Небо. Все его благие начинания закончились на внуках, которые, как мухи, запутались в религиозной паутине. Со дня образования Золотой Орды в ней не утихали религиозные распри, они протекали, словно лучевая болезнь, незаметно, а кончились падением Орды. Слово было оружием, победившим Орду. В 1479 году на политическую арену вышел Крым, субъект ордынской федерации, там народ принял ислам. Крымский хан законно взял полномочия власти в Орде.

То был не проходной эпизод истории: Орда сразу стала другой страной – с другой верой, с другими традициями и законами. То есть с другим словом, это была точка ее излома! Чтобы не утомлять читателя деталями, скажу кратко: в стране мораль поменялась – адаты сменили на шариат. И тем изменили ось вращения общества, оно вышло на другую орбиту – царский титул правителю уже был не нужен. Он не в традиции ислама.

Так прежний духовный институт (вторая ветвь власти) оказался в Орде не у дел, стал лишним в мусульманском Бахчисарае. Но право «утверждать» царя осталось за ним – за старым ордынским духовенством, исповедовавшем старую, то есть тенгрианскую веру.

Бесприютных духовных отцов приютил Касим-хан. И его стали называть царем, потому что по древней тюркской традиции первосвященник мог жить лишь у царя… Так же поступил и правитель Казани. Потом Москвы. Они, челядь Крыма, его данники, но (!) сторонники старых адатов, получили титул «царь». Титул давал надежду на право общения с равными себе. Иначе говоря, самостоятельно вести внешнюю политику! Вот что случилось… А Кавказская Албания потеряла союзника в лице Золотой Орды. Крымская Орда была ей чужой.

Строительство Собора Покрова Пресвятой Богородицы на Рву (храма Василия Блаженного). Фрагмент миниатюры. XVI в. Лицевой летописный свод

В один год политическая карта Восточной Европы решительно изменилась.

Как обошел московский царь конкурентов, известно: Казань он взял, касимовского хана Саин-Булата убил без оружия, пригласив простака править в Москву. Для Симеона Бекбулатовича (так русские называли его) царская жизнь пролетела как птица – остаток дней своих он кончил монахом в северном монастыре. Оболганный, униженный.

А его касимовское царство осталось в составе московских земель.

На руинах Золотой Орды росла та Московская Русь, которую мечтала видеть Софья Палеолог. Но… у нее не было духовного института, чтобы узаконивать титул царя в будущем. А с ним – независимость своей внешней политики. Стоглавый собор, собранный Иваном IV, мало что дал, статус его был невелик[51].

Однако спешная постройка соборного храма на Красной площади (храма Василия Блаженного) указывала на склонность Москвы к захвату «ничейных» земель. Царский титул позволял такую дерзкую мысль. Имперскую мысль! Ее хотели узаконить в первую очередь.

С 1560 года русские торили уже иную тропинку в Кавказскую Албанию – совсем не духовную. Организовали десять военных походов в страну, которая лежала за тысячи километров от Москвы и не представляла абсолютно никакой опасности… Откуда такое упорство? С чем связано? Пока рано мне говорить о том.

Еще раз повторю – князь Иван IV, по роду Рюрикович, имел право на царский титул. Тюрк «голубых кровей», поэтому к Москве тянулся ордынский народ. Не в Крым, не в Касимов или Казань. Ордынцы шли на службу в Москву! Там хотели подтвердить свое благородство, становясь «русскими», то есть слугами законного царя.

И начал складываться русский народ… Противников же царя прозвали татарами.

Кличка имела пренебрежительный, ругательный оттенок. Что-то типа «безродный», «отброшенный», «отдаленный» – от тюркского слова «отар». Или от другого слова «тат», на Древнем Алтае так звали иноземцев, чужаков и даже людей другой веры. Кто против Рюриковичей, тот татарин – враг…

Появились рязанские, донские, тульские, белгородские, волжские и всякие другие татары. Тогда и родились на свет «кавказские татары», которые прежде были албанами. Этнографическая карта, как видим, складывалась отнюдь не спонтанно, но по закономерностям, выгодным политике.

Население Московской Руси делили не по этническому признаку, а по признанию царя-наместника. Кто с нами, тот свой. По крови, по языку те и другие не отличались, были едины! Дети становились русскими, родители – татарами. Страшно, когда боль родства забывалась, а привычки – нет.

Разумеется, не только тюрки заспешили в Москву, но именно они сложили ядро будущей нации, это очевидно… О славянах на Руси тогда не знали. А если присмотреться к политической карте тех лет, то легко заметить: на юг от Москвы-реки, до Ирана и Оттоманской империи, лежали татарские земли, их и хотел царь завоевать – «собрать под крыло Кремля», что определило московскую политику на века вперед.

Кавказская война была предрешена. С той поры царская Москва искала среди татар яблоко раздора. И находила его… Ворон всегда клевал глаз ворону.