Исправление
Исправление
11 ноября 1938 года Сталин и Молотов подписали недвусмысленное решение, положившее конец крайностям, которые имели место во время чисток.
«Основные операции – сокрушение и уничтожение вражеских элементов, – проведенные НКВД в 1937–1938 годах, во время которых следственные процедуры и слушание дела были упрощены, показали многочисленные и серьезные недостатки в работе НКВД и прокуратуры. Кроме того, в НКВД проникли враги народа и шпионы иностранных разведывательных служб, как на местном, так и на центральном уровне. Они всеми мерами пытались подорвать расследования. Агенты сознательно искажали советские законы, проводили массовые и неоправданные аресты и в то же время защищали своих пособников, особенно тех, кто проник в НКВД.
В работе НКВД наблюдались совершенно недопустимые изъяны везде, где только это было возможно, так как враги народа внедрились в органы НКВД и прокуратуры, используя все возможные методы для отделения работы НКВД и прокуроров от партийных органов, чтобы избежать партийного контроля и руководства и помочь себе и своим пособникам продолжить антисоветскую деятельность.
Совет народных комиссаров и Центральный комитет ВКП(б) постановили:
1. Запретить НКВД и прокурорам проведение любых массовых арестов или операций по высылке…
ЦРК и ЦК ВКП(б) предупреждает всех работников НКВД и прокуратуры, что малейшее отклонение от советских законов и директив партии и правительства любым работником, кем бы он ни был, повлечет за собой самое строжайшее расследование.
В. Молотов, И. Сталин»{605}.
До сих пор остается много противоречий относительно числа пострадавших в Большой чистке. Этот вопрос остается излюбленной пропагандистской темой. Согласно Риттершпорну, в 1937–1938 годах во время Большой чистки было исключено из партии 278 818 человек. Это намного меньше, чем в предыдущие годы. В 1933 году было исключено 854 330 человек; в 1934-м – 342 294, а в 1935-м – 281 872. В 1936 году исключено из партии 95 145 человек{606}. Однако мы должны учесть, что эта чистка совершенно отличалась от предыдущих. Большая чистка была направлена на кадровых работников. В предыдущие годы большинство исключенных составляли элементы, ничего общего не имевшие с коммунизмом, преступники, пьяницы и нарушители дисциплины.
Согласно Гетти, с ноября 1936 года по март 1939-го было немногим меньше 180 тысяч исключенных из партии{607}. Это число учитывает тех, кто затем был восстановлен в партии.
Непосредственно перед Пленумом 1938 года было подано 53 700 заявлений о неправильном исключении. В августе 1938 года таких заявлений было 101 233. К тому времени из всех 154 933 заявлений партийные комитеты уже проверили 85 273, 54 % из которых были признаны правильными{608}. Никакая другая информация не может лучше показать ложь заявлений, что чистка была слепым террором без права на обжалование, организованным неразумным диктатором.
Конквест заявляет, что в 1937–1938 годах было арестовано от 7 до 9 миллионов человек. В то время общее число рабочих в промышленности было менее 8 миллионов. Свои данные Конквест «основывает на воспоминаниях бывших заключенных, которые дают оценку, что в те годы от 4 до 5,5 % всего советского народа было заключено в тюрьмы или депортировано»{609}.
Эти цифры – всего лишь плод фантазии, выдумка врагов социализма, твердо намеренных любыми путями нанести урон тому режиму. Их «оценки» не имеют серьезной основы.
«В отсутствие доказательств все оценки являются одинаково бесполезными, и трудно не согласиться с наблюдением Бжезинского, что невозможно сделать любую оценку, не ошибаясь при этом на сотни тысяч или даже миллионы»{610}.
Теперь мы бы хотели обратиться к теме ГУЛАГа и более общему вопросу о числе заключенных и умерших в трудовых исправительных лагерях. Слово ГУЛАГ означает Главное управление лагерей.
Вооружившись научными методами статистики и экстраполяции, Роберт Конквест делает замечательные расчеты: 5 миллионов заключенных в ГУЛАГе в начале 1934 года; более 7 миллионов арестованных в 1937–1938 годах, что составляет всего 12 миллионов; один миллион заключенных из этого числа казнено и два миллиона умерли по разным причинам за эти два года. Это означает, что в 1939 году в ГУЛАГ было сослано 9 миллионов политических заключенных, «не считаясь с нормами закона»{611}.
Теперь, имея масштабы репрессий, Конквест начинает подсчет трупов. С 1939-го по 1953 годы среднегодовая смертность составляла «около 10 %». Но в эти же годы число заключенных было стабильным, около 8 миллионов. Это значит, что за эти годы в ГУЛАГе сталинизм уничтожил 12 миллионов человек.
Братья Медведевы, «коммунисты» школы Бухарина – Горбачева, по существу, подтвердили эти «обличающие» цифры.
«В концентрационных лагерях сталинских времен побывало от 12 до 13 миллионов человек». При Хрущеве, который вновь пробудил надежды на «демократизацию», дело пошло намного лучше: в ГУЛАГе было всего каких-то 2 миллиона, осужденных на основе обычного уголовного права{612}.
До некоторых пор никаких проблем. Для наших антикоммунистов все шло прекрасно. Их словам верили.
Затем СССР раскололся, и последователи Горбачева смогли добраться до советских архивов. В 1990 году советские историки Земсков и Дугин опубликовали оригинальные, без какой-либо обработки, статистические данные ГУЛАГа. Там были данные о прибытии и уходе всех заключенных, до последней персоны.
Неожиданные выводы: эти учетные книги срывают маску учености с «исследований» Конквеста.
В 1934 году Конквест насчитал 5 миллионов политических заключенных. На деле их было от 127 до 170 тысяч. Точное число всех заключенных трудовых лагерей, политических и других, было 510 307. Политические заключенные составляли 25–35 % от общего числа. Примерно 150 тысяч. Конквест добавил 4 850 000. Небольшое уточнение!
В среднем, считал Конквест, каждый год в лагерях находилось около 8 миллионов заключенных. Согласно Медведевым – 12–13 миллионов. На самом деле число политических заключенных менялось от минимальных 127 тысяч в 1934 до максимальных 500 тысяч в 1941 и 1942 годах. То есть реальные цифры были увеличены «исследователями» в 16–26 раз. Когда среднее число заключенных было от 236 до 315 тысяч, Конквест «изобрел» лишних 7 700 000! Несущественная статистическая ошибка, не так ли? Наши учебники, газеты не дают реальных цифр в пределах 272 тысяч, но везде вы увидите ужас в 8 миллионов!
Мошенник Конквест заявляет, что в 1937–1938 годах, во время Большой чистки, лагеря заполнились 7 миллионами «политзэков» и что в них тогда произошло 1 миллион казней и 2 миллиона других смертей. На самом деле с 1936 по 1939 год число заключенных в лагерях увеличилось на 477 789 человек (с 839 406 до 1 317 195). Коэффициент мошенничества равен 14. За два года было 115 922 умерших, а не 2 миллиона. К 116 тысячам смертей Конквест добавил 1 884 000 «жертв сталинизма».
Горбачевский идеолог Медведев говорит о 12 или 13 миллионах заключенных в лагерях; при либерале Хрущеве там осталось 2 миллиона, все осуждены не по политическим статьям. На самом деле во времена Сталина, в 1951 году, когда в лагерях находилось наибольшее количество заключенных за все времена, там было 1 948 158 осужденных по уголовным статьям, сколько и было во времена Хрущева. Политических заключенных было 579 878 человек. Большую часть этих «политических» составляли пособники нацистов: 334 538 заключенных за измену.
Согласно Конквесту, в 1939–1953 годах в трудовых лагерях был 10-процентный годовой уровень смертности, приблизительно 12 миллионов «жертв сталинизма». В среднем 855 тысяч умерших за год. В действительности же реальное число в мирное время составляло 49 тысяч. Конквест выдумал еще 806 тысяч смертей в год. За четыре военных года, когда нацистское нападение привело к наиболее тяжелым условиям по всему СССР, среднее число умерших в лагерях было равно 194 тысячам. Значит, за четыре года нацисты вызвали 580 тысяч дополнительных смертей, в чем, конечно, был виноват Сталин.
Верт, разоблачивший мошенничество Конквеста, поступил еще лучше, поддержав, насколько он мог, миф о «преступлениях» Сталина.
«За четырнадцать лет (1934–1947) было зарегистрировано 1 миллион умерших только в трудовых лагерях». То есть Верт также обвиняет социализм за те излишние 580 тысяч смертей, вызванных нападением нацистов!
Но вернемся непосредственно к чистке.
Одно из наиболее известных измышлений гласит, что чистки были предназначены для уничтожения «старой большевистской гвардии». Даже такой злобный враг большевизма, как Бжезинский, придерживается этой линии{613}. В 1934 году в партии было 126 тысяч «старых большевиков», то есть вступивших в партию не позднее 1920 года. В 1939-м их оставалось в живых 125 тысяч, из них еще состояло в партии 69 %. За эти 5 лет падение составило 57 тысяч человек, то есть 31 %. Некоторые умерли по естественным причинам, другие были исключены или казнены. Очевидно, что если «старые большевики» попали под Большую чистку, то это произошло не потому, что они были старыми большевиками, а из-за их политической позиции{614}.
Мы заканчиваем словами профессора Дж. А. Гетти, который в конце своей замечательной книги «Origins of the Great Purges» («История Больших чисток») писал:
«Очевидно, что ежовщина – которую большинство людей и помнят как реальную „Большую чистку“ – должна быть переосмыслена. Она не была результатом бесчувственного бюрократического вытеснения несогласных и уничтожением старых революционеров-радикалов. В действительности все могло быть совершенно наоборот. Нет противоречия в доказательствах, чтобы утверждать, что ежовщина была скорее крайней, радикальной, даже истерической реакцией на бюрократизм. Окопавшиеся кабинетчики были разгромлены сверху и снизу в хаотических волнах волюнтаризма и революционного пуританства»{615}.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.