Сражение в Гельголандской бухте

Сражение в Гельголандской бухте

Неправильная диспозиция и неверное использование патрульных кораблей с неизбежностью привело к неожиданному вражескому нападению 28 августа 1914 года. Воспользовавшись благоприятной для них ситуацией и плохой видимостью, которая исключала возможность ведения точного огня береговыми батареями Гельголанда, британские линейные крейсера углубились в акваторию бухты – сказать по правде, гораздо дальше, чем, как нам представлялось, они осмелятся сделать это в столь плохую погоду. В результате этого два легких крейсера и десять эсминцев нашей передовой дозорной линии были неожиданно окружены британской рейдерной группой из 32 эсминцев и двух крейсеров. Но в качестве поддержки этих сил подходили еще три линейных крейсера под командованием адмирала Дэвида Битти и эскадра из шести крейсеров. Три наших легких крейсера вышли из устья рек Эмс и Джаде на помощь своим товарищам, но силы были слишком неравны. В результате мы потеряли легкие крейсера «Кельн», «Майнц», «Ариадна» и торпедный катер «V-187». Британцы потерь не понесли.

Чтобы предотвратить возможность нового столь тяжкого испытания, были установлены два больших минных поля, закрывшие врагу выход из Гельголандской бухты, был изменен порядок патрулирования, а силы поддержки из тяжелых кораблей стали держаться в постоянной готовности в Шиллиг-Роудс, широком плесе у входа в Вильгельмсхафен.

Получилось так, что первоначальный план адмирала Хиппера по обороне от внезапных рейдов посредством постоянной дислокации всех тяжелых крейсеров на внешнем рейде в бухте Джаде не мог осуществляться на постоянной основе, поскольку по условиям военного времени часть этих сил находилась в порту, либо бункеруясь углем, либо на ремонте. Но легкие крейсера, осуществлявшие патрульные операции, были теперь отведены назад, в устье Везера, откуда они могли через незначительное время после приказа выйти в море. Минные поля, прикрывавшие Гельголандскую бухту, патрулировались старыми торпедными катерами и паровыми тральщиками, в то время как несколько подводных лодок заняли свои позиции в дозорной линии впереди них. Позднее, после того, как они продемонстрировали свои выдающиеся оборонительные возможности, подводные лодки стали использоваться непосредственно для обороны.

Немногие дирижабли и самолеты морской авиации, которыми обладала Германия в начале войны, имели весьма ограниченный радиус действия и были практически бесполезны в плохую погоду. По мере улучшения воздушной разведки командование флотом стало все больше и больше склоняться к мысли, что флот не должен стараться избегать боевых контактов с британским флотом, когда тот искушающе появлялся в германских водах. Был сделан вывод, что противник мог решиться на сражение, только обладая преимуществом в силах либо рассчитывая на находящиеся поблизости подводные лодки или на мины, поставленные его собственными минными заградителями на направлениях ожидаемых германских рейдов. Наоборот, германские силы должны были бы проявлять инициативу только в моменты значительного тактического превосходства при эффективной воздушной разведке или тесном взаимодействии с находящимися в море нашими собственными подводными лодками.

В начале войны не существовало никаких возможностей для проведения успешных наступательных операций против превосходящих нас по численности британских сил. Поэтому наши действия против неприятеля заключались в основном в постановке минных заграждений у побережья Англии нашими легкими крейсерами и специальными минными заградителями. Эти операции, осуществлявшиеся по прямым приказам командующего флотом, были, к нашему счастью, удачными, за исключением случая с 7-м дивизионом торпедных катеров. Эти четыре катера, довольно старые и использовавшиеся поэтому только для постановки мин, были направлены адмиралом фон Ингенолом без какой-либо поддержки на минирование устья Темзы 17 октября. Наткнувшись на врага, все четыре катера были потеряны.

Рекогносцировочные рейды, осуществлявшиеся дивизионом торпедных катеров почти каждую ночь, никогда не обнаруживали местоположения неприятеля. Когда же подводные лодки, уже доказавшие свою эффективность для целей дальней разведки, перешли под начало командования флота, адмирал Хиппер предложил, чтобы линейные крейсера совершили рейд в северную часть Северного моря. Это предложение было одобрено командованием флота, но не был выделен дивизион боевых кораблей для встречи возвращающихся крейсеров у Хорн-фьорда, что предусматривал исходный план. Поскольку наш штаб считал такую поддержку совершенно необходимой, все предприятие было отменено. Но адмирал Хиппер продолжал выступать за наступательные операции линейных крейсеров у английского побережья, но только при обеспечении поддержки основными силами флота – предосторожность, которой исподтишка противился штаб адмирала.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.