Громыко говорит «нет»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Громыко говорит «нет»

В конце 40-х гг. ситуация на Дальнем Востоке принципиально изменилась — бывшие союзники по антигитлеровской коалиции становились непримиримыми противниками. По мере все большего осложнения советско-американских отношений и перехода к политике открытой «холодной войны» в Вашингтоне поставили задачу превратить Японию в дальневосточный бастион борьбы против Советского Союза и его союзников. После образования в 1949 г. Китайской Народной Республики государственный секретарь США Д. Ачесон в январе 1950 г. призвал «восстановить Японию как один из основных барьеров против коммунизма в Азии»{406}. В одной из американских работ тогдашняя ситуация описывалась следующим образом: «…В этих условиях США отчаянно нуждались в союзнике на Дальнем Востоке, который был бы достаточно сильным, чтобы обеспечить некоторую местную поддержку в деле защиты от распространения коммунизма в этом районе… Таким образом, через два года после окончания войны наиболее опасный противник США стал превращаться в их главного союзника в Азии».

В известной степени ответом на создание КНДР и КНР было участие США в войне с Кореей, в которой Япония активно использовалась как тыловая база американской армии. В нарушение принятой в 1947 г. послевоенной конституции Японии американские власти встали на путь воссоздания японских вооруженных сил. С другой стороны, правительство США изыскивало возможность обойти 12-й пункт Потсдамской декларации о выводе в результате урегулирования с Японией всех иностранных войск с ее территории, чего настойчиво добивался СССР. В Вашингтоне стремились заключить с Японией мирный договор на условиях сохранения в стране американского военного присутствия и определяющего экономического и политического влияния. Скорейшее подписание подобного договора было необходимо американцам еще и потому, что в широких слоях японского народа росли антиамериканские настроения, усиливались протесты против затянувшегося оккупационного режима. Командующий американскими войсками в Японии генерал Макартур в своих донесениях в Вашингтон особо подчеркивал, что продолжение оккупации «может навсегда поссорить США с Японией»{407}.

Впервые штаб Макартура предложил заключить мирный договор с Японией еще в 1947 г. после принятия в стране новой конституции. Однако предложенный проект договора носил явно проамериканский характер, что вызвало возражения не только Советского Союза, но и других союзных держав. Победа коммунистов в гражданской войне в Китае подтолкнула администрацию США форсировать предоставление Японии формальной независимости с тем, чтобы превратить ее в полноценного военного союзника по борьбе с коммунизмом в Азии. Социалистические страны открыто объявлялись противниками США и Японии, от которых надо было якобы обороняться. В мае 1950 г. генерал Макартур обнародовал новую концепцию обороны: «…Теперь Тихий океан превратился в англосаксонское озеро, и наша линия обороны проходит через цепь островов, окаймляющих берега Азии. Эта цепь берет свое начало с Филиппинских островов, продолжается архипелагом Рюкю, в который входит главный остров Окинава, затем она, поворачивая назад, проходит через Японию, Алеутские острова и Аляску»{408}. Премьер-министр Японии С. Ёсида не возражал против пристегивания своей страны к военной стратегии США. Он заявлял: «Мы тоже ведем борьбу с коммунизмом, и у нас есть очень опасный враг на севере»{409}. Японское правительство втайне от народа обращалось к американцам с просьбой оставить в Японии свои войска и после заключения мирного договора.

1 декабря 1949 г. Госдепартамент США объявил, что американское и английское правительства приступили к разработке и согласованию проекта мирного договора с Японией. При этом появилась информация о том, что одновременно планируется заключить и соглашение об «обеспечении обороны Японии», то есть японо-американский военно-политический союз. По замыслам Пентагона мирный договор должен был формально юридически оформить существование «фактического мира», на деле сохраняя оккупационный режим. Зная о решительном сопротивлении советского правительства вовлечению Японии в военную стратегию США на Дальнем Востоке, американцы стали изучать возможность заключения мирного договора с Японией без участия СССР. В феврале 1950 г. руководитель дипломатической секции штаба Макартура, впоследствии заместитель помощника госсекретаря США У. Себолд заявил, что «необходим очень решительный маневр, а именно заключение сепаратного мира с Японией без участия России»{410}. Эту позицию разделяли в Госдепартаменте США. Нетрудно было привлечь на свою сторону и связанное с США определенными договорными обязательствами японское правительство. Выступая в парламенте, премьер-министр Ёсида явно с американских слов заявил, что мирный договор с участием СССР и КНР якобы невозможен. Заметим, что это происходило тогда, когда премьер получил от штаба Макартура директиву о сформировании так называемых японских «оборонительных сил» в количестве 75 тыс. человек и отрядов морской охраны в составе 8 тыс. человек. Одновременно японское министерство иностранных дел разрабатывало совместно со штабом Макартура проект японо-американского военного соглашения.

Участие СССР в подготовке мирного договора могло сорвать эти замыслы. Это вынуждало спешить с заключением сепаратной сделки с Японией. Американцы сознательно создавали такие условия, при которых Советский Союз не смог бы принять участие в конференции, созываемой для заключения мирного договора. Расчет был на то, что после подписания 14 февраля 1950 г. Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи с КНР советское правительство не согласится с таким урегулированием с Японией, которое предусматривало бы одновременное заключение японо-американского военного союза, открыто нацеленного против СССР и КНР.

Как уже отмечалось, творцы американской внешней политики с самого начала поставили задачу отстранить СССР от процесса послевоенного урегулирования с Японией. Инициативы Советского Союза по этому вопросу неизменно отвергались. Так, когда в ноябре 1947 г. на заседании Совета министров иностранных дел великих держав в Лондоне представитель СССР предложил созвать очередную сессию этой организации в Китае и обсудить вопрос о мирном урегулировании с Японией, американское правительство выступило с возражениями. И не случайно, ведь планы США находились в “принципиальном противоречии с позицией СССР, который в рамках урегулирования настаивал на принятии мер против возрождения милитаризма в Японии, ее перевооружения. Д. Ачесон с раздражением признавал: «…Коммунисты доставляли нам больше всего неприятностей. Их оппозиция любой идее была непримиримой. Ее можно было только игнорировать».

Однако полностью игнорировать СССР при подготовке мирного договора с Японией американцы не посмели — этому могли воспротивиться даже ближайшие союзники США, не говоря уж о странах—жертвах японской агрессии. Поэтому 26 октября советскому представителю в ООН в порядке ознакомления были переданы американские соображения о характере будущего мирного договора. Вносилось предложение о сохранении в Японии на неопределенное время американских войск для поддержания «международного мира и безопасности». Предлагалось также передать японские острова Рюкю и Бонин под опеку ООН, а фактически под управление США. Подвергался пересмотру давно решенный союзными державами вопрос о принадлежности островов Тайвань и Пенхуледао (Пескадорские острова) Китаю, а Южного Сахалина и Курильских островов — Советскому Союзу{411}.

В ноте от 20 ноября 1950 г., а затем в переданном американцам 7 мая 1951 г. документе «Замечания по проекту США мирного договора с Японией» советское руководство поставило вопрос о сроках вывода с территории Японии всех оккупационных войск, осудило попытки Вашингтона, игнорируя международные соглашения о послевоенном урегулировании с Японией, установить в этой стране угодные США порядки, не допустить к работе мирной конференции главных жертв японской агрессии — КНР и КНДР. Вопрос о приглашении к подписанию мирного договора представителей Китайской Народной Республики приобретал принципиальное значение. Общая позиция СССР и КНР в этом вопросе была зафиксирована в Договоре о дружбе, союзе и взаимной помощи. Стороны договорились «в порядке взаимного согласия добиваться заключения в возможно более короткий срок совместно с другими союзными во время Второй мировой войны державами мирного договора с Японией». При этом предусматривалось, что стороны будут едины в стремлении «воспрепятствовать возрождению японского империализма и повторению агрессии со стороны Японии или какого-либо другого государства, которое бы объединилось с Японией в актах агрессии»{412}. Против намерения заключить с Японией сепаратный мирный договор наряду с СССР выступили КНР, КНДР, Демократическая Республика Вьетнам, Индия, Индонезия, Бирма.

Назначенный в начале 1950 г. главой американской миссии по заключению мирного договора с Японией Дж. Даллес не скрывал намерения отстранить СССР от разработки положений мирного договора. На одной из пресс-конференций он прямо заявил: «Как вы знаете, СССР настаивает, чтобы любая дискуссия в отношении будущего Японии проводилась Советом министров иностранных дел, который предусматривает право “вето”. Япония же должна сама сделать выбор и взять на себя ответственность за оборону страны против угрозы косвенной агрессии»{413}. Подобная риторика о мифической «косвенной агрессии» понадобилась для того, чтобы прикрыть очевидное намерение превратить Японские острова в военный плацдарм, необходимый для осуществления жандармских функций американских войск на Дальнем Востоке. В перспективе планировалось создать под эгидой США некий тихоокеанский «пакт безопасности», с включением в него Японии.

Конференция для подписания мирного договора была назначена на 4 сентября 1951 г., местом церемонии подписания был избран Сан-Франциско. Речь шла именно о церемонии, ибо какого-либо обсуждения и внесения поправок в составленный Вашингтоном и одобренный Лондоном текст договора не допускалось. Для того чтобы проштамповать англо-американскую заготовку, был подобран состав участников подписания, в основном из стран проамериканской ориентации. Было создано «механическое большинство» из стран, с Японией не воевавших. В Сан-Франциско приглашались представители 21 латиноамериканского, 7 европейских, 7 африканских государств. Страны же, много лет сражавшиеся с японскими агрессорами и больше всех пострадавшие от них, на конференцию допущены не были. Не получили приглашения КНР, КНДР, ДРВ, Монгольская Народная Республика. В знак протеста против игнорирования интересов азиатских стран при послевоенном урегулировании, в частности по проблеме выплаты Японией репараций, отказались направить в Сан-Франциско своих представителей Индия и Бирма. С требованиями репараций выступили также Индонезия, Филиппины, Голландия. Создавалась абсурдная ситуация, когда вне процесса мирного урегулирования с Японией оказалось большинство воевавших с ней государств. По сути дела, это был бойкот Сан-Францисской конференции. Однако американцев это не смущало — они твердо и открыто взяли курс на заключение сепаратного договора и рассчитывали, что в сложившейся ситуации Советский Союз присоединится к бойкоту, предоставив США и их союзникам полную свободу действий. Однако эти расчеты не оправдались. Советское правительство решило использовать трибуну Сан-Францисской конференции для разоблачения сепаратного характера договора и выдвижения требования «заключения с Японией такого мирного договора, который действительно отвечал бы интересам мирного урегулирования на Дальнем Востоке и содействовал укреплению всеобщего мира».

Направлявшаяся в сентябре 1951 г. на Сан-Францисскую конференцию советская делегация во главе с А.А. Громыко имела директивные указания ЦК ВКП(б) «главное внимание сосредоточить на вопросе о приглашении Китайской Народной Республики к участию в конференции». При этом китайское руководство было проинформировано о том, что без удовлетворения этого требования советское правительство подписывать составленный американцами документ не будет. 12 августа 1951 г. МИД СССР направил послу в Пекине Н.В. Рощину следующее указание: «Посетите Чжоу Эньлая и сообщите ему, что Вам поручено информировать правительство КНР о том, что Советское правительство решило направить свою делегацию на созываемую 4 сентября с. г. в Сан-Франциско конференцию по мирному договору с Японией. Советское правительство считает, что Советскому Союзу было бы трудно отказаться от участия в указанной конференции, так как такой отказ может быть расценен общественным мнением как нежелание Советского Союза иметь нормальные отношения с Японией. Советские представители примут участие в Сан-Францисской конференции и будут добиваться, чтобы были приняты предложения Советского Союза. Само собой разумеется, что на конференции нашей делегацией будет поставлен вопрос об обязательном приглашении представителей Китайской Народной Республики, без участия которой не может быть заключен мирный договор с Японией. О ходе конференции правительство Китайской Народной Республики будет нами информироваться»{414}.

Директивами предусматривалось добиваться внесения поправок по территориальному вопросу. СССР выступил против того, что правительство США вопреки подписанным ими международным соглашениям фактически отказывалось признать в договоре суверенитет СССР над территориями Южного Сахалина и Курильских островов. «Проект находится в грубом противоречии с обязательствами в отношении этих территорий, взятыми на себя США и Англией по Ялтинскому соглашению», — заявил на Сан-Францисской конференции Громыко. Объясняя отрицательное отношение к американо-английскому проекту мирного договора, представитель СССР указал:

1. Проект не содержит никаких гарантий против восстановления японского милитаризма, превращения Японии в агрессивное государство. Проект не содержит гарантий обеспечения безопасности стран, пострадавших от агрессии милитаристской Японии. Проект создает условия для возрождения японского милитаризма, угрозу повторения японской агрессии.

2. Проект договора фактически не предусматривает вывода оккупационных иностранных войск. Наоборот, он закрепляет пребывание на территории Японии иностранных вооруженных сил и содержание иностранных военных баз в Японии и после подписания мирного договора.

Под предлогом самообороны Японии проект предусматривает участие Японии в агрессивном военном союзе с Соединенными Штатами.

3. Проект договора не только не предусматривает обязательств Японии не вступать ни в какие коалиции, направленные против любого из государств, участвовавших в войне с милитаристской Японией, но, наоборот, расчищает дорогу для участия Японии в агрессивных блоках на Дальнем Востоке, создаваемых под эгидой США.

4. Проект договора не содержит никаких положений о демократизации Японии, об обеспечении демократических прав японскому народу, что создает прямую угрозу возрождения довоенных фашистских порядков в Японии.

5. Проект договора грубо нарушает законные права китайского народа на неотъемлемую часть Китая — Тайвань (Формозу), Пескадорские, Парасельские острова и другие территории, отторгнутые от Китая в результате японской агрессии.

6. Проект договора противоречит тем обязательствам, которые взяли на себя США и Великобритания по Ялтинскому соглашению о возвращении Сахалина и о передаче Курильских островов Советскому Союзу.

7. Многочисленные экономические постановления рассчитаны на то, чтобы закрепить за иностранными, в первую очередь американскими, монополиями приобретенные ими в период оккупации привилегии. Японская экономика ставится в кабальную зависимость от этих иностранных монополий.

8. Проект фактически игнорирует законные требования государств, пострадавших от японской оккупации, о возмещении Японией понесенного ими ущерба. Вместе с тем, предусматривая возмещение ущерба непосредственно трудом японского населения, он навязывает Японии кабальную форму репараций.

9. Американо-английский проект является не договором мира, а до говором подготовки новой войны на Дальнем Востоке.{415}

Позицию СССР поддержали не только союзные Польша и Чехословакия, но и ряд арабских стран — Египет, Саудовская Аравия, Сирия и Ирак, представители которых потребовали исключить из текста договора указание на то, что иностранное государство может содержать на японской земле свои войска и военные базы. «Египет, территория которого до сих пор оккупирована иностранными вооруженными силами, — заявил египетский представитель, — прекрасно понимает, что, пока территория Японии оккупирована союзными войсками, не будут созданы условия свободы»{416}.

Хотя шансов на то, что американцы прислушаются к мнению Советского Союза и солидарных с ним стран, было немного, на конференции на весь мир прозвучали соответствовавшие договоренностям и документам военного времени предложения советского правительства, которые сводились к следующему.

По статье 2.

а) Вместо пунктов «b» и «f» включить пункт в следующей ре дакции: «Япония признает полный суверенитет Китайской Народ ной Республики над Маньчжурией, островом Тайванем (Формоза) со всеми прилегающими к нему островами, над островами Пенхуледао (Пескадорскими), островами Дуишацюньдао (о-ва Иратас), а также над островами Сишацюньдао и Чжуншацюньдао (о-ва Парасельские, группа Анфитриты и банка Макксилфилд) и островами Наньшацюньдао, включая о-в Спратли, и отказывается от всех прав, правооснова- ний и претензий на названные в этой статье территории».

б) Пункт «с» изложить в следующей редакции:

«Япония признает полный суверенитет Союза Советских Социалистических Республик на южную часть острова Сахалина, со всеми прилегающими к ней островами, и на Курильские острова и отказывается от всех прав, правооснований и претензий на эти территории».

По статье 3.

Изложить статью в следующей редакции:

«Суверенитет Японии будет распространяться на территорию, состоящую из островов Хонсю, Кюсю, Сикоку, Хоккайдо, а также Рюкю, Бонин, Розарио, Волкано, Парес-Вела, Маркус, Цусима и другие острова, входившие в состав Японии до 7 декабря 1941 г., за исключением тех территорий и островов, которые указаны в ст. 2».

По статье 6.

Пункт «а» изложить в следующей редакции:

«Все вооруженные силы Союзных и Соединенных Держав будут выведены из Японии в возможно короткий срок, и, во всяком случае, не более чем в 90 дней со дня вступления в силу настоящего договора, после чего ни одна из Союзных или Соединенных Держав, а также никакая другая иностранная держава не будут иметь своих войск или военных баз на территории Японии»…

9. Новая статья (в главу III).

«Япония обязуется не вступать ни в какие коалиции или военные союзы, направленные против какой-либо Державы, принимавшей участие своими вооруженными силами в войне против Японии»…

13. Новая статья (в главу III).

1. «Проливы Лаперуза (Соя) и Нэмуро по всему японскому побережью, а также Сангарский (Цугару) и Цусимский должны быть демилитаризованы. Эти проливы будут всегда открыты для прохода торговых судов всех стран.

2. Проливы, указанные в пункте 1 настоящей статьи, должны быть открыты для прохода лишь тех военных судов, которые принадлежат державам, прилегающим к Японскому морю».

Было также высказано предложение о созыве специальной конференции по вопросу о выплате Японией репараций «с обязательным участием стран, подвергшихся японской оккупации, а именно КНР, Индонезии, Филиппин, Бирмы, и с приглашением на эту конференцию Японии».

Советская делегация обратилась к участникам конференции с просьбой обсудить эти предложения советского правительства. Однако США и их союзники отказались вносить в проект какие-либо изменения и 8 сентября поставили его на голосование. В этих условиях советское правительство было вынуждено заявить об отказе подписывать мирный договор с Японией на американских условиях. Не поставили свои подписи под договором также представители Польши и Чехословакии.

Отклонив предложенные советским правительством поправки о признании Японией полного суверенитета СССР и КНР над перешедшими к ним в соответствии с договоренностями членов антигитлеровской коалиции территориями, составители текста мирного договора не смогли вовсе не учитывать ялтинские и потсдамские соглашения. В текст договора было включено положение о том, что «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 г.». Включая этот пункт в текст договора, американцы отнюдь не стремились «безусловно удовлетворить претензии Советского Союза», как об этом говорилось в Ялтинском соглашении. Напротив, есть немало свидетельств того, что США сознательно вели дело к тому, чтобы и в случае подписания СССР Сан-Францисского договора противоречия между Японией и Советским Союзом сохранялись.

Следует отметить, что идея использовать заинтересованность СССР в возвращении Южного Сахалина и Курильских островов для привнесения раздоров между СССР и Японией существовала в Государственном департаменте США еще со времени подготовки Ялтинской конференции. В разработанных для Рузвельта материалах особо отмечалось, что «уступка Советскому Союзу южнокурильских островов создаст ситуацию, с которой Японии будет трудно примириться… Если эти острова будут превращены в форпост (России), для Японии возникнет постоянная угроза»{417}. В отличие от Рузвельта администрация Трумэна решила воспользоваться ситуацией и оставить вопрос об Южном Сахалине и Курильских островах как бы в «подвешенном состоянии».

Протестуя против этого, Громыко заявил, что «при решении территориальных вопросов в связи с подготовкой мирного договора не должно быть никаких неясностей». США же, будучи заинтересованы в недопущении окончательного и всеобъемлющего урегулирования советско-японских отношений, стремились именно к таким «неясностям». Как можно иначе расценить американский курс на то, чтобы, включив в текст договора отказ Японии от Южного Сахалина и Курильских островов, в то же время не допустить признания Японией суверенитета СССР над этими территориями? В результате усилиями США создавалась странная, если не сказать абсурдная, ситуация, когда Япония отказывалась от указанных территорий как бы вообще, без четкого определения, в чью пользу совершается этот отказ. И это происходило тогда, когда Южный Сахалин и все Курильские острова в соответствии с Ялтинским соглашением и другими документами уже были официально включены в состав СССР. Конечно же, не случайно американские составители договора предпочли не перечислять в его тексте поименно все Курильские острова, от которых отказывалась Япония, сознательно оставляя для японского правительства возможность предъявить претензии на их часть, что и было сделано в последующий период. Это было настолько очевидно, что правительство Великобритании даже попыталось, хотя и безуспешно, воспрепятствовать столь явному отходу от договоренности «большой тройки» — Рузвельта, Сталина и Черчилля — в Ялте.

В меморандуме британского посольства Государственному департаменту США от 12 марта 1951 г. указывалось: «В соответствии с Ливадийским (Ялтинским) соглашением, подписанным 11 февраля 1945 г., Япония должна уступить Советскому Союзу Южный Сахалин и Курильские острова». В американском ответе англичанам было заявлено: «США считают, что точное определение пределов Курильских островов должно стать предметом двустороннего соглашения между японским и советским правительствами или должно быть юридически установлено Международным судом»{418}. Занятая США позиция противоречила изданному 29 января 1946 г. Меморандуму главнокомандующего войсками союзных держав генерала Макартура японскому императорскому правительству, в котором указывалось, что из-под юрисдикции государственной или административной власти Японии исключаются все находящиеся к северу от Хоккайдо острова, в том числе «группа островов Хабомаи (Хапомандзё), включая острова Сусио, Юри, Акиюри, Сибоцу и Тара-ку, а также остров Сикотан (Шикотан)»{419}. Ради закрепления Японии на проамериканских антисоветских позициях Вашингтон был готов предать забвению основополагающие документы военного и послевоенного периода.

Это нашло свое подтверждение при ратификации Сан-Францисского договора. Тогда, 20 марта 1952 г., сенат США во всеуслышание заявил: «Предусматривается, что условия договора не будут означать признания за Россией каких бы то ни было прав или претензий на территории, принадлежавшие Японии на 7 декабря 1941 года, которые наносили бы ущерб правам и правооснованиям Японии на эти территории, равно как не будут признаваться какие бы то ни были положения в пользу России в отношении Японии, содержащиеся в Ялтинском соглашении». Тем самым американские сенаторы росчерком пера «отменили» соглашение глав великих держав о переходе Южного Сахалина и Курильских островов к Советскому Союзу. Причина такого волюнтаристского решения состояла не столько в трогательной заботе об интересах своего недавнего заклятого врага — Японии, сколько в намерении попытаться, «вернув» эти территории Японии, использовать их для нужд военной машины США в ходе Корейской войны и при осуществлении других авантюр на Дальнем Востоке.

В день подписания сепаратного мирного договора в клубе сержантского состава американской армии был заключен японо-американский «договор безопасности», означавший сохранение военно-политического контроля США над Японией. Согласно статье I этого договора, японское правительство предоставляло США «право размещать наземные, воздушные и морские силы в Японии и вблизи нее». Иными словами, территория страны на договорной основе превращалась в плацдарм, с которого американские войска могли совершать военные операции против соседних азиатских государств. Ситуация усугублялась тем, что из-за своекорыстной политики Вашингтона эти государства, в первую очередь СССР и КНР, оставались в состоянии войны с Японией, что не могло не сказываться на международной обстановке в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Современные японские историки и политики расходятся в оценках содержащегося в тексте мирного договора отказа Японии от Южного Сахалина и Курильских островов. Одни требуют отмены этого пункта договора и возвращения всех Курильских островов вплоть до Камчатки. Другие пытаются доказать, что южнокурильские острова (Кунашир, Итуруп, Хабомаи и Шикотан) не входят в понятие «Курильские острова», от которых Япония отказалась в Сан-Францисском договоре. Сторонники последней версии утверждают: «…Не подлежит сомнению, что по Сан-Францисскому мирному договору Япония отказалась от южной части Сахалина и Курильских островов. Однако адресат принадлежности этих территорий определен в этом договоре не был… Советский Союз отказался подписать Сан-Францисский договор. Следовательно, это государство с юридической точки зрения не имеет права извлекать для себя преимущества из этого договора… Если бы Советский Союз подписал и ратифицировал Сан-Францисский мирный договор, это, вероятно, усилило бы среди государств—участников договора мнение об обоснованности позиции Советского Союза, заключавшейся в том, что южная часть Сахалина и Курильские острова принадлежат Советскому Союзу»{420}. Однако в действительности в 1951 г., как будет показано ниже, официально зафиксировав в Сан-Францисском договоре свой отказ от этих территорий, Япония еще раз подтвердила свое согласие с условиями безоговорочной капитуляции, оговорив лишь право претендовать на острова Хабомаи и Шикотан.

Отказ советского правительства поставить подпись под Сан-Францисским мирным договором подчас и в нашей стране трактуется как ошибка Сталина, проявление негибкости его дипломатии, ослабившие позиции СССР в отстаивании прав на владение Южным Сахалином и Курильскими островами. На наш взгляд, подобные оценки свидетельствуют о недостаточном учете специфики тогдашней международной обстановки. Мир вступил в длительный период «холодной войны», которая, как показала война в Корее, в любой момент могла перерасти в «горячую». Для Сталина в тот период отношения со своим военным союзником — Китаем были важнее отношений с окончательно перешедшей на сторону США Японией. К тому же, как показали последовавшие события, подпись СССР под предложенным американцами текстом мирного договора не гарантировала безоговорочного признания Японией суверенитета Советского Союза над Курильскими островами. Добиваться этого предстояло на прямых советско-японских переговорах.