О трехпалых лошадках, мастодонтах и траве, которая хочет быть съеденной

О трехпалых лошадках, мастодонтах и траве, которая хочет быть съеденной

Сначала о последней третичной фауне… Сначала она называлась «пикермийская» – потому что нашел ее крупный французский палеонтолог, профессор и заведующий палеонтологическим отделом Музея естественной истории Альбер Годри (1827–1908). Нашел в Греции, близ деревни Пикерми, и написал книгу «Ископаемые животные и геология Аттики» (1862–1867).

Позже пикермийскую фауну стали называть гиппарионовой – по названию маленькой трехпалой лошадки, гиппариона. Распространена она была на огромных расстояниях – от средней полосы Северной Америки, по всей Евразии к северу от Тибета и к югу от 50-й широты, в Северной Африке.

Большинство ученых считает, что гиппарионовая фауна возникла потому, что повсюду распространились травянистые лесостепи – саванны, подобные современным саванная Африки. Есть, правда, и другое мнение: что это животные формировали саванну такой, какой она была им нужна.

Сама ведь трава есть не что иное, как «недоросшие» деревья. Травоядные млекопитающие могли и хотели не давать вырастать подросту деревьев. Они мешали восстановлению древостоя, разреживая лес. Саванна, степь, остепненные леса – все эти ландшафты возникают там, где травоядные просто не дают лесу наступать на открытые пространства. В современных степях и саваннах животные поедают до 60 % всей биомассы трав. А трава, что характерно, не имеет эффективной защиты от поедания. У нее нет колючек, она не ядовита, вкусна, сочна… А одновременно трава очень быстро растет! Чем больше ее обгрызают, тем быстрее отрастают наземные части травы. Если животные объедают траву меньше – и она растет меньше. Удивительно растение – оно хочет, чтобы его ели.

В саваннах и степях – исключительно высокая продуктивность, очень быстрый оборот органического вещества и наличие легко мобилизуемого запаса этой органики в необычайно плодородных почвах (типа черноземов).

Здесь и насекомые особенные! «Возникновение стабильных травяных сообществ было бы просто невозможно без появления целого комплекса насекомых-копрофагов, перерабатывающих огромную массу экскрементов травоядных. Когда в Австралию завезли домашних копытных, оказалось, что местные навозники не справляются с утилизацией их помета и накопление неразложенных экскрементов на пастбищах останавливает возобновление трав; пришлось завозить туда европейских навозников – тогда все пришло в норму. Кроме того, необходимы мясные мухи и жуки-мертвоеды, ответственные за эффективную переработку трупов травоядных млекопитающих».[76]

По мнению крупного ученого В. В. Жерихина, в разных областях земного шара ландшафты открытых пространств возникали неоднократно и независимо друг от друга, создавали их совсем разные сообщества крупных млекопитающих.[77] Млекопитающие и стали животными крупного размерного класса лишь в травяных ландшафтах: на вкусной траве, которая хочет, чтобы ее ели.

Если мы хотим понимать, что произошло, нам придется учитывать: не степь возникла и позволила войти на свои просторы животным, а животные создали для себя степь. В дальнейшем более совершенные виды и сообщества животных вытесняли менее совершенные: те, кто умел использовать степь более эффективно, вытеснял менее эффективных.

Колоссальные стада диких животных не просто обитали в этом ландшафте, они буквально его формировали, беспрерывно перерабатывая растительную массу, заставляя растения расти, удобряя саванну своим навозом, не допуская лес на открытые пространства.

Гигантами в гиппарионовой фауне были мастодонты. Со своими пропорциями тела, больше напоминавшими гигантских свиней с короткими хоботами, на слонов они были мало похожи… Один палеонтолог непочтительно назвал мастодонта: «свинья с бивнями», и был не так уж неправ. Судя по всему, жили они небольшими стадами. Причем лопаторылые мастодонты, питавшейся мягкой приречной растительностью, исчезли, а вот род гомфотериев процветал – род мастодонтов, все больше переходивших с питания листьями на питание травой.

Мастодонты-ананкусы с их непропорционально колоссальными бивнями – это последние в роду гомфотериев. В Африке они дожили до голоцена.

Мастодонт

У динотериев, тоже хоботных животных, бивни росли из нижней челюсти вниз. По размерам они были сначала с небольшого слона, а поздние виды – с современного африканского.

Динотерий

Хилотерий

Полугигантами весом от 400 до 1000 кг были крупные быкообразные жирафы, крупные верблюды, носороги нескольких видов – в основном безрогие, как ацератерии и хилотерии. Хилотерии встречались наиболее часто и вели полуводный образ жизни в болотах и речных долинах, на приозерных равнинах. Питались носорогихилотерии болотной растительностью. Гибрид бегемота с кабаном.

Гиппарион

Существовало до десяти видов антилоп и оленей, но самое многочисленное создание – возникшая в Америке и особенно размножившаяся в Азии трехпалая лошадь гиппарион. Небольшая лошадка: высота в холке около полутора метров, длина тела около двух метров, короткие коренастые ноги, широко посаженные глаза с большим полем зрения для моментального обнаружения хищника. Гиппарионы имели по три пальца на каждой конечности, причем боковые, 2-й и 4-й пальцы пальцы были недоразвиты, но могли раздвигаться в стороны, создавая дополнительную опору при беге по кочкам и топкому грунту. На большие расстояния гиппарион бегать не мог. Коренные зубы у большинства видов гиппарионов были ниже и шире, чем у рода настоящих лошадей с одним копытом, приспособленные специально для пережевывания сухой и твердой пищи.

Одним словом, гиппарион – типичный обитатель лесостепи, где много корма и укрытий.[78]

Вероятно, стадами водились и жирафы-палеотрагусы. По пропорциям тела и сложению они напоминали современных окапи, но были намного крупнее. Возможно, они занимали экологическую нишу быков.

Палеотрагус

Хищных было много, в том числе и саблезубых кошек. Махайроды плохо бегали, гомотерии могли и догонять добычу. Очень разнообразны были виверровые, гиены, куницы. Куницы были громадные, наземные, весом килограммов до 30–40.

Виверровые были мало похожи на современных виверр: мелких тропических зверьков, водящихся больше на деревьях. На территории современного Казахстана, например, водился такой «иктитерий» (греческое «иктис» – лисица, «отэр» – зверь), Одни этого зверя относили к виверрам, другие – к гиенам. «Стройный, тонконогий гиппарионовый иктитерий достигал размеров мелкого степного волка и при своей подвижности мог быть еще более активным охотником, чем гиена».[79]

В общем, попади в те времена человек (даже с оружием), его ждало бы много не очень приятных сюрпризов.

Были, конечно, и животные вполне безопасные: грызуны, обезьяны, птицы (в том числе страусы), черепахи, ящерицы, земноводные.

Состав гиппарионовой фауны очень разный в разных районах и в разные геологические эпохи: за 10 млн. лет сменились несколько видов гиппарионов и мастодонтов, несть числа видов оленей и антилоп, виверровых, гиен и кошачьих. А, скажем, тех же иктитериев никогда и не было нигде, кроме современного Казахстана.

И все же есть в гиппарионовой фауне нечто знакомое: это явный прообраз тропической фауны Южной Азии и Африки. Многие потомки гиппарионовой фауны и сейчас живут в этих местах. Другие стали частью холодолюбивой фауны плейстоцена… И загадочно исчезли во время загадочных вымираний конца Ледникового периода.

Но гиппарионова фауна все же уступила место другому комплексу животных.