Тайны исчезнувшего дворца
Тайны исчезнувшего дворца
Петербург-Ленинград называют городом трех революций. Считается, что первая революция была в 1905 году. Вторая — в феврале 1917 года. А третья — Социалистическая, со «штабом» в Смольном, — в октябре того же года. Мы же напомним об еще одной революции, бывшей в нашем городе, — июньской 1762 года. Той, которую можно назвать и Романтической. Поскольку вдохновителем и организатором ее была женщина. Был у этой революции и свой «штаб», который находился в деревянном Зимнем дворце.
Сейчас ничто не напоминает о том, что некогда в квартале, заключенном между Мойкой, Невским проспектом, Малой Морской улицей и Кирпичным переулком — в самом центре города, — находился деревянный Зимний дворец императрицы Елизаветы Петровны. Его построил архитектор Ф.Б. Растрелли. Царское семейство должно было жить в нем, пока строился новый каменный Зимний дворец, существующий в настоящее время.
Вид Зимнего деревянного дворца. Конец 1750-х гг.
Постройка деревянного дворца была осуществлена в течение одного строительного сезона. Современников поразила быстрота, с которой было воздвигнуто здание. Поразила их также роскошь его внутреннего убранства. Переезд императорской фамилии в новое жилище состоялся вечером 5 ноября 1755 года.
Это было одноэтажное строение, украшенное в стиле барокко. Главный подъезд дворца находился на углу Невской першпективы и Малой Морской улицы. Войдя через него в дом, посетитель попадал в анфиладу красивых зал. Продвигаясь далее, он видел слева от себя окна, обращенные к першпективе, а справа — проходы в боковые флигеля, в которых последовательно размещались покои великого князя и великой княгини (наследников), Тронный зал с примыкающей к нему домашней церковью, служебные комнаты. Покои императрицы располагались вдоль набережной Мойки и завершались переходом в каменный театр.
Схема расположения Зимнего деревянного дворца.
О Елизавете Петровне этого времени вспоминают, что она любила всякие увеселения, маскарады, театр, и вместе с тем никогда не полагалась на безопасность носимой ею короны. Боялась ложиться спать до рассвета, памятуя о том, как сама ночью арестовывала Иоанна VI — годовалого младенца-императора с его матерью, освобождая для себя российский престол. А между тем невинно заточенный в крепости представитель старшей ветви династии Иоанн Антонович был еще жив…
Оберегали императрицу (и свое положение при ней) наиболее влиятельные лица во дворце — братья Шуваловы. Старший брат, граф Александр Иванович, был начальником канцелярии тайных розыскных дел и следил за тем, чтобы никакие заговоры в столице более не возникали. Младший брат, граф Петр Иванович, сосредоточил в своих руках решение всех военных и финансовых вопросов в империи. Их юный двоюродный брат, увлеченный искусством, граф Иван Иванович, сумел понравиться царице и стал фаворитом — чему, конечно, способствовали влиятельные братья. Шуваловы решали все дела сообща.
Екатерине отвели покои с окнами, обращенными в сторону Кирпичного переулка — к дому Наумова (Матюшкиной), что был и на углу Малой Морской улицы. Это были две большие высокие комнаты с кабинетом и прихожими. Великой княгине понравилось и то, что покои для великого князя Петра Федоровича (с его табачным запахом) не были назначены вблизи ее комнат. У нее с мужем были сложные взаимоотношения. Пренебрегаемая им, она обратилась к чтению разных умных книг. Ее попечителем был назначен не симпатичный ей Александр Шувалов, левый глаз которого все время помаргивал.
Великая княгиня Екатерина Алексеевна. С гравюры Штенглина
Современники вспоминали, как выглядела тогда великая княгиня Екатерина Алексеевна: «Приятный и благородный стан, гордая поступь, прелестные черты лица и осанка, повелительный взгляд — все возвещало в ней великий характер…» Вместе с тем отмечали: «Замечательные в ней приятность и доброта для проницательных глаз суть не иное что, как действие особенного желания нравиться, и очаровательная речь ее ясно открывает опасные ее намерения». О себе самой недавняя немецкая принцесса писала: «Принципом моим было нравиться людям, с которыми мне предстояло жить. Я усваивала их манеру поступать и вести себя: я хотела быть русской, чтобы русские меня полюбили». Уроки русской манеры обхождения Екатерина брала у преданных ей горничной Екатерины Ивановны и лакея Шкурина. Очень хотела также Екатерина, еще с ранней юности, стать русской императрицей.
Между тем пятидесятилетняя императрица не по возрасту быстро стала терять свое здоровье. Очевидно, вследствие разных душевных переживаний.
Братьям Шуваловым надо было обеспокоиться о своем будущем — о приобретении благорасположения великой княгини Екатерины Алексеевны, до сих пор не баловавшей братьев таковым. Еще одного двоюродного брата у них не было, а нужно было найти такого верного им человека, который мог бы стать фаворитом столь своеобразной молодой женщины, каковой была цесаревна.
У богатого и властного вельможи графа Петра Шувалова были дом на Мойке с его знаменитым садом (ныне здесь дворец Юсупова) и, по моде того времени, любовница — красавица княгиня Е.С. Куракина. Любовные записки к княгине от влюбленного генерала носил адъютант поручик Григорий Орлов. Г.Г. Орлов тогда был слишком молод, чтобы ограничиться ролью поверенного любовных тайн, и опытная Куракина быстро открыла его счастливые способности. Петр Иванович тогда принял соответствующие меры — отослал превысившего свои полномочия офицера в действующую армию, на войну с Пруссией.
Портрет князя Г.Г. Орлова. Л.И. Черный. Конец 1760-х — начало 1770-х гг.
Очевидно, теперь граф решил дать возможность своему бывшему адъютанту реабилитировать себя. В 1759 году отличившийся в боях Григорий Григорьевич Орлов снова появляется в Петербурге, сопровождая пленного прусского генерала. Здесь ему дали чин капитана. Известному в столице игроку доверили артиллерийское казначейство.
Поселился Орлов в доме Наумова, напротив дворца. Через окно на другой стороне переулка он видел великую княгиню, брошенную мужем и в одиночестве читающую книги. Григорий целыми днями стал сидеть дома и смотреть на Екатерину. Наконец та заметила влюбленного в нее красивого молодого человека. Благополучному развитию завязавшегося романа способствовали преданные слуги великой княгини — Шкурин и Екатерина Ивановна.
Как и в случае с Куракиной, Григорий прежде всего руководствовался велениями сердца, а затем уже интересами своих тайных попечителей. Но его братья Алексей и Федор были натурами деловыми, воинственными и честолюбивыми. Рослые, мужественные и полные рыцарского обаяния братья поклялись Екатерине, что возведут ее на престол. Они стали набирать в гвардии сторонников умной, обаятельной и любящей все русское великой княгини, матери цесаревича Павла.
Екатерина же в этих сложных обстоятельствах сумела показать себя достойной высокого царственного положения, использовала все свои таланты великой актрисы. Она собирала вокруг всех тех, кто опасался воцарения ее неумного мужа, открыто объявившего прусского короля своим государем и презиравшего все русское.
Между тем такое воцарение и случилось, когда в декабре 1761 года безвременно скончалась Елизавета Петровна — в своих покоях, обращенных к набережной Мойки. Императором провозглашен ее наследник — великий князь Петр Федорович. Екатерина тогда запретила своим сторонникам препятствовать этому акту. Она, как тогда казалось, вся отдалась скорби по почившей тетушке. Вместе с тем под широкими траурными одеждами она скрывала свою беременность, возникшую от романтической связи с Григорием Орловым. Екатерина тогда была не готова к открытому выступлению.
В апреле Екатерина тайно родила мальчика, которого назвала Алексеем и тут же отдала своему гардеробмейстеру Василию Шкурину на воспитание в его семействе. Ребенок рос робким, кротким и послушным. А его мать, получив облегчение от долгой ноши, была уже готова к активным действиям. Тем более что сам Петр III своими начатыми неумными реформами способствовал росту недовольства в столице и в стране.
Рано утром 28 июня по старому стилю в старой обычной карете, доставившей ее из дачного Петергофа, Екатерина прибыла в казармы Измайловского полка. На ней было то же черное траурное платье с орденом Св. Екатерины. Въехала она совершенно бледная и дрожащая, а была принята с радостным энтузиазмом. Измайловцы, а затем и семеновцы ей присягнули. В невзрачной карете, запряженной лишь двумя лошадьми, она двинулась к центру города в сопровождении необычной процессии из солдат двух полков. Строя не было, все перемешалось, воинственные крики угрожали тем, кто станет противиться матушке-царице. К этой демонстрации присоединялись и мятежно настроенные горожане.
Екатерина со своим сопровождением остановилась на Невском проспекте, у церкви Казанской Божией Матери. Она зашла внутрь и помолилась перед чудотворной иконой. Звонили колокола Казанской церкви, Екатерине присягали подходившие полки… В полдень она вернулась в привычные ей покои деревянного Зимнего дворца — уже его самодержавной хозяйкой. Здесь были написаны ее первый манифест и указы.
Екатерина в сопровождении солдат у церкви Казанской Божией матери.
В тот же день вечером Екатерина (памятуя, что нужно ковать железо, пока оно горячо) вместе с верным ей войском отправилась воевать своего супруга — в Ораниенбаум. Она ехала верхом с обнаженной шпагой в руке. На ней была мужская одежда — гвардейская форма с андреевской лентой через плечо. До боев дело не дошло: ее супруг, император Петр Федорович, испугался и капитулировал, отрекся от престола. И вскоре, как официально сообщалось, скончался «от геморроидальных колик».
Григорий Григорьевич Орлов должен был стать мужем императрицы. Сенат предложил Екатерине выбрать себе супруга, с тем только условием, чтобы он был русским по происхождению. Для Григория был построен дворец («Мраморный»), устроен двор по примеру императорского, назначены пажи, камергеры. Но потом вдруг Екатерина согласилась с врагами Орлова, считавшими, что ей лучше остаться самодержавной императрицей, а не быть «мадам Орловой». Она воздержалась от окончательного решения. Нетерпеливому Григорию Григорьевичу тогда было сказано: «Elle flotte, elle h?site, en un mot elle est femme» («Она сомневается, колеблется, одним словом, она — женщина»).
Что же дальше было с деревянным Зимним дворцом? В елизаветинское время в его анфиладных залах были балы с маскарадными развлечениями. Елизавета Петровна любила повеселиться. Ее обширный гардероб постоянно обновлялся. Вскоре после «июньской революции» (так Екатерина II назвала удавшееся ей предприятие) привычные развлечения в этом дворце возобновились. Но потом был «высочайше утвержден» новый план для застройки города, по которому все деревянные строения на Адмиралтейской стороне подлежали разборке. Новые строения должны были быть в центре только каменные.
Деревянный Зимний дворец в 1767 году тоже был разобран. Над образовавшимся обширным пустырем возвысились оставшиеся каменные строения. Бывшая кухня была приспособлена для проживания семьи приглашенного царицей скульптора. Получился уютный двухэтажный особнячок в центре столицы. К нему примыкал тоже временно сохраненный тронный зал. В нем была мастерская Фальконе, в которой тот создавал свой знаменитый шедевр — конный памятник Петру I.
А в бывшем театре устроили конюшни. Некоторое время оставались при них и примыкавшие к театру покои почившей императрицы. Но теперь в них поселили Путиловских каменщиков, работавших по возведению задуманного Екатериной висячего сада при новом каменном Зимнем дворце.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.