Глава 1 ОПАСНЫЕ ВСТРЕЧИ (сентябрь – декабрь 1941 г.)

Глава 1

ОПАСНЫЕ ВСТРЕЧИ

(сентябрь – декабрь 1941 г.)

После перерыва на лето 1941 года некоторые из больших подводных лодок снова направились в Южную Атлантику. Среди них была «U-107» с командиром Хесслером, который к этому времени обладал рекордом – 90 000 тонн за один выход. В сентябре он наткнулся на конвой из Сьерра-Леоне. Началось долгое преследование. Некоторые из коллег Хесслера находились в 1200 милях от него, но сумели подойти к конвою, и вместе они потопили девять судов и повредили два. Затем в течение нескольких недель подряд в этих экваториальных водах ничего не происходило, и лодки перебросили на поиски конвоев к северу, к Азорским островам. На юге остались только Мертен на «U-68», Кляйншмидт на «U-111» и Мюллер на «U-67».

Этим трем лодкам было приказано встретиться, чтобы «U-111», которая возвращалась на базу, передала свои оставшиеся торпеды на «U-68» и заправилась топливом от «U-67». Для секретного рандеву[58] избрали залив Тарафал уединенного острова Санту-Антан из группы островов Зеленого мыса.

Первой к рандеву подошла «U-68». Она медленно подползала к незнакомому берегу, когда с лодки увидели, как из-за деревьев появилась толпа солдат в форме цвета хаки. Они составили оружие и принялись разбивать бивак.

– Странно это, – сказал Мертен, – но им не должно быть дела до нас: Португалия ведь нейтральна.

Когда люди на берегу заметили подводную лодку, они пришли в возбуждение, но признаков враждебности не выказывали. Вскоре появилась еще одна лодка – «U-111». По приглашению Мертена Кляйншмидт перешел на борт «U-68», чтобы пообедать, а тем временем шла перегрузка торпед. Кляйншмидт чувствовал себя не в своей тарелке и не скрывал желания убраться их этих мест как можно скорее. Мертен подшучивал над Кляйншмидтом, но, тем не менее, дал своему боцману строгое указание запретить кому бы то ни было переход с лодки на лодку. Среди обеда командиры услышали странные голоса, поспешили на мостик и увидели, что боцман пристально смотрит на гребную шлюпку, которую неловкие гребцы ведут обратно к берегу.

– Они хотели передать письмо, господин командир, – доложил боцман.

– Письмо?

– Да, господин командир, письмо. Там был какой-то парень, похожий на швейцара хорошего ресторана, – в золоте, серебре, с кисточкой на головном уборе, – он что-то болтал, как обезьяна, хотел передать мне толстый желтый запечатанный пакет, но я ему сказал «никс, никс», а когда он хотел перейти к нам на борт, показал свою пушку, и он сразу смотался.

– Мм, жалко. Это письмо пригодилось бы мне для коллекции. Однако приказ есть приказ: никого не пускать на борт.

– Есть не пускать.

Кляйншмидт стал подгонять своих, и к вечеру торпеды перегрузили. Ему не хотелось оставаться здесь ни на мгновение дольше необходимого, потому что на следующий день ему предстояло рандеву с «U-67» на этом же месте, и не хотелось засвечивать его. Но о его присутствии, конечно, сообщили, и он понимал, что, когда снова выйдет в море, об этом донесут в несколько минут.

Загремела якорная цепь, поднимающая якорь. «U-111» двинулась вперед, совершила широкий разворот по заливу и направилась в открытое море, «U-68» шла следом. С тропической быстротой наступила темнота, но, несмотря на легкую дымку, Мертен различал впереди темный контур рубки «U-111». Как только обе лодки вышли из бухты, на обеих услышали два взрыва за кормой. Торпеды! Они врезались в скалистый берег.

– Это в нас целились! – возбужденно воскликнул старпом.

Мертен приказал дать полный вперед и стал делать зигзаги.

Ночные события этим не закончились. Вскоре после того как «U-68» и «U-111» ушли, пришел Мюллер на «U-67». Подходя к берегу, он заметил два патрульных корабля, малым ходом выходящие из бухты, что сразу его насторожило. Он стал думать, что делать, как вдруг еще один силуэт замаячил прямо по курсу – вражеская подводная лодка! Он сразу дал полный вперед с намерением протаранить противника – подлодку класса «Клайд». «U-67» застала свого противника врасплох и расколола его надвое. С мостика видели, как нос и корма торчат из воды по обоим бортам «U-67»[59]. Удар причинил серьезный ущерб самой германской лодке. Заклинило крышки передних торпедных аппаратов, а их задние крышки дали течь. Мюллер сообщил об этом на базу и, отметив, что носовые торпедные аппараты использовать нельзя, сообщил, что возвращается на базу. Мертен перехватил этот сигнал и тут же запросил разрешения взять у Мюллера излишки топлива. После этого «U-67» пошла на базу, а «U-68» взяла курс на юг. Конечным пунктом был Кейптаун.

После нескольких дней плавания в условиях тропической жары с лодки прямо по курсу увидели землю. В полночь лодка была у острова Вознесения и бесшумно вошла в гавань. Видны были ярко освещенные казармы, доносились звуки танцевальной музыки. Лодка описала широкий круг по бухте, с нее видели улицы, причалы, краны, топливные цистерны, склады – но ни одного судна. Разочарованный Мертен вышел из гавани и взял курс к острову Святой Елены. Он заходил туда несколько лет назад на учебном судне, и теперь в нем проснулись воспоминания того времени.

В акваторию Джеймстауна пришли в темноте и стали неслышно подбираться к порту. Здесь заметили больше орудий, чем на острове Вознесения. Лодку никто не заметил, она подходила ближе и ближе. Напряженно вглядываясь в темноту, с лодки заметили тяжело груженный танкер. Двинулись к танкеру – и внезапно оказались ближе к нему, чем ожидали. Мертен быстро скомандовал право на борт и обошел танкер. Казалось невероятным, что их все еще не заметили, и, тем не менее, со стороны береговой обороны не доносилось никакого шума. Снова лодка приблизилась к танкеру. Внезапно с палубы танкера донеслись голоса:

– Подводная лодка! Подводная лодка!

И в этот момент три торпеды вышли из торпедных аппаратов лодки. Раздались три мощных взрыва, в небо взметнулось пламя. Один за другим взрывались отсеки с топливом, в воздух летели обломки. Море вокруг горело, и Мертену пришлось полным ходом уходить от опасности. И тем не менее, Джеймстаун не подавал признаков жизни. Лишь через семнадцать минут забегали огни первых поисковых прожекторов, еще через три минуты раздались первые выстрелы береговых орудий. Но к этому времени лодка была уже в открытом море и направлялась в сторону порта Уолфиш-Бей[60].

Кляйншмидту со своей «U-111» не повезло. В 220 милях к юго-западу от Тенерифе его обнаружили и забросали глубинными бомбами с тральщика противолодочной обороны. Лодке пришлось всплыть, она оказалась среди града огня. Пока артиллеристы спешили к орудию, лодку расстреляли. Кляйншмидт и семь членов команды были убиты, остальным пришлось покинуть тонущий корабль. Тральщик «Леди Шерли» взял на борт и доставил в Гибралтар 44 человека.

В ноябре и декабре 1941 года к Кейптауну было переброшено несколько больших лодок. Среди них была «U-124» под командованием лейтенанта Йохена Мора и «U-129» под командованием лейтенанта Нико Клаузена, которые предварительно пополнили свои запасы от судна снабжения «Питон» – оно находилось в одном редко посещаемом судами районе к югу от Азорских островов. Несколькими днями спустя Бауэр на «U-126» проделал такую же процедуру – он заправлялся от вспомогательного крейсера «Атлантис» – знаменитого «корабля номер 16», которым командовал капитан 1-го ранга Рогге. Пока лодка заливала топливо, Бауэр получил возможность посетить баню на борту «Атлантиса». Он как раз и был в бане, когда на «Атлантис» напал британский корабль, который потопил его огнем своих орудий[61]. «U-126» едва хватило времени отсоединить топливные шланги и погрузиться, прежде чем снаряды стали рваться вблизи корабля. Британский крейсер не стал рисковать и исчез за горизонтом, как только немецкий корабль затонул. Бауэр срочно дал радиограмму в штаб, Мору и Клаузену было приказано на полном ходу подойти к месту нападения. По пути Мор потопил британский легкий крейсер «Данидин»[62], а затем продолжил путь, чтобы спасти оставшихся в живых членов экипажа «Атлантиса». Они с Клаузеном прибыли в точку почти одновременно. Три лодки пряняли на борт около сотни человек каждая и взяли курс к «Питону». Это нелегкое путешествие длилось два дня, все спасенные перешли на борт «Питона».

Между 30 ноября и 4 декабря планировался подход к «Питону» нескольких подводных лодок. Среди них была и лодка Мертена, который потопил у Уолфиш-Бей два судна. Одновременно с ним подошла и «U-A» Эккермана. Утром 1 декабря впередсмотрящие «Питона» доложили о дыме на горизонте, и через несколько минут стал различим большой британский крейсер, который на полном ходу шел к «Питону» с явным намерением уничтожить его. У «Питона» было мало шансов избежать нападения – если только одна из лодок не покалечила бы его. Мертен и Эккерман отсоединили топливные шланги и пошли в атаку. Мертен погрузился первым, но как только сделал это, его лодка камнем пошла ко дну носом вниз. Только что закончив принимать топливо, он не успел удифферентовать лодку с новым грузом. Пока он дифферентовался, вражеский корабль оказался вне его досягаемости и продолжал идти к «Питону». Эккерману повезло не больше: он выпустил три торпеды, и все прошли мимо. Судьба «Питона» была решена[63].

Когда две лодки подошли к кучке спасательных шлюпок и плотов, создалась почти неразрешимая проблема, потому что к числу спасенных прибавилась и команда самого «Атлантиса». Спасение этих людей зависело от двух лодок, нескольких крупных шлюпок и маленькой моторной лодки. План, придуманный Мертен ом и Рогге, состоял в том, чтобы разделить всех на три группы. Одна размещалась внутри двух лодок, другая – на плотах на верхних палубах, а третья оставалась в шлюпках, которые тянули бы обе лодки. Этот план наилучшим образом обеспечивал бы выживание людей в случае неожиданной атаки: нужно было бы отдать буксирные тросы, а плоты оставались бы на плаву после погружения лодок.

Потом был длинный-длинный переход. Начался он под палящим тропическим солнцем приблизительно тридцатой параллели Южного полушария, а благополучно закончился в Западной Франции. 6 декабря две лодки встретили лодки Мора и Клаузена, и спасенных поделили между четырьмя лодками. В 300 милях от стартовой точки они встретили четыре итальянские подводные лодки – «Торелли», «Финци», «Таццоли» и «Кальви», – каждая из которых тоже взяла часть людей. Скученность на лодках уменьшилась, и они теперь могли двигаться быстрее. Накануне Рождества 1941 года подводные лодки «U-68» и «U-A» наперегонки пришли в Сен-Назер, другие тоже благополучно дошли до баз к исходу года. Так закончилась величайшая спасательная операция этой войны, во время которой лодки прошли пять тысяч миль[64].

Это был первый случай взаимодействия итальянских подводных лодок со своими германскими союзниками. После того как Италия вступила в войну, она предложила направить в Атлантику 40 лодок, и это предложение было с благодарностью принято, так как любые дополнительные силы в то время приветствовались. Первые три итальянские лодки прибыли в Бордо в сентябре 1940 года, и итальянские командиры стали выходить в море на германских лодках в качестве гостей своих немецких коллег, чтобы познакомиться с условиями Атлантики и методами работы немцев здесь. На переговорах Дёница с его итальянским коллегой адмиралом Пароной, имевших место в конце сентября, стороны договорились, что общее командование операциями будет находиться в руках немцев, в то время как итальянцы в рамках общей схемы будут действовать самостоятельно. Парона предложил молодого способного офицера – лейтенанта Сестини – в качестве офицера связи с германским командованием и попросил назначить опытного старшего офицера-подводника со знанием итальянского языка, чтобы тот преподавал итальянцам германские методы ведения подводной войны. Парона с готовностью признал, что немцы знают гораздо больше итальянцев о такой войне. Дёниц назначил для этой работы капитана 3-го ранга Резинга.

– Ваша работа будет не их простых, – предупреждал он Резинга перед отъездом того в Бордо. – Вам требуются такт и понимание. Положение дел таково, что итальянцы должны учиться у нас, и их национальной гордости нелегко будет принять этот факт. Дайте им почувствовать, что они сами находят свои недостатки, а не вы доводите это до их понимания.

Хотя отношения между двумя командованиями развивались быстро и гладко, практическое взаимодействие в море не оправдало ожиданий, потому что система подготовки и квалификация подводников двух флотов оказались слишком несхожими. Неожиданные трудности возникли с радиосвязью. Расчет координат в море весьма не совпадал, и поэтому германские подлодки не могли найти конвои, о которых сообщали итальянцы. Таких неудач была целая серия.

В начале лета 1941 года, когда немцы стали постепенно получать новые лодки, итальянцам выделили отдельный район для операций, в котором могли действовать вполне самостоятельно. Несмотря на все попытки взаимодействия, было очевидно, что бесполезно сводить вместе неравных партнеров. Тем не менее командиры итальянских подводных лодок сделали все, что было в их силах, чтобы доказать свою полезность, и их усилия принесли известные плоды. За время с сентября 1940 года по июль 1943 года около 30 итальянских лодок потопили в общей сложности 105 идентифицированных судов общим водоизмещением 588 553 тонны и повредили еще 14 общим водоизмещением 151 000 тонн. Десять итальянских лодок в разное время вернулись в Средиземное море, а из остальных 22 лодок 16 погибли в Атлантике, 5 были захвачены немцами, когда Италия потерпела крах, и одна ушла в Дурбан и сдалась британцам. Наибольших успехов добились следующие итальянские подводные лодки:

«Да Винчи» – потопила 18 судов общим водоизмещением 125 633 тонны и повредила одно судно водоизмещением 7167 тонн;

«Таццоли» – потопила 19 судов общим водоизмещением 93 397 тонн, повредила одно водоизмещением 5222 тонны, два судна по 10 000 тонн и одно 5000 тонн – не подтверждено;

«Каппеллини» – потопила 6 судов общим водоизмещением 31 653 тонны и повредила одно водоизмещением 5231 тонна;

«Барбериго» – потопила 6 судов общим водоизмещением 34 464 тонны, повредила два судна общим водоизмещением 12 123 тонны и один эсминец – не подтверждено;

«Морозини», «Финци», «Кальви» и «Аркимеде» потопили каждая по пять судов.

Свой лучший поход лодка «Да Винчи» выполнила, когда ею командовал лейтенант Джанфранко Гаццана. Лодка погибла у мыса Финистерре в мае 1943 года, после того как Гаццана был награжден Рыцарским крестом за свои 97 000 тонн. Такую же награду получил лейтенант Карло Феча ди Коссато с подводной лодки «Таццоли» за потопление одиннадцати судов.