Прибалтика: противник, партнер или друг?
Прибалтика: противник, партнер или друг?
[17]
21 июля 1940 года Латвия, Литва и Эстония стали советскими республиками. Историю этого вопроса нет смысла подробно раскрывать, она и так достаточно хорошо известна. Но вот что такое для нас Прибалтика сегодня? Она нам кто — партнер, сосед, друг или все-таки противник?
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого, первого заместителя председателя Комитета Госдумы по международным делам:
Начнем с того, что Прибалтика это все-таки три различные суверенные страны — Латвия, Литва и Эстония. Теперь по порядку. В Латвии ситуация очень непростая, в том числе по сотрудничеству с Россией. К сожалению, мы можем констатировать, что продолжается, по сути, принудительная ассимиляция русскоязычного населения. Либо «чемодан-вокзал-Россия», либо если не ты, то твои дети должны ассимилироваться. Потому что система высшего образования на русском языке была сломана несколько лет назад. Что же касается среднего образования, то действует дискриминационный закон о соотношении 60:40 в преподавании предметов на латышском и русском языках — 60 % на латышском языке и 40 % на русском. И кто же, например, в Даугавпилсе или Венспилсе, где 80 % с лишним русскоязычного населения, будет учиться и преподавать на латышском языке. Ситуация непростая. Например, на территории России есть граждане России, не говорящие по-русски, и их достаточно много. И Россия их не только терпит, но создает все условия для их полноценной жизни. Возвращаясь к Латвии — нет, это неестественно. На пространстве Совета Европы нет аналогичного закона. Кроме того, темпы натурализации, то есть предоставления латвийского гражданства, чрезвычайно низкие — в 2007 году, например, гражданство получило всего несколько тысяч человек. Конечно, пожилым людям, которые никогда не говорили на латышском языке, чрезвычайно сложно учить этот язык. И вообще само понятие «негражданин» идет вразрез не только с нормами международного права, но и вообще с нормами человеческой морали. Не может быть сегодня, в XXI столетии, в цивилизованной просвещенной Европе понятия «неграждане».
Сейчас в Латвии русскоязычных неграждан насчитывается порядка 370 тысяч человек, и эта цифра ненамного меньше, чем это было несколько лет назад. Нельзя сказать, что сегодня все так уж плохо в российско-латвийских отношениях. Например, очень быстро развиваются экономические отношения, очень неплоха сегодня экспансия российского капитала в Латвию, неплохо взаимодействуют наши гражданские общества. Мы все смотрим фестиваль в Юрмале, культурное сообщество России и Латвии очень близко соприкасается.
В той же Юрмале все говорят по-русски. То же самое — в Риге. Но в кармане те, кто говорит по-русски, носят паспорт негражданина. И в Тбилиси, и в Киеве — везде говорят по-русски. Стоит поехать туда, чтобы убедиться, что народ не стал говорить на национальном языке и отрицать все русское, как нам иногда кажется, читая прессу.
Конечно, Россия исторически обречена на добрососедские конструктивные отношения. И если на уровне власти есть какие-то нестыковки, то здесь и гражданское общество, и парламентская дипломатия должны сделать все возможное для того, чтобы эти явления преодолеть.
Да, в Латвии имеют место марши ветеранов «Ваффен СС» и другие подобные вещи. К сожалению, в Латвии сегодня больше нерешенных вопросов, чем решенных. Но они медленно в последнее время начали решаться. Ратифицирован пограничный договор, усилился диалог по линии гражданского общества. Очень здорово работают российские дипломаты, в том числе недавно приступивший к работе Александр Вешняков.
Что касается Литвы — там все более или менее, но есть проблема Калининградского транзита.
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого:
Калининградский транзит — это то, что видно невооруженным глазом. Я бы ситуацию в наших отношениях охарактеризовал как своего рода стагнацию. Ничего как-то не сдвигается с мертвой точки. Отношения во многом, в том числе на уровне власти, гражданского общества, характеризуются массой нестыковок, и нет позитивной динамики, нет прогресса. Не случайно — для меня это было сюрпризом некоторое время назад — центр выступлений по компенсациям за так называемую советскую оккупацию из Латвии и Эстонии переместился в Литву. Это очень неожиданно. Конечно, не все можно охарактеризовать словом «стагнация», есть масса прогрессивных людей и неправительственных организаций, которые активно сотрудничают с Россией. Но сказать, что тут качественный рывок, нельзя…
А вот на Эстонии, наверное, надо остановиться более подробно. В 90-е годы имела место самая непростая ситуация в российско-эстонских отношениях, и она была связана с Эстонской православной церковью Московского патриархата. Недавно Святейший патриарх выпустил фундаментальный труд «История православия в Эстонии», который убеждает, что отродясь на протяжении столетий никакой православной церкви, кроме нашей, в Эстонии не было. Тем не менее первый президент Эстонии Леннард Мери в 1992 году обратился с письмом к константинопольскому патриарху Варфоломею с просьбой признать Эстонию канонической территорией Константинопольского патриархата. С таким же успехом он мог бы обратиться к патриарху Александрийскому и всея Африки, любому иерарху поместной Православной церкви.
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого:
В Эстонии было продано много нашей собственности, в том числе земли в Таллине и в Тарту, и мало кто задумывался, что для нашего патриарха (Алексия Второго), который родился в Эстонии, который там вырос до митрополита Таллинского и Эстонского, ситуация была трагичной. Он поклялся не посещать Эстонию — свою малую родину — до тех пор, пока не будет зарегистрирована церковь. А церковь все оставалась без регистрации. И любой человек, тем более патриарх, будет испытывать страшное неудобство. Я здесь сторонник именно превосходных формулировок, ведь нужно хорошо понимать состояние человека, который более десяти лет не был на могиле своих родителей. Он родился в 1929 году в Эстонии и уехал оттуда в 1971 году, когда был назначен управляющим делами Московского патриархата. И он никогда не терял духовной связи со своей малой родиной. И надо знать нашего Святейшего патриарха, который, по сути, является духовным лидером нации, чтобы понять, что эта ситуация была для него в первую очередь очень чувствительной. Уверен, что в начале 90-х годов для наших оппонентов в Эстонии это был один из главных факторов обращения к Константинопольской церкви. Тем не менее ситуацию удалось разрешить, и в 2002 году церковь была зарегистрирована. Дальше ситуацию очень сдвинул визит в 2003 году министра внутренних дел России Б. В. Грызлова. В Эстонии, в отличие от нас, департамент вероисповедания находится в составе МВД Эстонии, и действительно, собственность начала возвращаться, медленно, но верно, и этот процесс идет по сегодняшний день. В том же 2003 году патриарх, наконец, посетил, после более чем десятилетнего перерыва, свою малую родину, и сегодня эта недопустимая ситуация в Эстонской православной церкви Московского патриархата во многом разрешена. Хотя, конечно, есть и еще непростые вопросы.
С Эстонией, несмотря на всю враждебность наших отношений, это был конструктив, который очень сблизил две страны. С Эстонией можно сотрудничать и нужно сотрудничать. Россия не должна «уходить в обиду». Вообще большой не должен обижаться на маленького.
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого:
Обижаться — дело неблагодарное в международных отношениях, и мы уже много раз учились на собственных ошибках. Возьмем, например, ситуацию с Бронзовым солдатом. У нас есть Женевские конвенции о защите жертв 1949 года, к ним есть дополнительный протокол 1977 года, и там есть статья «Останки умерших», на основе которой во всем мире заключаются двусторонние соглашения о защите воинских захоронений. Совсем недавно Госдума ратифицировала такое соглашение с Латвией. Никто не мешал нам подготовить такое соглашение с Эстонией, и тогда без согласия России никто не тронул бы захоронения на холме в Тынисмяяги, в том числе знаменитый монумент Бронзового солдата. Со мной многие не согласятся, но я считаю, что в этом есть вина России. Такие соглашения нужно заключать, это практика необходимая. Что касается ситуации, связанной с прошлогодними событиями, когда погиб гражданин России Дмитрий Ганин, и мы до сих пор не имеем четкого расследования этой ситуации, когда были страшные беспорядки на улицах, в первую очередь в Таллине, — это отбросило Россию и Эстонию назад в наших отношениях. Необходимо эти отношения налаживать. Кстати, когда мы ограничиваем, обижаясь на Эстонию, железнодорожный транзит, мы бьем не по эстонской экономике, а по нашим грузоотправителям. На эту тему надо задуматься. Когда есть какое-то долгосрочное политическое непонимание, мне кажется, именно на почве экономики имеет смысл налаживать отношения. Дело в том, что Россия и Эстония заведомо обречены на тесное экономическое сотрудничество, и ломать здесь что-то неестественно. Это бьет по обеим сторонам. Поэтому мы можем обижаться на правительство Андруса Ансипа, но с ним есть масса несогласных и в самой Эстонии. Бронзовый солдат — ситуация для многих навсегда чудовищная, навсегда неприемлемая, но 2007 год прошел, и сегодня необходимо по крупице собирать здравый смысл и выстраивать конструктивные взаимоотношения. И прежде всего в экономической плоскости. Кстати, эстонские бизнесмены, которые финансируют политические силы, мягко говоря, негативно относящиеся к России и к конструктивному сотрудничеству с Россией, зарабатывают деньги именно в России. А мы своим бизнесменам экспансию на эстонский рынок зачастую директивно перекрываем. Мы вот обиделись и не будем торговать — так кому от этого хуже? Мы мешаем нашим бизнесменам и попросту загоняем в угол наше сотрудничество с Эстонией во всех плоскостях, а потом удивляемся, откуда в Таллине взялся музей фашизма, почему нас не понимают, почему так плохо работается тем, кто все-таки пытается наладить там отношения.
Первопричина сегодняшнего состояния отношений между Россией и Прибалтикой лежит в истории, в 1940 году. Именно из истории все «торчит», и мы никак не можем здесь договориться. Вроде бы считается, что извинились, ведь на съезде народных депутатов СССР в конце 1989 года осудили пакт Молотова-Риббентропа, даже постановление приняли, но если его почитать, то никаких извинений на самом деле там не было. И вроде не извинились. Вроде бы мы говорим, что это была оккупация, а юридически говорим, что это не была оккупация. Может быть, вообще надо начать с того, что создать совместные рабочие группы историков, чтобы прийти к каким-то компромиссам по истории? Некие договоренности в этом плане могли бы снять очень многие политические напряженности.
Мнение по этому вопросу Леонида Слуцкого:
Было однозначное осуждение пакта Молотова-Риббентропа, и к этому не стоит более возвращаться. Здесь можно анализировать текст, но это безусловное осуждение. В данном случае речь идет не только о пакте. Речь о том, что в 1940 году произошли те события, которые одни историки считают оккупацией или ситуацией с элементами оккупации, а другие — нет. Тогда, перед угрозой нацизма, этим странам нужно было объединиться с СССР, и конечно, здесь должны работать историки, а не политики. А мы постоянно перетаскиваем из истории в политику эту ситуацию, эти разные оценки. Кстати, в нашей истории масса и других событий, на которые в Прибалтике и в Москве смотрят по-разному. Но справедливости ради, есть вещи бесспорные: та же Эстония дважды получала из рук России свою независимость, свою государственность — в 1918 году от Ленина и в 1991 году от Ельцина.
И Литва с Латвией получили. Это хорошая идея. Неоднократно Россия выступала с предложением о создании совместной рабочей группы. И конференции, причем ежегодные, мы предлагали финансировать и делать их по статусу максимально высокими. Однако наши прибалтийские партнеры предпочитали переносить все это в политическое поле, и то в Таллине, то в Риге, а теперь и в Вильнюсе — требовать от нас компенсации за советскую оккупацию. Должен сказать, что сегодня очень многое сдвигается в позитив. Сдвигается прежде всего в плоскости экономической. Поэтому сегодня мы должны работать, и мы не должны обижаться. Каждый месяц должен быть использован с толком для того, чтобы возобновить наши конструктивные отношения с прибалтийскими партнерами. Это одно из главных условий и нормальных отношений России с Евросоюзом.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.