Отступление десяти тысяч

Отступление десяти тысяч

Если посмотреть на карту Персидского царства, то может показаться, что самый простой путь от Вавилона до моря лежит прямиком на запад. Так оно и есть – по карте. А на деле на этом пути, во-первых, надо переправляться через две огромные реки – Тигр и Евфрат – без мостов и даже без лодок и плотов. А враг, конечно, атаковал бы их во время переправы, и это привело бы к большим потерям. Во-вторых, по пути пришлось бы преодолевать почти безводную пустыню или идти через равнины, на которых персидская конница могла легко их догнать и окружить. В-третьих, у персов в прибрежных городах Сирии и Палестины стояли сильные армии. Они вместе с теми частями, которые преследовали греков, обложили бы их со всех сторон. В-четвертых, чтобы захватить корабли, пришлось бы брать или осаждать хорошо укрепленные города, а у греков не было ни осадных машин, ни возможностей их быстро построить. Было еще и «в-пятых», и «в-шестых», но и предыдущих причин оказалось достаточно, чтобы понять: короткий путь на запад, скорее всего, закончился бы гибелью «десяти тысяч».

И они решили отступать на север. Никто из греков никогда не бывал в тех краях, но они слышали, что местность по пути в основном гористая, и сообразили: если идти по гребням, то конницы можно не опасаться. И действительно, основная вражеская армия преследовала греков недолго. Как только они добрались до предгорий, персы, за исключением нескольких мобильных отрядов, отстали. Но всем подданным персидского царя, всем наместникам провинций, всем князькам туземных народов, живших на пути, которым должны были пройти греки, были разосланы строжайшие указания: не снабжать чужаков продовольствием, не давать проводников, а при первой возможности – атаковать и уничтожить.

Постепенно Ксенофонт и спартанец Хирисоф выдвинулись в главные вожди армии, хотя остальные стратеги не были от этого в восторге. Но отступление оказалось тяжелым, и вопрос о том, кто лучший командир, решался не закулисными интригами, а на глазах у всех: в боях и переходах, когда надо было стремительно принимать решения и не бояться брать на себя ответственность.

Афинянин и спартанец во главе армии наемников – сочетание не совсем обычное. Но ведь Ксенофонт научился у Сократа трезво оценивать факты, не поддаваться чувству ненависти к сильному врагу, а уважать его и пытаться понять, в чем его сила. А кто был достоин большего уважения со стороны солдата, чем спартанцы? Поэтому Ксенофонт-афинянин, приглядевшись к Хирисофу и убедившись, что ему можно доверять, добровольно (если верить писателю-Ксенофонту) уступил первенство. Во время похода Хирисоф командовал авангардом, а Ксенофонт – арьергардом. Так каждый из них смог реализовать свои лучшие качества. Там, где нужно было непреклонно идти вперед, показывать всем пример, первым бросаться в бой и нагонять страх на врагов, Хирисоф оказался незаменим. Там же, где надо было замести следы, увернуться от преследования, уладить полюбовно дело с местными жителями, вступал в дело ученик Сократа.