Гостиница «Англетер» и перестройка, 1987 год Татьяна Лиханова, Дмитрий Лихачев, Александр Городницкий

Гостиница «Англетер» и перестройка, 1987 год

Татьяна Лиханова, Дмитрий Лихачев, Александр Городницкий

В 1985 году в стране начались перемены: генеральным секретарем ЦК КПСС был избран М. С. Горбачев, в СССР началась перестройка, пришла гласность... Для Ленинграда «пятилетие Горбачева» памятно прежде всего пробуждением общества, возвращением из «внутренней эмиграции», всплеском общественной активности – «Мы хотим перемен», как пел В. Цой. Первым массовым выступлением городской общественности был митинг в защиту гостиницы «Англетер» на углу Вознесенского проспекта и Малой Морской улицы (в этой гостинице оборвалась жизнь поэта С. А. Есенина); городские власти решили снести это историческое здание, однако к гостинице пришли 22 000 человек, которые не расходились трое суток. В итоге дом все же снесли, но едва ли не впервые в советской истории города власть попыталась вступить в диалог с горожанами.

Одна из участниц митинга Т. Лиханова вспоминает:

Позвонили в полдевятого. Сообщили, что нас к 10 утра пригласили для беседы с председателем Ленгорисполкома Ходыревым. Подивилась этому чуду, приехала. Принимал нас, правда, не Ходырев, а его заместитель – Б. А. Суровцев. На пороге дружелюбно улыбался, жал нам руки, рассаживал заботливо, добродушно пошучивал. Представил собравшихся в его кабинете – заместителя предисполкома В. И. Матвиенко, помощника зам. предисполкома Л. И. Загоровскую, начальника ГИОП И. П. Саутова, главного архитектора города С. И. Соколова, автора проекта «реконструкции» «Астории» (эти две гостиницы находятся рядом. – Ред.), главного редактора газеты «Смена», представителей ГК ВЛКСМ... Однако встреча была нужна властям только для того, чтобы выиграть время и отвлечь лидеров движения от происходящего на площади... Формально – разгона не было, только лишь заставили перебраться народ на новое место – к Исаакиевскому собору. Оттуда, со ступенек, было хорошо видно, как рабочие лебедками натянули привязанные к остаткам нижних простенков тросы, и подрубленный лицевой фасад здания медленно пополз вниз, утонув в клубах известкового дыма.

Позднее гостиницу отстроили заново с восстановлением исторического фасада, а вот дом А. А. Дельвига на Загородном проспекте, также намеченный к сносу, горожанам удалось отстоять. По следам истории с «Англетером» академик Д. С. Лихачев выступил со знаменитой статьей «“Небесная линия” города на Неве», своего рода манифестом защитников «петербургской старины».

Самая, может быть, характерная градостроительная черта в облике Ленинграда – преобладание горизонталей над вертикалями. Горизонтали создают основу, на которой рисуются все остальные линии. Преобладание горизонталей определяется наличием многочисленных водных пространств: Большой Невы, Малой Невы, Большой Невки, Малой Невки, Фонтанки, Мойки, канала Грибоедова, Крюкова канала и так далее.

Соприкосновение воды и суши создает идеальные горизонтальные линии, особенно если суша обрамлена плотным строем набережных. Набережные создают вторую линию, может быть, несколько неровную, но столь же решительную. Ленинград подчеркнут как бы двойной линией. При этом следует учесть, что Нева почти всегда (за исключением редких осенних наводнений) стоит в своих берегах на одном уровне, при этом очень высоком. Вода в Ленинграде наполняет город как бы до самых краев. Это всегда удивляет приезжих, привыкших к городам, стоящим на реках с «нормальным» речным режимом (более высокий уровень весной в разливы и осенью, более низкий – летом).

Следовательно, черта, которой «подчеркнут» город, очень заметна, занимает почти центральное положение, проходит почти по центру общей панорамы города. Над двумя горизонтальными линиями – энергичной и абсолютно правильной линией стыка воды и суши и второй, менее резкой, верха набережных – возвышается более слабая, размытая полоса приставленных друг к другу домов, созданных по многократно возобновлявшимся требованиям строить «не выше Зимнего». Полоса стыка домов и неба – расплывающаяся, но тем не менее достаточно определенно выраженная в своей горизонтальности, словно противостоит нижней линии, стыка строений и воды... Зубчатая, как бы дрожащая линия домов на фоне неба создает впечатление призрачности, эфемерности городской застройки...

«Низкие, топкие берега» – как будто бы единственная реальность Петербурга и у Пушкина, и у Достоевского. Но и удаляясь от водных пространств, мы видим те же горизонтальные линии, определяемые почти совершенно плоским рельефом почвы, на которой стоит город.

Сплошная застройка улиц – чрезвычайно типичная черта Петербурга-Ленинграда. Благодаря отсутствию подъемов и спусков улицы становятся интерьером города. Именно как интерьер трактует Достоевский жизнь улиц и площадей (особенно в «Преступлении и наказании»). Сады и бульвары «встраиваются» в эту плотную застройку улиц, что служит еще одним выражением горизонтальности города. Особенно типичен в этом отношении Васильевский остров, где пропадает даже само название «улица». Есть только три проспекта (три «перспективы») и «линии», линии домов.

Характерные элементы города – три шпиля: Петропавловской крепости, Адмиралтейства и Михайловского замка. Они представляют собой как бы перпендикуляры к горизонтальным линиям и тем самым не противоречат им, а как бы подчеркивают их существование. Шпилям вторят высокие колокольни – Чевакинского на Крюковом канале и церкви на Сенной площади (снесена). Мощная громада Исаакиевского собора с золотым (а потому «неархитектурным») куполом должна была бы создать второй центр Ленинграда, по своим градостроительным целям сходный с ролью собора Святого Петра в Риме. Отметим все же, что ни шпили, ни купола, равномерно расставленные по городу, не создают еще каких-то линий – купола не прямые, сферические, а потому не могут задавить горизонтали.

Главные площади города – Дворцовая и Марсово поле – хотя и находятся у Невы, но отгорожены от нее рядом домов. Единственная обращенная к Неве площадь – «Петрова» (Сенатская) с «Медным всадником» – раскрыта к Неве, пропуская в широкое водное пространство Петра на жарко дышащем коне. Как бы вторя ей, на противоположном берегу Невы, но ближе к истокам, находится площадь Финляндского вокзала с Лениным на броневике. Властный жест «Медного всадника» противостоит ораторскому жесту Ленина. Площадь в целом удачна (если, конечно, исключить громоздкое мрачное административное здание, углом вторгающееся в нее).

Доминирующее значение горизонталей в городе сильно нарушено гостиницей «Ленинград», выстроенной в безнациональном «коробочном стиле». Ее горизонтали совершенно не согласуются с горизонталями Большой Невы. Легко можно было бы включить в горизонтали города постройки набережных Большой Невки, но здесь нарушен принцип сплошной, «ленточной» застройки. Существенным нарушением образа города является гостиница «Советская» в старом районе Коломны. Здания резко разновысотные, поставленные изолированно, нарушают типичную для Ленинграда «небесную линию», создают мрачную хаотичность.

Конечно, внешний облик Петербурга-Ленинграда был бы бедным, если бы он своей единственной чертой имел горизонтали. На самом деле очень важной и обогащающей чертой Ленинграда являются многочисленные и своеобразные нарушения этих горизонталей – «богатые нарушения», придающие своеобразие горизонталям. Из других особенностей Ленинграда считаю главными две: красочную гамму города и гармоничное сочетание в нем больших стилей. Окраска домов играет в Ленинграде очень важную роль. Едва ли какой-либо крупный город Европы может сравниться с Ленинградом в этом отношении. Ленинград нуждается в цвете: туманы и дожди заслоняют его больше, чем какой-либо другой город. Поэтому кирпич не оставлялся неоштукатуренным, а штукатурка требовала окраски. Тона в городе по преимуществу акварельные. <...>

Внешний облик города сочетается с удивительной стройностью его исторического образа.

Историческое прошлое города, сравнительно короткое, всего три столетия, воспринимается как своеобразное драматургическое действо, при этом завершившееся, ибо совершенно ясно, что, каково бы ни было его будущее значение в нашей стране, внутренняя драматургия города закончилась.

«Петербургская весна» (митинг в защиту «Англетера» проходил в марте) продолжилась массовыми митингами, появлением на ленинградском телевидении немыслимых прежде программ («600 секунд», «Альтернатива», «Пятое колесо»), возникновением общественной организации «Мемориал»; в ответ на «разгул демократии» в 1988 году газета «Советская Россия» опубликовала знаменитое письмо преподавательницы Ленинградского технологического института Н. А. Андреевой «Не могу поступиться принципами» в защиту коммунистической идеологии и лично И. В. Сталина. В этом же году случилось еще одно событие, вызвавшее в городе недовольство властью: 14 февраля произошел пожар в Библиотеке Академии наук (БАН) – пожар начался около 8 часов вечера и вскоре был затушен пожарными командами, однако к утру следующего дня произошло новое возгорание; последствия пожара были катастрофическими, сгорели редчайшие книги, часть газетного фонда, всего было уничтожено около 300 000 изданий. (Вообще пожары, как и в прошлые годы, продолжали «тиранить» город – вспомним хотя бы крупный пожар в гостинице «Ленинград» (1991), не обошедшийся без человеческих жертв.)

В следующем году началось возвращение улицам Ленинграда исторических названий, на что бард А. М. Городницкий откликнулся песней:

Всем домам на Неве возвратили теперь имена

Обитателей прежних, повесив табличку на каждом,

Чтобы в нынешний век про своих знаменитых сограждан

Вспоминала с надеждой печальная наша страна.

Здесь отважный Кутузов в Двенадцатом грозном году

Ночевал перед тем, как пути перекрыть Бонапарту,

Баснописец вальяжно посиживал в Летнем саду,

Каракозов летел, поспешая к смертельному старту.

Покоритель Кавказа свои ордена надевал

На прием к Государю, позавтракав в собственном доме,

И курчавый проказник влезал под австрийский диван,

Рандеву дожидаясь с графиней лукавою Долли.

В 1990 году был основан фонд спасения Петербурга-Ленинграда, а ЮНЕСКО включила исторический центр города в список объектов всемирного наследия. Год спустя первым мэром города был избран А. А. Собчак, а самому городу по результатам референдума среди горожан вернули первоначальное название – Санкт-Петербург.