Предисловие.

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Предисловие.

Настоящая работа является ответом на предложенную Факультетом Восточных языков тему по истории Востока: Критический разбор теорий о происхождении народа Хунну китайских летописей. Из заглавия видно, что целью темы являлся разбор теорий, причём выражалось желание, чтобы автор, по возможности, старался дать ответ на вопрос о происхождении этого народа.

Прежде чем приняться за исследование источников, мы сочли необходимым решить, насколько эта задача возможна для незнакомого с китайским языком, и пришли к тому убеждению, что решение её не связано с непосредственным изучением китайских источников. Ведь требовалась критика мнений европейских учёных, а не китайских летописцев, которые не могли создать никаких теорий о принадлежности народа к той пли другой расе, к тому или другому племени. Данный вопрос не столько относится к политической или культурной истории какой–нибудь страны или какого–нибудь народа, сколько к истории самой науки и к научной полемике. Это было первой причиной, побудившей нас взяться за попытку ответить на заданную тему.

Кроме того, вопрос о происхождении Хунну тесно связан с вопросом о том, к какой расе и племени принадлежали знаменитые в истории Европы Гунны. Это видно хотя бы из того, что представители всех теорий считают нужным говорить об этой связи между двумя народами. Вопрос же о происхождении Гуннов относится к области, не только совершенно чуждой синологии, но даже, в известной степени, принадлежащей истории Европы. Итак, если история Хунну относится в значительной степени к истории Китая, а Гуннов — к истории Европы, то вопрос об отношениях одного народа к другому принадлежит истории Средней Азии, как страны, через которую Хунну двинулись на Запад (если эти два народа тожественны) или где Хунну и Гунны столкнулись (если они различны). Вот эта–то связь Хунну и Гуннов, восточной Азии и западной Европы, имеющая чрезвычайно важное значение для истории Средней Азии, и была второй причиной, побудившей меня взяться за эту тему. Однако, как мы уже сказали, Факультету было желательно, чтобы ответ на заданную тему состоял не только в разборе теорий, но также, насколько будет возможно, и в решении этого вопроса. Так как решение это было поставлено по важности на втором месте, за разбором теорий, а кроме того высказывалось только как желание, мы и взяли на себя смелость представить свои соображения и предположения, пользуясь при этом как существующими переводами с китайского, так и доводами, прежде нас высказанными. Мы вовсе не выдаём свои соображения за непреложную истину. По нашему мнению (которое впрочем было и есть наиболее распространённое), невозможно положительно решить этот вопрос при тех средствах, которыми мы теперь располагаем. Можно только представлять доводы в пользу того или другого предположения. Кроме недостатка в необходимом для положительного решения материале, самый этот вопрос о происхождении народа представляет по существу большие затруднения. Не является ли в самом деле одним из самых сложных вопросов в истории Руси или в истории Мадьяров — вопрос об их происхождении. В истории Средней Азии, т.е. в истории преимущественно кочевых народов, эти вопросы ещё усложняются тем, что там смешения народов происходили гораздо чаще, чем в истории Европы. Если эту последнюю (особенно западную её часть) можно уподобить ряду отдельных народных бассейнов, только иногда выходивших из берегов и смешивавшихся между собою, то северную, северо–восточную и среднюю Азию (впрочем восточная Европа представляет много сходства с этими частями Азии) можно сравнить с беспрерывно бушевавшим народным морем. Отсюда возникает большая трудность определения племенной принадлежности азиатских кочевых народов, побудившая даже некоторых исследователей совершенно отказаться от этнографической классификации и признать только политическую. Из отдельных фактов, способствующих такой путанице, назовём, напр., переход имени победившего племени или рода на всех подданных: победил род Хунну — все делаются Хунну, победил род Сянь–би — все делаются Сянь–би и т.д. От этого происходит частое изменение имён в истории кочевых народов. Нам кажется, что благодаря именно этим, подчас непримиримым затруднениям и возникла вышеупомянутая теория, отрицающая возможность распределить кочевое население северной, северо–восточной и средней Азии по их принадлежности к той или другой племенной группе. Так как это воззрение касается и нашего вопроса, мы сочли нужным поместить его, как введение, вместе с взглядами тех учёных, которые писали ещё до возникновения каких бы то ни было мнений о происхождении Хунну.

Остальные теории основаны на этнографической классификации — вся разница между ними в том, к какой племенной группе относят учёные этот народ. Тут следовательно можно уже классифицировать и сторонников того или другого мнения. Конечно не всегда можно провести строгую границу, не всегда можно мнение учёного отнести к определённой теории; так, напр., если он высказывается по отдельному вопросу, признаваемому одинаково двумя теориями, то он принадлежит и той, и другой. Классификация эта возможна преимущественно в отношении главных представителей.

Хотя теории о происхождении Хунну были уже указаны до нас, однако сторонники их до сих пор не были распределены в литературе. Теорий этих три: монголизма, турчизма и финнизма Хунну. Мы и приведём их в таком, соответствующем времени их появления порядке. В некоторых случаях, при классификации сторонников теорий, мы отступали от общераспространённого мнения.

Быть может, сочинение какого–нибудь исследователя ускользнуло от моего внимания, равно как с некоторыми книгами я не мог ознакомиться, потому что они были написаны на неизвестном мне языке (сочинения венгерских учёных)[1]. Однако, думается, что ничего существенного мы не пропустили.

По возможности старались мы воздерживаться от выписок из цитуемых сочинений; но всё же нам пришлось провести [привести] многие для того, чтобы собственными словами автора подкрепить его мысли. Эти выписки, если сочинение написано на иностранном языке, мы везде представляем в переводе, с указанием страниц подлинника.

Что касается разбора мнений, то тут приходится иметь иногда дело с непреодолимыми препятствиями. В самом деле, как критиковать бездоказательные предположения? Нет доказательств — нет и критики. Поэтому мы иногда обходим молчанием подобные соображения.

В науке бывают иногда вопросы, литература о которых настолько обширна и, вместе с тем, настолько запутана и разбросана. что является время от времени необходимость привести в порядок все высказанные мнения и оценить их значение. Сообразно с требованиями темы, наше исследование и является первой попыткой подобного рода в отношении вопроса о происхождении Хунну и их отношений к Гуннам.