Природа культуры

Природа культуры

Культуру можно разделять многими способами — по языкам, экономикам, технологиям, религиям, искусствам, политическим и общественным организациям. Но культура человека как единое целое есть сложный структурированный организм, в котором все категории формируют друг друга. Все культуры слагаются из мириад материальных и нематериальных элементов, содержание которых является результатом сложной адаптации к обширному ряду экологических, общественных и культурных факторов. Большая часть культуры передается от одного поколения к другому посредством сложных систем связи, благодаря которым сложные и бесконечные процессы адаптации позволяют выживать и помогают культурам быстро меняться, когда, например, менее развитые сообщества сталкиваются с более развитыми цивилизациями.

Каждый человек живет в рамках какой-либо культуры, и каждая культура идентифицируется какой-нибудь «этикеткой» — «культура американского среднего класса», или «эскимосская» культура, или «культура масаи». Такое деление вызывает в воображении характерные черты или поведенческие стандарты, связанные с такими ярлыками. Одной из таких черт в отношении среднего американца может быть гамбургер, для эскимоса — каяк, а для масаи — копье с длинной рукоятью. Элита народа майя ассоциируется с изысканными городами и сложными иероглифами, древним письмом или идеографическими символами. Наши представления о культурах также связаны и популярными стереотипами. Для многих американцев китайская культура ассоциируется с бумажными фонариками и трафаретным рисунком на фарфоре, а французская культура — с хорошей едой и прекрасными винами. Нам всем хорошо знаком «вкус» культуры, с которым мы сталкиваемся, ужиная в иностранном ресторане или выезжая за границу. Каждая культура имеет свою индивидуальность и узнаваемый стиль, которые формируют ее политические и юридические институты, а также моральные нормы.

К сожалению, такие ярлыки часто становятся слишком упрощенными, а иногда и унизительными. Так, коренные американцы считаются «храбрецами с перьями», а французы — романтическими любовниками. Реалии культуры намного сложнее, и «чужакам» часто трудно понять и проникнуть в них.

Археологи считают, что культуре присущи три компонента.

1. Собственная версия культуры — многообразные формы поведения отдельной личности, которые слагают мириады оттенков культуры. Решения личности играют жизненно важную роль в изменении даже развитых культур.

2. Общая культура — элементы культуры, которые разделяются всеми. Сюда могут входить такие действия, как человеческие жертвоприношения или ритуальные бои, или любые другие действия человека, так же как набор правил и предписаний, которые и дают в сумме культуру (рис. 6.1). Язык является важным для такого единого понятия, как и культурная система.

^{Рис. 6.1. Индейцы-ацтеки в Мексике ежегодно приносили в жертву богу Солнца Хутципочтли сотни человеческих жизней, веря в то, что кровь человеческих сердец будет питать Солнце в его пути по небу. Эта вера являлась частью общей культуры того общества, даже если такие жертвоприношения были совершенно чужды другим сообществам}

3. Культурная система — система поведения, в которой участвуют все отдельно взятые личности. Личность не только разделяет культурную систему с другими членами общества, но и играет в ней активную роль. Итак, культуру можно рассматривать либо как смесь общих особенностей, либо как систему, позволяющую обществу взаимодействовать с внешней средой. Для того чтобы сделать нечто большее, чем просто выстроить хронологические последовательности, археолог должен рассматривать культуру как набор сложных взаимодействующих компонентов. Эти компоненты остаются статичными до тех пор, пока процессы, действующие на системы, не определены четко. Археологи тесно соприкасаются с культурными процессами, процессами, которые изменяли в прошлом сообщества людей.

ОТКРЫТИЯ

ПРАЗДНОВАНИЕ НАХОДОК В КАРХЕМИШЕ, СИРИЯ

Первые полевые археологи, проводившие раскопки в Египте и некоторых частях ЮгоЗападной Азии, работали с огромными по нынешним временам группами рабочих. Рабочая сила в египетских раскопках Флиндерса Петри в 1890-х годах составляла сотни людей, так же как и раскопки в Уре в Ираке в 1920–30-х годах. Слава пришла к Лоенарду Вулли после раскопок хеттского города Кархемиша на реке Евфрат в Сирии перед самым началом Первой мировой войны. Вместе со своим коллегой Т. Е. Лоуренсом (позднее завоевавшим всемирную известность как Лоуренс из Аравии) он не только проводил раскопки великого города, но также шпионил за немецкими шпионами, строившими неподалеку железную дорогу в Багдад.

Вулли можно назвать прирожденным начальником арабских рабочих. Он приблизил к себе бригадира Хамуди, известного среди археологов того времени своим умением руководить рабочими и ругаться. Обстановка на раскопках в Кархемише всегда была веселой. Вулли и Хамуди отмечали каждую важную находку ружейным салютом, количество залпов в котором обозначало ее значительность. Салюты стали призами в этом соревновании за честь открытия. Рабочие работали бригадами, в которых особенно ценились должности копателей, поскольку от них зависела возможность завоевать приз — салют. Но Вулли побеспокоился и о том, чтобы и переносчики корзин, нашедшие что-нибудь значительное, получали свой дополнительный салют, это побуждало их внимательно смотреть по сторонам.

Сам Вулли признавался, что такая система кажется детской, но он поощрял ее как способ сделать раскопки более живыми, чем-то большим, что он называл «просто работой». Он ненавидел скучные раскопки и получал удовольствие от общения с работниками, которые были ему чрезвычайно преданы. Процесс открытия был игрой, в которую играли со всей серьезностью, в масштабах и такими методами, которые ни за что не потерпели ли бы сегодня.

Понятие культурных систем стало использоваться в археологии как чисто общая концепция для того, чтобы помочь нам понять постоянно меняющиеся взаимоотношения между человеческими культурами и их средами. Оно произошло из теории общих систем, ряда теоретических концепций, сформулированных в качестве средства поиска общих отношений в эмпирическом мире (Watson и другие, 1984). Культурной системе дал хорошее определение археолог Стюарт Стрювер (Stuart Struever (1971:188): «Культура и ее среды представляют собой ряд сочлененных (взаимосвязанных) систем, в которых изменения происходят посредством маленьких серий, связанных между собой колебаний, перемен в одной или более из этих систем». Скажем, культурная система эскимосов является частью намного более большой арктической экосистемы. Сама культурная система состоит из десятков подсистем: экономическая подсистема, политическая подсистема и многие другие. Представим, что резко изменился климат, и эскимосы переключаются с охоты на оленей на ловлю рыб и тюленей. Это изменение влечет за собой ряд других, не только в экономической подсистеме, но также и в социальной и технической подсистемах. Культурная система постоянно находится в состоянии корректирования самой себя и приспособления к экосистеме, частью которой она и является.

Многие из взаимодействующих компонентов культуры очень непрочны. До сих пор пока еще никто не смог найти бесписьменный язык. Археологам приходится работать с материальными остатками человеческой деятельности, сохранившимися в земле. Но на эти сохранившиеся остатки деятельности человека воздействуют нематериальные аспекты культуры человека. Например, 1800 лет назад американский народ хоупвелл торговал украшениями тонкой работы, сделанными из кованных листов меди, на огромных территориях. Такие украшения находят в захоронениях этого народа. Технология изготовления украшений очень проста, но отнюдь не их символика. Возможно, ими как символическими дарами обменивались важные персоны, что обозначало кровные узы, экономические обязательства и другие нематериальные понятия, познать которые археологи не в силах (Фаган — Fagan, 2005).

Понятие культурных систем является полезной концептуальной структурой, при условии, что с ней не нужно заходить слишком далеко и не применять жестким, механистическим образом. Никогда не следует забывать, что наши предки были такими же людьми, как и мы. Они принимали индивидуальные и групповые решения, они были и друзьями, и врагами, соседями, господами и простолюдинами, поэтому невозможно применять к человечеству универсальные правила поведения в рамках культуры. Таким образом, археологи сталкиваются в своей работе с более существенными ограничениями, чем этнографы, которые работают с живущими сообществами и могут поговорить с людьми.