Арбат

Арбат

Дойдя до начала Поварской, мы оказываемся на Арбатской площади. Некогда здесь проходила граница Москвы — стена Белого города. В 1612 г. в этом месте дал бой польско-литовским интервентам князь Д. М. Пожарский. Кстати, в числе его офицеров находился поручик Джордж Лермонт — предок М. Ю. Лермонтова. Пересекавшая площадь крепостная стена была разобрана уже в 1770-х гг., однако проездная башня простояла до 1792 г. После ее сноса образовалась Арбатская площадь. В 1808 г. ее замостили — это было связано с открытием в конце Пречистенского бульвара театра. Его деревянное здание современники по праву называли одним из красивейших в стране (архитектор Росси). В театре некоторое время играла французская труппа, что не спасло его от гибели в огне пожара 1812 г.

После пожара площадь заново обстроили каменными домами, правда, самый высокий из них «достигал» высоты трех этажей. Тогда она была втрое меньше нынешней. Однако место было бойким, дома непрерывно надстраивались и перестраивались. Такому изменению неоднократно подвергался и дом на углу улицы Арбат и сегодняшнего Нового Арбата, — в 1872 г. в нем открылся трактир «Прага». Следует добавить, что москвичи немедленно перекрестили его в «Брагу». Как вы помните, здесь друзья устроили Фандорину «мальчишник» перед свадьбой с Лизанькой: «Фандорина сначала повезли на холостяцкий завтрак в арбатский трактир «Прага», где много толкали в бок, подмигивали и почему-то выражали соболезнования» («Азазель»). Здесь следует оговориться, что дорогим и фешенебельным трактир «Прага» стал лишь в 1902 г., когда его приобрел некий купец Тарарыкин. А до этого, увы, «Брага» вполне заслуживала свое прозвище — это обстоятельство как-то снижает образ шикарной светской свадьбы.

В сторону Кремля от Арбатской площади отходит улица Знаменка (в советское время — улица Фрунзе), бывшая в XII в. частью дороги на Волоколамск. Свое название улица получила по стоявшей на ней церкви Знамения. В 1863 г. на ней в бывшем дворце генерала Апраксина (№ 19) открылось Александровское военное училище — среднее военно-учебное заведение для подготовки пехотных офицеров, описанное А. И. Куприным в романе «Юнкера». Это его курсанты провожают в «Смерти Ахиллеса» в последний путь генерала Соболева: «По всему пути следования катафалка выстроились шпалерами войска гарнизона и воспитанники Александровского и Юнкерского училищ» (под «Юнкерским», очевидно, следует понимать Алексеевское военное училище, до 1897 г. — Московское пехотное юнкерское училище, располагавшееся в Красных казармах в Лефортово).

Нас ждет одна из известных московских улиц — воспетый Б. Окуджавой Арбат. Слово «Арбат» произошло от арабского «рабад», то есть пригород. В XIV в., когда зародилась улица, такое определение вполне соответствовало действительности.

Когда улица Арбат только возникла, она была довольно простецкой — там жили стрельцы и ремесленный люд. Но со второй половины XIX в., когда улица восстанавливалась после пожара 1812 г., на смену прежним обитателям пришли новые владельцы-застройщики. Арбат украсился большим количеством тех самых дворянских особнячков, которые и сегодня придают ему такое очарование. В одном из них жила со своим последним «нормальным» возлюбленным Смерть: «Замуж она ходить больше не стала, а в скором времени сбежала из родительского дома с барином одним, из военных. Стала у него в доме жить, на Арбате». А после того как молодой офицер погиб от рака, несчастная девушка окончательно уверилась в дикой идее, что сожительство с ней заставляет мужчин расставаться с жизнью. «Вы, господа, каждый на свой манер, истинные чудовища. Не сочтите этот термин за оскорбление, это просто к-констатация факта. Бедная барышня, которую вы так хорошо знаете, после всех постигших ее несчастий вообразила, будто ее ласки и в самом деле смертельны для мужчин. Потому она гонит от себя всех, кто, по ее мнению, не заслуживает смерти, и привечает лишь худших подонков, которые отравляют своим смрадным дыханием воздух Божьего мира. Мадемуазель Смерть вознамерилась посредством своего тела уменьшить количество зла на земле. Трагичная и бессмысленная з-затея. Со всем злом ей не справиться, а ради нескольких пауков не стоило и мараться. Я охотно окажу ей эту маленькую услугу», — разъясняет мотивацию поведения Смерти Фандорин, обращаясь к своим «паукам в банке».

По Арбату проезжает с бандой Князя на свое первое «дело» Сенька Скориков: «Пока летели через Красную площадь, да по Воздвиженке, да Арбатом, у Скорика в животе крепко екало, хоть до ветру беги».

^Арбат

Вообще, Москва настолько непредставима без Арбата, что улица возникает в романах Акунина многократно. Это может быть мимолетное упоминание (как в «Декораторе», где Инеска, вообразив, будто Тюльпанов отвел ее «прынца сказочного, красавца писаного» в полицию, тоскует: «Видно, запропал Эрастушка, сдал его тот огрызок ушастый в полицию, и сидит голубь светлый в кутузке первого арбатского околотка, самого что ни на есть свирепого на всей Москве»). В «Статском советнике» Арбату отведена куда более значительная роль — в одном из прилегающих к нему переулков обитает «некая дама по имени Диана»: «Я ищу источник, из которого сведения о нашем плане охраны попали к террористам. Пока удалось установить, что кроме Департамента полиции детали были известны т-только вам, Мыльникову, Зубцову, Сверчинскому и его адъютанту. Полковник Сверчинский допускает, что о мерах безопасности могла быть осведомлена «сотрудница» с агентурной к-кличкой Диана», — «бесстрастно» сообщает Фандорин. К сожалению, в романе нет более точных указаний на то, где конкретно находился ее «особнячок… снятый через подставное лицо… является конспиративной квартирой Охранного отделения и предоставлен в полное распоряжение ценной «сотрудницы», которая «никому… лица не показывает».

В «Любовнице смерти» Арбат возникает в трагикомическом эпизоде: замороченный Гдлевский, как и прочие жертвы Просперо, ищущий повсюду «знаки» призывающей его смерти, «на занятия не пошел, с раннего утра ходил по улицам, ждал Знака. Прислушивался к случайным разговорам, читал афиши, вывески. Я ничего не передергивал, я самым честным-благородным образом! На Арбате увидел вывеску «Арон Шперть. Скобяные товары». Сто раз там проходил — никогда раньше такой лавки не замечал. Просто дыхание перехватило. Вот оно, думаю! Что за нелепая фамилия? Таких и не бывает вовсе. Шперть — смерть, это же очевидно!»

Ну и, конечно, нельзя забыть те эпизоды «Коронации», в которых мадемуазель Деклик посылает сама себе инструкции, следуя которым она, окруженная общим сочувствием «гувернантка», должна отвозить преступникам требуемые ценности — выкуп за украденного ребенка. «Начиная с шести часов пополудни гувернантка должна в совершенном одиночестве прогуливаться по Арбату и окрестным переулкам — каким ей угодно маршрутом, однако же выбирая места побезлюдней. К ней подойдут.

Искренне ваш, доктор Линд», — читаем текст одного такого письма.

«— Это Арбат и его окрестности, второй Пречистенский участок. Гувернантка выйдет из коляски вот здесь, у Малого Афанасьевского, потом, как бы в нерешительности, помедлит и свернет сюда, на Большой Афанасьевский, оттуда на Сивцев Вражек, потом… — Он еще довольно долго перечислял повороты, сверяясь по бумажке», — горя желанием помочь, чертит на салфетке план полицмейстер Ласовский. Малый Афанасьевский переулок находится в самом начале Арбата — точнее, отходит от соседнего с ним Гоголевского бульвара (до 1924 г. — Пречистенского). Он выводит в пересекающий Арбат Большой Афанасьевский переулок. А следующий за ним перекресток, если идти по направлению к Смоленской площади, — Староконюшенный, названный так в память о слободе дворцовых конюхов (XVII в.). Впрочем, в XIX в. Староконюшенный переулок считался более чем аристократическим местом. Упомянутая улица Сивцев Вражек, идущая параллельно Арбату наперерез Большому Афанасьевскому и Староконюшенному переулкам, получила свое название в XVII в. от оврага, в котором протекала речушка Сивка (явно прозванная так слободскими конюхами).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.