«В СВЯЗИ С ВОЗРАСТОМ И УХУДШЕНИЕМ СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ»

«В СВЯЗИ С ВОЗРАСТОМ И УХУДШЕНИЕМ СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ»

Правление Хрущёва достойно эпитафии, которую заслужили очень немногие политики: как в глазах своего народа, так и в глазах всего мира он оставил свою страну в лучшем состоянии, чем он ее застал.

М. Френкланд, английский ученый, писатель и журналист

Итоги 1963 года были неутешительны для Хрущёва. Прирост производства промышленных товаров составил 8 %, что было на 1 % ниже, чем в 1962 году, и на 3 % ниже среднегодового прироста в 1951–1960 годах. Продукция сельского хозяйства в связи с неурожаем уменьшилась за год на 10,7 %, что было ниже уровня 1958 года.

В феврале 1964 года Хрущёв собрал очередной Пленум ЦК, на котором было принято постановление «Об интенсификации сельскохозяйственного производства на основе широкого применения удобрений, развития орошения, комплексной механизации и внедрения достижений науки и передового опыта для быстрейшего увеличения производства сельскохозяйственной продукции». Уже летом стало понятно, что урожай 1964 года будет хорошим.

Тогда же Хрущёв впервые в истории СССР ввел пенсии колхозникам. Пенсии эти, правда, были небольшие – 12–15 рублей, возраст выхода на пенсию в колхозе был на пять лет выше, чем в городе. Но все же это было лучше, чем ничего.

Но многие были недовольны реформами Хрущёва. Горожанам не нравился дефицит – доходы вроде бы выросли, а в магазинах – засилье неходовых товаров. Не нравилось и повышение цен на мясо и молоко. Крестьяне же не простили Хрущёву посягательств на приусадебные участки.

Плохую службу Хрущёву сослужила и антицерковная кампания начала 1960-х годов, особенно снос действующих церквей, который мотивировали нуждами перепланировки. Поскольку многие из сносившихся храмов относились к памятникам архитектуры, представители московской интеллигенции написали Никите Сергеевичу письмо в защиту старинных зданий, которое передал Сергей Михалков. Хрущёв ответил Михалкову: «О десятке церквей жалеете, а о сотнях тысяч людей, нуждающихся в жилище, не подумали?»

Командование армии и флота не радовало увлечение Хрущёва ядерным и ракетным оружием, а также атомными подлодками – это грозило сокращением непрогрессивной техники и видов войск.

Чиновникам пришлась не по вкусу замена министерств совнархозами и разделение обкомов на промышленные и сельскохозяйственные: из-за частых перемещений многие теряли власть. Партаппарат почувствовал себя обиженным в связи с принятием нового Устава КПСС, который предусматривал постоянную смену членов ЦК КПСС и Президиума ЦК КПСС.

Партийное руководство до поры до времени не выступало против Хрущёва. 17 апреля 1964 года ему исполнилось 70 лет, и Президиум Верховного Совета СССР присвоил Никите Сергеевичу звание Героя Советского Союза.

В мае Хрущёв совершил политическую ошибку, которую ему впоследствии тоже припомнили. Во время визита в Египет, где в это время с помощью Советского Союза строили Асуанскую плотину на Ниле, Хрущёв получил из рук президента ОАР Насера орден «Ожерелье Нила». Насер был очень благодарен Хрущёву, в том числе за то, что СССР поддержал Египет во время Суэцкого кризиса 1956 года. Согласно правилам международного этикета, Советский Союз должен был в ответ наградить Насера. Вопрос об учреждении ордена, которым можно было бы награждать деятелей не только социалистических, но и капиталистических стран, Хрущёв уже поднимал. Однако такой орден пока не учредили. Никита Сергеевич проконсультировался с послом СССР в Египте, что же соответствует «Ожерелью Нила». Оказалось, что адекватным ответом будет только самая высшая награда страны. Поэтому Хрущёв присвоил Насеру звание Героя Советского Союза. Такую же высокую награду получил и вице-президент Египта маршал Амер. Этого делать не стоило – Насер и Амер во время Второй мировой войны выступали против Британии, и такой шаг явно не улучшал отношение к СССР.

В октябре 1964 года Хрущёв отдыхал на даче в Пицунде. А в Кремле тем временем на заседании Президиума ЦК КПСС Суслов, Шелепин и другие заговорщики, в том числе и Л. И. Брежнев, обсуждали вопрос о снятии Хрущёва со всех занимаемых им постов. Заговорщиков поддерживал министр обороны СССР Р. Я. Малиновский. Слухи о возможном сговоре доходили до Никиты Сергеевича и раньше, известно, что он даже спрашивал Подгорного: «Вы что там, задумали выступление против меня?» Подгорный заверил Хрущёва в том, что это неправда, и глава государства не придал слухам должного значения.

13 октября на дачу в Пицунде позвонил Брежнев и сообщил, что в Москве планируется Пленум ЦК, на котором будут обсуждаться предложения Никиты Сергеевича по сельскому хозяйству. Хрущёв полетел в Москву.

По рассказу одного из охранников Хрущёва Анатолия Михайлова, как только самолет поднялся в воздух, Никита Сергеевич вышел в общий салон. Он был явно расстроен и нервничал. Походив по салону в раздумье, Хрущёв постучал в дверь кабины пилотов. Ему никто не ответил. Подождав, Никита Сергеевич снова постучал. Не дождавшись ответа, он обратился к начальнику подразделения, которое охраняло его на отдыхе: «Майор! Приказываю экипажу лететь на Киев! В столице – заговор!» Майора, по-видимому, проинструктировали, как себя вести в этом случае: он делал вид, что ничего не понимает. Хрущёв обратился к охранникам: «Товарищи, заговор! Поворачивайте на Киев!» Но те не имели права отвечать.

Понимая безнадежность своего положения, Хрущёв все же не сдавался: «Полковник! Ты – Герой Советского Союза! Поворачивай на Киев. Это – мой последний приказ!» – кричал он майору. Тот не издавал ни звука. «Ребята! Вы все – Герои Советского Союза! Летим на Киев. Там – наше спасение…» – повторил он охранникам.

Убедившись в том, что его не слушают, Никита Сергеевич покинул общий салон.

На аэродроме самолет встречал не традиционный лимузин, а «ЗИЛ» охраны. Увидев его, Хрущёв взорвался: «Предатели! Христопродавцы! Перестреляю, как собак!» Послышались глухие рыдания.

Однако когда Никита Сергеевич спустился по трапу к ожидавшему его председателю КГБ Семичастному, он, по словам последнего, был абсолютно спокоен.

В тот же день 13 октября состоялось заседание Президиума ЦК. Хрущёв отклонил все обвинения членов Президиума, из которых в поддержку Никиты Сергеевича выступил только Микоян. Заседание перенесли на следующий день. Вечером Хрущёв позвонил Микояну и сказал: «Если они не хотят меня, то пусть так и будет. Я не буду больше возражать».

На следующий день Президиум ЦК рекомендовал избрать первым секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежнева, а Председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгина.

На пленуме, который открылся во второй половине дня, доклад о деятельности Хрущёва делал М. А. Суслов. Он обвинял уже бывшего главу государства в том, что тот злоупотреблял властью, привлекал в политику членов семьи и прислушивался к их мнению. Суслов имел в виду в первую очередь зятя Хрущёва Алексея Аджубея – талантливого журналиста, главного редактора «Известий», который стал членом ЦК на XX съезде партии. Другие родственники Никиты Сергеевича политической карьеры не делали.

Также было сказано, что в прессе фотографии Хрущёва печатались больше, чем портреты Сталина. Суслов заявил, что Хрущёв запутал управление промышленностью, приняв решения о создании совнархозов и разделении партийного руководства на промышленное и сельскохозяйственное. Он критиковал Никиту Сергеевича за ряд ошибок в сельском хозяйстве и политике ценообразования. Тем не менее, и Президиум, и ЦК, и сам Суслов еще недавно голосовали за принятие этих решений.

В конце доклада Суслов назвал смещение Хрущёва «проявлением смелости и силы».

Известно, что, вернувшись вечером домой, Хрущёв прокомментировал свою отставку следующим образом: «Может быть, самое главное из того, что я сделал, заключается в том, что они могли меня снять простым голосованием, тогда как Сталин велел бы их всех арестовать».

Народу объявили, что Н. С. Хрущёв освобождается от своих постов в связи с преклонным возрастом и состоянием здоровья. Такова была официальная формулировка.

Когда через двадцать лет у одного из участников событий – первого секретаря ЦК Компартии Украины Петра Шелеста спросили, было ли смещение Хрущёва объективно необходимым, он ответил: «Нет, такой необходимости не было. Это мое твердое убеждение, хотя я сам принимал участие в случившемся. Сейчас я себя критикую и искренне сожалею о случившемся». Так почему же сняли Хрущёва? За его «волюнтаризм», или же сказалась обида в верхах, терявших свои привилегии? Кто они – Брежнев, Суслов, Шелепин, Семичастный, Малиновский: спасители отечества или банальные заговорщики? Дальнейшая история страны покажет. Стоит вспомнить и слова Черчилля, что «Хрущёв десять лет боролся с мертвецом-Сталиным, и мертвец победил». Есть и такая точка зрения.

А что было бы, если бы… Возможный ответ на этот вопрос, относящийся скорее к области альтернативной истории, дает Сергей Хрущёв: «Он сам собирался уйти через год-полтора. Он задумал несколько реформ, например, на руководящие должности могли бы избирать лишь на два срока. Он хотел создать еще одну партию, чтобы у коммунистов появились политические соперники. Фактически перестройка началась бы еще в 1965 году. Не помешай моему отцу, сейчас в Союзе жили бы лучше, чем в США. Смотрите, в конце правления Никиты Сергеевича продолжительность жизни в нашей стране была выше, чем в Америке. Была также самая высокая рождаемость за историю страны. Часто говорят, что «целина» была ошибкой, но ведь ныне Казахстан – один из ведущих поставщиков зерна. А о военной мощи СССР говорит то, что он до сих пор является условным противником: во время учений американские военные сражаются с гипотетическим врагом, мощь и размеры которого – один к одному, как у несуществующего Союза».

Последние годы Никита Хрущёв провел на государственной даче недалеко от поселка Петрово-Дальнее под Москвой.

У Хрущёва была хорошая библиотека, он много читал – в основном русскую классику. Никита Сергеевич занялся фотографией и добился в этом немалых успехов. К даче прилагался участок земли, на котором Хрущёв выращивал овощи, в том числе, конечно, кукурузу. Однажды ему удалось вырастить 200 кустов томатов с огромными плодами – до килограмма весом каждый.

Одно время Никита Сергеевич увлекался гидропоникой. Благодаря этой технологии всю зиму на столе семьи Хрущёвых был виноград, редиска и зелень. Правда, на следующий год Хрущёв отказался от этого метода, так как счел его слишком дорогим.

В быту он по-прежнему был неприхотлив: одевался скромно – в основном носил рабочую куртку, предпочитал простые блюда, самым любимым из которых всю его жизнь был кулеш.

Власть имущие на дачу Хрущёва не ездили. Зато в гостях бывали старые знакомые по работе в Украине. Приезжали также поэт Евтушенко, драматург Шатров, с Никитой Сергеевичем поддерживали отношения Эрнст Неизвестный и Борис Жутовский – те самые авангардисты, которым он устроил когда-то разнос в Манеже. Хрущёв приходил в их мастерские, смотрел работы и недоумевал: за что он их так ругал?

Бывший «хозяин» Советского Союза много общался с простыми людьми, часто беседовал со своей охраной. В соседнем поселке находился дом отдыха, и Никита Сергеевич ходил туда говорить с отдыхающими.

Никита Сергеевич читал газеты, смотрел телевизор. Он слушал «Голос Америки» и Би-би-си, которые когда-то перестали глушить по его же инициативе. В частных беседах он не ругал своих преемников – предпочитал говорить о прошлом, однако кое-какие события комментировал. Ему, например, не нравились попытки обелить Сталина, предпринимавшиеся в середине 1960-х годов. Хрущёв жалел, что не реабилитировал Бухарина и Каменева, а также их сторонников.

75-летие Никиты Сергеевича не прошло незамеченным на Западе – об этом писала пресса. Его поздравили Шарль де Голль, английская королева, Янош Кадар.

В 1967 году Хрущёв начал писать мемуары. Однажды его вызвал А. Кириленко – член Политбюро и секретарь ЦК КПСС. Он заявил, что историю должен писать ЦК, и потребовал сдать все материалы. На это Никита Сергеевич ответил: «Это нарушение прав человека. Я знаю только один случай – когда царь запретил Шевченко писать и рисовать. Можете все у меня отобрать, лишить всего, я могу пойти работать – слесарное дело еще не забыл, а если я этого не сумею, то мне люди всегда подадут. А вот тебе не подадут».

По воспоминаниям Сергея Хрущёва, Никита Сергеевич боялся, что КГБ отберет мемуары и уничтожит их. Сергей с помощью журналиста Виталия Луи сумел переправить пленки и рукописи на Запад. Когда в печати появилось сообщение о готовящейся публикации, Хрущёва вновь вызвали в ЦК КПСС к Председателю Комитета партийного контроля и члену Политбюро Арвиду Пельше. Никита Сергеевич подписал заявление, в котором осуждал публикацию и заверял, что никакому издательству свою книгу не передавал. Это заявление напечатали в газетах. Так впервые с осени 1964 года в прессе появилось имя Хрущёва.

Никита Сергеевич к этому времени был уже серьезно болен. Еще летом 1970 года он пережил инфаркт. В сентябре следующего года случился еще один сердечный приступ, который и стал причиной его смерти. Никита Хрущёв умер 11 сентября 1971 года.

Его похоронили на Новодевичьем кладбище в Москве. В день похорон в «Правде» появилось краткое сообщение: «Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР с прискорбием извещают, что 11 сентября 1971 года после тяжелой, продолжительной болезни на 78 году жизни скончался бывший Первый секретарь ЦК КПСС и Председатель Совета Министров СССР, персональный пенсионер Никита Сергеевич Хрущёв».

В Древнем Риме существовало наказание, которое называлось «проклятие памяти». Все документальные свидетельства существования осужденного уничтожались, чтобы его имя навсегда стерлось из памяти народа. Фактически подобным образом преемники наказали Хрущёва. До 1985 года в Советском Союзе о нем не было опубликовано ни одной статьи или книги. Никакие публикации, посвященные сельскому хозяйству и промышленности, целине или успехам советской космонавтики, парадоксальным образом не содержали имени Хрущёва. Не упоминали его и тогда, когда речь шла о проблемах внешней политики – волнениях в Венгрии и Польше, Берлинском и Карибском кризисах, отношениях с Китаем и Югославией. Как это ни странно, но о Никите Сергеевиче не рассказывают даже авторы мемуаров, написанных в те времена. «Забыли» о Хрущёве и школьные учебники.

Говорить и писать об опальном генсеке стало можно только во времена перестройки. С тех пор появилось множество биографий Хрущёва, книг и статей о его эпохе, в которых деятельность Никиты Сергеевича оценивают по-разному. Сам Хрущёв в конце жизни говорил так: «Вот умру я, и положат мои деяния на весы. На одну чашу злое, на другую – доброе, и, я надеюсь, доброе перевесит».

На могиле Хрущёва стоит памятник работы Эрнста Неизвестного. Никита Сергеевич завещал, чтобы автором был именно он, однако как должен выглядеть памятник, не сказал. Скульптор сам решил эту задачу: бронзовую голову обрамляют две мраморных плиты – белая и черная.

Нина Петровна пережила мужа на тринадцать лет. Она скончалась в августе 1984 года в возрасте 83 лет. Рада Никитична сейчас работает в журнале «Наука и жизнь», а Сергей Никитич Хрущёв живет в США, он профессор Брауновского университета.

Чем же запомнился Хрущёв народу? Борьбой с культом личности и реабилитацией его жертв, ослаблением цензуры и доступным жильем, комсомольскими путевками на целину и бескрайними полями кукурузы, отменой «крепостного права» и борьбой с приусадебными участками, танками в Венгрии и постройкой Берлинской стены. Судьбы мира решались по мановению его ботинка, и враги боялись «Кузькиной матери». А были еще первые полеты в космос и надежда построить коммунизм к началу 1980-х. Но самое главное: чего же при Хрущёве не было? Голода, войны, черных «воронков» и стука в дверь после полуночи. Спасибо за это Никите Сергеевичу…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.