Заимствовать или изобрести?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Заимствовать или изобрести?

Следующее важное решение советских ученых- атомщиков было стратегическим по своей природе. Никто не сомневался, что атомную бомбу в СССР создать можно. Советские разведчики, действовавшие прямо в центре Манхэттенского проекта, предоставили самые подробные данные о конструкции плутониевой бомбы «Толстяк». Оставалось ответить на вопрос, как поступить советским ученым — просто воспроизвести технологию своих конкурентов из Манхэттенского проекта и создать копию «Толстяка» либо самостоятельно собрать аналогичное оружие.

Курчатов и Харитон изучили тот обобщенный материал, который передали Берии 2 октября, и заключили, что первая советская атомная бомба должна быть копией «Толстяка». «Учитывая государственные интересы в условиях накаленных отношений между СССР и США в тот период, а также ответственность ученых за успех первого испытания, — писали позже Харитон и Смирнов, — любое другое решение было бы недопустимым и просто легкомысленным».

Правда, с этой точкой зрения согласились не все. Петр Капица завоевал уважение своих политических руководителей за выдающиеся достижения в физике, а также за значительный вклад в победу: Капица разработал несколько новых методов получения жидкого кислорода[148]. Он был лауреатом нескольких Сталинских премий и кавалером Ордена Ленина. В мае 1945 года ему присвоили звание Героя социалистического труда. Из всех советских ученых он был тем, кто мог установить самый тесный контакт с политическими лидерами, в том числе с самим Сталиным.

Пусть Капица и не был физиком-ядерщииком, он отстаивал точку зрения, что неправильно просто скопировать модель «Толстяк». Он считал, что для советских ученых повторение работы, уже выполненной в США, — просто ненужная потеря времени.

Отношения Капицы с Курчатовым были непростыми. Судоплатов вспоминал о Капице как о «прекрасном тактике». Он мог приправлять отчеты шутками и анекдотами, а однажды прервал собрание Специального Государственного комитета, чтобы послушать по радио репортаж о футбольном матче. Хотя члены комитета были несколько ошарашены таким предложением, игра закончилась в пользу СССР[149] и совещание продолжилось при всеобщем приподнятом настроении. Капица предложил, чтобы ради экономии времени — Курчатов советовался с ним, прежде чем докладывал о результатах, давая время на размышление и на разработку их совместных рекомендаций. И уже эти рекомендации подавались бы в комитет. Таким образом Капица пытался недвусмысленно обозначить себя как научного лидера проекта.

Берия и Вознесенский не согласились с этим предложением. Берия с его вечным недоверием к ученым с удовлетворением подогревал соперничество между двумя ведущими физиками. Он предложил Капице и Курчатову предоставить на рассмотрение комитету собственные, пусть и противоречащие друг другу варианты работы. Капица был разгневан. Он уже жаловался Сталину в письме от 3 октября на то, что Берия проявляет недостаточное уважение к ученым. Теперь он решил написать Сталину еще раз и изложить свои претензии к манере, в которой Берия руководил программой:

Товарищи Берия, Маленков и Вознесенский, — писал он, — ведут себя в Спецкомитете как сверхчеловеки. В особенности товарищ Берия. Правда, у него дирижерская палочка в руках. Это неплохо, но вслед за ним первую скрипку все же должен играть ученый. Ведь скрипач дает тон всему оркестру. У товарища Берии основная слабость в том, что дирижер должен не только махать палочкой, но и знать партитуру.

Свое первое письмо Капица закончил категорическим заявлением. Если не внести изменений в порядок руководства советской атомной программой, то он не видит пользы от своего дальнейшего участия в ней. Если Сталин не готов пойти навстречу и выполнить его пожелания, то ученый просит освободить его от участия в программе. Возможно, Капица предполагал, что его прошлые заслуги и занимаемое положение делают его относительно неуязвимым и обеспечивают ему своеобразную трибуну, с которой он может высказывать свои жалобы. Но политическая игра, в которую он ввязался, была очень опасной, в чем ему вскоре предстояло убедиться.

По просьбе Капицы письмо показали Берии. Берия старался наладить диалог, но они с Капицей просто не могли работать вместе. Капицу отстранили от программы 21 декабря 1945 года.