Портреты семей во времени

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Портреты семей во времени

Зюзинское сельское общество, получившее во владение крестьянские наделы в 1861 г., сложилось из крестьян села Борисовское, Зюзино тож, и деревни Изютиной, Волхонка тож. В XX в. у села употреблялось только одно название – Зюзино, а у деревни только второе – Волхонка, первое забыли даже жители обоих населенных пунктов. Впредь так и буду звать – привычными для XX в. названиями. Что за семьи здесь жили, можно представить по Подворной переписи 1869 г., оказавшейся последним документом, столь подробно описывавшим все семьи и села, и деревни. В Зюзине было 66 дворов, а в Волхонке – 9 дворов.

Чтобы понять, как и когда образовались в Зюзине крестьянские фамилии, как они видоизменялись во времени, я проштудировала все найденные мною переписи, где записаны поименно все жители селения, начиная с самых ранних сохранившихся писцовых книг (1627– 1629 гг.). Тут и отказные книги 1634 г., 1644 г., 1646 г., 1666 г., 1684 г., 1721 г.; и переписные книги 1704 г., 1709 г., 1710 г., 1718 и 1719 гг.; и ревизские сказки 1-й ревизии (1723–1724), 2-й (1748) (сказок 3-й и 4-й ревизий не нашла), 5-й (1795), 6-й (1811), 7-й (1816), 8-й (1834), 9-й (1850), 10-й (1858); и Подворная перепись 1869–1871 гг., а также все метрические книги с 1777 г.; и исповедные книги с 1740 по 1918 г., кроме тех, что архив, к сожалению, не выдал из-за ветхости. И хоть указания возраста жителей в этих документах нередко не совпадали (ведь годы записывали со слов, никаких документов об этом не существовало), но все же по ним можно было найти точную линию развития родословной.

Несомненно, эти владельцы, хоть они и низкого происхождения, достойны подробного описания. Ведь их руками созданы все те богатства, которыми владели их господа, а теперь и они сами. Поэтому, задумав изначально написать крестьянские родословные села Зюзина, я решила не перечислять поколенные росписи всех фамилий, хотя собранные материалы позволяют это сделать. Наверное, я это сделаю позже, в отдельной книге. Ведь в поколенной росписи не передашь все те эпизоды и случаи, которые удалось обнаружить в различных документах, все те повороты судеб, которые удалось прояснить, сопоставив и проанализировав различные источники.

Наберись терпения, читатель: дворов много, за двести с лишним лет на месте 6 дворов образовалось 66, семьи разрастались, пересекались, плодились и угасали; фамилии возникали с новыми прозвищами или возрождались по старым прозваниям. Процесс формирования фамилий происходил, не прерываясь, весь рассматриваемый в этой главе период – с 1627 по 1869, а затем и по 1962 г.

Постараюсь подробнее рассказать обо все тех семьях, которые сложились ко времени Подворной переписи 1869–1871 гг. (далее Переписи 1869 г.) и которым были выданы крестьянские наделы. Коснусь только села Зюзина, так как жители деревни Волхонки появились в переписях по зюзинскому имению только с 6-й ревизии, после приобретения деревни в начале 1811 г. И.И. Бекетовой, и были записаны в 6-й ревизии (1811 г.). А линии отдельных фамилий села прослеживаются начиная с самых давних переписей – 1627–1629 гг.

В 1-м дворе жил Михаил Андреев Лудилкин, 43 лет, с женой и детьми. На дворе был каменный дом в первом ряду и деревянный – во втором ряду, позади каменного. Этот обычай строить дома для семей подрастающих сыновей во втором, а то и в третьем ряду существовал в селе издавна. А первые по перечню переписи дома находились на самой древней части улицы.

Тогда крестьянские дома ставились на стороне, противоположной господской усадьбе. Улица ограничивалась с одной стороны полосой церковной земли, которая располагалась севернее церкви, поперек господских земель, от Волконского до Безымянного оврага, а с другой стороны – околицей. До 1845 г. она не удлинялась, вдоль дороги умещалось не более двенадцати дворов.

Михаил Андреев жил с женой и четырьмя дочерьми в каменном доме, а его старший сын Иван, 22 лет, жил с женой в деревянном доме. Михаил Андреев, хоть и записан в Переписи 1869 г. Лудилкиным, являлся внуком Савелия Борисова сына Заварзина, а отец его при 9-й и 10-й ревизиях носил фамилию Морев. Как правило, исходную фамилию сохраняли либо старшие сыновья, либо младшие, остающиеся в доме отца после отселения семей старших сыновей. Впрочем, жесткого закона не было. Случалось, что фамилию главы семейства сохраняли не только родные дети, но и прийматы.

Заварзины – часть самого древнего и многочисленного древа, родоначальником которого был деловой человек Омельянко Леонтьев, отмеченный в переписи 1627–1629 гг. Два его сына – Козма Омельянов и Сенка Омельянов – были крестьянами в Зюзине в 1644 и 1646 гг. В том же 1646 г. в Зюзине крестьянствовал Гарасимко Емельянов, третий его сын, с прозвищем Гайдук. Видно, Гараска был высокого роста и до крестьянствования служил у господ гайдуком – прислугой при езде, что стоял на запятках кареты. Через 20 лет из Омельяновых детей упоминается только Гараска, у которого было уже два сына – Олешка и Петрушка. При переписи 1684 г. старший сын был записан с прозвищем отца: Алешка Гарасимов сын Гайдук, с ним брат Оска и сын Пашка. Петрушки уже не стало, а дети Петрушки – Онашка, Сережка и Ивашко – жили в соседнем с Алешкой доме. У Онашки и Сережки уже были дети. От трех сыновей Петрушки пошли три ветви, основная из которых – Заварзины.

Фамилия Заварзин образовалась от прозвища Заварза (у Даля, заварза?ть – запроказить, задурить). Прозвище это отмечено у Ивана Петрова в 1710 г., когда он со своими детьми жил отдельно от своих братьев Онанья и Сергея. На дворе Онанья Петрова для детей уже умершего Сергея была отдельная изба.

В 1718 г. двор Ивана Петрова уже был пуст, а три его сына (Максим, Борис и Михайла) жили в соседнем дворе у дяди Алексея Гарасимова Гайдука, так как после смерти отца по бедности не могли взять на себя тягла, хотя старшему Максиму было уже 39 лет. У 60-летнего Алексея Герасимова были жена и сын Павел, 40 лет, с женой и детьми. Но через три года не стало ни дяди Алексея Гарасимова, ни его сына Павла. На дворе осталась только вдова Павла и два его сына. А Максим и Борис с семьями и подросток Михайла вернулись на свой двор. В отказной книге 1721 г. они были записаны под фамилией Новиковы, как и семейства, образовавшиеся от других детей Петровых: у Обрама Онаньина сына Новикова, – и у трех детей Сергеевых Новиковых. Однако позже эта фамилия, объединявшая родственные семьи, в Зюзине не повторялась. Ветвь от Онанья угасла, а потомок Сергея только в 1816 г. получил прозвище Пархай (у Даля, парха?й – нечоса, неумывака, оборванец) – о нем расскажу позже (см. 58-й двор).

В 1740 г. Максима и Михаила с семействами переселили в деревню Новоселки, которую через сорок лет продали владельцу Шаболова. Среди жителей Новоселок позже появилась фамилия Новиковы, но эту линию я уже не прослеживала. В селе Зюзине остался средний сын Ивана Заварзы – Борис (1713–1877). Дети Бориса взяли фамилию Заварзины. Сначала это сделали второй и третий его сыновья – Григорий (1733–1809) и Спиридон (1736– 1810): в 5-ю ревизию (1795) они записаны под фамилией Заварзины. А старший сын Алексей (1730–1803) записан под прозвищем Зирин (у Даля, зи?реть – глядеть зорко; зиро?н – ротозей, зевака). Однако уже на следующей ревизии (1811) Алексей тоже записался под фамилией Заварзин.

Заварзины – род многочисленный, от него ответвились и другие фамилии. От старшего Алексея Борисова – Лудилкины, Мурашовы, Папковы, Жендарев. От среднего Григория Борисова – Бурлаковы, Чучины, Моревы, Симагины. От младшего Спиридона Борисова – Спиридоновы, Корневы, Корьёвы.

У Григория Борисова было три сына: Леонтий, Савелий и Петр. Уже в 5-й ревизии Григорий со своим семейством был записан в 1-м дворе. Петр умер еще до 5-й ревизии, Леонтий с семьей отселился в конец улицы до 6-й ревизии (1811). В доме к 6-й ревизии остался Савелий с женатым сыном Андреем. После смерти Григория Борисова (1809) Савелий не был записан Заварзиным ни в 7-й, ни в 8-й ревизиях. Впрочем, к 8-й ревизии Савелья уже не стало (1829) – (в ревизских сказках упоминали всех, кто был назван в прежней переписи с указанием причины отсутствия). А Савельев сын Андрей взял другую фамилию: в 9-й и 10-й ревизиях он значится под фамилией Морев (у Даля, мо?ра – мрак, тьма, сумрак, потемки).

Внук Михаила Андреева Василий Иванов в браке в Анной Ивановой в метрических книгах начала XX в. использовал две фамилии. И фамилию Савельев, когда в браке с первой женой 20 мая 1904 г. у него родился сын Иоанн, и когда 1.06.1907 в возрасте 29 лет от чахотки умерла его первая жена, она была записана как Анна Иванова Савельева. И фамилию Морев – когда он, 37 лет, 2 мая 1908 г. вторым браком женился на 18-летней девице Марии Алексеевой Медниковой. Но вскоре Василий Иванович Савельев, 40 лет, умер, тоже от чахотки. Его 18-летний сын от первого брака Иван Васильев Морев записан в Именном списке граждан села Зюзина в 1922 г.[661] Он был очень беден – имел надел всего в 1000 кв. саженей, без коровы и без лошади, и с этого хозяйства на половину платежного пая должен был платить 1 млн 150 тыс. руб. в дензнаках 1922 г.[662]

Интересно, что в 1927 г. Иван Васильев был записан в Именном списке Зюзинского земельного общества по самообложению под фамилией Савельев. Как видно, процесс становления фамилии «Савельев» еще продолжался. За свое маленькое хозяйство он платил лишь 2 руб. налога[663]. Иван Васильевич Савельев в сентябре 1941 г. был призван на фронт Великой Отечественной войны и домой не вернулся. А фамилию продолжил его сын Василий Иванович Савельев.

Во 2-м дворе в деревянном доме жил Илья Федоров Горшков, 55 лет, с женой. Он происходил из рода Пановых. Это древняя фамилия, родоначальником которой являлся записанный в отказной книге 1666 г. «Васка Пантелеев с сыновьями Куземкой, Ивашкой, Потапкой». В 1710 г. семьи двух братьев Ивана Васильева, 60 лет, и Потапа Васильева, 55 лет, с семьями жили в двух отдельных избах на одном дворе. В 1721 г. оба они были записаны под фамилией Пановы. А сын Ивана Алексей Панов был старостой села Зюзина при переписи в 1723–1724 гг. и вплоть до 1740 г.

В 1742 г. семьи двух детей Ивана – Алексея и Семена, а также семьи всех детей Потапа были переведены в деревню Новоселки, а в Зюзине из Пановых осталась только семья Ивана Иванова, у которого было два сына: женатый Козма и 17-летний юноша Антон. К 5-й ревизии семьи обоих братьев жили в двух соседних домах. Семья Антона Иванова (а ему было уже 70 лет) очень выросла. В доме жили семьи его сыновей – Алексея, Ивана, двух Федоров и две семьи его пасынков – Василия и Николая, сыновей его второй жены Вассы Васильевой, бывшей в первом браке замужем за Афанасием Алексеевым. (О последних я расскажу позже, см. 64-й двор.)

Илья Федоров Горшков – внук Антона Иванова Панова. Он родился 11 июля 1815 г., за полгода до 7-й ревизии. К этому времени в родном доме с Антоном Ивановым остались трое младших сыновей: Иван, Федор большой, Федор меньшой. При рождении сына Федор Антонов меньшой был записан в метрической книге 1815 г. под фамилией Гаршков. А 12 апреля 1817 г. попросту – умре крестьянин Федор Антонов Гаршок, 31 году от роду. (Это прозвище, записанное искаженно, горшок; возможно, Федор Антонов был специалистом по изготовлению горшков, глину ведь можно было добыть в окрестных оврагах.) Ни Федор большой, ни Федор меньшой не были записаны при ревизиях с фамилией Пановы.

А к 8-й ревизии в доме остался единственный мужчина Илья Федоров, недавно женившийся, но еще не ставший дворовладельцем. К 9-й ревизии (1850) он уже был самостоятельным хозяином и официально был записан под фамилией Горшков.

В метрических книгах 1900–1918 гг. я обнаружила записи об Иване Данилове, женатом на Александре Михайловой. У них рождались дети, и Иван Данилов был записан то Горшковым, то Лапшиным. 27.10.1918 Иван Данилов Горшков, 42 лет, умер от воспаления легких. А в Именном списке граждан села Зюзина значилась Александра Ивановна Горшкова, 51 года, с детьми Алексеем, 27 лет, и Пелагеей, 19 лет[664]. Домохозяином значился Алексей Горшков, и семейный надел – десятину с четвертью пахотной земли, не имея ни коровы, ни лошади, он платил за 1 ? платежных паев в хозяйстве сельского общества 2 млн 875 тыс. руб. в дензнаках 1922 г. Жил он в соседнем дворе с И.В. Моревым, как веками жили их семейства[665]. А в 1927 г. Алексей Михайлович, как и сосед, поменял фамилию: теперь он стал Лапшин. Он был так же беден, как и сосед, и тоже платил 2 руб. налога по самообложению. Сын его Яков Алексеевич пропал без вести в 1943 г.

В соседнем, 3-м дворе в деревянном доме жил Алексей Яковлев Булкин, 35 лет, с женой и четырьмя детьми (дочь и трое сыновей); в доме также жили мать Алексея Яковлева, два брата, Иван и Илья, и сестра. Сын его Яков Алексеевич Лапшин пропал бе вести в 1943 г.

Булкин также был из рода Пановых. У упомянутого выше Антона Иванова Панова был родной брат Козма, старше Антона на 15 лет. У Козмы в первом браке было три дочери. Уже за 50 он женился во второй раз, и во втором браке у него наконец родился сын Иван. Козма вскоре умер, и его вдова Марфа Федотова некоторое время жила с сыном и падчерицей Анной в доме Антона Иванова. Потом ее выдали замуж за Никифора Антонова, с которым у Марфы родился еще один сын – Иосиф. Поселились они в своем отдельном доме.

Еще до 5-й ревизии Иван Козмин Панов жил отдельным домом с женой и двумя сыновьями. Отчим с матерью и с семьей Иосифа тоже жили отдельным домом. Но вскоре умер малолетний сын Иосифа, потом его жена, потом мать; потом Иосифа забрали в рекруты, и Никифор Антонов остался один. Доживал он свои дни в доме Антона Иванова, а старший сын Антона Иванова Алексей переселился с семьей на двор Никифора Антонова. Три сына Ивана Козмина Панова – Григорий, Федор, Максим – при 7-й ревизии (1816) жили в одном доме и все были записаны под фамилией Бибневы. Наиболее вероятным исходным понятием для этой фамилии могли стать слова (по Далю): бебе?ня – род кулаги, заварихи; бебе?нь – человек. Тем более что подобное звучание подтверждается записью от 1817 г.: Федор Иванов при своем 2-м бракосочетании с Анной Петровой Хромовой был записан именно под фамилией Бебнев.

В начале XX в. Иван Семенов (см. 42-й двор) в метрических книгах был записан и как Бибнев, и как Бибиньков, Бибишков, Бибашков. (Последние формы можно выводить от слова бибика, у Даля – всякая дурная, бедная пища.) После Григория сыновей не осталось. Максим был переведен в дворовые, а в 1830 г. взят в рекруты. У Федора было два сына – Яков и Сергей.

Еще при жизни Федора Иванова (ум. 1848) его старший сын прозывался Яков Федоров Морковкин, как обозначено в метрической книге, когда у него в 1841 г. умерла дочь Елена. Но когда Яков Федоров выделился (перед 9-й ревизией) из отцовского двора, оставив там младшего брата Сергея, в ревизской сказке его записали под фамилией Бибнев. Под этой же фамилией оба брата были записаны и в ревизской сказке 10-й ревизии. К Переписи 1869 г. в доме Якова Федорова дворовладельцем стал его старший сын Алексей, но фамилию он сменил – стал Булкиным. Эту фамилию взяли впоследствии и два младших брата Алексея – Иван и Илья, и дети всех трех братьев. (Отмечу сразу, что младший брат Якова Сергей Федоров при Переписи 1869 г. стал Морковкиным; см. 45-й двор.) Фамилию Булкин в XX в. закрепили дети и Алексея, и Ильи Яковлевых.

Михаил Алексеев Булкин женился поздно, 31 года, на вдове Анне Ермолаевой Сальниковой, 42 лет. К 1922 г. детей у них так и не появилось. Но брат Михаила, Дмитрий Алексеев Булкин, в браке с Ольгой Андрияновой имел много детей. К 1922 г. их осталось четверо: Пелагея (род. 19.04.1904), Владимир (род. 8.07.1910), Мария (род. 21.07.1913), Павел (род. 55.12.1915). Но земельный надел у него был всего 1 пай; не имея ни коровы, ни лошади, он платил 2300 тыс. руб. в дензнаках 1922 г.[666] В 1927 г. как беднейшие крестьяне оба брата Михаил и Дмитрий Булкины были освобождены обществом от самообложения[667]. Сын Дмитрия Павел Булкин воевал на фронте.

Сын Ильи Иван, 20 лет, 28 января 1901 г. женился первым браком на 20-летней Пелагее Егоровне Сковородовой. И первые годы семья жила в Москве. Но 9 сентября 1908 г. Илья Яковлев, 53 лет, умер от простуды, оставив 18-летнюю дочь Евдокию и сына-подростка Егора (1895 г. р.). Иван с семейством вынужден был вернуться в село. Он выдал (10.11.1908) сестру за Ивана Сергеева Заварзина, а заботы о брате Егоре взял на себя.

В семье Ивана Ильина росло двое сыновей, когда он, служивший в Красной Армии, пропал без вести. Его старший сын Иван уже работал наравне с другими членами ККОВ (Комитет крестьянского общества взаимопомощи). Земля при разделе 1918 г. была выделена обществом на 5 едоков.

Егор Булкин, по-прежнему живший в одном доме с семьей брата, был одинок. Вероятно, взаимоотношения в семье не сложились. И в 1922 г. Егор Ильин Булкин подал заявление о разделе всего движимого и недвижимого имущества «ввиду невозможности жить совместно». А так как у Пелагеи Егоровой было два сына – Иван, 20 лет, и Виктор, 12 лет, – то «Земельная комиссия Ленинского волгорсовета постановила разделить имущество на 3 части. Е. Булкину выделить ? часть из всего имущества. Опись имущества производили за председателя М. Заварзин, члены совета Иван Журин, М. Гусев, уполномоченный И. Тюрин, секретарь Н. Корьёв». Нарсуд поддержал это решение, взыскав при этом судебные издержки с гражданина Булкина[668].

Впоследствии Егор Ильич Булкин стал сельским общественным деятелем. В 1925 г. были укрупнены территории сельсоветов, которые стали называться группсоветами, т. к. объединялись несколько селений. Так, в Зюзинском группсовете были объединены тогда Зюзино, Волхонка, Шаболово и Троицкое-Черемушки. Е.И. Булкин был избран в члены группсовета[669]. В 1927 г. (сельсоветы как раз разукрупнили) он уже председатель сельсовета и в этой должности состоял два года. Позже его фамилия в документах не появляется, так как он многие годы работал в городе, на производстве, как тогда говорили, в колхозе, хотя жил в Зюзине. Женился Егор Ильич уже после раздела с Пелагеей Егоровной. Его жена Александра Гавриловна была не зюзинских корней. У них родилось трое детей: Анна, Анатолий (1931 г. р.) и Людмила (1940 г. р.). Александра Гавриловна пошла работать в колхоз, когда у неколхозников стали отрезать земельные наделы, и ее записали в шнуровой книге колхоза, составленной в 1939 г. В книге учета членов колхоза им. 9 января за 1947 г. она, 1902 г. р., как глава семьи записана с двумя детьми, Анатолием и Людмилой Егоровичами. Но в книге учета членов колхоза им. Молотова за 1952 г. (в 1950 г. зюзинский колхоз был укрупнен и переименован) члены семьи уже не указаны – ни сын, ни дочь.

Пелагею Егоровну Булкину, 46 лет, беспартийную, в 1927 г., как и Егора Ильича, избрали в сельсовет. А через год она уже была членом ВКП(б) и членом Волостной земельной комиссии[670]. Все последующие колхозные годы Пелагея Егоровна – активный общественный деятель и в колхозе, и в сельсовете. Ее постоянно избирают в сельсовет и в различные рабочие комиссии от правления колхоза, и товарищи отмечают ее необычную ответственность в выполнении различных поручений. Она являлась членом исполкома сельсовета вплоть до 1957 г. (в сельсовете 6-го созыва), когда колхоз им. Молотова влился в колхоз «Сталинский путь». Данных по выборам сельсовета 1959 г. не обнаружено.

У старшего сына Ивана (род. 7.09.1902) с женой Марьей Егоровной родилось два сына: Александр (1924 г. р.) и Владимир (1927 г. р.). Главой хозяйства после раздела с Егором Ильичем, а значит, и членом Зюзинского земельного общества, считалась вдова Пелагея Егоровна; она и платила в 1927 г. налог по самообложению 9 руб.[671] Но когда в 1928 г. в страду понадобилось прибегнуть к помощи наемного работника, что для села в уборку было необходимым условием успешности урожая, Ивана Ивановича Булкина как старшего мужчину в семействе лишили избирательных прав. Но Иван Иванович подал жалобу в Московскую уездную Комиссию по рассмотрению жалоб граждан о неправильном лишении избирательных прав. Он сумел доказать, что наемный труд в его справном хозяйстве не являлся постоянным, это была лишь сезонная работа, что в уборке урожая в саду практикуется веками. А сады – главный, да и, пожалуй, единственный источник дохода в Зюзине. Вовремя не уберешь – ничего не получишь. И на заседании 14–15 мая 1929 г. (протокол № 34) Комиссия постановила: «Булкина И.И. как применявшего наемный труд временно в 1928 г. в избирательных правах восстановить»[672]. Позже И.И. Булкин с семейством отделился от матери. Жена его работала продавцом в магазине.

С Пелагеей Егоровной жил младший сын Виктор (род. 21.02.1910), который работал шофером. В супружестве с Марией Ивановной Касаткиной у них родилось двое сыновей, а внук Алексей Васильевич продолжил фамилию Булкиных.

В 4-м дворе в каменном доме жил Максим Иванов Заварзин, 38 лет, с женой и четырьмя детьми (две дочери и два сына – Василий и Иосиф). Это потомок третьего сына Бориса Заварзина – Спиридона.

Единственный сын Спиридона Федор, 30 лет, сбежал из села и оставил малолетнего сына Андрея. Мать его с горя тут же умерла (8 мая 1792), а сестра Мавра, вышедшая вскоре замуж (26 мая 1792), осталась с мужем в доме отца. Сам Спиридон был уже на склоне лет, в доме нужен был мужчина (тягло крестьяне тянули с 18 лет, или от женитьбы, до 60 лет; полное тягло – двойное – давалось на мужа и жену, крестьянин владел по наделу двором, участком земли и луга и платил за это подати). Внука Спиридон оставил при себе, а так как Федор не нашелся, в 6-й ревизии дед записал Андрея прийматом, т. е. приемным сыном.

1915 г. Матрена Демидовна Заварзина, жена В.М. Заварзина, бабушка Е.М. Князева. Фото из коллекции автора

У Андрея было два сына: Михаил и Иван. При 8-й ревизии они были уже без отца, а позже Иван Андреев со своей семьей отселился в отдельный дом рядом с братом Михаилом. У Михаила было два сына: Николай и Петр. Николай вскоре после 9-й ревизии умер (1851). В доме остался 5-летний Петр, который не мог заменить отца в крестьянском деле, а значит, и не имел права жить в доме. И старший сын Ивана Андреева Максим с семьей переселился в дом дяди Михаила Андреева – в родовой дом Спиридона Заварзина. Это и был 4-й двор.

Василий Максимов сын женился на Матрене Демидовой; у них было много детей, но не все выжили. Последний сын Василия Максимова Николай родился за восемь месяцев до смерти отца, а умер он 51 года, в ноябре 1911 г. Матрена Демидова одна поднимала своих малышей.

В 5-м дворе в деревянном доме жил Ефим Иванов Папков, 32 лет, с женой и двумя детьми, и два его брата: Борис, 35 лет, с семьей, и холостой Андрей, 28 лет.

Ефим и его братья – правнуки старшего Борисова сына Алексея Заварзина. Алексеев сын Алексей носил ту же фамилию. А его внук Иван Алексеев в 9-й ревизии (1850) взял фамилию Папков (у Даля, папо?к – биток в игре в бабки, большая бабка, которой сбивают бабки с кону; видно, Иван был большой любитель игры в бабки). У Ивана Алексеева было несколько сыновей. И вскоре после 10-й ревизии, когда отца не стало, сыновья разъехались на два дома. Герасим Иванов с женой переселился в конец улицы (см. 18-й двор).

В метрических книгах начала XX в. обнаружилось потомство сыновей Ивана Алексеева, живших в 5-м дворе, но только Ефима и Бориса. Из внуков продолжил фамилию только Иван Борисов, бывший женат дважды – в 1903 г. на Агафье Александровне Ястребовой и в 1918 г. на Наталье Васильевне Хромовой. В 1922 г. домохозяин Иван Попков за земельный пай в 2 ? десятины и корову платил 1 ? денежных пая подворного налога – 8050 тыс. руб. в дензнаках 1922 г.[673]

В 1921 г. Иван Борисович Попков в течение нескольких месяцев был председателем группсовета[674], а в 1924 г. – председателем Крестьянского общества взаимопомощи по совместной обработке земли. Когда потребовалось удостоверить личность за пределами села, ему был выдан соответствующий документ: «Удостоверение дано гр-ну Папкову Ивану Борисовичу Ленинским Волкомитетом КОВ в том, что действительно гр-н Папков в настоящее время состоит в должности председателя Компомощи с. Зюзина»[675]. (Двоякое написание фамилии – Попков и Папков – встречается в документах этого периода постоянно.)

Иван Борисов в метрических книгах в 1900-х гг. при рождении детей иногда был записан под фамилией Бобков. И в Именном списке Зюзинского земельного общества по самообложению на 1927 и 1928 гг. он тоже записан как Бобков Иван Борисов, с взносом в 15 руб.[676] Эту же фамилию взяли два его сына, Николай и Егор. Николай Иванович Бобков был в числе граждан, организовавших в январе 1930 г. в селе Зюзине колхоз им. 9 Января, и первым председателем этого колхоза[677].

Три сына Ивана Борисовича ушли на фронт Великой Отечественной и не вернулись. Алексей Иванович Папков (род. 16.02.1915) призван 7 июля 1941 г. Николай Иванович Бобков (род. 22.11.1905) и Егор Иванович Бобков (1923 г. р.) были призваны в сентябре 1941 г., а сам он пережил войну и был известен в зюзинском колхозе как Иван Борисович Бобков.

6-й, 7-й и 8-й дворы, с каменным домом – это недавний единый дом Ивана Андреева Заварзина, о котором я говорила выше (см. 4-й двор). В этом просторном двухэтажном доме вырос его племянник Петр Михайлов, подросли дети Ивана Андреева от его первого и второго браков. Для подросшего Петра Михайлова в доме отделили половину с отдельным входом. На втором этаже жил Константин Иванов, сын от первого брака Ивана Андреева, во второй половине жила вдова Ивана Андреева, Фекла Иванова с его дочерью и двумя сыновьями (Алексеем и Иваном). Когда Фекла Иванова вышла замуж за Василия Борисова Лудилкина, в семействе пошли разлады.

Василий Борисов был пасынком Ивана Иванова Заварзина. Его мать Фиону Иванову после смерти ее первого мужа Бориса Васильева Бычкова выдали замуж с тремя малолетними детьми. В новой семье у Фионы Ивановой родилось еще много детей.

Когда в 1842 г. камергер и командор П.П. Бекетов затеял переселение зюзинских крестьян в другое свое имение – деревню Завидову Рязанской губернии, в список крестьян, где значилось 51 мужчина и 44 женщины, были внесены и Иван Иванович Заварзин, его жена Фиона Иванова, сыновья и один из пасынков Василий Борисов. Старший его брат, Иван Борисов, тогда уже женился и жил в отдельной избе вместе с младшим братом Гаврилой Борисовым. А 22-летний Василий был, как видно, уже тогда известен как непокорный, строптивый человек. Тогда могло родиться и его прозвище Лудила, Лудилка, а отсюда позже и фамилия Лудилкин. (Смысл этих понятий у Даля, как общеизвестное лудить – покрывать расплавленным оловом, так и луда? – неотвязчивый, докучный человек; лудила – забияка, драчун; от последних понятий, вероятнее всего, могло образоваться бытовое прозвище, а затем и фамилия.)

Когда крестьяне уперлись, не соглашаясь переезжать из Зюзина, и стали жаловаться предводителю дворянства, Бекетов составил новый список, на меньшее количество крестьян (24 мужчины, 15 женщин), где опять же значился Иван Иванов Заварзин с семейством и все три его пасынка. Теперь камергер причислил крестьян к сельцу Слядневу, Владыкино тож, Дмитровского уезда, а потом жаловался предводителю, что «по самовольству и ослушанию доныне находятся в означенном селе Борисовском, Зюзино тож». Именно тогда в наказание за самовольство Василий Борисов был отдан в рекруты.

К 10-й ревизии (1858) два сына Ивана Иванова Заварзина, Степан и Николай, образовали семьи во дворе отца, умершего незадолго до ревизии (в 1853 г.). Солдат Василий Борисов на пятом десятке вернулся к постаревшей матери Фионе Ивановой, в дом, откуда ушел в рекруты. Его брат по матери Степан принял отставного солдата с уважением настолько большим, что впоследствии даже взял его фамилию (см. 14-й двор). А когда умер их дальний родственник Иван Андреев Заварзин, Степан женил брата на вдове Ивана Андреева Фекле Ивановой.

Солдат Василий Борисов Лудилкин переселился в дом жены, но это явно не понравилось членам большого семейства Заварзиных. Уже после Переписи 1869 г. Петр Михайлов и Константин Иванов решили отделиться от Феклы Ивановой.

Последняя снова вдовела, когда Константин Иванов в 1875 г. самовольно снес половину второго этажа, находившуюся в его пользовании, и часть дома, где жила Фекла Иванова с детьми, осталась без кровли. А Петр Михайлов, ставший старостой села Зюзина, в 1876 г. получил от земской уездной управы «разрешение исправить свою часть дома, и на место существовавшей деревянной стены, разделявшей две части дома, провел новую каменную стену, хотя на последнюю разрешения от управы и не имел».

Солдатка Фекла Иванова три года ходила по судам, пока выхлопотала разрешение исправить свою часть дома. А так как изначально каменный дом находился в общем пользовании, то расходы на исправление дома взыскали с Петра Михайлова и Константина Иванова. Так вместо одного образовалось три дома.

В 6-м дворе при Переписи 1869 г. отмечен Петр Михайлов Заварзин, 22 лет, с женой Анной Алексеевой и годовалым сыном Александром. У Петра родилось много детей. Сам он умер 4 октября 1902 г., 55 лет от роду, от «рака кишок». Дети и внуки Петра укрепили фамилию. Один из потомков, сын младшего сына Сергея (род. 7 октября 1892 г.) – Петр Сергеевич Заварзин (1921 г. р.), живший в селе уже в XX в., был краеведом-любителем и составил родословную своего семейства. Он начинал ее от деда Петра, хотя и не знал отчества деда и, соответственно, своего прадеда. Но он назвал всех известных ему сыновей деда, их детей и внуков.

Сопоставив даты рождений и имена сыновей, родившихся у Петра Михайлова (по метрическим книгам), с именами и датами рождения шестерых сыновей деда Петра Сергеевича Заварзина, я поняла: да, именно Петр Михайлов Заварзин – дед Петра Сергеевича Заварзина, родственники Петра Сергеевича – ветвь, продолжающая род Петра Михайлова Заварзина. Для меня это была первая победа в построении крестьянских родословных села Зюзина.

1930 г. Крестьянин В.А. Заварзин собрался в путь на лошади. Фото из коллекции автора

Самого Петра Сергеевича мне, к сожалению, увидеть не удалось. Когда я начала заниматься историей села Зюзина, его уже не стало. С материалами и родословной меня познакомили его вдова Нина Григорьевна и сын Евгений.

Родословное древо, построенное Петром Сергеевичем, получилось очень внушительным. Но это всего лишь малая веточка древа от Ивана Петрова Заварзы.

Двоюродный брат Петра Михайлова Константин Иванов Заварзин, за которым в Переписи 1869 г. значился 7-й двор, тоже был тогда молод, 24 лет, женат и имел двухлетнюю дочь. Позже у него родилось несколько детей, один из которых, Михаил, активно продолжал род своего отца, но многие его дети умерли. А Василий Михайлович (1908 г.р.) в 1943 г. погиб на фронте.

В 8-м дворе уже давно не стало солдата Василия Борисова Лудилкина, второго мужа Феклы Ивановой, но ее все продолжали называть солдаткой. После долгих хлопот об исправлении дома за ней снова утвердилась фамилия первого мужа. Дети ее от первого брака всегда были записаны как Заварзины. Умерла Фекла Иванова от простуды 15 апреля 1891 г., 61 года от роду. У ее детей – старшего Алексея Иванова и младшего Ивана Иванова – были дети и внуки, продолжившие фамилию дедов и прадедов.

А два внука Ивана Иванова, родные братья Иван и Василий Михайловичи, не вернулись с фронта. Иван пропал без вести в 1942 г., а Василий (1916 г. р.) убит в 1943 г.

В соседнем, 9-м дворе в деревянном доме жил Иван Иванов Заварзин, 27 лет, с женой и тремя детьми (одна дочь и два сына). Иван Иванов тоже был сыном вышеупомянутого Ивана Андреева Заварзина от первого брака, на три года старше Константина. Судя по всему, его деревянный дом был поставлен во второй ряд за отцовским каменным домом, о котором шла речь выше (см. 4-й двор), когда Иван Иванов отделялся от отцовской семьи. Его дети, внуки и правнуки продолжили древнюю фамилию.

Его сын Иван Иванов Заварзин был женат на Марье Васильевне. Их сын, Федор Иванов Заварзин, 22 лет, 9 ноября 1911 г. женился первым браком на Анне Михайловне Юлочкиной, 19 лет. Трое их детей отмечены в метрических книгах: Пелагея (род. 30.09.1912), Анна (род. 4.12.1914), Михаил (род. 27.10.1917). После 1918 г. метрические книги не велись. Один из его сыновей, Сергей Федорович, вернулся с фронта Великой Отечественной войны без глаза и стал работать в школе военруком. Другой сын Ивана Ивановича Сергей Иванович Заварзин, 19 лет, 25 июля 1918 г. женился первым браком на Параскеве Ивановой Бурлаковой, 22 лет. У него было три дочери: Юлия, Мария и Нина. Последняя предоставила два семейных снимка.

Два внука другого сына, братья Павел и Михаил Ивановичи Заварзины погибли в годы Великой Отечественной войны.

1912 г. Семья Заварзиных (слева направо): А.М. Заварзина (урожд. Юлочкина), 1892 г. р., ее муж Ф.И. Заварзин, 1888 г. р., девочка с цветами – Елизавета (1901 г. р.), дочь И.И. Заварзина, рядом сидит ее отец И.И. Заварзин, церковный староста, стоит его сын Сергей, 1899 г. р., сидит жена Мария Васильевна, рядом стоит их дочь Надежда (1905 г. р.)

В 10-м дворе в деревянном доме жил Григорий Андреев Гусев, 53 лет, с женой и четырьмя детьми (три дочери и сын Иван). В этом же доме жила семья его брата Алексея Андреева, бывшего в отлучке – жена Анна Иванова, 30 лет, с дочерью и сыном Михаилом. Фамилия Гусев (толковать ее, думаю, нет надобности) появилась впервые в 1811 г. у Александра Алексеева, внука Дмитрия Андреева Моторы. Отец Дмитрия зюзинский крестьянин Ондрюшка Марков отмечен в отказной книге 1666 г.

Прозвище Дмитрия – Мотора (у Даля, мото?ра – мот, расточитель) – впервые было записано в 1710 г. А в 1721 г. Дмитрий Андреев носил уже фамилию Маторин (искаженная производная от прозвища Мотора).

1915 г. С.И. Заварзин (1899 г. р.) с женой Параскевой Ивановной (урожд. Бурлаковой, 1895 г. р.)

Мотора стал родоначальником нескольких фамилий зюзинских крестьян. От его старшего сына, Андрея Дмитриева, пошла фамилия Маторины, от которой ответвились Фурины, Хромовы, Сковородовы, Городилины, Шариковы, Касаткины, Корчагины. От второго сына, Алексея Дмитриева, произошли Гусевы и Князевы. От третьего, Якова Дмитриева, – Черновы, Кутырины.

Дворы, как правило, оставались за теми сыновьями, которые жили с отцами до их последних дней, а если их было несколько, то за старшим. Ко 2-й ревизии (1748) двор Дмитрия Андреева Моторы значился за его старшим сыном Андреем Дмитриевым. К этому времени на дворе жили все три сына Моторы с семьями.

Постепенно взрослеющие сыновья отселялись с семьями. Стали жить отдельным двором дети Андрея и Якова. К 5-й ревизии жили в отдельных дворах в конце улицы: 14 – Иван Андреев Маторин с семьей; 18 – вдова Степана Андреева с детьми; 20 – вдова Алексея Андреева с детьми; 13 – вдова Прохора Яковлева с детьми; 17 – вдова Дмитрия Яковлева с детьми. По номерам дворов можно понять, кто отселился раньше – это те, у которых номера дворов меньше. На старом дворе осталась вдова Александра Алексеева с семьями сыновей Алексея, Анисима и Ивана, и вдова ее младшего сына Михаила, умершего в 1794 г.

В том же году вдову Михаила Екатерину Стефанову, с сыном Степаном выдали замуж за Льва Прокопьева.

Степан Михайлов вырос в доме Льва Прокопьева и взял фамилию Гусев только к 9-й ревизии, когда стал самостоятельно хозяйствовать в своем дворе. (О его потомках скажу ниже, см. 28-й, 29-й, 30-й дворы.)

В ревизской сказке в 1811 г. фамилия Гусевы была записана в двух дворах: 6. «Александра Алексеева сына Гусева дети: Алексей...Иван...»; 15. «Анисим Александров сын Гусев умер 1809, сын Василий...» (О потомках Василия Анисимова см. 22-й двор.)

У Алексея Александрова было пять дочерей и сын Иван, который прожил всего пять лет. Да и сам Алексей умер в 1818 г. Иван Александров, 47 лет, ушел в ополчение в Отечественную войну и не вернулся. А потомки его сына Андрея продолжили фамилию Гусевых. Жили они в том же древнем дворе Дмитрия Моторы, который к Переписи 1869 г. перешел к Григорию Андрееву Гусеву с семейством. У Алексея Андреева, как сказано выше, был тогда 6-летний сын Михаил.

По воспоминаниям его внучки Елизаветы Семеновны Артемьевой (урожденной Гусевой, 1922 г. р.) я смогла продлить род этого мальчика. Ветеран войны, Елизавета Семеновна не помнила точную дату рождения деда, но она сумела сохранить в памяти все даты рождений и смертей его детей и внуков, близких ей людей. Родословное древо Гусевых, начатое Елизаветой Семеновной от ее деда Михаила Алексеева (~ 1863–1940), не столь велико, как древо Петра Михайлова Заварзина, но оно также позволяет продлить древний род до XX в.

Начало 1900-х гг. М.А. Гусев в Московской земской уездной управе (седой старик, стоит в 3-м ряду). Фото из коллекции автора

У Михаила Алексеева было девять детей, одним из которых являлся отец Елизаветы Семеновны. У Семена Михайловича было много детей: четыре дочери и четыре сына. Однако Елизавета Семеновна затруднилась сказать, кто из внуков или правнуков Михаила Алексеева продолжил сегодня род Гусевых. Уж очень разбросала судьба многочисленных родственников.

Со слов Елизаветы Семеновны, был у Михаила Алексеева младший брат Николай (~ 1871–1938), нужный в селе человек – волостной писарь. За семейством его даже закрепилось прозвание – Писаревы. В 1898 г. у него родился сын Александр. Первая жена Николая Агриппина Константинова умерла в родах, 30 лет (4.12.1902), а вслед за ней умерла и трехнедельная дочь. Но у него были и другие дети, и Николай Алексеев вновь женился – на Татьяне Федоровой. В августе 1917 г. Николай Алексеевич был наемным делопроизводителем в Зюзинском волостном совете[678]. Из-за этого за ним закрепилось прозвище «писарь».

На снимке 1914 г. С.М. Гусев во время Первой мировой войны

1902 г. Семья волостного писаря Н.А. Гусева (слева); в центре сидит его сын Александр, 3 лет, справа – его 1-я жена Агриппина Константиновна. Фото из коллекции автора

1916 г. Сын волостного писаря А.Н. Гусев, кавалерист. Фото из коллекции автора

Его сын Виктор Николаевич Гусев в 1925–1926 гг. был председателем Комитета крестьянского общества взаимопомощи (ККОВ), когда сельское общество хлопотало и добилось, что Московское уездное земельное управление 6 мая 1926 г. заключило Договор № 74: МУЗУ – Комитету крестьянской взаимопомощи (в лице Гусева В.Н., уполномоченного КОВ) «сдает в арендное пользование... советское хозяйство под названием бывш. имение Романова...»[679].

Павел Николаевич, женившись в 1914 г., уехал в Москву, оттуда был взят на войну, служил в пехоте, потом в саперном полку, окончив учебную роту, был произведен в унтер-офицеры; но тут началась революция, и он вместе с другими солдатами стал разоружать меньшевистских офицеров. «Наш саперный полк был первым, участвовал в отражении корниловского наступления, – писал П.Н. Гусев в 1933 г. в одном из документов. – В октябрьскую ночь наш полк был одним из передовых (Смоленск, 3-й саперный полк), на другой день мы возили отобранное оружие в арсенал. С первых дней революции был избран в командный комитет и товарищеский дисциплинарный суд, а после в полковой комитет. По демобилизации приехав в Москву, я поступил в Красную Армию в 1-й Революционный Варшавский Красный полк, принимал участие в разоружении анархистов. Из Красной Армии был затребован в Зюзинский бывший волсовет на должность секретаря как специалист, где пробыл до слияния волостей... Меня назначили делопроизводителем милиционной конторы, потом участковым начальником милиции. В это же время был выбран и активно работал в подрайонном Комитете бедноты до их ликвидации. В милиции я прослужил 5 лет, за что имею Аттестат, был премирован. Работа в милиции в то время в связи с конокрадством, контрреволюцией и бандами была очень трудна и опасна, не раз был на волосок от смерти. Одновременно с работой в милиции я нес большую общественную работу: 1) уполномоченным Союза охотников. 2) Организатором и начальником Пожарной Дружины, за что премирован. 3) Организовал существующий до сих пор клуб и назвал его именем „9 Января“. Это имя пришло в колхоз. Несколько лет был председателем клуба и руководителем драмкружка, сочинял и инсценировал пьесы. Организовал первую стенгазету и был ее бессменным редактором. С 925 г. состоял селькором газеты „Московская деревня“ и участником рабселькоровского Всесоюзного Совещания. Огромное количество моих заметок и стихотворений достигли положительных результатов после расследований, за что меня часто преследовали, а шаболовские бандиты покушались убить и впоследствии были сосланы...»[680] Павел Николаевич 5 лет работал во Дворце труда (1925–1930), затем старшим счетоводом в сельхозартели с 1929 г., а потом и два года в колхозе. Но двое старших детей уже учились в Москве, трое младших ходили в школу, и жена из-за большой семьи не могла работать в колхозе. В колхозе начались проблемы – Петра Николаевича исключили, несмотря на его прошлые заслуги, и хотя потом восстановили, но волокита по обжалованию заняла много месяцев. Позже Павел Николаевич уже не стал работать в колхозе.

Александр Николаевич Гусев прожил долгую жизнь в селе. В возрасте 20 лет 4 февраля 1918 г. он женился первым браком на 17-летней Александре Петровне Бычковой. После Первой мировой войны, где Гусев служил кавалеристом, он всю жизнь прожил в Зюзине. Он был инициативным, ответственным колхозником, поэтому вскоре после вступления в колхоз в 1930 г. его назначали бригадиром. В годовом отчете за 1935 г. А.Н. Гусев, бригадир 1-й бригады (4 года в должности, 5 лет в колхозе), записан в Основные кадры артели[681]. С тех пор он был бессменно бригадиром, и не только полеводческой бригады, но и животноводческой и садовой, куда его ставили, чтобы навести порядок в работе.

Сестра жены Александра Николаевича Анна Петровна Бычкова – мать Валентины Николаевны Дербишиной. И Валентина Николаевна гордится своим дедом. Сегодня внучка А.Н. Гусева – кладезь информации о своем селе. По моей просьбе рассказать об односельчанах она составила пофамильный перечень всех жителей каждого дома сельской улицы в последний год ее существования (1960). А домов к тому времени стало 238!

Мне очень не хватало этого конечного уличного ранжира для того, чтобы представить историю изменения улицы, расселения жителей села в каждый период его существования. Ведь, выписывая перечень жителей села из всех переписей начиная с 1627– 1629 гг. (более ранние переписи просто не сохранились), я невольно располагала их в том же порядке на улице. Вскоре стало ясно: если родственные семьи расселялись до 1845 г., дом для сына ставили близ отцовского, вторым, а то и третьим рядом от линии улицы. 12 исходных крестьянских дворов были к 1845 г. перенаселены. Односторонняя застройка крестьянских дворов заканчивалась у околицы, а за околицей находилось кладбище – селиться было негде. Линия околицы проходила примерно по границе между двумя нынешними школами № 531 и 685.

При Балашовых после решения Опекунского совета крестьян стали расселять по обе стороны дороги, идущей к лесу, по новым правилам – усадьбы стали больше, с обязательным проездом в 6 сажен через каждые два двора. Для этого сначала перенесли на новое место кладбище – в заповедную сосновую рощу «Грачи». А потом за недавней околицей расселили в первую очередь все семьи, которые П.П. Бекетов хотел перевести в другое имение и лишил их дворов в Зюзине. Потом тем же порядком стали поселять вдоль спрямленной дороги на Ясенево семьи взрослеющих сыновей из крестьянских семей. Порядок записи семей при 9-й и 10-й ревизиях и при Переписи 1869 г. уже не совпадал с порядком размещения домов по улице.

Уже после революции появились жилые дворы при въезде в село, в начале дороги от речки Котловки до церкви на Поповке. Поповкой в селе называли строения на прежних церковных землях, которые владельцы села искони отдавали церковному причту в пользование – для ружного прокормления и проживания. Строили на ней только церковные дворы, а в конце XX в. – и арендаторы церковных земель.

В 1920-х гг. были отданы под жилые дворы крестьянам и земли на месте разрушенного господского дома, усадебного сада и хозяйственного двора. На месте большого господского дома поставила дом одна из семей Гусевых.

В двух следующих, 11-м и 12-м дворах, в деревянных домах жили Касадкины – соответственно Василий Егоров, 22 лет, и старший брат отца Василия – Алексей Дмитриев, 36 лет. Фамилия эта записана ошибочно (через «д»), она пошла от Дмитрия Павлова Касаточкина (1850). Его дед Иван Андреев Маторин, первым отселившись из родительского двора, взял себе в 5-ю ревизию (1795) фамилию Маторин, по прозванию деда Дмитрия Андреева Моторы. Сын Ивана Петр, став отдельным дворовладельцем к 6-й ревизии (1811), поддержал отца, став Маториным. Но к 7-й ревизии (1816), когда отца не стало, а Павел и Степан тоже разъехались по разным дворам, все три сына Ивана – Павел, Петр, Степан – взяли себе фамилию Хромовы.

В 9-й ревизии (1850) новые изменения: Петр снова поменял фамилию – записался Корчашкиным (у Даля, корча?жка – калека со сведенными членами), а сын Павла Дмитрий стал Касаточкиным (у Даля, каса?тка, каса?точка – ласточка). На следующей Переписи 1869 г. уменьшительная форма этих фамилий исчезла. Тогда сын Петра Иван стал Корчагиным (см. 23-й двор). А старший сын Дмитрия Алексей и дети младшего сына Егора (взят в рекруты в 1857 г.) Василий и Александр стали Касаткиными.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.