Репрессии, террор, геноцид

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Репрессии, террор, геноцид

Возникшие на рубеже 1927–1928 годов разногласия в партии Сталин использовал в своих далеко идущих политических целях.

В апреле 1929 года Сталин выступил с речью о якобы сложившемся в партии «правом» уклоне. Во главе этой разновидности оппортунизма стояли три члена Политбюро — Бухарин, Рыков, Томский. Так было объявлено в его выступлении. Размежевание сил произошло.

Требовалось время для нанесения решающего удара. Рыков был выведен из состава Политбюро в декабре 1930 года. Несколько раньше это же самое произошло с Бухариным и Томским.

1 декабря 1934 года было совершено покушение на первого секретаря Ленинградского обкома ВКП(б) С.М. Кирова.

В этот день писатель Лев Кассиль, долгие годы работавший в редакции газеты «Известия», зашел в кабинет главного редактора газеты Н.И. Бухарина, который слушал собеседника, находившегося на другом конце провода. Бухарин заметно бледнел, вытирал ладонью испарину со лба. А повесив трубку, тихо произнес: «Сегодня в Ленинграде убит Киров. — И, тягостно помолчав, добавил: — Теперь Коба сделает с нами все, что захочет».

Провидение Бухарина осуществилось довольно быстро и в ужасной форме. В тот же день, 1 декабря 1934 года, было принято Постановление Президиума ЦИК СССР «О порядке ведения дел по подготовке или совершению террористических актов», сыгравшее страшную роль в ведении судопроизводства.

Согласно Постановлению, срок следствия сокращался до 10 дней, обвинительное заключение обвиняемому было положено вручать за одни сутки до суда, в котором дела рассматривались без участия сторон (т. е. без адвоката и прокурора). Обжалование приговора и подача ходатайства о помиловании не допускались, приговор к высшей мере наказания должен был приводиться в исполнение немедленно по его вынесении.

Сталин отбросил такие общепризнанные демократические принципы судопроизводства, как гласность, объективность и всесторонность расследования и судебного рассмотрения уголовного дела, право обвиняемого на защиту, презумпция невиновности — правосудие стало фикцией.

Аналогичный порядок вводился 14 сентября 1937 года и по делам о вредительстве и диверсии.

Был принят на вооружение карательных органов принцип «признание вины — царица доказательства».

Генеральный прокурор СССР тех лет, государственный обвинитель по многим политическим процессам 1936–1938 годов А.Я. Вышинский обосновал и опубликовал теорию, согласно которой по антисоветским преступлениям одного признания (самооговора) обвиняемого было достаточно для вынесения приговора. В результате огромное количество людей были необоснованно репрессированы — казнены или погибли в лагерях.

В следственной практике нашли применение физические и психологические методы воздействия на арестованного: пытки, провокации, изощренные издевательства, унижающие человеческое достоинство, убивающие волю и сопротивление.

Самым тяжелым ударом по правовой системе страны было низведение суда до положения бесправного придатка предварительного следствия — легализовать произвол, скрепить его своей подписью. Широко применялись методы внесудебных репрессий, так называемые тройки, двойки, Особое совещание при НКВД СССР, которые принимали постановления, заменявшие приговоры. На их основании сотни тысяч осуждались и наказывались заочно и без приведения мотивов и доказательств, просто по списку. По инициативе Кагановича эти несудебные органы получили право применять к обвиняемым смертную казнь. По предложению Молотова наказание производилось по спискам.

Убийство Кирова стало поводом для массовой партийной чистки. Из партии исключались все, кто когда-то голосовал за левых коммунистов, децистов, за «новый курс», «московскую платформу»…

15 июня 1937 года нарком НКВД СССР Ежов утвердил «Инструкцию о порядке подготовки и проведения операции по выселению из Москвы, Ленинграда, Киева, Ростова, Таганрога, Сочи в административном порядке исключенных из ВКП(б) и семей репрессированных троцкистов, «правых», децистов и т. п. в непромышленные районы Казахской ССР, Башкирской АССР, Кировской, Оренбургской, Омской, Челябинской областей, Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР».

Предписывалось выселение начать 25 июня и закончить 25 августа 1937 года.

По свидетельству писателя Льва Разгона, «перед началом и в самом начале по всем лагерям стали проверять формуляры осужденных «децистов», «троцкистов», «зиновьевцев», эсеров, кадетов… Их по постановлениям «троек» расстреливали». Массовые расстрелы проходили по всем лагерям ГУЛАГа.

30 июня 1937 года под грифом «Совершенно секретно» Ежов издал приказ № 00447, в котором ставилась конкретная задача: «С 5 августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников».

На самом деле речь шла о миллионах крестьян, которых в ходе коллективизации в начале 30-х годов выселили с насиженных мест, забрали имущество и скот. В данном случае давался приказ провести вторую серию массовых репрессий в отношении выживших, чтобы «раз и навсегда покончить с их подрывной работой против основ советского государства».

В приказе Ежова указывались конкретные цифры, так называемые лимиты арестов и расстрелов. Например, в Азербайджанской ССР предписывалось расстрелять 1500 человек, осудить тройками на срок от 8 до 10 лет — 3750 человек, в Белорусской ССР — соответственно 2000 и 10 000 человек…

Ежов был истым сталинцем, неуклонно проводил в жизнь личные указания Сталина. Он не лицемерил, когда в последнем слове на процессе просил передать тов. Сталину, что «будет умирать с его именем на устах». Ежов был продуктом господствовавшей тогда системы кровавого диктаторства.

Что касается дальнейшей судьбы Бухарина и Рыкова, то она закончилась трагично. В декабре 1936 года они были обвинены в создании и руководстве антисоветской подпольной организацией, в связях с контрреволюционными троцкистскими террористами.

Февральско-мартовский (1937 года) Пленум ЦК партии исключил их из состава кандидатов в члены ЦК и из рядов партии. Постановил передать их дело в НКВД. Их и некоторых других видных партийных и государственных деятелей обвинили в создании «Антисоветского правотроцкистского блока». Имеются неопровержимые свидетельства того, что режиссура этого процесса, как и других, осуществлялась лично Сталиным. Он непосредственно руководил процессом до мельчайших деталей. Ежедневно, в перерывах, прокурор Вышинский и председатель суда Ульрих ездили к Сталину с докладом, и он давал им указания. Кроме того, были созданы две комиссии ЦК: одна по руководству процессом, в нее входили Молотов и Ежов. Другая — во главе с завотделом агитации и пропаганды ЦК — по освещению процесса в печати. Работая в задних комнатах Дома союзов, они правили для печати все стенограммы суда. Приговор также предварительно редактировался и утверждался Сталиным.

28 марта 1938 года, через две недели после окончания процесса, был подписан в печать «Полный стенографический отчет» на 700 страницах текста. Однако первоначальный экземпляр стенограммы, более полувека хранившийся в особо секретной части архива Политбюро ЦК КПСС, насчитывал около полутора тысяч страниц. Именно эту стенограмму читал и корректировал Сталин. Осуществлялась подтасовка ее, с тем чтобы не осталось сомнений в виновности подсудимых и в «справедливости» приговора.

Особое внимание Сталин обратил на запись последнего слова Н.И. Бухарина, написанного его рукой. На полях стенограммы и в тексте имеются пометки Сталина. Его рукой были вычеркнуты как отдельные фразы, так и целые абзацы.

В своем последнем слове Бухарин, по существу, разбил многие хитроумные построения обвинения, показав всю их надуманность и несуразность.

«Сейчас я перехожу ко второй части моего последнего слова, а именно — обоснованию обвинений. Я опровергаю прежде всего свой якобы факт принадлежности к группе, сидящей на скамье подсудимых, ибо такой группы, как таковой, вовсе не было и вовсе не эта якобы группа носила название «правотроцкистского блока»… А раз это так, то ясно, что эта несуществующая группа не может быть, вопреки обвинительному заключению, сформирована по заданиям разведок».

В официальной стенограмме отсутствуют иронические слова Бухарина: «Признаю ответственность даже за те преступления, о которых я не знал и о которых не имел ни малейшего представления».

Над текстом своего последнего слова Бухарин работал во внутренней тюрьме НКВД. Он понимал, что обречен, но в то же время в глубине души надеялся на замену смертной казни тюремным заключением, как это было сделано в отношении Радека и Сокольникова, осужденных на предыдущем процессе.

Осужденные в 1936–1938 годах Каменев, Зиновьев, Рыков, Бухарин, Крестинский, И.Н.Смирнов обращались в Президиум ЦИК СССР с просьбой о помиловании. Эти прошения, написанные накануне расстрела, были частью судебного спектакля: приговоренный к смерти имел право просить о сохранении жизни. Они были продиктованы палачами, которым было важно, чтобы в делах остались для истории «чистосердечные» признания перед самым расстрелом в «ужасных преступлениях» перед народом, партией, страной. Все признания, как по трафарету, — ложь, вырванная на следствии силой.

В ходе процессов многих наблюдателей поражало то, что прошедшие в свое время ссылки и каторги люди словно состязались друг с другом, старались побольше, поизобретательнее, подробнее рассказать о своих не существовавших в реальности преступлениях.

6 июля 1938 года газета «Известия» поместила рецензию на альбом карикатур Бориса Ефимова «Поджигатели войны». В ней отмечалось: «Очень хорош в альбоме раздел, посвященный троцкистско-бухаринским шакалам, которых Ефимов сумел изобразить не только жалкими и уродливыми, но и полными смертельного яда, подобно скорпионам и тарантулам. Великолепен рисунок «Бешеный пес фашизма», где двуглавое чудовище из Троцкого и Бухарина рвется с цепи в жажде крови и смерти…»

Недавно в архиве Сталина была обнаружена сделанная его рукой поразительная запись после расстрела Бухарина: «Прости, Бухарчик, мы все — заложники времени».

Невольно приходится вновь вспомнить о вине людей из ближайшего окружения Ленина, включая и Бухарина, которые оказались неспособными выполнить указание вождя об опасности оставления Сталина на посту генсека. Их вина перед страной и народом состоит в том, что они оставили во власти тяжелого маньяка. (Академик Н. Блохин, «Литературная газета», 28.09.1988 г.)

Постепенно культ личности принял чудовищные размеры. Особенно в прославлении Сталина отличались Ворошилов, Берия, Маленков, Молотов, Каганович, Жданов, Булганин, Шкирятов. В 20-х годах Сталин сосредоточил в своих руках безграничную власть. За образец иерархического управления аппаратом государства он считал военную организацию с ее дисциплиной и единоначалием.

Еще в 1921 году он писал: «Компартия как своего рода орден меченосцев внутри государства Советского, направляющий органы последнего и одухотворяющий их деятельность».

(Примечание. Меченосцы — члены немецкого католического духовно-рыцарского ордена, основанного в 1202 году, военизированная религиозная команда. Какая-либо борьба мнений внутри ордена была недопустима, фракционность — преступна.)

Следует признать, что Сталин не один творил преступления. Культ не был бы создан, если бы Сталин встретил сплоченный отпор. Конечно, главная ответственность за преступления лежит на Сталине, но было его ближайшее окружение, слепо и безоговорочно его поддерживавшее. Были исполнители, и не только подневольные, но и те, кто сделал карьеру, расправляясь с неугодными. Словом, действовал целый механизм — круговая порука, движущей силой который был, бесспорно, Сталин. Любая область хозяйственной деятельности, культурного строительства, науки, искусства, военного дела связывалась с именем Сталина. Отсюда вера в его величие и непогрешимость. С этим мифом многие не расстались до сих пор.

В разгар репрессивной кампании по случаю выдвижения Сталина кандидатом в депутаты Верховного совета РСФСР по Сталинскому избирательному округу г. Москвы «Правда» 15 мая 1938 года характеризовала его «верным продолжателем дела Ленина, безгранично любящим свой народ и беспощадным к его врагам, горячо любимым всем народом, вождем трудящихся СССР и всего мира, гениальным творцом нашей советской, самой демократической в мире Конституции, тем, под чьим водительством… наша родина стала могучей и непобедимой социалистической державой».

А в стране в это время царила жуткая атмосфера запугивания, страха, всеобщего террора.

Сталин вполне понимал, что сохранение такого противного человеческому естеству режима возможно лишь методами ничем не ограниченного произвола, полного бесправия, концентрации всех видов государственной власти, в т. ч. законодательной, исполнительной, судебной, в руках командно-административной системы, во главе которой стоит «вождь всех времен и народов».

Действенным инструментом поддержания сталинского режима стали карательные органы.

К концу 20-х годов Сталин, в дополнение к тезису о построении социализма в одной отдельно взятой стране, провозгласил другой: «С развитием социализма классовая борьба обостряется». Это, по его замыслу, оправдывало применение силы сверху, чтобы заставить народ подчиняться.

Так начались сталинские репрессии — казнить или миловать… Символом репрессий стал 1937 год, прозванный «ежовщиной». Его цель состояла в том, чтобы не только карать виновных, но и навести страх на все общество, чтобы каждый понял: в любую ночь за ним может приехать «черный воронок». Террор привел Сталина к его культу, достигшему кульминации именно в 1937 году.

20 января 1937 года нарком МВД СССР Н. Ежов подписал секретный приказ, предписывающий не указывать мест захоронения в актах о расстрелах. (Журнал «Совершенно секретно», № 1, 2013.)

Концентрация власти в руках Сталина была такой, что члены Политбюро не имели права защищать даже своих заместителей, боевых друзей, в верности которых они не сомневались, своих жен и даже детей. К примеру, жены Молотова, Калинина, Андреева, Отто Куусинена, Буденного были арестованы и содержались в лагерях. Брат Лазаря Кагановича Михаил застрелился, будучи обвиненным.

Соратники Сталина привыкли поддакивать, соглашаться, угадывать его намерения, самоотверженно исполнять любые его желания. Культ — это безумное или расчетливое преклонение. Это — раболепство, угодничество, лицемерие, покровительство, насилие. При культе происходит мельчание, перерождение, затем духовная и политическая гибель как самой властвующей фигуры, так и других лиц, втянутых в водоворот преступных действий диктатора.

Сталин зорко следил за тем, чтобы никто из его окружения не уклонялся от законов круговой поруки и связанности сообща содеянным. Он почти никогда не оформлял решения только своей подписью. Он требовал согласия и одобрения этих решений другими крупными руководителями. Например, в 1937 году Ежов направил на утверждение Сталина следующий документ:

«Тов. Сталину.

Посылаю на утверждение четыре списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии:

1. Список № 1 (общий).

2. Список № 2 (бывшие военные работники).

3. Список № 3 (бывшие работники НКВД).

4. Список № 4 (жены врагов народа).

Прошу санкции осудить всех по первой категории

Ежов».

(Первой категорией именовался приговор к расстрелу.)

Сталин рассмотрел все списки вместе с Молотовым. На каждом из них резолюция: «За. И. Сталин. За. В. Молотов».

Достоянием гласности теперь стали и другие аналогичные документы:

1. 22 ноября 1937 года Сталин, Молотов и Жданов утвердили 12 расстрельных списков на 1352 человека, 7 декабря того же года — 13 списков на 2397 человек, из которых 2124 человека подлежали расстрелу.

2. 3 января 1938 года Молотов, Жданов, Каганович и Ворошилов утвердили 22 списка на 2270 человек, из них 2047 подлежали расстрелу.

3. В феврале 1938 года Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов и Жданов утвердили 28 списков на 3699 человек, из которых 3622 человека указано расстрелять.

4. В марте 1938 года теми же лицами было утверждено 36 списков на 3200 человек, в том числе 2983 человека подлежали расстрелу.

5. В апреле 1938 года Сталин, Молотов, Каганович и Жданов утвердили 29 списков на 2799 человек.

6. 10 июня 1938 года Сталин и Молотов подписали 29 списков на 2750 человек, из них подлежал расстрелу 2371 человек.

7. 12 сентября 1938 года Сталин, Молотов и Жданов утвердили 38 списков на 6013 человек, из них 4825 подлежали расстрелу.

В целом подпись Сталина имеется на 366 списках на 44 000 человек; Молотова — на 373 списках на 43 569 человек; Жданова — на 175 списках на 20 985 человек; Кагановича — на 189 списках на 19 110 человек; Ворошилова — на 186 списках на 18 474 человека.

20 августа 1938 года Сталин и Молотов утвердили представленный Ежовым список на 15 жен «врагов народа», все они были расстреляны: Чубарь А.И., Эйхе-Рубцова Е.Е., Косиор Е.С., Егорова В.А., Хавина-Скрыпник Р.А., Дыбенко-Седякина В.А., Агранова В.А., Артузова И.М. и другие.

Сталин не верил никому. За день до своей смерти в июне 1937-го Якир послал Сталину покаянное письмо с просьбой сохранить ему жизнь. Резолюция на письме: «В мой архив. Подлец и проститутка. Сталин». «Совершенно точное определение. Молотов». «Мерзавец, сволочь и блядь — одна кара — смертная казнь. Каганович».

Во второй половине 30-х годов было репрессировано более 40 000 работников НКВД. Они были уничтожены на основе фальсификаций.

По утверждению бывшего начальника внешнеполитической разведки СССР генерал-лейтенанта Л.В. Шебаршина, «к началу войны разведка оказалась обезглавленной и уничтоженной… Последствия любого удара по разведке всегда трудно предсказать». («Признание шефа разведки», 1990 г.)

2 июля 1937 года Сталин продиктовал, а Каганович записал «директиву об антисоветских элементах» за номером 863/ш, которая легла в основу одноименного постановления Политбюро ЦК ВКП(б):

«Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом, по истечении срока высылки, вернувшихся в свои области, являются главнейшими зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых отраслях промышленности. ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившихся кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные, менее активные, но все же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД. ЦК ВКП(б) предлагает в пятидневный срок представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке. Секретарь ЦК И. Сталин».

Подписанием директивы 863/ш Сталин дал команду начать массовые репрессии против своего народа, не ограниченные ни поименными списками, ни даже количественными «нормами». Благодаря этому и некоторым другим аналогичным документам 1937 год вошел в историю как кульминация Большого Террора.

На следующий день директива была доведена до местных властей. За ней с аналогичными указаниями пошла шифровка НКВД № 266: «Всем начальникам управлений НКВД. С получением сего возьмите на учет всех осевших в Вашей области кулаков и уголовников… подразделите на две категории: первая — …подлежащие аресту и расстрелу… вторая… высылке в районы по указанию НКВД. К 8 июля с. г. телеграфом донесите мне количество лиц первой и второй категории. О времени начала операции и порядке ее проведения указания дам дополнительно. Ежов».

На поступавшие с мест криптограммы члены Политбюро разноцветными карандашами накладывали согласительные резолюции. Сталин всегда писал первым: «Утвердить», «За утверждение» или просто — «За. И. Ст.». Только после него ставили свои подписи остальные: Лазарь Каганович, Вячеслав Молотов, Анастас Микоян, Климент Ворошилов, Андрей Андреев, Андрей Жданов, Влас Чубарь, Михаил Калинин, Николай Ежов. С отсутствовавшими членами Политбюро дежурный секретарь связывался по вертушке, зачитывал им тексты и получал в ответ неизменное «за», затем фиксировал это на документе.

Постепенно кроме бывших кулаков и уголовников в эту категорию попали бывшие белогвардейцы, сектанты, церковники, мусульманское духовенство, бывшие участники антисоветских вооруженных выступлений, каратели, бандпособники, активные басмачи, бывшие эсеры, меньшевики, мусаватисты, дашнаки, рецидивисты, жандармы, чиновники, репатрианты, контрабандисты, реэмигранты.

На собрании 16 июля 1937 года Ежов дал руководителям местных органов НКВД еще одну устную директиву: «Определенное количество невиновных людей будет также уничтожено; но не страшно, если во время операции лишняя тысяча будет расстреляна». От него шли прямые угрозы в адрес колебавшихся чекистов, осмелившихся засомневаться в наличии вокруг тысяч врагов. На вопрос, как быть с арестованными стариками, нарком отвечал: «Если держится на ногах, стреляй». Далее Ежов сказал, что к вышеуказанным категориям зачистки будут добавлены «поляки, немцы, члены кулацко-белогвардейских группировок в ВКП(б) и советском аппарате», а также «латыши, эстонцы, финны, греки, румыны, болгары, китайцы, иранцы, как иностранные подданные, так и советские граждане».

Решением ЦК ВКП(б) от 2 июля 1937 года за подписью Сталина началась реализация плана по массовым репрессиям 1937–1938 годов.

31 июля 1937 года Политбюро утвердило сверхсекретный приказ НКВД № 00447, в соответствии с которым за 4 месяца должно быть репрессировано 268 950 человек, из них убито сразу 75 950 человек.

Самое поразительное состоит в том, что и эти ошеломляющие цифры показались недостаточными местным боссам, и они, исчерпав лимиты на уничтожение и посадки, выдвинули встречные планы, которые с удовольствием были утверждены Политбюро ЦК на заседании № 57 31.1.01938 года «Об антисоветских элементах».

«…а. Принять предложение НКВД СССР об утверждении дополнительного количества подлежащих репрессии бывших кулаков, уголовников и активного антисоветского элемента по следующим краям, областям и республикам:

Армянская ССР — 1000 ч. по 1-й категории и 1000 ч. по 2-й

Белорусская ССР — 1500 ч. — " -

Украинская ССР — 6000 ч. — " -

Грузинская ССР — 1500 ч. — " -

Азербайджанская ССР — 2000 ч. — " -

Туркменская ССР — 1000 ч. — " -

Киргизская ССР — 500 ч. — " -

Таджикская ССР — 1000 ч. — " — и 500 по 2-й

Узбекская ССР — 2000 ч. — " — и 500 — " -

ДВК — 8000 ч. — " — и 2000 — " -

Читинская обл. — 1500 ч. — " — и 500 — " -

Бурят-Монгол. — 500 ч. — " — и 500 — " -

Иркутская обл. — 3000 ч. — " — и 500 — "-

Красноярский кр. — 1500 ч. — " — и 500 — "-

Новосибирская обл. — 100 ч. — "-

Омская обл. — 3000 ч. — " — и 2000 — "-

Алтайский кр. — 2000 ч. — " — и 1000 — "-

Ленинградская обл. — 3000 ч. — "-

Карельская АССР — 5000 ч. — " — и 200 — "-

Калининская обл. — 1500 ч. — " — и 500 — "-

Московская обл. — 4000 ч. — "-

Свердловская обл. — 2000 ч. — "-

б. Предложить НКВД СССР всю операцию по указанным выше областям, краям и республикам закончить не позднее 15 марта 1938 года, а по ДВК не позднее 1 апреля 1938 года.

в. В соответствии с настоящим постановлением продлить работу троек…

Секретарь ЦК».

Рукой Сталина на отдельном листе написано: «Дать дополнительно Красноярскому краю 6600 чел. Лимита по 1-й категории. За. И. Ст. В. Молотов».

Таким образом, за 1,5–2 месяца должно было быть репрессировано дополнительно 57 200 человек, из которых 48 000 — убито.

Свои репрессивные действия Сталин объяснил тем, что «вредители, диверсанты и шпионы прикидываются коммунистами, горячими сторонниками Советской власти».

Ему вторил Молотов: «Во все советские учреждения и организации проникло много врагов. Они замаскировались под советских служащих, рабочих, крестьян. Ведут жестокую и коварную борьбу против советского народного хозяйства».

А один из организаторов массовых репрессий 30—40-х годов в отношении ни в чем не повинных советских граждан А. Жданов утверждал, что процессы над «врагами народа» имели «воспитательное значение».

На самом деле проводилось масштабное истребление, настоящий геноцид собственного народа. По данным НКВД СССР, опубликованным в газете «Вечерняя Москва» 3 августа 1992 года, с 1 января 1935 года по 22 июня 1941 года было арестовано 19 840 600 человек, из них расстреляно 7 млн человек. Насколько известно, никто не опровергал эту публикацию.

Американский писатель Д. Ранкур-Лаферриер в книге «Психика Сталина» указывает, что за период большой чистки в СССР в 1936–1938 годах было арестовано от 6 до 9 млн человек. Нанесен чрезвычайный вред экономике и военной мощи СССР. Чистка была инициирована Сталиным и отражала его личные потребности, некоторые из них были психопатологическими.

По сведениям органов госбезопасности СССР, только за период с 1921 по 1953 год за т. н. контрреволюционные преступления было арестовано 5 951 364 человека. Эти злодеяния совершались сначала под непосредственным руководством Ленина, затем Сталина. Что касается Сталина, то он лично дирижировал подготовкой многих судебных процессов, лично давал указания об избиении арестованных, о порядке их допроса. 10 января 1939 года он направил на места телеграмму: «ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б)».

Главными идеологами и руководителями тотального убийства собственного народа кроме Ленина и Сталина были Молотов, Маленков, Берия, Каганович, Ворошилов, Жданов, Микоян, Хрущев, Андреев, Косиор, Суслов, Ягода, Ежов, Абакумов, Вышинский, Ульрих.

Вскоре после XVII съезда партии, на котором за кулисами вынашивалась идея замены Сталина Кировым на посту генсека партии, Киров был убит 1 декабря 1934 года. Было арестовано 1108 человек из 1966 делегатов съезда, 98 из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б). Эта расправа была организована лично Сталиным.

По словам вдовы писателя Юрия Трифонова, треть проживавших в «Доме на Набережной» (улица Серафимовича, д. 2) были репрессированы в середине и конце 30-х годов. В основном это были старые большевики, которых Сталин презрительно называл «старыми идиотами».

В докладе на траурном заседании 22 января 1939 года, посвященном XV годовщине со дня смерти В.И. Ленина, А.С. Щербаков сказал: «Как при Ленине, так и особенно после смерти Владимира Ильича всякие троцкие и бухарины, рыковы и каменевы пытались… разложить и развалить партию, столкнуть ее с ленинского пути… Но, как об этом сказано в „Кратком курсе истории ВКП(б)“, „эти ничтожные лакеи фашистов забыли, что стоит советскому народу шевельнуть пальцем, чтобы от них не осталось и следа“. Советский народ шевельнул пальцем, и лакеи фашистов, белогвардейские козявки были уничтожены». («Правда», «Известия», 22 января 1939 г.)

В статье «Задачи советской прокуратуры» («Правда», 26 мая 1938 года) А.Вышинский писал:

«В прошлом году через суды СССР прошло пять с лишним миллионов гражданских дел. Но прокуроры участвовали в разборе нескольких десятков тысяч дел». Он сетовал на то, что большинство судебных процессов проходило без прокурорского участия.

Великий физиолог, лауреат Нобелевской премии 1904 года академик И.П.Павлов видел в жизни страны две стороны: грандиозный размах строительства, превращавший отсталую Россию в высокоразвитую в промышленном отношении державу, и невиданный произвол и насилие.

21 декабря 1934 года, через три недели после убийства Кирова, И.П.Павлов писал в СНК СССР: «Мы жили и живем под неослабевающим режимом террора и насилия… Я все более вижу сходство нашей жизни с жизнью древних азиатских деспотий… Беспрерывные и бесчисленные аресты делают нашу жизнь совершенно исключительной… Не подлежит сомнению, что в подавляющем большинстве случаев для ареста нет ни малейшего основания, т. е. виновности в действительности».

В ответ на это письмо академика Молотов 2 января 1935 года отмечал полную неубедительность и несостоятельность высказанных в письме политических положений: «Можно только удивляться, что Вы беретесь делать категорические выводы в отношении принципиально-политических вопросов, научная основа которых Вам, как видно, совершенно неизвестна. Могу лишь добавить, что политическое руководство СССР ни в коем случае не позволило бы себе проявить подобную ретивость в отношении вопросов физиологии, где Ваш научный авторитет бесспорен».

Через месяц после письма Молотова Павлов скончался. Высказывались подозрения, что он мог быть отравлен.

Видный представитель русской белградской колонии, мыслитель и активный политический деятель П.Б. Струве, касаясь репрессий в СССР в 30-е годы, писал: «Поражает нелепость обвинений, возводимых на миллионы граждан, бессмыслие истребления населения страны — „всероссийский погром“. Этот вздор воплощался в государственный бред и трагедию страны».

Известный писатель и поэт Владимир Набоков выразил свое отношение к советской России: «…Не примирюсь со всею мерзостью, жестокостью и скукой немого рабства — нет, о нет, еще я духом жив…»

Американский актер Роберт Дювал, исполнитель роли Сталина в одноименном фильме, провел две недели на даче в Кунцеве и высказал свое отношение к герою: «Идеологией Сталина была сила. Во время своей ссылки в Сибири он гораздо охотнее общался с уголовниками, чем с политическими ссыльными… Он в чем-то отождествлял себя с чикагским гангстером Аль Капоне. Сталин любил смотреть фильм о нем. Разница была лишь в том, что Аль Капоне интересовался деньгами, Сталина же завораживала власть». («Московские новости», 1.11.1992 г.)

В директиве Прокуратуры СССР, изданной в 1935 году, указывалось: «Дела, по которым нет достаточных документальных данных для рассмотрения в судах, направлять для рассмотрения Особым совещанием при НКВД СССР». Особое совещание «судило», как правило, без обвиняемых, без изучения уголовного дела, без вызова свидетелей, без заключения прокурора, без права защиты.

В 1937 году Вышинский провозгласил: «Надо помнить указания тов. Сталина о том, что бывают такие периоды, такие моменты в нашей жизни и жизни общества, в частности, когда законы оказываются устаревшими и их надо отложить в сторону».

Так оно и было — законы были отложены до 1953 года, когда действовали спецколлегии, особые совещания, тройки, двойки.

Так, двойка в составе Ежова и Вышинского за один день 18 октября 1937 года «рассмотрела» материалы в отношении 551 человека и всех их приговорила к расстрелу. Они законов не ведали.

Велось массовое убийство собственного народа, планомерное уничтожение его генофонда. Репрессиям подверглись десятки миллионов. По свидетельству историка Роя Медведева, только в Москве в 1937–1938 годах ежедневно расстреливали до тысячи человек. Ценность отдельно взятой человеческой жизни была сведена к нулю. Сталину были нужны абсолютно бездумные исполнители.

Министр путей сообщения СССР во время Великой Отечественной войны генерал-лейтенант Ковалев в выступлении по центральному телевидению 27 ноября 1991 года утверждал:

«Сталин неоднократно говорил, что чем меньше будет русских и евреев, тем лучше. За всю войну он ни разу не поинтересовался о потерях наших войск при проведении той или иной операции».

Г.В. Плеханов пророчески предупреждал: от имени пролетариата будут править совсем другие люди. Именно так у нас и произошло.

Сталин развратил народ, разучил работать честно, научил людей изворачиваться, лгать, работать тяп-ляп. (Тогда широко бытовало мнение: «Тебе что, больше других надо?») Культивировалась психология «винтика», страха ослушания, лицемерия, приспособленчества, духовного конформизма, которая ломала слабые души. В такой обстановке был необходим четко функционирующий репрессивный аппарат, жесткий контроль над которым осуществлял лично Сталин. В этих условиях приход таких одиозных личностей, как Ягода, Ежов, Берия, Абакумов, для руководства репрессивным аппаратом был закономерным. Закономерным было не только появление этих монстров, но их смена, неминуемое превращение их в «козлов отпущения».

«…Царит культ жестокости, убийства и грабежа. Бескультурье пронизывает общество сверху донизу. Все упирается в невежество». (Кинорежиссер Эльдар Рязанов, интервью «Московской правде», 4.02.1992 г.)

«…Для Сталина жизнь человеческая была простой статистической единицей. Часто, диктуя распоряжения фронтам, он добавлял свое обычное «достичь цели, не считаясь ни с какими жертвами». (Д. Волкогонов. «Мы победили вопреки бесчеловечной системе». «Известия», 08.05.1993 г.)

В конце 30-х годов, после пика сталинских репрессий, средний возраст наркомов составлял немногим более 30. В 33 года главой Наркомата вооружений был назначен Д.Т. Устинов. «Нефтяным» наркомом в 30 лет стал Н.К. Байбаков. В 34 года возглавил Наркомат ВМФ Н.Г. Кузнецов. Этот список можно продолжить. («Российская газета», 19.02.2009 г.)

Свое отношение к политике репрессий Сталина высказал в интервью еженедельнику «Аргументы и факты» (2010, № 32) «С народом России повезло» кинорежиссер Николай Досталь:

«…Мы так ничего и не осмыслили из прожитого в ХХ веке. Я уж не говорю о покаянии… Столько народу ушло по вине Сталина и прочих. Но про это почему-то не вспоминают, когда хотят вывесить его портреты…» «Снова и снова звучит: „Сталин, конечно, да… Но!“ Чего „но“-то?! И все эти споры о том, отличаются ли Сталин и Гитлер друг от друга. Отличаются! И очень резко! Гитлер уничтожал чужие нации и народы, а Сталин — свои. В этом огромная разница».

Выступая по телевидению 29 сентября 1990 года, генерал-полковник Д.А. Волкогонов утверждал: «В истории человечества не было тирана, который бы уничтожил столько людей, как Сталин».

Поэт Борис Пастернак назвал Сталина «тираном дохристианской эпохи». А другой поэт, Андрей Вознесенский, высказался в том плане, что «таких преступлений, как при Сталине, не было никогда».

Образно, но очень точно сказал о злодеяниях эпохи Сталина маршал Г.К. Жуков:

«Они, засучив рукава, с топором в руках рубили головы… Как скот, по списку гнали на бойню: быков столько-то, коров столько-то, овец столько-то… Если бы только народ знал, что у них с пальцев капает невинная кровь, то встречал бы их не аплодисментами, а камнями». (А.Н. Яковлев. «Сумерки».)

В стране мало оставалось семей, которых не затронул сталинский террор.

В 1937 году была проведена перепись населения СССР. Перед переписью считалось, что население страны составляет 170 млн человек. Однако перепись насчитала только 162 млн — показатель значительной убыли населения в результате голода и репрессий. Это вызвало у Сталина гнев и негодование. На итоги переписи был наложен запрет, а сотрудники аппарата Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ), Госплана СССР, причастные к переписи, были расстреляны. Вместо нее была проведена новая перепись в 1939 году. Ее результаты были сфальсифицированы и удовлетворили Сталина.

До сих пор хранятся сотни тысяч дел, закрытых для исследования грифами секретности, особенно по истории советского периода.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.