Больше, чем предательство: ошибка
Больше, чем предательство: ошибка
Совершила ли Анна предательство? Казалось, именно в этом уличали ее собственные признания: она подтвердила, что не просто в разгар войны переписывалась с врагами королевства, а еще предупредила испанскую корону о дипломатических виражах Франции в отношении Лотарингии и Англии, которые до сих пор состояли в союзе с Мадридом. Впрочем, она не выдала ни одной секретной стратегии, которые готовили для наступления королевских армий, ничего не говорила о том, есть ли у Франции материальные ресурсы для продолжения войны или наоборот.
«Вздор!», – писал главный испанский министр Оливарес, когда посол Франции в Мадриде заговорил о корреспонденции с Анной Австрийской. Испания располагала, признал он, сетью осведомителей, которая работала достаточно успешно, чтобы иметь возможность не привлекать сестру Филиппа IV. Компрометировать королеву, рисковать ее разоблачением, потенциальным осуждением и разводом, казалось нелепым, учитывая, какие скромные результаты сулило такое предприятие. Король Испании не настолько слаб или жесток, чтобы ставить сестру в неприятное положение. Впрочем, как все знали, власть во Франции принадлежала только королю и кардиналу, Анна же не играла никакой роли, ей не доверяли. Никогда, полагал Оливарес, Испания не стала бы искать конфиденциальные сведения, пользуясь посредничеством французской королевы.
Отрицая любое участие Анны Австрийской, испанский министр играл положенную ему роль. Никому не запрещалось думать, что Мадрид не придавал особого значения посланиям из Валь-де-Грас, поскольку те были совершенно безобидны. Действительно ли Анна, когда сообщала о своих страхах в связи со сближением с Англией или военной оккупацией Лотарингии, рассказывала засекреченные дипломатические и военные сведения? Она больше опасалась, чтобы не были разрушены курьерские линии, проходившие через английское посольство в Брюсселе, при помощи которых она общалась с герцогиней де Шеврёз в Нанси.
Шпионка из Анны Австрийской была никакая. Она не была виновна в сотрудничестве с врагами. Сведения, которые она сообщила, совершенно ничего не значили. Королева не участвовала в политических решениях короля и кардинала. Ее глубокая вера, а также верность родине, диктовали ей мнение, открыто выражать которое Анна опасалась: «истинный католик» ввязался в союзы с протестантскими государствами, чтобы воевать против Католического короля. Ошибка Анны Австрийской заключалась в том, что в разгар войны она поделилась своими взглядами с врагами Франции. Королева примыкала к партии католиков, которая политически погибла после «Дня одураченных», но тайные ее сторонники еще существовали. Людовик XIII порвал с ней в 1630 г., но Анна сохранила верность отвергнутому королем идеалу.
Ее письма свидетельствовали, насколько сильно она привязана к родным. И все-таки королева не совершала предательства: ее оплошность состояла в том, что, в противовес политике Людовика, она мечтала о мире и победе католичества над ересью. Если бы шпионы Ришелье не обнаружили ее эпистолярных экзерсисов, она, возможно, рисковала бы в один прекрасный день стать опорой для внутренней оппозиции или для Мадрида.
Анну Австрийскую ни разу не допустили к участию в государственных делах наравне с мужем. Она неудачно попыталась выразить недовольство. Анна словно прикрывала собой меч в руках короля. Стоило ей отойти, как меч обнажился против врага.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.