Германские белые добровольческие части III категории:

Германские белые добровольческие части III категории:

В III категорию могут быть зачислены добровольческие корпуса, сформированные и руководимые молодыми фронтовыми офицерами, обычно в небольших чинах. Эти соединения чаще всего достигали размеров усиленной роты, реже — батальона, совсем редко — размеров полка. В отличие от добровольческих частей I категории, находившихся под командованием генералов или полковников умеренно-консервативных взглядов, и фрейкоров II категории (являвшихся, по сути дела, обычными отрядами местной самообороны), в добровольческие корпуса III категории стекались наиболее праворадикально настроенные офицеры и солдаты. Это были, как правило, фронтовики, прошедшие горнило Великой войны и считавшие германскую армию отнюдь не побежденной войсками Антанты на поле боя, но подло преданной продажными политиками, окопавшимися в тылу. Республиканское правительство Фридриха Эберта эти добровольцы ненавидели еще и за то, что оно подписало унизительный, грабительский Версальский договор, отдавший, по их мнению, Германию на растерзание державам Антанты.

Когда в Германии разразилась Ноябрьская революция, а кайзер Вильгельм II отрекся от престола и удалился в изгнание, многие представители консервативно-монархически настроенной военной верхушки, для которых олицетворением государства и армии являлся, прежде всего, монарх, предпочли самоустраниться (по крайне мере, на время) из активной военной и общественно-политической жизни. Образовавшийся вакуум сразу же заполнили энергичные «нацмальчики» (употребляя терминологию русской белой эмиграции) — молодые лейтенанты и капитаны, как правило, не являвшиеся отпрысками военно-аристократической касты, заслужившие свои офицерские звездочки на фронте, пришедшие прямо из окопов и начавшие собирать вокруг себя солдат, готовых продолжать сражаться даже в новых условиях. Именно для этих формирований был характерен подлинный, классический «фрейкоровский дух», однако именно их «взрывоопасные» идеи нередко приводили к ослаблению внутриполитических позиций добровольческого движения в целом. С одной стороны, они пугали правительство Фридриха Эберта своим правым радикализмом (порой, как мы увидим, плавно, а то и резко, переходившим в левый — что можно продемонстрировать хотя бы на примере руководителя добровольческого корпуса «Оберланд» Беппо Ремера). С другой стороны, руководители фрейкоров этой III категории не пользовались и особым доверием старого, имевшего еще кайзеровскую «закваску» германского генералитета и настроенного преимущественно монархически кадрового офицерства, поскольку эти вожди добровольцев, да и большинство их «ландскнехтов», лишенные каких бы то ни было иллюзий относительно политического и военного руководства Германии (как прежнего, приведшего Германию к военно-политической катастрофе, так и современного, продолжавшего, по их мнению, эту катастрофу усугублять), не признавали над собой никаких авторитетов (хотя при этом «ландскнехты», естественно, признавали авторитет командиров своего добровольческого корпуса). В результате, фрейкоры III категории не были способны к самостоятельному долгосрочному объединению в крупные части, подобные фрейкорам I категории.

Иногда это приводило попросту к военной анархии, как, например, в случае с летучим добровольческим отрядом лейтенанта Гольдфельда, входившего в состав Балтийского ландесвера в 1919 г. Этот командир кавалерийского патрульного отряда «Курляндия», первоначально сражавшийся плечом к плечу с другими белыми добровольцами из Германии на стороне балто-немецкого ландесвера («Охраны Прибалтийского края») против Красной Армии в Латвии, а затем против «белых» латышей и эстонцев, поссорившись с командованием ландесвера, перешел с частью своего фрейкора на сторону противника — «белых» латышей полковника Йорг(ис)а Земитан(с)а и повернул оружие против своих прежних соратников. Особенно «прославился» летучий отряд Гольдфельда (прослужившего всю мировую войну в баварской тяжелой кавалерии!) нападениями на германских добровольцев при их отходе из Курляндии. После окончания кампании в Прибалтике на базе добровольческого корпуса Гольдфельда был сформирован латвийский кавалерийский полк, командиром которого был назначен Гольдфельд, получивший чин подполковника латвийской армии (хотя новый латвийский полк при этом сохранил сохранил желтый приборный цвет того баварского кавалерийского полка, в котором Гольдфельд служил в Великую войну!). После ввода советских войск в Латвию в 1939 г. и провозглашения этой бывшей прибалтийской провинции Российской империи «Латвийской Советской Социалистической Республикой» перебежчик Гольдфельд (успевший к тому времени сменить свою фамилию на латышскую) был арестован органами НКВД и вскоре расстрелян как контрреволюционер. Но это так, к слову…

То обстоятельство, что офицер-изменник Гольдфельд имел еврейское происхождение, немало повредило репутации других германских офицеров еврейского происхождения (в большинстве своем честно исполнявшим свой солдатский долг перед германским Отечеством) и нещадно эксплуатировалось националистами-антисемитами в юдофобской пропаганде. Тем не менее, подобные случаи являлись скорее исключением, чем правилом, и при серьезной опасности для страны командиры мелких добровольческих корпусов без колебаний подчинялись опытным генералам рейхсвера и выполняли их приказания вплоть до ликвидации военной угрозы.

Некоторые из добровольческих корпусов III категории, не будучи, в целом настроенными монархически, тем не менее, считали себя продолжателями традиций частей прежней кайзеровской армии — например, гвардейских полков, и именовались по ним, или же по своим гарнизонным городам (например, Добровольческий корпус «Потсдам»). В некоторых случаях добровольческие корпуса получали свое название от традиционного боевого клича тех частей бывшей регулярной армии, на базе которых они были сформированы. Так, например, добровольческий корпус «Гаккетау», сформированный на базе прежнего прусского 16-го пехотного полка, получил свое название от старинного, сохранившегося еще со времен Освободительной войны 1813 года против Наполеона, боевого клича этого полка: «Гакке тау!», то есть: «Бей!». Но чаще всего фрейкоры именовались по своим «отцам-командирам». Данный факт являлся, пожалуй, наиболее наглядным выражением тесной привязанности добровольцев к своим военным предводителям (как правило, харизматическим личностям — заслуженным боевым офицерам, осыпанным наградами, несмотря на свою молодость), привязанности, подобной чувству верности и преданности, испытываемой средневековым дружинникам к своим князьям.

Наиболее типичными представителями этой весьма многочисленной III категории добровольческих корпусов были фрейкоры фон Аулока, фон Брандиса, фон Браузе, Брюссова, Дибича, Дона, Фаупеля, «Герлиц», Габке, Гюбнера, Гюникена, фон Клевица, Кюме, Лихтшлага, фон Либермана, Лирау, Лифтля, Лютцова, фон Медема, Негенборна, Остеррота, фон Офена, Паульсена, фон Петерсдорфа, Печа, фон Пфеффера, фон Плеве, Северина, Тюммеля и Вольфа. «Добровольческий штурмовой отряд Россбаха», возникший по схеме формирования фрейкоров I категории, со временем, как будет описано далее, превратился в типичный фрейкор III категории. И такие примеры были не единичны.

Чаще в названии подразделения фамилия командирa следовала за определением «добровольческий корпус», но встречались и иные наименования — например «отряд» (Абтейлунг), «добровольческий отряд» (Фрейвиллиген-Абтейлунг) или «добровольческий батальон» (Фрейвиллиген-Батальон). Так назывались отряды, сформированные бывшими офицерами кайзеровской армии фон Бюловым, Дортенлейтнером, Глассером, Генке, Шаафом, Шадом, фон Шауротом, Фойгтлейтнером, фон Вальтценом и Вильдермутом. Термин «полк» для обозначения добровольческих частей использовался довольно редко — например, «Добровольческий полк Тюльмана». Частичка «штурм», напоминавшая о штурмовых атаках периода мировой войны, присутствовало в названии многих добровольческих частей — таких, как «Штурмовой батальон Шмидта», «Штурмовой батальон Гейнца» или «Штурмовой отряд Россбаха». Термин «штурмовой отряд», сокращенно «СА» — изобретение времен Великой войны — позднее был взят на вооружение национал-социалистами, также называвшими свою «партийную гвардию» штурмовыми отрядами, или просто «штурмовиками».

У их противников — германских коммунистов — кстати, также со временем появились собственные штурмовые отряды — «Союз красных фронтовиков», сокращенно «Рот Фронт», со своими молодежными военизированными подразделениями штурмовиков — «Юнг-Штурм» и «Молодой Спартак»(нем.: «Юнг-Шпартакус»), носившие защитные или темно-синие фуражки-«тельмановки» (названные так по имени одного из лидеров КПГ — Эрнста Тельмана) и перехваченные ремнем с портупеей полувоенные защитные гимнастерки с отложным воротником и круглой красной нашивкой (или нарукавной повязкой) с изображением сжатого кулака на левом предплечье (приветствием у коммунистов и прочих германских левых служила поднятие до уровня плеча согнутой в локте правой руки со сжатым кулаком). Эта форма германских красных, под названием «юнгштурмовка», в 20-х-30-х годах ХХ века пользовалась популярностью и у советских большевиков, в особенности членов «КИМ» («Коммунистического Интернационала молодежи»), а позднее — комсомола («Коммунистического Союза Молодежи»).

Касаясь этой темы, следует также упомянуть и о наличии собственных военизированных штурмовых отрядов у Социал-демократической партии Германии. Они именовались «Черно-красно-золотой имперский стяг» («Рейхсбаннер Шварц-Рот-Гольд»), сокращенно: «Рейхсбаннер» и временами достигала численности в 1 миллион активных бойцов, также носивших защитную полувоенную форму с защитными фуражками, бриджами, сапогами или ботинками с крагами (нем.: «ледергамашен») или с обмотками (нем.: «виккельгамашен»). Противники «Рейхсбаннера» иронично — по созвучию, именовали его бойцов «имперскими бананами» («Рейхсбананен»). Имелась у СДПГ и своя собственная молодежная организация — «Соколы» («Фалькен»), или «Красные Соколы» («Роте Фалькен») — выступавшая под красным знаменем с белым контурным изображением сокола. Этих левых «соколов» не следует путать с право-националистической организацией, имевшей сходное название — «Орлы и соколы» («Адлер унд Фалькен»).

Добровольческий корпус фон Нефвилля, как бы в противовес злейшим врагом фрейкоровцев — спартаковцам-красногвардейцам — именовался «Черной гвардией». Нам, как русским людям, не лишенным интереса представляется факт существования в Баварии фрейкора под названием «Черная сотня», снискавшей себе известность не столько победами над красными на поле боя, сколько «клиринговыми» убийствами «спартаковцев» (совершавшимися в отместку за убийства фрейкоровцев или их сторонников красными боевиками). Иногда в названиях фрейкоров использовалось и архаичное, напоминающее о героических временах германского Средневековья слово «шар», которое можно перевести как «ватага» — например, «Фрейшар (добровольческая ватага) Лаутербахера», или же «Эйзерне шар» (Железная ватага) капитана Рудольфа Бертольда (которую в русскоязычной военно-исторической литературе обычно именуют не «ватагой», а «Железным отрядом»). И, наконец, в этой III категории фрейкоров были и такие, которые именовали себя по фамилии Верховного Главнокомандующего германской кайзеровской армией в годы мировой войны — например, добровольческий корпус «Гинденбург» или фрейкор «Генерал-фельдмаршал фон Гинденбург»!

Добровольческие соединения, формировавшиеся на территории Немецкой Австрии, именовались «геймверами» (в русской литературе существует и написание «хаймверы»), что буквально означает в переводе с немецкого «охрана родного дома». Особенную известность снискали себе «геймверы» князя Эрнста-Рюдигера фон Штаремберга, успешно сражавшиеся с отрядами социал-демократического австрийского «Шуцбунда» («Охранного союза»).

Не все командиры добровольческих корпусов были армейскими офицерами. Многие из них в годы мировой войны служили в военном флоте — например, капитан III ранга Эргардт (командир 2-й Вильгельмсгафенской военно-морской бригады), или капитан III ранга Кольбе (командир 1-го батальона 5-го военно-морского полка). Прославленный подводный «ас» кайзеровской «Кригсмарине», командир субмарины капитан-лейтенант Лотар Арно де ла Перьер, был организатором и командиром сухопутного штурмового батальона своего имени, со временем влившегося в 3-ю военно-морскую бригаду фон Левенфельда. Упомянутый выше капитан Бертольд (один из наиболее известных и харизматических предводителей германских белых добровольцев) прославился в годы мировой войны как военный летчик-истребитель, одержавший 44 воздушных победы и награжденный за свои подвиги высшим прусским королевским орденом «За заслуги» (нем.: Пур ле Мерит), именуемым в просторечии «синий Макс» (за синий цвет шейного орденского креста). Несмотря на многочисленные ранения, Бертольд (по существу, превращенный в калеку!) отказался демобилизоваться и продолжал участвовать в боевых вылетах на «Фоккере Д VII», специально приспособленном для того, чтобы его мог пилотировать искалеченный воздушный ас. После Ноябрьской революции Бертольд сформировал свой собственный добровольческий корпус — упомянутый выше Железный отряд (Франконский крестьянский отдельный отряд специального назначения) — и участвовал во главе этого формирования в многочисленных боях, как в Германии, так и в Прибалтике. Во время «Капповского путча» присоединившийся к путчистам отряд Бертольда оказался изолированным превосходящими силами красных в Гарбурге (близ Гамбурга). После кровопролитного боя окруженная со всех сторон Железная ватага была истреблена до последнего человека, а сам Бертольд, не пожелавший отдать красным своего ордена, зверски умерщвлен «спартаковцами» — задушен лентой своего «синего Макса», обезглавлен и изрезан на куски.

Боевой путь многих фрейкоров данной III категории был совсем недолгим. Но некоторые из них постоянно наращивали свою численность и боевую мощь — например, прославленный Штурмовой отряд Россбаха, на пике своего развития насчитывавший более 7000 активных штыков и сабель.