Глава 19. Нарастание ожиданий новой русской армии
Глава 19. Нарастание ожиданий новой русской армии
Полки «иноземного строя» стали предметом вожделения правительств со времён позднего Ивана Грозного. Вот как Карамзин описывает итоги известной победы войск Бориса Годунова над армией Самозванца при Добрыничах:
«Борис затрепетал от радости; велел петь благодарственные молебны, звонить в колокола и представить народу трофеи: знамёна, трубы и бубны Самозванцевы… послал золотые медали Воеводам, а войску 80 000 рублей и писал к первым, что ждёт от них вестей о конце мятежа, будучи готов отдать верным слугам и последнюю свою рубашку; в особенности благодарил усердных иноземцев и двух их предводителей, Вальтера Розена, Ливонского Дворянина и Француза Якова Маржерета; наконец изъявлял живейшее удовольствие, что победа стоила нам недорого: ибо мы лишились в битве только пятисот Россиян и двадцати пяти Немцев…»
О Самозванце:
«…Манифест, удовлетворяя любопытству баснями, дотоле неизвестными, умножил число друзей Самозванца, хотя и разбитого. Говорили, что Россияне шли на него только принуждённо, с неизъяснимою боязнию, внушаемою чем-то сверхъестественным, без сомнения, Небом; что они победили случайно, и не устояли бы без слепого остервенения Немцев …»
Иностранные наёмники в тот период не только становились защитой от внешних угроз, но уже и фактором внутренней политики. Наступал Бунташный век, твёрдость, дисциплина и преимущественная боеспособность «немцев» была очевидна, признана – не сегодняшними русофобами, а тогдашними русскими правителями.
Нарастала тревожная тенденция: Россия вынуждена была просто задаривать сильные в военном отношении государства.
Карамзин, том 10, глава 3 («Продолжение царствования Фёдора Иоановича»):
«Чрез несколько месяцев (в декабре 1594) приехал в Москву тот же Варкоч с уведомлением, что турки более и более усиливаются в Венгрии: он требовал немедленного вспоможения казною – и мы удивили Австрийский двор щедростию, послав Императору, на воинские издержки, 40 360 соболей, 20 760 куниц, 120 чёрных лисиц, 337 235 белок и 3000 бобров, ценою на 44 тысячи Московских тогдашних рублей…
В двадцати комнатах дворца разложив дары Фёдоровы пред глазами Императора и Вельмож его, он удовлетворил их любопытству описанием Сибири, богатой мехами, но не хотел сказать, чего стоила сия присылка Государева, оценённая Богемскими Евреями и купцами в восемь бочек золота. Вельяминов объявил Министерству Австрийскому, что вспоможение столь значительное доказывает всю искренность Фёдорова дружества, невзирая на удивительную медленность Императора и союзников его в заключении торжественного договора с нами…
Но пышность и ласки не произвели ничего важного. Когда Австрийский Вельможа, приступив к главному делу, объявил, что Рудольф ещё ждёт от нас услуг дальнейших; что мы должны препятствовать впадениям Хана в Венгрию и миру Шаха с Султаном; должны и впредь помогать казною Императору, в срочное время, в определённом количестве, золотом или серебром, а не мехами, коих он не может выгодно продавать в Европе…»
Потом дойдёт до требований оплаты не только золотом, но и кусками российской территории – шведам за защиту против поляков.
Да и позже, во время Тридцатилетней войны, когда по калькуляции Солоневича у нас уже было 89 000 солдат «нового строя», Россия кормила и финансировала шведскую армию в надежде, что её удары по Польше помогут нам вернуть Смоленск. Собственная попытка вернуть в 1632–1634 годах Смоленск обернулась победой поляков, растворением нашей армии и казнью полководца Шеина.
Необходимое примечание: часто дихотомия «старая армия – новая армия» у меня подменялась для иллюстраций некоторых исторических тенденций на: «европейская – азиатская». Например, у Польши армия оставалась преимущественно старой, её можно сравнить с азиатской – именно по итоговым показателям боеспособности : послепетровская русская армия громила её примерно в тех же пропорциях, что и турок. Но потом последовал один выразительный поворот исторического сюжета, подтверждающий заявленную тенденцию. Проследим шаги.
«За разгром бунтовщиков под Ореховом Суворов был удостоен чина генерал-майора. Ляхи были так деморализованы, что не могли остановиться в бегстве, хотя под конец их преследовали всего 10 кавалеристов во главе с самим Суворовым. В 1770 Суворов разгромил под Ландскроной отряды Дюмурье (французский военспец у поляков). При этом с нашей стороны были ранены только 10 человек . Разбив последнего предводителя конфедератов Казимира Пулавского, Суворов за 17 суток прошёл 700 вёрст среди враждебно настроенного населения, почти ежедневно ведя бои. В 1771 восстал литовский великий гетман граф Огинский. У него был лучший среди бунтовщиков трёхтысячный полк “чёрных гусар ”. Суворов с отрядом в 800 человек прошёл за 4 дня 200 вёрст, напал на Столовичи, вражескую базу ночью и разгромил гетмана. В 1772 Суворов разбил большой отряд в Кракове – и война фактически закончилась…»
А после 1794 года поляки показали общеславянскую прекрасную обучаемость, способность «схватывать на лету». Массово двинулись добровольцами к Наполеону, и довольно быстро польские легионы по удельной боеспособности сравнялись с лучшими французскими частями, уступая, может, лишь Старой гвардии. Об этом повороте и двести с лишним лет спустя поётся в знаменитом гимне «Ещё Польска не сгинела…». Удивительно, если вдуматься, упоминание в национальном гимне (!) фамилии иностранца и процесса военного обучения у него:
Вислу перейдём и Варту,
Будем поляками.
Дал пример нам Бонапарте
Как должны мы побеждать…
Извините, этот перевод буквален, неказист, но оригинал с музыкой мазурки очень красив.
«Польская теорема» говорит примерно о том же, что и «Крымская». В XVI–XVIII веках старые польские армии сражались с русскими с переменным успехом. В XVIII веке новая русская (послепетровская) армия регулярно побеждала старую польскую, как европейцы – азиатов.
А в начале XIX века «наученные у Бонапарта» новые польские части сражались с русскими гораздо упорнее. В тех же сражениях у Грохова, Остроленки 1831 года Россия выставляла даже численно превосходящие армии – 35 000 против 30 000. Пропорций 1770 года, суворовских, уже не было и близко.
История, элементарная логика, арифметика говорят: или не было в природе той русско-польской Смоленской войны 1632–1634 годов, не было капитуляции и казни Шеина, Измайлова, или не должно быть этих бессмысленных вагонов томов критик Петровской военной реформы. И не для обеления «проклятого императора», а для возвращения какого-то смысла «русской истории», как учебному предмету в частности.
Надеюсь, и сам факт наличия в национальном гимне наших ближайших славянских соседей этих строк о военном обучении вы признаете ещё одним аргументом в пользу моего подхода. «Военный экзамен» – главная, порой единственно объективно проявляемая из ролей государства.
Надеюсь, и начальная база для сравнения и последующей оценки результатов действий Петра обрисована. Уровень и состояние вооружённых сил, государственного аппарата России грозили нашей стране потерей независимости.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.