Победа под Грюнвальдом

Победа под Грюнвальдом

Вершиной военно-политической деятельности Витовта стала победа над крестоносцами под Грюнвальдом в июле 1410 года. Более 200 лет перед балтскими народами, белорусами, поляками, новгородцами и псковичами стояла стратегическая цель — сдержать натиск крестоносцев и полностью ликвидировать эту смертельную угрозу.

Возможность достижения этой цели появилась тогда, когда Великое княжество Литовское и королевство Польское сблизились и усилились настолько, что вместе могли встать на битву под Грюнвальдом. В конце 1408 года король и великий князь начали практическое обсуждение предстоящего похода, а зимой 1409 года в Беловежскую пущу стали стягиваться войска Великого княжества. Подвозились пушки и каменные ядра, приспособления для штурма замков и т. д.

Кроме этого, комплектовались большие обозы с оружием, продовольствием, табуны лошадей и гурты скота. Накануне битвы в армии союзников насчитывалось более 20 тысяч воинов, из которых почти десять тысяч белорусы из Полоцка, Витебска, Гродно, Минска, Мстиславля, Пинска, Лиды, Новогрудка, Кричева, Волковыска и других мест. На помощь выступили также три полка из Смоленска. Прибыли отряды из Новгорода Великого. Литва была представлена несколькими хоругвями, и пятью тысячами татарских конников. Из Польши прибыло почти 25 тысяч воинов, в том числе около трех тысяч из украинских земель.

План сражения готовили совместно Ягайло и Витовт. Но в походе и битве они были самостоятельными и равноправными. Король командовал своим войском, Витовт — своим. 3 июля армия союзников в 40 тысяч воинов выступила на Мариенбург. 14 июля возле деревни Грюнвальд им преградили путь крестоносцы. Началось великое сражение, которое завершилась полным разгромом крестоносцев. Решающим для исхода битвы был согласованный с Ягайло маневр Витовта, когда его войска начали имитацию отступления с целью нарушить боевые порядки тяжеловооруженных рыцарей. Вместе с великим магистром погибло все командование крестоносцев, более 18 тысяч рыцарей, пехоты, пушкарей и др. Каждого второго воина потеряло и Великое княжество Литовское. В основном это были белорусы.

Значение победы под Грюнвальдом трудно переоценить. Битва имела большое историческое значение. Орден потерпел сокрушительное поражение. Агрессия немецких рыцарей на восток надолго была остановлена. Удар по ним был настолько сильным и ошеломляющим, что славянские земли после этой битвы пятьсот лет не знали немецкой агрессии. Победив под Грюнвальдом, Великое княжество Литовское стало в один ряд с великими европейскими странами, возрос его международный авторитет. Современники прекрасно знали о выдающейся роли в этой победе князя Витовта. Во время объезда Витовтом и Ягайло Великого княжества Литовского после Грюнвальдской победы признательность Витовту выразили все белорусские земли, а также Псков, Тверь, Великий Новгород, Рязань и др. Татарский хан прислал Витовту богатые дары и просьбу о мире. В 1411 году Витовт возвел на престол Золотой Орды брата хана Джелаладдина — предводителя татар, погибшего в Грюнвальской битве.

Полное взаимопонимание и доверие установилось в отношениях Витовта с Московским государством. В 1425 году великий князь московский Василий Дмитриевич завещал опекунство могучему тестю над своим наследником — восьмилетним Василием Васильевичем и его матерью Софьей Витовтовной. Два года спустя великая княгиня, регентша Софья, поручила Витовту протекторат над Московским государством.

Высоким был авторитет Великого княжества Литовского и в других странах. В Вильно постоянно находились представители императора Священной Римской империи, Чехии, Дании, ордена и др. Важный вклад Великого княжества в победу под Грюнвальдом позволил Витовту вернуть Жемайтию и Подолье. Затем Витовт предпринял еще одну попытку ликвидировать вассальную зависимость Великого княжества Литовского от Польши. В 1413 году в Городле были выработаны новые условия унии с Польшей, которые обеспечивали самостоятельность княжества и его политики, а также новые привилегии феодалам, принявшим католичество.

Из постановления Городельского сейма о возобновлении Кревской унии — новых привилегиях феодалам, принявшим католичество:

…Паны (и) также бояре-шляхта земель наших, названных выше, дарениями, привилегиями и пожалованиями им нами дарованными, данными, уделенными, только католики и Римской церкви подвластные, и кому гербы пожалованы, наслаждаются, владеют и пользуются, как паны и шляхта Королевства Польского своими владеют и пользуются.

Также паны и шляхтичи, названные выше, своими отчинами (отцовскими имениями) на равном праве владеют, как паны Королевства Польского своими обычно (как принято) владеют и пожалования наши, на которые имеют грамоты, от нас действующие и утвержденные крепостью вечной силы, подобным образом будут владеть и иметь свободную возможность их продавать, менять, отчуждать, дарить и в пользу свою обращать, однако, с нашего согласия, особенно для каждого случая данного, как для их отчуждения, обмена или дарения перед нами или нашими урядниками по обычаям Королевства Польского будет определено.

Также после смерти отца дети не должны быть лишены наследственных имений (вотчин), но должны ими с наследниками (передавая по наследству) владеть, как паны и шляхтичи Королевства Польского своими (вотчинами) владеют и в благоприятное пользование обращают.

Равным образом женам своим привенки в имениях и дворах, которые по наследству от отца или согласно пожалованию нашему в вечность имели или будут иметь, могут определять (назначать), как в Королевстве Польском определяются (назначаются). Дочерей или сестер, родственниц или свойственниц своих названные выше паны и шляхтичи земель Литовских могут сочетать браком только с католиками отдавать замуж по благоугождению их воли и по обычаю Королевства Польского, от старины соблюдаемому.

Особливо выражается то, что все паны и шляхтичи земель Литовских верность и подобающее христианской вере постоянство нам, Владиславу, королю польскому и Александру Витовту, великому князю литовскому, и преемникам нашим обязаны будут держать и хранить, как паны и шляхтичи Королевства Польского своим королям привыкли держать и служить, о чем паны, бояре и знать земель Литовских, выше названные, присягою (клятвою) уже нам поручились, как яснее в грамотах их, в которых они с панами Королевства Польского взаимно согласились, содержится. Равным образом под клятвою верности и под (страхом) лишения своих имений никаким князьям или панам или другим, какого ни было сословия людям, желающим противостоять землям Королевства Польского, ни советом, ни благоприятствованием, ни помощью не будут служить и помогать, но…

Также достоинства, места и должности, как они установлены в Королевстве Польском, будут учреждены и установлены в Вильне — воеводство и каштелянство Виленское, и также в Троках и в других местах, где лучше окажется полезным, по нашему благоволению, на вечные времена. Также и урядниками назначаются только католической веры поклонники и подвластные святой Римской церкви. Также и все постоянные уряды земские, каковы суть должности, каштелянства, жалуются только исповедникам христианской (католической) веры и к совету нашему допускаются и в нем присутствуют, когда обсуждаются вопросы о благе государства, потому что часто различие в верах приводит к различию в умах (мнениях) и оказываются через это известными такие решения, каким полагается в тайне быть сохраняемыми.

…К этому еще добавляется, что названные выше паны и шляхтичи Литвы после смерти Александра Витовта, теперешнего князя, никого не будут иметь или выбирать великим князем и господарем Литвы, как только кого король польский или его преемники по совету с прелатами и панами Польши и земель Литвы сочтут необходимыми избрать, поставить, поместить. Одинаково также прелаты, паны и шляхтичи Королевства Польского, когда король польский умрет без детей и законных наследников, не должны выбирать себе короля и государя без ведома и совета нашего, то есть великого князя Александра, панов и шляхтичей названных выше земель Литвы, по силе и содержанию прежних грамот.

Сверх того, названные выше свободами, привилегиями и милостями только те паны и шляхтичи земли Литовской могут владеть и пользоваться, которым оружие и гербы шляхтичей Королевства Польского пожалованы, и почитатели христианской религии, Римской церкви подвластные, не схизматики или другие неверующие…

Эти выработанные новые условия унии с Польшей, обеспечивали важную самостоятельность Великого княжества. Условия же Виленской унии 1401 года, согласно которым после смерти Витовта все Великое княжество должно было отойти к Польше и прекратить существование как государство, были отброшены. Полученная после победы под Грюнвальдом относительная независимость Витовта от Королевства Польского, дала ему столь желанную возможность в дальнейшем добиваться полного отделения Великого княжества от Польши.

В конце своего великого княжения, на склоне лет, Витовт стал предпринимать реальные шаги в этом направлении. В 1398 году белорусские и литовские бояре предлагали Витовту принять королевский титул. Тогда он отказался. Но теперь, в новых условиях, он понимал, что увенчание его королевской короной будет означать повышение статуса всего Великого княжества, поставит его в один ряд с другими королевствами, сделает полностью независимым от Польши.

Белорусско-польское общество, а также император Сигизмунд укрепили веру Витовта в необходимости коронации. Согласие на это дал и папа римский. Летом 1430 года в Вильно начали съезжаться высокие гости из многих европейских стран, чтобы присутствовать при историческом торжестве — чествовании короля Витовта, властелина могучей державы. Среди гостей были и единственные его потомки: внук — великий князь московский Василий Васильевич и его мать, великая княгиня Софья Витовтовна. Присутствовал московский митрополит Фотий.

Однако коронация не состоялась. В августе 1430 года посольство от папы римского, ехавшее на миропомазание Витовта, остановили на немецко-польской границе поляки (правящие круги Польши были ярыми противниками придания великому князю литовскому королевского титула) и ограбили, а сделанную лучшими мастерами Нюрнберга золотую корону рассекли пополам. Вскоре Витовт умер. 27 октября 1430 года его похоронили в Вильно в гробнице под кафедрой костела святых Владислава и Станислава.