114. Роковая фраза Каменева «Мы ввели рынок» — нэп в столыпинском тупике
114. Роковая фраза Каменева «Мы ввели рынок» — нэп в столыпинском тупике
— Обреченность нэпа прямо связана с фразой Каменева: «Мы ввели рынок». Тогда эти мы и есть монопольная сила — что в 1923-м, что в 1993 году.
Но в двадцатые годы еще было море мелких товаропроизводителей, рыночная стихия в самой элементарной форме. Была игра в три руки: государство, госкапитализм в отдельности от государства и рынок жили отдельно, а государство между ними выступало в роли арбитра, иногда насаждая гостресты. В случае с нэпом процесс мог и должен был пойти дальше. Его запуск имел сперва характер поблажки, облегчения после Гражданской войны. Проходит время, и социальная релаксация споткнется на старом месте, о которое еще Столыпин ушибся, — аграрное перенаселение. Сибирь, Казахстан, фрагментарная инфраструктура цивилизации, транспорт — все это вызвало обратную волну еще перед войной. Столыпин не мог индустриализировать Россию. Где бы он взял нужные ему рабочие места, будучи окружен массой натуральных крестьян, ненавидящих помещика и хуторянина? Просто натуральных крестьян с их натуральным образом ведения дел?
Нэп повторно попал в столыпинский тупик — натуральность советского села возросла. Деревня, осередняченная Декретом о земле, возродившаяся русская община с ее переделами: что и как здесь индустриализировать? Если предоставить процесс его собственному ходу, крестьяне, разоряясь, станут куда-то уходить — но куда пойти советской власти в деревне? Перед ней не былой натуральный бедняк, а политизированная беднота. С партийной сетью на местах — и она снизу давит на партию, ища ходы наверх. Уже только ради решения этой проблемы требовалась индустриализация.
Советская власть, какой та сложилась, не справилась с усложнением естественного хода процесса. Все упиралось в вопрос о власти при необычности ее экономической модели. К этой теме шел Кондратьев, шли белонародники, Валентинов с меньшевиками под крылом у Дзержинского в ВСНХ. Все они прорабатывали какие-то ходы.
— Тут интересный момент государство. В нэповской модели еще была странная, но содержательная роль государства. Место для его рациональных управленческих функций.
— Благодаря тому, что непосредственный товарообмен с деревней отдали в руки нэпа, гостресты отделили от власти, предоставив им самостоятельную жизнь, — при которой власть, однако, могла их призывать к порядку. Но и они оказывали давление на власть через ВСНХ и Совнарком, то есть было место для лоббирования и сложной политической игры. Только в партийную политику это поле не проецировалось, и взял верх тот, кто олицетворял простоту решений, — Сталин. И нашлись социальные силы, которые под него запряглись.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.