89. Черный передел средствами мировой революции. Коммуна и мужик

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

89. Черный передел средствами мировой революции. Коммуна и мужик

— Ленин — персонаж совершенно другого времени. Имеет какой-то смысл это время для нас?

— Масштаб фигуры и след, им оставленный в судьбе России, а через нее и Мира, неизгладим. Я не разбираю ни апологетического мифа о Ленине, ни уничтожающего. Они плоски, хотя не без внешней убедительности. Например: в России, где монарху поклонялись как представителю Бога на Земле, когда его место освободилось, возникло место для следующего царя. Нет царя — пришел Ленин, нет Ленина — пришли другие… И так вплоть до президента России. Инерционное объяснение, не лишенное оснований, но бесконечно банальное.

Ленин укоренился в людях гигантской страны, лишенной хороших коммуникаций, когда его в 1917 году вне Кремля и в лицо никто не знал, вовсе не потому, что место монарха нужно было кому-то занять. В авторе Декрета о земле безграмотный крестьянин увидел осуществление не «царистской», а своей мечты — мужицкой утопии черного передела. Согласно последней вся Россия обращена в одно поле и равно поделена между людьми земледельческого труда.

— Но как мог совпасть ленинский коммунистический проект будущего мира с мужицкой мечтой о равной нарезке пашни?

— Поскольку у мечты были веские основания. Пахота была исковеркана массой перегородок, мешавших человеку на земле развернуться. Ленин называл это «крестьянским гетто» и в октябре 1917-го пошел на снос аграрных перегородок средствами мировой революции, которую давно проектировал и ради чего создавал партию. РКП(б) для него была не инструмент, а инструментальная проекция Мира. Куда коммунистическая Россия войдет свободным, независимым, но сопряженным с прочими странами Евразии государством. Идею России — единого поля, равноподеленного на всех трудящихся на земле, Ленин синтезировал с идеей России-строя свободных производителей и России — низовой инициативы. Достигаемой средствами, несовместимыми с буржуазностью и буржуазности противостоящими. Необычайный синтез!

Вот почему в 1917 году на мировой коммуне сошлись Ленин и мужик. Свято место, что пусто не бывает, занял не монарх, а русский разночинец, перепаханный Чернышевским. А далее инерцией взятого места его пошли захватывать другие, следуя Ленину, но его бессознательно изничтожая.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.