ЖИЗНЬ РУССКОГО НАРОДА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в
ЖИЗНЬ РУССКОГО НАРОДА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в
1. Обращение с крепостными при Екатерине II
Салтычиха. В конце 1750-х гг. по первопрестольной поползли слухи о жутких наказаниях, которым подвергает своих крепостных Дарья Николаевна Салтыкова.
Говорили, что по ее приказу дворовых забивают до смерти на конюшне, причем экзекуцию по барскому распоряжению часто проводят родственники.
Рассказывали также, что раз истязаемый испустил дух, так как замерз облитый водой на сильном холоде. Не одну крестьянскую жалобу на зверства помещицы Салтыковой получили московские власти, прежде чем началось следствие, которое затянулось до 1768 г.
В конце концов было установлено, что мрачные слухи – лишь тень преступлений, совершенных молодой дворянкой. В ее владениях от наказаний умерло более 100 крепостных. И к гибели 50 человек (3 мужчин и 47 женщин) Салтыкова имела прямое отношение. Некоторых запороли в ее присутствии до смерти, а большинство барыня сама убила скалкой, поленом или валиком для раскатки мокрого белья. Преступлениями несчастных почти всегда были плохая стирка белья или негодное, по мнению Салтыковой, мытье полов.
На суде Салтычиха не признавала за собой никакой вины. Не раскаивалась она и после 11 лет, проведенных в земляной тюрьме московского Ивановского монастыря. Тогда условия ее содержания стали более жесткими. Последние 22 года жизни она провела в холодной каменной клети.
Конечно, случай с Салтыковой был неординарным. Помещица, очевидно, страдала душевной болезнью, что подтверждает ее поведение в заключении. Когда кто-то подходил к зарешеченному окошку ее камеры, Салтычиха кидалась к решетке и по-звериному выла. Но дикий пример Салтычихи показывает, до чего могло дойти в век, когда одни люди имели право распоряжаться другими как своей собственностью.
Торговля душами. «При Екатерине крепостных людей для продажи выводили на ярмарку вместе со скотом; крепостных проигрывали в карты, платили ими долги, давали взятки и т. п. И были случаи, мужиков меняли на собак, причем собаки ценились дороже мужиков.
А в газетах екатерининских времен печатались такие объявления:
«Некто продает 11 лет девочку и 15 лет парикмахера, да сверх того 4 кровати, перины и прочий домашний скарб».
«Продается малый 17 лет и мебель».
«Продается малосольная осетрина, семь сивых меринов и муж с женою».
«За отъездом продается лошадь, две горничных девушки и т. п.».
Истязания крепостных. «Обращение с крепостными было жестоко до поразительного. Чувствуя полную безнаказанность, помещики творили над крепостными, можно сказать, неслыханные насилия.
В усадьбах имелись целые арсеналы всевозможных орудий пытки: плети, кнуты, колодки…
Правила для управления имениями известного героя екатерининских времен генерала Румянцева отличаются большой строгостью. Это целый свод законов, предусматривающий всевозможные преступления крепостных и налагающий разнообразные наказания… штрафы, цепи, тюрьма, батоги. У крепостного, совершившего кражу, отбиралось все, и сам он отдавался в солдаты. Если без уважительной причины крепостной не ходил в праздник в церковь, то на него налагали штраф в 10 копеек в пользу церкви…
У другого господина порядки были прямо зверские. Господин этот жил в Москве вместе со своей дворней; многие из дворовых людей учились в столице ремеслам. Эти крепостные, а также крепостные из деревни обязаны были по праздникам являться к своему господину на поклон. За неявку виновный получал 1000 розг…»
Воспитанники и крепостные любимцы. «Часто образованные дворяне обнаруживали у своих крепостных таланты. Было модно учить таких крепостных на художников, скульпторов, актеров и т. д. Деньги порой тратились немалые, не останавливались иногда и перед посылкой такого крепостного за границу для лучшего образования. Судьбы образованных крепостных складывались по-разному. Выйдет из «случая» любимец – и в деревню его, ходить за стадом, или в дворовые, сапоги чистить…
Некоторым давали свободу, а иных держали при себе, уважали, как преданных людей, поручали им важные дела. Например, художник из династии крепостных живописцев графов Шереметевых Иван Петрович Аргунов (1729-1802) родился и умер крепостным. Граф использовал его то как чисто живописца, то отправлял смотреть за каким-нибудь своим имуществом в качестве управителя. Так, в 1770-е гг. Иван Аргунов был управляющим «Миллионного дома» в Петербурге. Это огромное здание на Миллионной улице Шереметевы сдавали внаем. В 1790-е гг. художник опять был занят различными хозяйственными делами своего барина.
В целом во владениях Шереметевых отношение к крепостным было доброе. Один из графов, Н. П. Шереметев, любитель театра и создатель уникальной крепостной труппы, даже женился на своей крепостной актрисе Ковалевой-Жемчуговой. Правда, это стоило ему дорого. Царь долго не давал разрешения на брак, а после женитьбы большинство друзей и родственников Шереметева отвернулись от него…» (К. Левин. «Первый борец за свободу русского народа»).
2. Быт и нравы простого народа
Глазами иностранца. «Петербург представляет уму двойственное зрелище: здесь в одно время встречаешь просвещение и варварство… блестящее гордое дворянство и невежественную толпу. С одной стороны, модные наряды, богатые одежды, роскошные пиры, великолепные торжества, зрелища, подобные тем, которые увеселяют избранное общество Парижа и Лондона; с другой – купцы в азиатской одежде, извозчики, слуги и мужики в овчинных тулупах, с длинными бородами, с меховыми шапками и рукавицами и иногда с топорами, заткнутыми за ременными поясами…
Их сельские жилища напоминают простоту первобытных нравов; они построены из сколоченных вместе бревен; маленькое отверстие служит окном; в узкой комнате со скамьями вдоль стен стоит широкая печь. В углу висят образа, и им кланяются входящие прежде, чем приветствуют хозяев. Каша и жареное мясо служат им обыкновенного пищею, они пьют квас и мед; к несчастью, они, кроме этого, употребляют водку, которую не проглотит горло европейца.
Богатые купцы в городах любят угощать с безмерною роскошью: они подают на стол огромнейшие блюда говядины, дичи, рыбы, яиц, пирогов…
Так как у низшего класса народа в этом государстве нет всеоживляющего двигателя – самолюбия, нет желания возвыситься и обогатиться, чтобы умножить свои наслаждения, то ничего не может быть однообразнее их жизни… ограниченнее их нужд и постояннее их привычек. Нынешний день у них всегда повторение вчерашнего…
Русское простонародье, погруженное в рабство… пользуется некоторой степенью внешнего довольства, имея всегда обеспеченное жилище, пищу и топливо; оно удовлетворяет своим необходимым потребностям и не испытывает страданий нищеты, этой страшной язвы просвещенных народов. Помещики в России имеют почти неограниченную власть над своими крестьянами, но, надо признаться, они пользуются ею с умеренностью; при постепенном смягчении нравов подчинение их приближается к тому, в котором были в Европе крестьяне, прикрепленные к земле. Каждый крестьянин платит умеренный оброк за землю, которую обрабатывает, и распределение этого налога производится старостами, выбранными из их среды» (Французский дипломат Л.Ф. Сегюр. «Записки о пребывании в России в царствование Екатерины II»).
Глазами русских просвещенных людей. «Доехав до жилья, я вышел из кибитки. Неподалеку от дороги над водою стояло много баб и девок. Страсть, господствовавшая во всю жизнь надо мною, направила стопы мои к толпе сельских сих красавиц. Толпа сия состояла более чем из тридцати женщин. Все они были в праздничной одежде, шеи голые, ноги босые, локти наруже, платье, заткнутое спереди за пояс, рубахи белые, взоры веселые, здоровье, на щеках начертанное. Приятности, загрубевшие хотя от зноя и холода, но прелестны без покрова хитрости; красота юности в полном блеске, в устах улыбка или смех сердечный; а от него виден становился ряд зубов белее чистейшей слоновой кости. Зубы, которые бы щеголих с ума свели. Приезжайте сюда, любезные наши барыньки московские и петербургские, посмотрите на их зубы, учитесь у них, как их содержать в чистоте. Зубного врача у них нет. Не сдирают они каждый день лоску с зубов своих ни щетками, ни порошками…
И не приметил, как вы, мои любезные городские тетушки, сестрицы, племянницы и прочие, меня долго задержали. Вы, право, того не стоите. У вас на щеках румяна, на совести румяна, на искренности… сажа. Все равно румяна или сажа. Я побегу от вас к моим деревенским красавицам. Правда, есть между ними на вас похожие, но есть такие, каковых в городах слыхом не слыхано и видом не видано…» (А.Н. Радищев. «Путешествие из Петербурга в Москву»).
Вопросы и задания
1. Верно ли, на ваш взгляд, утверждение, что «екатерининский век» – это «сплав просвещения и рабства»? Свой ответ обоснуйте анализом фактов. 2. Прочитайте еще раз отрывок из сочинения Л. Ф. Сегюра. С такими историческими источниками работают историки, воссоздавая картины прошлого. Однако любой исторический источник, а особенно воспоминания, требует критического к себе отношения. Попробуйте и вы провести анализ этого источника, а потом составьте рассказ о быте и нравах простых людей в России XVIII в. Используйте также ваши собственные знания, можете пользоваться доступными вам материалами других источников и научно-популярной литературой.
Вопросы для критики источника
1. Из какой страны автор? По каким делам он прибыл в Россию? Могут ли эти обстоятельства влиять на позицию автора? 2. Что в российском быте было для него непривычным? Как оценивает эти явления автор? Согласны ли вы с его мнением? Чем вы обоснуете свое мнение, расходящееся с оценкой автора? 3. Что, на ваш взгляд, описано автором объективно? Почему вы так решили? 4. Подтверждаются ли сообщения автора другими источниками? (Сравните их с другими материалами, помещенными в этом разделе.)
Данный текст является ознакомительным фрагментом.