Гипотезы Гевина Мензиса

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Гипотезы Гевина Мензиса

Итак, Восток и Запад, находящиеся на двух концах Евразийского материка, почти одновременно начали освоение морей и океанов: Восток – посредством морских экспедиций Чжэн Хэ, Запад приступил к исследованию западных берегов Африки в лице португальского принца Генриха Мореплавателя. В то время стремительно развивалась товарная экономика стран Западной Европы. Все государства поощряли и поддерживали плавания и морские экспедиции в поиске золота и расширения заморских колоний. В XIV–XV вв. центр торговой Европы перемещался со Средиземного моря к берегам Атлантического океана.

Да, Восток и Запад начали освоение морей и океанов почти одновременно. И англичанин Гевин Мензис написал книгу «1421 – год, когда Китай открыл мир», в которой утверждает, что Восток все же опередил Запад, что Чжэн Хэ опередил Колумба, открыв Америку раньше него, опередил он, возможно, и Магеллана, обогнув раньше него земной шар. Книга Мензиса разошлась быстро, правда, до масштабов «дэн-брауно-мании» отставной подводник не поднялся: все-таки о Христе в Европе и Америке знают даже слепоглухонемые, а древнего китайца Чжэн Хэ – почти никто. Версия Мензиса выглядит так: на китайской карте, попавшей в его распоряжение, весь земной шар был нанесен достаточно подробно уже к концу 20-х годов XV столетия. Европейцы смогли это сделать приблизительно на сто лет позже – после Колумба, Магеллана и раздела земного шара папской буллой на два полушария. До европейцев китайские адмиралы уже открыли Южную и Северную Америки, Австралию и Новую Зеландию, пересекли Тихий океан, открыли Антарктиду и Гренландию, обошли Сибирь морским путем.

Но кто же он – автор столь оригинальной версии? Роуэн Гевин Петон Мензис – отставной британский офицер, он входил во флотскую элиту, был командиром подводной лодки. Это внушает определенные надежды, ведь капитаны субмарин обычно люди серьезные и не склонные к фантазерству. Двадцать пять лет Мензис собирал материалы и работал в архивах по всему миру, сам путешествовал по местам, описанным в книге. Что ж это, с одной стороны, момент положительный, ибо историку без географии «встречается претыкание», и знать морское дело, навигацию, кораблестроение и самому видеть описываемые моря и побережья – для историка Великих географических открытий – важнейшее дело. С другой стороны, наводит на размышления: дилетанты обычно отбирают и интерпретируют факты не беспристрастно.

О своем детстве и юности Мензис особо не распространяется, но намекает, что родился в Китае. Однако въедливые оппоненты сразу вычислили: историк-подводник появился на свет в Лондоне, а Китаем «заболел» значительно позже.

В 1969-м неподалеку от Филиппин боевой подводный крейсер Ее Величества «Роркуэл» столкнулся с миноносцем американского флота «Эндюренс». Бывшая владычица морей вышла из столкновения победительницей: миноносец получил пробоину, хотя и не затонул. А дизельная субмарина поплыла дальше.

Военно-морские власти обеих стран провели расследование, показавшее, что Гевин Мензис и один из его подчиненных создали ситуацию, которая и привела к столкновению. Оказалось, что Мензис почему-то допустил нахождение на посту малоопытного моряка, в то время как на вахте должен был дежурить один из старших офицеров. К тому же на подводной лодке в полной мере не функционировала внутренняя связь – и Мензиса начали проверять на предмет профпригодности. Есть даже такая экзотическая версия, что командир подводного крейсера так увлекся собственными исследованиями – он уже тогда интересовался историей Великих географических открытий, – что ему недосуг было наблюдать за шныряющими повсюду кораблями янки.

Тем не менее послужной список Гевина Мензиса выглядит впечатляюще: поступил на флот в 1953-м, 11 лет (1959–1970) плавал на субмаринах. И именно в последние два года службы у него появляется интерес к плаваниям Магеллана и Джеймса Кука. Правда, какие-либо революционные открытия в этой сфере Мензису не светили: о Магеллане уже писали не только историки и географы, но и беллетристы (например Стефан Цвейг). А плавание капитана Кука подробно описано им самим – естественно, до того момента, как знаменитого мореплавателя съели анонимные аборигены. Но когда Мензис вышел в отставку после судебного решения, формально его оправдавшего, то нашел тему поистине революционную! Ибо по натуре Мензис был увлекающимся человеком – одним из тех энтузиастов, которые подарили миру неведомые ранее земли (над Колумбом тоже потешались!), исторические сенсации (Шлиман открыл Трою – ха-ха, смеялись академики) и технические чудеса (человек не может летать – безапелляционно заявлял отец братьев Райт) – и профессиональным моряком.

Мензис начал там, где до него многие просто останавливались. Он, анализируя старинные морские карты, оттолкнулся от легенды: «говорят», будто Колумб вышел на поиски своей Азии (обнаружив Америку) с картой. Кто говорит, зачем говорит – не важно, главное – откуда первоисточники? И Мензис отвечает: никто в Европе таких подробных карт иметь не мог! Его не убедили сенсационные утверждения о том, что Новый Свет оплодотворили исчезнувшие колена Израилевы, финикийцы, африканцы. Даже викингов Мензис считает не совсем «первооткрывателями» – карт же они нам не оставили. Так кто же еще до Колумба мог приплыть к берегам Америки? Какая держава была гегемоном на морях в XV веке? А кто лучше всех делал бумагу, умел делать шелк, лакировал шкатулки, запускал ракеты и летал на бумажных драконах?

Гевин Мензис составил карту предполагаемых плаваний и на сотнях страниц своей книги рассказал о великом подвиге китайских мореплавателей. Книга интересна тем, что посвящена событиям, которые были несправедливо забыты европейской историей. Она сразу переполошила весь мир. Европейцы обижались, азиаты приветствовали автора. С подачи «Дейли Телеграф» про нашумевшую книжку написали едва ли не все мировые агентства, Би-би-си срочно делало интервью с автором, а более 200 ученых, издателей и дипломатов обсуждали доклад Мензиса на заседании Британского Королевского географического общества. Почему книгу назвали сенсацией, понятно. «Никакой “эпохи Великих географических открытий” не было», – утверждает Гевин Мензис. Колумб, Васко да Гама, Магеллан, Кук и едва ли не все остальные первооткрыватели не были таковыми. На самом деле и Америку, и Австралию, и Антарктиду, да и все остальное открыли китайцы. Причем сделали они это почти за столетие до европейцев и потратили на это всего два года – с марта 1421-го по октябрь 1423 г., а к 1428 г. мир со всей точностью был уже нанесен на карты. Мензис считает, что карты Чжэн Хэ послужили основой европейских морских карт времен эпохи Великих географических открытий, что легендарный Генрих Мореплаватель посылал своих капитанов вовсе не в неизвестность. В его замке Сагриш с ним были не только каталонские капитаны, еврейские картографы и арабские астрономы. В секретных помещениях хранились карты, которые чудом попали в Европу и на которых уже были нанесены и мыс Доброй Надежды, и острова Карибского моря, и пролив, названный позднее Магеллановым. Отчаянные и предприимчивые Колумб, Диаш, Васко да Гама, Магеллан, Джеймс Кук, отправляясь в путь, хранили у сердца карты, на которых были отмечены их маршруты. Это карты Кан’нидо, Пири Рейса, Вальдзеемюллера и другие.

Сам автор пишет: «Когда я впервые пришел к этим выводам, я был в ужасе. Я боялся, что люди сочтут меня сумасшедшим. Однако я абсолютно уверен в своей правоте, несмотря на то, что мои доводы сложны и запутаны, а моя теория ставит с ног на голову всю историю географических открытий».

Итак, Мензис утверждает: «во время шестого плавания Золотой армады ее флоты, возглавляемые адмиралами Хон Бао, Чжоу Манем, Чжоу Вэнем и Ян Цином, бороздили моря и океаны на протяжении двух с половиной лет, но главный мандарин военного ведомства

Лю Даци приказал все записи, касавшиеся этого путешествия, уничтожить. По этой причине мы практически не имеем никаких официальных свидетельств о том, куда ходили за эти годы китайские моряки и какие земли они открыли». Однако автор – моряк, и это позволяет ему раскрыть загадку, не покорившуюся историкам: «Хотя до сих пор я покорно следовал по стопам академических историков, куда более образованных и талантливых, чем ваш покорный слуга, начиная с этого момента я решил взбрыкнуть и позволить себе воспользоваться собственным опытом…»

Что же делает Мензис? Он анализирует португальские, итальянские, арабские и китайские карты XV в., то есть действует как заправский историк, вводя в оборот новые пласты источников, ранее недоступных исследователям из-за своей непонятности (ну что поделать, историки в массе своей ни бельмеса не смыслят в морских течениях и древних лоциях).

Это – блестящий ход, лучше и не придумать. Именно в расширении базы источников наших представлений о прошлом, прежде всего, через привлечение в историю знаний смежных дисциплин, настоящие профессионалы и видят столбовую дорогу преодоления кризиса исторической науки.

Мензис пишет, что воспользовался «…собственным опытом по дешифровке и толкованию тех немногих документов по истории китайских географических открытий, которые имелись в моем распоряжении. А именно, составленными китайскими моряками древними картами и лоциями, а также несколькими манускриптами и материальными свидетельствами пребывания китайцев в отдаленных уголках земли, которые дошли до нашего времени». Что ж, подход абсолютно научный и серьезный, никакой отсебятины, никаких нездоровых сенсаций. Это внушает надежду…

Свидетельствами, о которых говорит Мензис, являются покрытые резьбой камни, которые Чжэн Хэ оставлял в своих путешествиях, примерно, как Васко да Гама или Колумб – каменные кресты. Таковые есть кроме Цейлона, в Индии у Каликута, и в самом Китае – в Линьчиачан и Чиансу. В надписях самого Чжэн Хэ в Китае перечислены страны, которые он посетил (он, а не его эскадры) и написано, что флоты прошли по океану более 100 тыс. ли и побывали в 3 тыс. стран. Надписи переведены и введены в научный оборот в 1930 г.

Многие могут сказать: обычная средневековая страсть к гиперболам, и будут правы. Но Мензис, как западный человек XX века, просто не понимает, что цифры в разное время означали разное, и поэтому по верил! То есть он посчитал, что китайцы преодолели по морю 40 тыс. морских миль (кругосветка укладывается в 21,6 тыс. морских миль) и посетили 3 тыс. стран. И оттолкнувшись от этого, на первый взгляд, совершенно произвольного и шаткого основания, двинулся искать подтверждения… Что ж, Колумб тоже совершенно безосновательно верил, что плывет в Индию – и действительно сделал величайшее открытие.

Ма Хуань, дневник которого служит основой наших знаний о путешествиях Чжэн Хэ, добрался с ним до Каликута (1421), а потом вернулся в Китай. Занятно, но в 1421 г. в Каликуте случайно оказался венецианский купец Никколо Да Конти, принявший в Египте ислам и пробравшийся в Индию. Судя по всему, он был венецианским шпионом на Востоке. Вернувшись в Европу, он оставил подробные отчеты о своих путешествиях. Сравнение текстов Ма Хуаня и Да Конти позволяет Мензису сделать вывод: венецианец был в Каликуте одновременно с китайским «Золотым флотом» и, вполне вероятно, встречался с Ма Хуанем и другими китайскими мореплавателями. Кстати, Да Конти описал китайские корабли Чжэн Хэ весьма точно, так что это можно считать независимым от китайцев подтверждением существования таковых.

Дальнейший путь флотилий, выделенных Чжэн Хэ для путешествия «до краев земли» – до Африки, – Мензис восстанавливает по «У пей чи»[50] и ее составной части – карте «Мао кун». Причем карта «Мао кун» переведена до сих пор лишь частично. ценность карты состоит в том, что доказано: она является копией с подлинной карты 1422 г., привезенной одним из флотов Чжэн Хэ, и на ней отмечены курсы четырех эскадр китайского флота и расстояния между ними.

В общем, китайцы доплыли до Африки. Что же, то, что джонки побывали там, и раньше исторической наукой не отрицалось. Но Новый Свет?! «У пей чи» и «Мао кун» показывают путь флотилий только до африканского берега. Да, жаль конечно, что Мао Кун – только обрывок древнего манускрипта. Но это уже кое-что…

Справедливости ради стоит отметить, что, по крайней мере, поначалу книга Мензиса весьма интересна и довольно убедительна. Общеизвестно, все ниспровергатели истории были кем угодно, но не историками: Фоменко – астроном, Суворов – военный, Бушков – профессиональный литератор. Гевин Мензис – не исключение, как известно, он штурман, бывший офицер британского военно-морского флота. Но ирония судьбы в том и состоит, что и самые серьезные прорывы в исторической науке делались, как правило, не историками, а людьми, работавшими на стыке наук – истории и лингвистики, истории и антропологии и т. п. Это-то и мешает сразу же поставить книжку Мензиса на полку «фоменковщины». Во-первых, в начале XV в. китайские мореплаватели действительно совершили несколько грандиозных морских экспедиций, и в этом не сомневается никто, в том числе и официальная наука. Просто европейцы, особенно те, что интересуются только европейской историей, про это мало знают. А во всей Юго-Восточной Азии главный герой этого плаваний – великий воин, евнух и истовый мусульманин, уже упоминавшийся здесь неоднократно, адмирал Чжэн Хэ – почитается не меньше Колумба, и не без оснований.

Итак, приведем последовательно набор аргументов Мензиса, с помощью которых он пытается обосновать свою теорию:

1. Карты, которые изображали открытые материки. Эти карты в неполном виде, но все же дошли до Европы. (Именно они заставили Мензиса начать свое исследование.)

2. Факт возвращения в Китай «Золотого флота». Вернулись только 1/10 часть экипажа и 1/10 часть кораблей, но они вернулись.

3. В Китай привезли из-за моря кукурузу, и она стала одной из ведущих пищевых культур.

4. В местных музеях потенциальных остановок кораблей Мензис обнаружил материальные свидетельства визита китайцев – вплоть до картин, изображавших их корабли и одежду. В Малакке до сих пор стоит храм, построенный Чжэн Хэ, на Цейлоне – каменная трилингва (табличка на трех языках), описывающая прибитые Чжэн Хэ в 1409 г., в Африке на побережье – во множестве – китайские монеты и черепки сосудов.

5. Мензис искал и отмечал места, где находили остатки китайских судов, особенно якорей (в различных частях земного шара).

6. Мензис обнаружил породы китайских кур на всех широтах.

7. Следы того, что китайцы обошли по морю побережье Сибири, Мензис нашел в одной из китайских книг той эпохи: в ней есть изображения эскимосов и пляшущего казака.

8. Мензис выдвинул объяснение успеха китайских капитанов: Гренландию и Сибирь они обогнули, так как уровень Мирового океана был в XV в. существенно ниже, а похолодание в мире началось спустя полвека после плавания «Золотого флота». Ну а плавания по Индийскому океану его с муссонами вовсе не выглядят невозможными, скорее – наоборот.

Порознь доводы Мензиса можно принимать по-разному. Но в совокупности перед нами убедительные доказательства того, что в 1421–1423 годы китайские адмиралы действительно «открывали» нашу планету.

Одна из карт адмирала Чжэн Хэ – так называемая «карта Кан’нидо» (признанная даже самыми консервативными историками подлинной), выполненная на шелке в 1403 г. в Корее, копия которой находится в университете в Киото (Япония) – свидетельствует, как минимум, о том, что он располагал надежной и достоверной информацией о Европе. К сожалению, поиск истины очень осложняется уничтожением официальной информации о двух последних плаваниях, которые, по всей видимости, были самыми дальними. Добрались ли китайцы до Мозамбикского пролива в Восточной Африке?

Исследователям известно и свидетельство фра Мауро, монаха-картографа из Венеции, который в 1457 г. написал, что некая «джонка из Индии» тридцатью годами раньше заплыла на две тысячи миль в глубь Атлантики. Карта фра Мауро хранится в Национальной морской библиотеке Италии в Венеции, где Мензис ее и исследовал. А на этой карте – за 30 лет до плавания Бартоломеу Диаша – показан мыс Доброй Надежды. А карта, между прочим, начерчена фра Мауро по заказу португальского принца дона Педро… Мало того, есть рассказ фра Мауро о том, как примерно в 1420 г. «некий корабль, шедший из Индии, пересек Индийский океан и обогнул мыс Доброй Надежды с востока»… и рядом с этим рассказом на пергаменте рисунок того же фра Мауро китайской джонки. Мензис приводит остроумные догадки об источнике сведений фра Мауро – кабинетного ученого – и довольно интересно, хотя и небезупречно с позиций строгой науки, доказывает, что этим источником мог быть только Да Конти, доплывший с китайцами до Гамбии. Тогда почему сам Да Конти не удосужился написать об этом в своем отчете? Однако сомнения в источнике не снимает вопроса: от кого фра Мауро узнал про мыс Доброй Надежды. Ведь достоверно известно, что арабы южнее Софалы (Африка) не плавали и ничего про этот мыс не знали.

Мензис приводит аргумент – карту Кан’нидо. Там этот мыс и вообще южная оконечность Африки показаны достаточно точно. Карта эта претерпевала изменения и вообще составлялась довольно долго из разных кусков, так что африканская часть вполне могла быть подготовлена по итогам плаваний 1421–1423 гг.

Ну что ж, можно сказать, что гипотеза о плавании китайцев вокруг мыса Доброй Надежды и до Гамбии, по крайней мере, выглядит возможной. Она в самом деле позволяет свести концы с концами (карту фра Мауро, его рассказ о судне из Индии, обогнувшем Африку, и карту Кан’нидо). Рассуждения Мензиса о течениях, во власти которых оказывались китайские джонки, обогнувшие Африку с востока, вполне логичны и не выглядят фантазией или инсинуацией – если бы плоскодонки-джонки, не знающие косого паруса, обогнули мыс Доброй Надежды, то скорее всего именно так все с ними и происходило, как описывает моряк Мензис…

Эта гипотеза остроумно объясняет факты, которые, однако, при некотором желании можно объяснить и по-другому. Например, где уверенность, что Африка на карте Кан’нидо нарисована там в 1420-е годы, а не много позже? Или что фра Мауро мог получить свои познания о мысе Доброй Надежды и без всяких китайцев – именно от какого-то индийского судна. То есть, строго говоря, факт наличия мыса Доброй Надежды на карте фра Мауро еще не доказывает того, что китайцы плавали вокруг Африки.

И, наконец, последняя загадка. В январе 2006 г. на одном аукционе была представлена карта 1763 г., якобы точная копия карты 1418 г. Владелец – китайский коллекционер, купивший ее в 2001-м, сразу соотнес ее с гипотезами Мензиса, ведь на ней фигурировали очертания Америки и Австралии, причем с китайскими транскрипциями названий тамошних аборигенов. Экспертиза подтвердила: бумага, на которой выполнена схема, – аутентичная, XV века, а вот насчет чернил сомнения остаются. Впрочем, говорят скептики, даже если это не подделка, то, возможно, просто перевод какого-то западного источника на китайский язык.

Но с чем никто не станет спорить, так это с тем, что китайцы к этому времени знали, что земля – шар, причем знали и примерные его размеры. Умели определять широту (по Полярной звезде, тогда как европейцы, в рамках птолемеевой системы, в качестве отправной точки для определения широты использовали экватор; поэтому китайцы не умели определять широту в Южном полушарии) и – пусть с ошибками – долготу. Мензис пишет об этом, ссылаясь на «У пей чи».

Солнце использовать для определения широты китайцы не умели (впрочем, португальцы научились этому только в 1474 г.). Зато они использовали компас, ведь о магнитном полюсе в Китае знали с VII в., и Мензис описывает китайские способы вычисления долготы, мало чем отличающиеся по степени неточности от европейских – до Кука и секстанта.

Почему китайцы, решив осваивать мир, «дабы включить в орбиту гармоничного мира, управляемого согласно законам Конфуция», «все варварские страны, которые встретятся на пути», решили именно плыть, а не отправить сухопутные экспедиции? С одной стороны, китайцы хорошо знали конфликтную ситуацию в Средней и Передней Азии, да и в Европе. С другой – Великий шелковый путь они тоже хорошо знали. Дороги Великого шелкового пути на высотах 4–5 тыс. метров тяжелы. Так что можно понять решение китайцев искать морской путь.

Флот, который должен был выполнить волю императора Чжу Ди, назвали «Золотым» из-за его размеров и из-за грандиозных затрат на его строительство.

«Золотой флот» был воплощением всей китайской цивилизации. В него входили 250 «плавучих сокровищниц», почти 400 военных кораблей, 400 зерновозов, водовозов, ремонтных баз и т. д. Достоверно определить все характеристики судов армады Чжэн Хэ историки и кораблестроители пока не могут. Масса спекуляций и дискуссий в научном мире вызвана тем, что ученым известно, как строились схожие джонки до Чжэн Хэ и после него. Однако Южные моря и Индийский океан бороздили специально построенные суда, о которых наверняка (с учетом расчетов, произведенных на основе раскопок в нанкинской верфи) известно лишь следующее.

«Плавучая сокровищница» была по размерам чуть ли не стадионом – около 134–150 м в длину и 40–55 м в ширину. Осадка до ватерлинии равнялась 6 с лишним метрам. Для сравнения можно сказать, что самые большие венецианские галеры того времени были в пять раз меньше в длину, чем «сокровищницы», и могли везти не 2 тыс. тонн груза, а тонн 50. К тому же, галеры эти не имели ни медных, ни железных пушек. На ней было 10 мачт, и они несли на себе 12 парусов из плетеных бамбуковых матов. Также бывали паруса шелковые на бамбуковых реях, но косого паруса китайцы не знали, так что их громадины хорошо плавали только при попутном или боковом ветре, галсами они ходить не умели. Переборки водонепроницаемые (корабли состояли из герметичных секций), каркас судна – из тика (весьма, надо сказать, прочное, но тяжелое и дорогое дерево), обшивка в три слоя досок из твердых пород дерева, промежутки между которыми заполнялись кокосовыми волокнами и заливались лаком из смеси расплавленного тунгового масла, птичьего клея и извести. Надо заметить, что только расточительные китайские императоры могли строить такие корабли, однако нельзя не признать, что такие корпуса были куда «герметичнее» европейских. В 1848 г. джонка, построенная по всем правилам китайского кораблестроения, прекрасно ходила из Нью-Йорка в Лондон и Шанхай под командованием английских офицеров, отмечавших, что она отлично слушается руля, и развивала вполне приличную скорость.

«Плавучие сокровищницы» строили из трех слоев крепчайшей древесины. Они были разделены на 16 водонепроницаемых отсеков, и затопление даже нескольких из них еще не вело к гибели корабля. Баочуаней в эскадре Чжэн Хэ в разное время было от 40 до 60. Для сравнения: первый трансатлантический пароход Изамбара Брюнеля «Грейт Вестерн», появившийся через четыре века (1837), в длину был почти в два раза меньше (около 72 м). Измерения средних кораблей равнялись соответственно 117 и 48 м. Таких джонок было около 200, и они сравнимы с обычными китайскими судами. Команда подобного корабля, в 1292 году везшего в Индию Марко Поло, состояла из 300 человек, а Никколо ди Конти, венецианский купец XIV–XV вв., путешествовавший в Индию и Ормуз, упоминает пятимачтовые джонки водоизмещением около 2 тыс. тонн. Адмиральский флот имел 27–28 тыс. человек личного состава, в число которых входили солдаты, купцы, гражданские лица, чиновники и мастеровые (по количеству это население большого китайского города тех времен). Напомним, флотилия Колумба состояла из 3 кораблей. Главный из них – «Санта-Мария» имел в длину 25 м, в ширину – 9 м, его водоизмещение составляло 100 тонн, команда – 40 человек.

Китайские корабли строили совершенно иначе, чем европейские. Во-первых, у них отсутствовал киль, хотя в днище и встраивали длинный брус, называвшийся лунгу («кость дракона»), для смягчения удара о грунт при причаливании. Причем каждый корабль имел сменные «кости дракона» на случай поломок. Прочности конструкции корабля добивались, добавляя на борта по всей длине деревянные укрепления-вельсы на уровне ватерлинии или выше нее. Главным же недостатком «сокровищниц» было то, что эти суда были плоскодонными и по преимуществу могли плавать по течению.

Если в Европе мачты располагались по центру судна, встраиваясь основанием в киль, то в китайских джонках основание каждой мачты соединялось лишь с близлежащей переборкой, что позволяло «раскидывать» мачты по палубе вне зависимости от центральной оси симметрии. При этом паруса разных мачт не перекрывали друг друга, раскрывались наподобие веера, парусность увеличивалась, и корабль получал соответственно большее ускорение.

Суда китайцев, создававшиеся для работы в неглубоких водах, по пропорциям отличались от европейских: их осадка и длина пропорционально уступали ширине. Это все, что нам известно достоверно. Переводчик записок Ма Хуаня, спутника Чжэн Хэ, Джон Миллз дополняет эти данные предположением о том, что на баочуанях было по 50 кают.

В общем, никто не мог остановить флот Чжэн Хэ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.