«Потерявшаяся эскадра»

«Потерявшаяся эскадра»

Соотношение сил на море на начало 1793 года было следующим: английский флот мог выставить 115 линейных кораблей, 125 фрегатов и 108 мелких судов, в то время как флот Франции имел 75 линейных кораблей и 96 фрегатов, но французские корабли были крупнее, так что суммарный вес залпа флота англичан превышал французский только на одну шестую. Нехватка матросов позволяла англичанам держать постоянно в море не более 60 процентов своего флота.

Несмотря на большое число боевых кораблей, многострадальный флот Франции переживал не лучший момент своей истории: множество профессиональных командиров и офицеров — выходцев из дворянского сословия, имевших боевой опыт, было принуждено бежать из страны, некоторые перешли на сторону противника. Часть дворян решила разделить судьбу своей страны и предложила свои знания и опыт республике. Однако многочисленные предательства аристократов плохо отразились на взаимоотношениях Конвента и военспецов — дворян часто подозревали в заговорах, любая ошибка или оплошность могла быть истолкована как контрреволюционная деятельность. Для полного контроля действий «родовитых республиканцев» Комитет общественного спасения ввел должность комиссара, в обязанности которого вменялось наблюдение за любым решением военного специалиста. Это еще более ухудшило ситуацию — многие комиссары были полными профанами в военных и морских делах, не понимали особенностей морской тактики, не имели достаточных знаний по теории и практике кораблевождения. На место бежавших от республиканской гильотины дворян Конвент ставил капитанов торговых судов и даже матросов, лояльных новой власти, но совершенно не умеющих воевать на море. Такое положение вещей порождало всеобщее недоверие и недовольство.

Именно из-за этих причин все прожекты французского правительства по поводу высадки в британских владениях наталкивались на слабость флота. В 1795 году ситуация изменилась — теперь Голландия и голландский флот были в распоряжении Франции. Ирландские инсургенты начали контактировать с французским правительством еще в 1793 году. Руководитель ирландского подполья Теобальд Вульф Тон тесно сотрудничал с ведомством Карно и уверял последнего, что стоит республиканцам высадиться в Ирландии, и она запылает. Тогда Англии станет не до войны с Францией — своя рубашка ближе к телу.

К декабрю 1796 года в Брест было стянуто 14 750 солдат (под командованием генерала Гоша), к выходу в глубокой тайне было подготовлено 17 линейных кораблей, приспособленных для перевозки войск[125], 13 фрегатов, 4 корвета и 6 флейтов под общим командованием вице-адмирала Морара де Галя. Ради того, чтобы обмануть английских дозорных, курсирующих у Бреста, было решено выйти не широким удобным фарватером Ируаз, а юго-западным Ра-де-Сэн, между мысом Пуэн-дю-Ра и островом Иль-де-Сэн.

Высадка планировалась в бухте Бэнтри.

15 декабря в 11 утра Флот поставил паруса, однако встал на якорь в проливе Гулэ, с тем чтобы дождаться отставших. В 14.15 Морар де Галь поднял сигнал продолжить движение. Вследствие тумана возник полный беспорядок, усиленный плохой подготовкой экипажей. В результате ужасной неразберихи корвет, репетирующий сигналы с флагмана, просто потерялся, линейный корабль «Нестор» пошел проливом Ируаз, причем просто потому, что шкипер решил, что «так удобнее», корабль «Седюизан» налетел на камни и разбился, а французский флот разделился на две группы — контр-адмирала Нилли (18 кораблей), и контр-адмирала Бувэ (17 кораблей). Самое смешное, что Гош и Морар де Галь, находившиеся на фрегате «Фратерните», уходили из гавани Бреста последними, и не заметили неисполнения приказов. Фрегат с обоими командующими прошел Ируазом и встретился только с «Нестором», более никого не обнаружили. Создалась нелепая ситуация — Морар и Гош лихорадочно начали разыскивать «потерявшуюся эскадру», а Бувэ и Нилли 19 числа соединились и пошли к бухте Бэнтри. Фрегат Морара де Галя, никого не обнаружив, также взял курс на Ирландию и, сам не подозревая, следовал за своим флотом, который он потерял в тумане. 21 декабря Бувэ достиг берегов Зеленого острова. Сильное волнение не дало французам сразу войти в бухту и, лишь через два дня 10 кораблей и 6 фрегатов смогли встать на якорь на юго-востоке от острова Вир, отряд же Нилли был снесен ветром к западу. В отсутствие Гоша командование сухопутными силами взял на себя дивизионный генерал Груши. Он настаивал на высадке, несмотря на ослабление экспедиции (на кораблях Бувэ было 6400 солдат и 4 полевых орудия). Адмирал не соглашался. В конце концов он потребовал от Груши расписку, что он берет на себя всю ответственность за высадку, и одного дня отсрочки.

На следующий день — это было 25 декабря — засвежело, и Бувэ, отказавшись от высадки, взял курс на Брест. Груши проявил нерешительность, точно так же, как и 19 лет спустя, когда из-за его нерешительности Наполеон проиграл сражение при Ватерлоо. Что касается Нилли, он со своими кораблями и десантом (4168 человек, 2 орудия) встал на якорь у острова Джерси 25 декабря. Вечером к нему присоединился небольшой отряд Ришери (6 кораблей). Однако из-за начавшегося шторма высадка была сочтена невозможной, и решили вернуться во Францию.

Морар и Гош практически нагнали флот к 21-му числу, 22-го они даже видели его огни в бухте Бэнтри, однако сильный ветер и большие волны мешали флагману сблизиться с основными силами. Лишь 29-го числа «Фратерните» встретил шедший из бухты линкор «Революсьон», который сообщил, что все кончено.

1 января 1797 года в Брест вошли корабли Бувэ. 3-го — Нилли. 14 января — с трудом избежавший погони кораблей кэптена Эдварда Пэллью «Фратерните» прибыл в Ла-Рошель. 15-го в Брест вошли остатки первой Ирландской экспедиции — фрегаты и флейты под командованием Линуа.

Из 46 кораблей (считая отряд Ришери), обратно вернулось 35, погибло 5, захвачено англичанами — 6.