Глава V Пламя над Анатолией (84–74 гг. до н. э.)

Глава V Пламя над Анатолией (84–74 гг. до н. э.)

Итак, война между Римом и Митридатом закончилась, и для царя настало время подводить итоги, а они оказались довольно неутешительны. Как при осаде городов (Родос), так и в полевых сражениях (Херонея и Орхомен), понтийские армии потерпели поражения и понесли большие потери. Все территории, которые были завоеваны на первом этапе войны, были утрачены, часть кораблей пришлось отдать римлянам и вдобавок ко всему пришлось выплачивать контрибуцию. Но если посмотреть на дело с другой стороны, то получалось, что практически все свои земли, которыми он владел перед войной, Митридат сохранил, корабли у него остались, а контрибуция, которую он должен был выплатить, как уже отмечалось, не шла ни в какое сравнение с тем, что он сумел награбить. И главное, этот договор не накладывал на него никаких ограничений на количественный и качественный состав армии и флота, которые так любили навязывать побежденным врагам сыновья волчицы. Достаточно вспомнить Филиппа V Македонского и Антиоха III Великого. Но был и еще один момент, который мог утешить понтийского царя, хоть Ариобарзан и вернулся в свою страну, в Каппадокии оставались гарнизоны Митридата, и он пока не собирался их выводить. Словом, все было не так уж и плохо, как могло бы быть, но тут на царя навалились внутренние проблемы.

Сначала начались волнения в Колхиде, а затем вспыхнули беспорядки на Боспоре, население которого, отпав от державы Митридата, решило добиваться независимости. И если ситуация в Тавриде была довольно понятна, то в Колхиде все было не так просто, колхи требовали назначить им правителем Митридата Младшего, сына понтийского царя. С одной стороны, ничего необычного в этом не было, но с другой – настораживало то, что такая просьба была подкреплена вооруженным восстанием. Поэтому Евпатор действовал очень осторожно, он отправил сына в Колхиду, а сам пока решил понаблюдать за дальнейшим развитием событий. И едва Митридат Младший прибыл в Колхиду, как смуты прекратились, словно по взмаху волшебной палочки, а это еще больше насторожило его отца и усилило его подозрения. Судя по всему, они оказались не беспочвенными, поскольку царь продолжал наблюдать за сыном и в итоге утвердился во мнении, что «это произошло по плану его сына, желавшего стать царем» (Аппиан). Выждав еще время, Митридат вызвал сына к себе и распорядился взять под стражу, а затем заковать его в золотые цепи – недостойно царевичу выглядеть простым преступником. Впоследствии Митридат Младший будет казнен, но вот только о мятеже в Колхиде больше не упоминается, вполне возможно, что именно его происки и привели к смуте. А закончив с делами на Кавказе, Митридат обратил свой грозный лик на Боспор и распорядился строить новые корабли, взамен тех, что были выданы Сулле, и также стал собирать войска, подготавливая карательную экспедицию. Приготовления эти были настолько серьезны, что вызвали тревогу в Риме, где стали задумываться над тем, а не собирается ли понтийский царь взять реванш за поражение в войне? Ситуация усугублялась тем, что Луций Лициний Мурена, которого Сулла оставил в Анатолии с двумя легионами, спал и видел, как бы ему спровоцировать войну с Митридатом и увенчать себя лаврами победоносного полководца, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Войска, которыми он командовал, ранее были легионами Фимбрии, которые в свое время спокойно смотрели, как убивали их командира Флакка, а также считали, что они недостаточно поживились в прошлой войне. Поэтому желания и наместника, и его подчиненных совпадали полностью, в своем намерении развязать маленькую победоносную войну Мурена совершенно забыл об участи Мания Аквилия, которого подобные мысли привели к весьма печальному концу. Но тут сама судьба подтолкнула римлянина к действиям, поскольку произошло событие из ряда вон выходящее – от Митридата сбежал его лучший стратег Архелай и объявился в римском лагере.