Часть II Полынный мой путь

Часть II Полынный мой путь

Сибирь: XX век

Эта книга – не перечень исторических фактов, не хрестоматийный сборник. Это книга размышлений о событиях, положивших начало новой Сибири – Сибири XX века.

В жизни каждого из нас происходит порой что-то важное и значительное, а для окружающих незаметное. Событие? Случай? Закономерность? Они становятся вехами на жизненном пути? И да, и нет. Но именно от них мы начинаем новый отсчет времени. Для нас случившееся – главное. Так и в судьбе Сибири. За долгие и трудные годы XX века многое здесь изменилось благодаря событиям, о которых пойдет рассказ. Из дикой далекой окраины России Сибирь превращается в обжитой край. Превращается ежедневно, ежемесячно, ежегодно.

О ежедневных событиях пишут в газетах, о ежемесячных – в журналах, о ежегодных – в книгах. И все равно нельзя рассказать обо всех переменах, происходящих на сибирской земле. Впрочем, автор не ставил перед собой эту цель, я выбрал «поворотные» точки на пути освоения или преобразования Сибири. Они показались мне интересными. Умышленно не употребляю эпитет «важные», чтобы не обидеть. Ведь историю делают люди, и для каждого человека, если его судьба соприкоснулась с судьбой Сибири, именно «точки соприкосновения» будут главными, важными, основными…

Говорят, в XX веке открыли Сибирь. Так ли? Было три открытия таежной земли! Трижды люди открывали ее! Первое открытие началось недавно и очень давно. В 1961 году

находившийся на краеведческой конференции в Горно-Алтайске академик Алексей Павлович Окладников, прогуливаясь в городском парке, нашел… стоянку первобытного человека. Только утверждать, что на стоянке обитал первобытный человек, не брался никто из специалистов, даже сам Алексей Павлович.

Шершавая и холодная «рукоятка», гладкое «лезвие» каменных топоров-тесел сразу навели на мысль о неизвестной до сих пор древней культуре. Но когда, кто задумал и сделал эти предметы труда?

Жарким получился консилиум ведущих археологов и геологов Сибирского отделения Академии наук СССР. Долго спорили они, прежде чем прийти к выводу: находкам не менее 150–200 тысяч лет. И на карту планеты нанесли еще одну стоянку наших предков – Улалинскую – по имени горной речки, протекавшей неподалеку… Сенсация, опрокинувшая прежние представления о возрасте «перволюдей» Северной Азии, была недолгой. Через несколько лет улалинцы вновь перевернули мир… Глина считалась «немой», с точки зрения археологов, особенно если в ней нет культурных остатков. А эта глина «заговорила»: палеонтологи нашли в ней косточки грызунов и других животных, оказавшихся современниками первых каменотесов.

Миллион лет, если не более (!), прошло с той поры, когда дрожащая, неуверенная рука впервые взяла камень и сознательно стала обивать его другим камнем, нужным для дела. Уже не обезьяны, но еще и не люди обживали стойбища близ речки Улалинки.

Конечно, наш предок не был человеком разумным, но явно был человеком умелым. Сомневаться здесь не приходится: орудия труда убеждают в этом. И потекла долгая, как жизнь, река Истории…

Тысячелетия сменялись, словно дни в году, пока новгородцы-ушкуйники не принесли на Русь сведения о «человецех незнаемых в Восточной стране…». Шел XIV век от Рождества Христова. Рассказам о диких людях мифической страны нет числа. Что только не говаривали очевидцы! Один хотел перещеголять другого! «А ядь их мясо оленье да рыба. Да между собой друг друга ядят. А гость к ним откуды приидет, и они закалают дети свои на гостей, да тем и кормят».

«В той же стране есть иная самоедь. По пуп люди мохнаты до долу, а от пупа вверх, яко ж и прочий человеци…»

«В той же стране иная самоедь. Верх рты на темени, а не говорят, а образ в пошлину человечь…»

«В той же стране есть иная самоедь. По обычаю человеци, но без глаз. Рты у них межи плечми. А очи в грудех…»

Росли «информационные потоки» о богатой и сказочной Сибири, о Севере. Московия тогда пристальнее стала всматриваться в земли на востоке. Первые россияне проникали в просторную Сибирь и селились там. Наконец, навстречу восходящему солнцу в 1581 году пошел Ермак с дружиной, чтобы перешагнуть Каменный Пояс.

Началось второе открытие таежной земли.

И хотя на «диком бреге Иртыша» пал в бою казачий атаман, хозяин Кышлыка Кучум («тать презренный…», как сказал о нем поэт-декабрист К. Рылеев) потерял покой: грозный дух мертвого Ермака не давал забыться ни днем ни ночью. Похоронив Ермака «под кудрявой сосной», татары насыпали над могилой высокий курган и устроили богатую тризну. А через 80 лет после той тризны первый сибирский митрополит Киприан собрал в Тобольске старых казаков – друзей Ермака и записал их рассказы о походе. С тех пор в соборной церкви города пели вечную память воинам, павшим в боях за Сибирь, а в новых сибирских городах начали писать собственные летописи.

Мужественные землепроходцы дошли до Тихого океана и с прибрежных скал увидели восход солнца. Однако морские дали не могли удержать, охладить, остановить открывателей новых земель. На карте России той поры значились многие северные острова Тихого океана. Земли «Русской Америки» занимали Аляску и подходили почти к горам Калифорнии.

Российские крестьяне, мечтавшие о свободе, передовая интеллигенция, поплатившаяся за мечту о свободе, стали первыми преобразователями таежного края. Одни принесли с собой умение обрабатывать землю, растить домашний скот, другие бросили зерна передовой культуры на нетронутую почву Сибири, царизмом превращенную в «тюрьму без решеток».

Сподвижники Степана Разина, московские стрельцы, за ними Радищев, декабристы, народовольцы передали эстафету революционерам-марксистам… А третье открытие таежной земли началось после исторического залпа «Авроры», эхо революции прокатилось по городам и станционным поселкам – от Челябинска до Владивостока.

Раскрылась новая страница истории.

Москва, издательство «Мысль», 1983 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.