Южнофранцузская кельтско–лигурийская область

Южнофранцузская кельтско–лигурийская область

На территории, на которую кельты проникли самое раннее примерно лишь в конце IV века и где они соприкасались с лигурами, они оказались также в самом тесном контакте со сферой греческого искусства. Поэтому здесь нельзя говорить о чисто кельтском искусстве. Согласно преданиям, кельты учились технике возведения укреплений у греков. Такое утверждение касается не кельтов вообще, а именно этой южнофранцузской кельтско–лигурийской области, Галлии греческой (Gallia Graeca) в Провансе. На этой территории вскоре возникли оппидумы с крепостными стенами, правильными улицами и храмовыми постройками, что ясно говорит о заимствовании и копировании греческих и восточных образцов с их террасами, пропилеями (монументальными входными воротами с колоннами) и другими элементами, необычными для внутренних районов. По сравнению со среднеевропейскими оппидумами они более похожи на города. На юге Франции, таким образом, кельты узнали многое, многому научились.

Кельтско–лигурийский оппидум Энтремон (деп. Буш–дю–Рон), центр и одновременно святилище саллиев, построен в массильской области ещё в III веке и был позже разрушен римлянами в 124 г. до н.э. Его широкие стены из каменных квадров и с закруглёнными башнями сохранились на некоторых местах до высоты 4 м. Четырёхугольные дома каменной сухой кладки стоят тесно друг у друга, так что стены у них общие, и выровнены в широкие правильные улицы. От ударов колёс повозок дома были защищены особыми тумбами и плитами. В ямах–погребах находилось много местных и привозных сосудов для хранения запасов; не забыто и об элементарных требованиях канализации. Кое–где были обнаружены даже остатки простенькой мозаики. В этом поселении городского типа, где Ф. Бенуа уже несколько лет занимается раскопками, на самом высоком месте находилось святилище. К нему вела дорога длиною примерно в 100 м, окаймлённая скульптурами героев. В руинах святилища сохранились четырёхугольные известняковые столбы с вытесанными на них человеческими головами (рис. 35, 12 голов на одном столбе) — остатки так называемого «зала голов». В культовом зале в нишах каменных столбов грубыми гвоздями были прикреплены настоящие человеческие головы (культ отрубленных голов). В части, открытой до настоящего времени, найдено много обломков скульптур из известняка, в том числе голова ребёнка, голова князя с волосами, зачёсанными венком в виде диадемы, мужская голова с кудрявыми волосами, женская голова, камень с вытесанными на нём четырьмя головами (2 мужских и 2 женских), голова воина и почти целые скульптуры воинов. Это поистине целая глиптотека, коллекция скульптур и торсов, хотя и сильно повреждённых, так как римляне разрушили город в 124 г. и уничтожили святилище, как возможный центр будущего сопротивления.

Рис. 37. Статуя из Нова–Тараске де–Новэ (Буш–дю–Рон). Пожирающее человека чудовище, лапы которого опираются на две бородатые головы. Местный камень, доримская эпоха. Высота 112 см. Музей Кальвэ, Авиньон

Подобное положение было и в других местах Прованса. В оппидуме Рокепертус (Буш–дю–Рон) портик (фасад с колоннами) святилища составляли три каменных столба, когда–то раскрашенных, с углублениями в них для человеческих черепов. Над поперечным бревном наверху была помещена каменная, более полуметра в высоту фигура приготовившейся взлететь птицы, по–видимому, как символ пути на тот свет. Мы находим здесь и «Гермеса» с двумя головами, между которыми торчит клюв хищника. Все пропилеи были разделены на 2 террасы. Скульптуры в сидячем положении («поза Будды») представляют бога или князя или же героизированного умершего, одна с шейной гривной и браслетом, другая в одежде с поясом; они также носят следы первоначальной раскраски.

Всё это свидетельтвует о том, что на юге Франции возникали местные скульптурные мастерские; в них создавались каменные статуи, в первую очередь религиозного и культового характера. Влияние греческой среды здесь очевидно. Местные художники однако не всегда правильно понимали образцы и идею отдельных замыслов и соразмерность пропорций в общей концепции. Некоторые черты скульптур этих героев в южнофранцузских святилищах особенно характерны: выдающиеся скулы, прямой нос с широкой переносицей, брови полукругом, волосы, низко нависающие над выпуклым лбом; некоторые из этих черт мы находим и в чисто кельтской скульптуре.

Рис. 38. Монбуи (Луаре), Франция. Деревянная статуэтка, найденная в священном колодце галльского храмового участка. Высота 58 см. Исторический музей в Орлеане

Знаменитая «Тараске» (рис. 37) из Новэ (Буш–дю–Рон), скульптура чудовища, тело которого напоминает льва, опирающегося лапами на две человеческих головы с длинными бородами, принимаемыми также за «tetes coupees» — отрубленные головы, сделана из местного известняка в доримский период. Может быть, это символ смерти, вечного молчания, мотива, который был особенно распространён в более поздний латенский период; однако её происхождение и истинное значение нам трудно определить в настоящее время. Культ черепов, по–видимому, был очень распространён по всей территории. В кельто–иберийском оппидуме Пюиг Кастелар также были найдены человеческие черепа, в которых сохранились даже гвозди, которыми они когда–то были прибиты.

Кельтско–лигурийская область, благодаря своему географическому положению, с древнейших времён испытывала различные влияния. Путь из Италии шёл через Ниццу (Никея) и Ол–бию у Тулона на запад до Ампуриас в Каталонии. В самой Массилии, основанной примерно в 600 г., было святилище Артемиды со стелами ионического стиля (с сидящей богиней в нишах) того же характера, как в Эфесе в Малой Азии; остатки городских стен также носят отпечаток малоазиатского влияния. К более позднему периоду относится эллиническая стела (3—2 веков). Однако непосредственно по соседству с Массилией сохранилось много других и очень древних памятников. Долголетние, до сих пор незаконченные раскопки Т. Роллана в Сен–Блэз (деп. Буш–дю–Рон) открывают остатки хорошо сохранившегося греческого города Мастрамел, основанного ранее Массилии, самое позднее в 7 веке. В период кельтской экспансии этот город с хорошо защищённым акрополем был окружён мощными стенами. В кельтско–греческой скульптуре льва из Ле–Бо (Буш–дю–Рон) примерно III века проскальзывают черты восточных образцов, но сделана она из местного известняка. Некоторые поселения в Провансе и Лангедоке пережили долгие столетия, и местная среда постепенно подвергалась восточному и греческому, а затем иберийскому, кельтскому и римскому влияниям. В последней фазе сосредоточенный экономический напор и культурное влияние в соединении с последовательной романизацией проникал в остальные области Франции именно из этих южных районов.

Анзерюн (Эроль), оппидум на южнофранцузском побережье между Безье и Нарбоном в Лангедоке, возник на скалистом возвышении между устьями речек Орб и Од. Циклопические стены превратили его в V веке в первоклассную крепость. Затем сюда проникли иберийские влияния, и позже, в кельтский период, это место стало важным оппидумом, достигающим 750 м в длину и 300 м в ширину, в котором могло поместиться около 8000 жителей. Заселение его от неолита и бронзового века вплоть до кельто–иберийского периода подтверждается соответствующими отложениями культурного слоя. Мы встречаемся здесь с антикой, с греческими, италийскими, этрусскими и раннеримскими влияниями; Ганнибалу в конце III века здесь были известны прежде всего кельты. В Глануме (по–гречески Гланон) в нижнем течении Роны в окрестностях Арля (Буш–дю–Рон) также сохранились остатки города по крайней мере с четырьмя фазами заселения. Древнейшие памятники кельтских времён с местным святилищем часто напоминают в скульптурных работах Энтремон и Рокепертус. С эллинистического времени там сохранились остатки стен II века, а также перистиль (колонный зал), окружающий амплувий (бассейн для дождевой воды), и мозаика, по–видимому, старейшая на территории нынешней Франции. Но и последующие столетия оставили тут свой след: много домов периода романизации середины последнего века и доказательства оживлённой строительной деятельности галльско–римского периода вплоть до последней трети III века. Город был разрушен германцами около 270 г. н.э. В Глануме сохранились старейшие в Галлии городские ворота середины последнего столетия (периода примерно 40 г.) с рельефами на боковых стенах, изображающими пленных галлов.

Романизация Галлии в этой южнофранцузской области быстро обрела прочные опорные пункты. Достаточно привести Арль с построенным во времена Августа театром, со сценой, достигающей 104 м в длину, и со множеством скульптурных украшений (мраморные фигуры танцовщиц), Оранж (Воклюз), где также ещё во времена Августа возник театр с водопроводом, римские мосты в Апта (Апта Юлия) или Вазион Воконциорум (Везон–ля–Ромэн, Воклюз), когда–то важный кельтский город, а в период романизации богатейший город на левом берегу Роны, или, наконец, храмовые постройки у священного источника в Ниме. Непосредственно по соседству с Энтремоном возник город Аквы Секстиевы. Под всеми этими влияниями находилось затем и развитие в самой Галлии.