Пускай работает Иван…
Пускай работает Иван…
25 декабря 1991 г. над Кремлем был спущен флаг Советского Союза. Присутствовавшие в тот морозный день на Красной площади многие десятки советских граждан (включая автора этих строк) и представители посольств Китая, Кубы, Северной Кореи, Вьетнама, Лаоса стояли без головных уборов. У многих на глазах были слёзы.
Разрушение СССР, обусловленное взаимосвязанными внутренними и внешними факторами, сопровождалось многими межэтническими кровавыми конфликтами, социально-экономической катастрофой едва ли не во всех союзных республиках. Но некоторые из них и после распада СССР завладели значительной частью советских экономических фондов. Само же решение о роспуске СССР состоялось, подчеркнём, именно после того, когда фактический и, подчеркнем, бесплатный делёж общесоюзной собственности был в основном завершён.
Так, к концу декабря 1989 г. в странах Балтии оказалась основная часть советского торгового флота на Балтике; в Украине и Казахстане — до трети парка грузовых вагонов СССР. В причерноморских, приазовских и прикаспийских «постсоветских» республиках — за исключением РСФСР-России — оказалось свыше 70 % советского торгового флота южных акваторий уже бывшего Советского Союза…
Словом, даже в канун распада СССР и даже в последние часы его агонии некогда «братские» республики позаботились о весомости своей доли в имуществе уничтоженной страны. Такая политика последнего руководства Советского Союза проистекала из долговременной линии Кремля по обустройству национальных республик за счет, в основном, РСФСР и русского населения.
В этой связи неудивительно, что прибалтийские страны и Украина с Грузией, и без того немало получив в период агонии СССР, в течение 15-ти последних лет прямо или косвенно предъявляют финансовые претензии к России как правопреемнице СССР, — «за ущерб в период советской оккупации». Причем такие счета исчисляются десятками, а то и сотнями миллиардов, естественно, долларов.
Но что интересно: в июле — августе 2009 г. было прекращено финансирование государственных комиссий в странах Балтии по уточнению сумм их претензий к СССР — России. Факт весьма примечательный. Более того: по сообщениям ряда прибалтийских СМИ, некоторые экономисты тех же стран недавно подсчитали, что, оказывается, в социально-экономическом и внешнеторговом отношениях странам Балтии было куда выгоднее находиться в СССР и даже… в Российской империи (!), чем быть независимыми после 1990 г.!
Тем не менее, литовский сейм 30 сентября утвердил законопроект, по которому отказ какого-либо гражданина Литвы (среди которых немало русских и белорусов) признавать советский период «оккупацией» повлечёт за собой уголовное преследование…
Правда, в последние месяцы 2009-го упомянутые «истцы» взяли перерыв в выдвижении к РФ официальных претензий по советскому «счёту». Во всяком случае, страны-претенденты хорошо знают, каким образом и, точнее, — за счет какой союзной республики и нации эти страны, точнее — другие национальные регионы СССР жили и развивались, мягко говоря, куда лучше и комплекснее, чем РСФСР.
Дело в том, что на протяжении последних 45–50 советских лет именно Россия (РСФСР) была, в буквальном смысле, донором почти всех союзных и большинства автономных республик. Из них делали «витрины» социализма и изобилия» именно за счет России (и, частично, Белоруссии), и «витрины» это знали. Поэтому неудивительно, что, в отличие от тех же регионов — «витрин», социально-экономическая ситуация именно в РСФСР, по данным статистики для служебного пользования и других документов, ухудшалась наиболее быстро. А вот после распада СССР те же республики-иждивенцы настолько осмелели, что продолжают требовать российской подпитки уже в другой — провокационной и унизительной для России форме. То есть в форме пресловутых финансовых исков за период советской якобы оккупации.
Приведем в этой связи мнение доктора экономических наук, профессора Владимира Милосердова: «Существовавшая в СССР централизованная плановая система управления экономикой позволяла государству сосредоточить людские, финансовые и материальные ресурсы в едином «кулаке». Но благополучие населения национальных регионов, имевшее и политическую значимость, во многом зависело от поступлений из госресурсов. Хотя между вложениями, на которые работала вся страна, и отдачей от них, к сожалению, не было чёткой взаимосвязи.
В этих условиях руководители большинства республик скрывали свои внутренние резервы, старались больше получать из «центра» и как можно меньше давать в «общий котёл».
«Бессмысленно работать лучше, — откровенно говорил бывший Председатель Госплана Эстонской ССР Р. Отсасон, — зато большой смысл имеет составлять письма о помощи. Важно уметь выпросить деньги, продовольствие, корма, товары, что угодно, — это более важно, чем уметь делать их». Такая иждивенческая идеология особенно широко вошла в умы прибалтийских и закавказских руководителей».
По данным В. Милосердова, «несмотря на то, что основная часть газа добывалась в других районах страны, прибалтийские сёла по газификации существенно опережали российские. К моменту выхода прибалтов из Союза практически все сёла Прибалтики, да и Западной Украины и Закавказья были газифицированы. А вот в России и сегодня тысячи даже подмосковных сёл ждут, когда к ним придет газ. А что уж говорить о российской глубинке!
Образовалась огромная дифференциация между союзными республиками в размерах ассигнований из госбюджета, в объеме поставок материально-технических ресурсов, в выделении валюты, импортных товаров и в других сферах. И, как следствие, — в уровне жизни между республиками».
А вот свидетельство академиков-экономистов Т. С. Хачатурова и Н. Н. Некрасова — выдержка из их совместного письма министру газовой промышленности СССР С. А. Оруджеву, 16 ноября 1977 г.: «РСФСР в последние 10 лет постоянно ущемляется в выделении разнообразных централизованных ресурсов: их всё больший объем выделяется другим республикам, хотя контроль за использованием в тех республиках выделяемых ресурсов ослабевает и становится формальным. Более того: даже из того, что выделяется для РСФСР, затем весьма часто изымается из её фондов. Проявляется также неблагоприятная тенденция замораживания не только капиталовложений, но и разнообразных природных ресурсов на территории РСФСР, в то время как всё больший объем того и другого, соответственно, направляется и осваивается в других республиках. Последние требуют для себя увеличения и капиталовложений, и поставок по импортным линиям (лимитам), что, в отличие от большинства таких же заявок от РСФСР, удовлетворяется. Сохранение такой ситуации повлечёт за собой… необратимые диспропорции в социально-экономическом развитии и ресурсном обеспечении регионов всего СССР…».
Хотя это обращение осталось без официального ответа, оно, конечно, предопределило соответствующее отношение властей к Хачатурову и Некрасову.
А началось… после 1917-го, когда большевики «расчертили» территорию России, в том числе формируемой РСФСР, на массу союзных, автономных республик, автономных областей и национальных округов. Доля этих автономий в общей территории РСФСР, как и нынешней РФ, превышает 65 %, хотя удельный вес русских жителей в тех же автономиях и сегодня достигает 60, а то и 70 %. Вот с тех пор и стала новообразованная РСФСР, особенно русская деревня, бессрочным донором «поднимающихся окраин».
Правда, в конце 1940-х — начале 1950-х гг. руководством СССР, судя по тогдашним партийно-правительственным и партийным документам, была сделана ставка на социально-экономическое развитие в союзных республиках в основном за счет их собственных ресурсов и возможностей.
На такой линии был сделан акцент, например, в отчетном докладе Г. М. Маленкова, фактического тогда руководителя КПСС, 5 октября 1952 г. XIX съезду партии. И в докладе на том же съезде (7 октября) председателя Госплана СССР М. З. Сабурова. Видимо, неспроста материалы именно этого съезда до сих не изданы в России, как не были они изданы в СССР отдельной брошюрой (зато в полном объеме выступления на том съезде и его документы опубликованы в Китае в 1971–1972 гг., в том числе на русском языке…).
Но уже к середине 1950-х вернулись к прежнему курсу: прямому и косвенному выкачиванию из России сил, средств и ресурсов для благосостояния «республик-витрин». В тот период хрущёвским руководством были запланированы и уже осуществлялись социально-экономические, внутриполитические, внешнеторговые и внешнеполитические развороты, что называется, по всем азимутам в сравнении со сталинским периодом. И главной особенностью таких разворотов были, по определению Иосипа Броз Тито, «сворачивание прорусской-прославянской-проправославной политики последнего сталинского десятилетия». По мнению Мао Цзэдуна, — «сползание к космополитизму, номенклатурному бюрократизму и сепаратизму». Кстати, тот же Мао в беседе в Пекине с иностранными журналистами осенью 1964-го прогнозировал: «К власти на местах в СССР после 1953-го пришли националисты и карьеристы-взяточники. Покрываемые из Кремля. Когда придёт время, они сбросят маски, выбросят партбилеты и будут в открытую править своими уездами как феодалы и крепостники…» (см., напр.: «Новый Китай». Пекин, 1964, № 12; «Материалы пленума и собрания ЦК КПК». Пекин, 5 марта 1993 г.).
Такая политика Кремля, естественно, ослабляла присутствие и влияние «центра» в регионах. Но, чтобы сохранять целостность страны и партии, национальная номенклатура и управляемые ею регионы получили, что называется, свободу рук во внутренних делах. Они же со второй половины 1950-х стали по нарастающей получать — за счет, главным образом, России (РСФСР), — безвозмездные дотации, субсидии, другие денежные, а также товарные потоки.
В 1950–1980-х гг. уровень зарплат и других социальных выплат в большинстве союзных республик был на 30–45 % выше, чем в России (РСФСР).
Скажем, уборщица во Львове или прибалтийских городах в 1970–1980-х получала не меньше 100 руб. чистыми, в то время как «среднестатистический» российский инженер в РСФСР чистыми едва набирал 120 руб. А вот уровень розничных цен в РСФСР был выше на 20, а то и на 40 % в сравнении с большинством других союзных республик…
Ещё пример: 21 мая 1947 г. в «закрытом» постановлении ЦК ВКП(б) предписывалось замедлить темпы коллективизации сельского хозяйства в Прибалтике, Западной Украине, Западной Белоруссии и бывших финляндских районах Карело-Финской ССР. Что и выполнялось вплоть до развала Советского Союза (см.: «Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам». Т. 3. М., 1968). В результате, к концу 1980-х свыше 70 % товарной сельхозпродукции в этих регионах, а также 60 % — в республиках Закавказья и во многих регионах Средней Азии — производили и сбывали юридически или фактически частные хозяйства.
Отметим в этой связи, что только в РСФСР состоялась повсеместная коллективизация сельского хозяйства. И только РСФСР в середине 1950 — середине 1980-х испытала на себе такие, например, эксцессы, как повсеместная ликвидация религиозных учреждений, причём в основном православных; повсеместное устранение так называемых «неперспективных» деревень; повсеместное насаждение «хрущевской» кукурузы и изъятия скота с домашней птицей из личного пользования колхозников и работников совхозов.
Те же РСФСР и Белоруссия, в сравнении с другими союзными республиками, получали меньше всего сельхозтехники и госбюджетных денег на обустройство сельского и городского жилья, как и на развитие других отраслей. И, подчеркнем, в основном только в русских областях РСФСР — т. е. даже не в автономиях РСФСР — в букальном смысле, штамповались дома — «хрущёвки», которые по всем международным нормам изначально непригодны для человеческой жизни.
Даже официальные нормативы жилой площади в РСФСР были меньше, чем для Прибалтики, Закавказья, Западной Украины, столичных городов республик Средней Азии, Северного Кавказа, Татарии, Башкирии…
Примечательно и то, что квартплата в РСФСР всегда была дороже, чем в большинстве других союзных республик. И прежде всего из РСФСР, а также из Белоруссии переводились колхозы и совхозы, вместе с их кадрами, техникой, семенным фондом и животноводческим поголовьем, в другие республики. По имеющимся данным, свыше 150 колхозов и совхозов было переведено на казахстанскую целину исключительно русских территорий — т. е. не из автономий РСФСР, а также из Белоруссии и Восточной Украины (см., напр.: Коркоценко Д. И., Куликов В. И. КПСС в борьбе за дальнейшее развитие сельского хозяйства (1946–1958 гг.). М.: Высшая школа, 1974). Кроме того, почти для всех союзных республик — кроме РСФСР и Белоруссии — гласно и негласно снижались плановые задания.
Что касается насыщения СССР потребительским импортом, — соответствующие решения Политбюро ЦК КПСС и президиума Совмина СССР 1959, 1963, 1978 и 1983 гг. предусматривали строгую очерёдность: импорт потребительских товаров направлять прежде всего в неславянские союзные республики и в Западную Украину; затем в Белоруссию, остальную Украину, автономные республики РСФСР, причем в первую очередь — в северокавказские. Потом — в национально-автономные области и округа РСФСР. Именно в упомянутой последовательности. И лишь после всего этого, т. е. по «остаточному принципу», — на остальную, официально русскую территорию РСФСР…
Так стоит ли удивляться, что Москву, Ленинград, другие крупные российские города в 1960–1980-х осаждали «колбасные», «рыбные», «кондитерские» и прочие «десанты» жителей российской, точнее — русской глубинки? И что столицы и большинство городов не только других союзных республик, но и даже городов автономных республик РСФСР были, как правило, переполнены разнообразным ассортиментом, в том числе российским?..
…Вспоминается весна 1985 г. Центр Москвы, район улицы Горького вблизи Пушкинской площади. Многочасовая очередь за кондитерскими наборами — продавали лишь 2 набора одному покупателю — трансформировалась в драку с приезжими. Тогда обошлось без милиции, но сколько таких эксцессов было в российских магазинах, и не только в кондитерских? В том же году и позже (до распада СССР) автору этих строк довелось побывать в Латвии, Эстонии, Ереване, Тбилиси, Грозном, Махачкале, Баку, Ташкенте. Те же, например, конфетные наборы, в том числе московские, ленинградские, куйбышевские, курские, псковские, украинские, белорусские, даже югославские с болгарскими, — имелись там в потрясающем изобилии и по низким ценам. Не говоря уже, например, о югославском, польском, венгерском, китайском трикотаже, импортной обуви, о бытовой технике и сантехнике из ГДР, Югославии и Финляндии.
Итак, со второй половины 1950-х — в связи с ухудшением внутри- и внешнеэкономического положения СССР и, как следствие, социально-политическими протестами в ряде республик, была сделана ставка на то, чтобы Кремлю по минимуму вмешиваться в дела «нероссийских» союзных республик и нерусских автономий РСФСР. Чтобы избежать развития там сепаратизма. В результате, тамошние власти окончательно срослись с местными мафиозными кланами и, естественно, стали чуть ли не впрямую шантажировать Москву: дескать, не будете больше отпускать денег и будете часто проверять наши дела, — можем вывести «наши» народы из СССР.
Вспомнилось: еще в 1973-м в Баку родственница автора этих строк рассказывала, что при устройстве своего сына на работу её спросили: «А вы знаете, что это место продаётся?». Она ответила адекватно: «Я знаю, что это место покупается».
В том же году в Кировабаде (запад Азербайджана) я случайно услышал песенку, что распевали некоторые ученики-семиклассники во дворе близлежащей школы: «Зовут меня Мирза, работать мне нельзя. Пускай работает Иван, и выполняет план»…
Иллюстрирует ситуацию и такой экономико-политический факт: с середины 1960-х гг. закавказские, среднеазиатские, западноукраинские, молдавские овощи и фрукты продавались в РСФСР в основном только на рынках. Естественно, по высоким ценам: минимум вдвое дороже государственной розницы. Этого добились от Москвы власти тех регионов (см., напр.: «Вопросы совершенствования перевозок скоропортящихся продуктов». М.: Институт комплексных транспортных проблем при Госплане СССР, вып. 28. М., 1972). На все товары «союзных» Прибалтики и Закавказья советским государством всегда назначались самые высокие в РСФСР цены, в том числе госзакупочные…
Да ведь и современные экономические мощности той же Прибалтики созданы, в большинстве своем, в советские годы. Например, не калининградские, а именно эстонские, латвийские и литовские порты стали главными внешнеторговыми воротами СССР на Балтике. Да и сегодня их доля во внешнеторговых перевозках России превышает 25 %.
Причем, как и в других отраслях прибалтийских союзных республик, минимум 60 % доходов портовой отрасли оставалось в их же собственном распоряжении. На уровне 40–55 % был этот показатель для портов и других отраслей Закавказья, Средней Азии, Молдавии и Западной Украины. А вот РСФСР и Белоруссии таких льгот не было, правда, за исключением северокавказских автономий РСФСР.
Словом, если и «считаться» с той же Балтией, и не только с ней, — результат будет отнюдь не в пользу бывших союзных республик.
Но очевидно, что не столько добровольная, сколько вынужденная, предписанная свыше расточительность России, особенно в последние 40 советских лет, стала для других республик своего рода магнитом постоянного притяжения.
Они хотят, чтобы всё упомянутое продолжалось. Теперь, повторим, — уже в форме «суверенных» финансовых претензий к России. Но у нас более чем достаточно оснований для встречных, причем обоснованных счетов. За все годы существования Советского Союза. Так не пора ли эти счета наконец-то составить и предъявить?..
Данный текст является ознакомительным фрагментом.