Судить с любовью

Судить с любовью

К тому времени Федор Плевако был уже женат и имел двоих детей. По Москве ходили упорные слухи, что жену свою он выкрал из монастыря, причем монастырское начальство это прекрасно знало и не подавало в суд только потому, что прекрасно понимало всю бесперспективность будущего процесса. Однако после того, как Плевако познакомился с новой своей клиенткой, молодой и прекрасной купчихой Демидовой, вся страсть к первой жене мигом утихла, и Плевако быстро сдал ее обратно в тот же монастырь, откуда и забирал.

Любовь… Тут она уже была взаимной и доходила до обожания. Спустя пару месяцев после первого знакомства Мария Андреевна собрала вещи, детей и, презрев общественное мнение, переехала на Новинский бульвар, к своему любовнику. Который и повел бракоразводный процесс «Мария Андреевна Демидова (Орехова) против своего мужа Василия Васильевича Демидова».

Процесс этот затянулся почти на двадцать лет. Василий Васильевич, ставший в 1882 году, после смерти отца, полноправным хозяином льняной империи, стоившей более 5 000 000 рублей, ни на какие компромиссы не соглашался и «вольную» жене не давал. Более того, он совершенно спокойно относился к тому, что она живет с другим человеком, и упорно заявлял, что изменой это не считает. Демидов постоянно перечислял крупные суммы на образование детей (хотя вообще был человеком очень экономным). Когда он отказался платить налоги в городскую вязниковскую казну, глава города постановил: если он не хочет давать деньги, ему следует целый месяц проходить в одном ботинке и в одной калоше. И ведь проходил. Надевал на правую ногу ботинок, а на левую – калошу, но денег так и не заплатил.

Даже когда Мария Андреевна родила от Федора Плевако первого ребенка, дочку Варю, Василий Васильевич Демидов отреагировал на это спокойно. Дочь, дабы смягчить ее участь и не записывать «незаконнорожденной», была оформлена как «подкидыш» и тут же усыновлена в таком качестве Федором Никифоровичем. Вся Москва прекрасно знала, что это ребенок Марии Андреевны, да и она этого никогда не скрывала, и только Василий Васильевич продолжал утверждать: он верит в то, что ребенка действительно подкинули. То же самое произошло и со вторым ребенком, Сергеем.

До самой своей смерти в 1900 году Василий Васильевич Демидов, которого за глаза в свете называли «льняным оленем» (намекая на рога обманутого мужа), так и не дал жене развода.

Спустя некоторое время после похорон состоялось бракосочетание вдовы Марии Демидовой и адвоката Федора Плевако. По воспоминаниям современников, Мария Андреевна на церемонии выглядела красивее своих молодых дочерей.

В счастливом браке супруги прожили вплоть до 1908 года, когда Федор Никифорович умер от разрыва сердца. Он чувствовал приближавшуюся кончину и за три недели до смерти распорядился «венков на могилу не класть, речей не произносить, вскрыть меня, чтобы все знали, отчего я умер».

Жена пережила его на шесть лет и умерла в 1914 году. Все это время она образцово вела хозяйство, состоявшее из шести доходных домов, усадьбы Пашино и крахмального завода, купленного еще Федором Никифоровичем и переданного в управление жене. Детей Мария Андреевна устроила удачно. До наших времен дошли ветви, связанные с ее старшими дочерьми, Тамарой и Антониной. Первая вышла за известного в царской России книгоиздателя Саблина, внук которого, Андрей Всеволодович Саблин, работает сейчас в Гостелерадиофонде. Вторую выдали за известного военного историка, генерал-лейтенанта Евгения Ивановича Мартынова. Евгений Иванович принял советскую власть и служил военспецом, пока не был расстрелян в 1937 году за «контрсоветскую агитацию среди соседей по дому» (он сказал одному из соседей, что Тухачевский был хорошим стратегом и что Советская армия с его расстрелом многое потеряла). Сейчас в Москве живет его внучка, тележурналистка Марина Сергеевна Мартынова-Савченко.

* * *

На могиле Василия Васильевича Демидова в Вязниках был поставлен замечательный массивный памятник из черного гранита. Памятник настолько внушительный, что его долгое время использовали в качестве постамента для скульптуры Ленина. А черный мрамор памятника Плевако на кладбище Всех скорбящих, по слухам, был в середине 1920-х годов разрезан и использован при постройке мавзолея вождя мирового пролетариата. На этом памятнике была изображена Божья Матерь с умирающим Христом и высечены слова, сказанные адвокатом на процессе Качки: «Не с ненавистью судите, а с любовью судите, если хотите правды».