I «Гетерогения целей»[177]

I «Гетерогения целей»[177]

Философы истории очень хорошо знают этот термин Вундта. Закон гетерогении целей есть несомненный эмпирический закон, подтверждаемый постоянными историческими примерами. Спутанная взаимозависимость между «целью и средством» в различного рода массовых движениях приводит подчас к любопытнейшей исторической диалектике, явственно вскрывает в этих движениях игру «лукавого Разума», для которого «страсти индивидуумов» — не более, чем «дань, которую материя платит идее» (по Гегелю)…

Как часто бывает, что большое историческое движение, ставящее себе большие, отважные цели, в процессе их осуществления задерживается в царстве средств! И объективно получается, что подлинной-то целью, истинным смыслом движения оказываются не его субъективные дерзновения, а его наличные, реальные достижения. Средство превращается в цель.

Бывает и так, что по мере осуществления тех или других частных задач, реализации тех или иных средств, — движение начинает обзаводиться новыми «идеями-силами», сворачивает в сторону от первоначальной цели, накатывается на побочные, проселочные дороги и через них выходит к иной цели, новой задаче, не совсем похожей, а то и совсем непохожей на первоначальную. Извилист и сложен лабиринт истории, а сама нить Ариадны подчас начинает тут хитрить, сбивать столку, ставить в тупик. И особенно часто в незавидном положении оказываются наиболее самоуверенные путники, в простоте душевной полагающие, что обладают ключом ко всем историческим загадкам, — разные представители мнимого всезнайства, еще не усвоившие даже прекрасной методической заповеди Сократа — «я знаю, что я ничего не знаю»…

А разве цель, в свою очередь, не может превратиться в средство?

Издали она нередко рисуется такой заманчивой, привлекательной, окончательной. Но вблизи оказывается, что она вовсе не «конечная цель», а самое серое, будничное звено в прихотливой цепи исторического процесса. Горизонт раздвигается, открываются новые перспективы, новые цели, для которых достигнутая — только скромное и незатейливое средство. Такую метаморфозу разве не пережила на протяжении одного века хотя бы, скажем, идея демократии?..

Да, «гетерогения целей». Одно дело — субъективные умыслы, чаяния, стремления агентов исторического развития, другое дело — его объективная логика. В нашей время полезно запастись достаточной долей критического чутья, чтобы уяснить себе этот фундаментальный тезис теории исторического познания.

Колумб ехал в Индию, а натолкнулся на Америку. Не так ли и многие великие Колумбы мировой истории в погонях за нынешними прелестями сказочных Индий высаживались на берегах реальных Америк, открывая новые исторические этапы и эпохи, неожиданно и не по задуманному прославляя себя?..

Колумб открыл Америку попутно. Но «попутное» стало основным и главным. А то, что представлялось его субъективному сознанию как «главное», — так и растворилось в сфере химер: до Индии ему доехать не довелось…

Не доехали и великие папы средневековья до совершенной и вечной теократии. Но в попытках ее осуществления создали творческую и мощную культуру, своеобразную систему политических связей, «новый стиль» всемирной истории. Сделали все это опять-таки «попутно», но и тут, значит, объективный смысл процесса воплощается не в непосредственных и прямолинейных планировках, а в сложной и изогнутой конфигурации средств, обходов, перепутий. Средства объективно зафиксировались в цели, обходы застыли, став самодовлеющими, перепутья преобразились в рубежи. Ехидная историческая диалектика превращает центральные и красочные фигуры в несознательных попутчиков подлинных своих предначертаний и задач, до времени неисповедимых. А то, что самим этим фигурам в процессе борьбы и сутолоки, в бурливой игре субъективного воображения представляется побочным и попутным, оказывается нередко как раз центральным, пребывающим, стержневым.

В истории, как и в жизни, друг Горацио, есть много такого, чего не снится нашим мудрецам!..

В истории, как и в жизни, островки рациональных выкладок кругом объяты океаном таинственной иррациональной стихии, высший разум которой требует иных, не плоскостных, измерений.

В истории, как и в жизни, наш челн, по образу поэта, то и дело уносится приливом в неизмеримость темных волн –

И мы плывем, пылающею бездной

Со всех сторон окружены…[178]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.