КГБ при Андропове, но не только благодаря Андропову, Она же Глава Разъясняющая

КГБ при Андропове, но не только благодаря Андропову, Она же Глава Разъясняющая

Организационная политика

Главный талант, которым обладал Андропов, — это талант политического интриганства.

В. А. Казначеев [18. С. 49].

При Андропове аппарат вырос в неимоверной прогрессии.

Процитируем тонкого наблюдателя, бывшего работника бывшего ЦК КПСС, В. Легостаева: «Время Андропова во всех отношениях было «золотым веком» органов КГБ. (…) На органы снизошла манна небесная в виде обилия новых генеральских должностей, назначений, кабинетов, заграничных командировок, штаб-квартир, резидентур, особых отделов (…) Фантастическое увеличение при нем численности личного состава органов госбезопасности. По фигурирующим в печати данным, эта численность была доведена Андроповым при содействии Брежнева до 480 000. В 1940 г. НКВД СССР имел в своих штатах чуть более 32 тыс. оперативных сотрудников… (То есть более чем 8-кратный прирост — А. Ш.).

Они занимались тем, чем на генетическом уровне предписано заниматься любому чиновничьему сообществу, то есть создавали сами для себя и для других людей проблемы и при этом по экспоненте размножались. Где есть чиновники, там есть проблемы. (…) Чем больше чиновников — тем больше проблем. Где много чиновников в белых халатах — там много больных; где много чиновников в рясах — там много грешников; где много пузатых чиновников в погонах и с полосатыми жезлами в руках — там больше всего нарушений ПДД; где много чиновников от государственной безопасности — там непременно будет много всякого рода шпионов, террористов и других злодеев. Обратите внимание, сейчас на земном шаре плотность спецслужб на единицу территории максимальна за всю историю человечества. И что, разве мир стал более безопасным? Отнюдь. При посадке на авиалайнер служба безопасности изымает ныне у пассажиров даже миниатюрные пилки для ногтей. Конечно, не потому, что пилкой будто бы можно завалить авиалайнер. Просто где-то есть чиновник, который, возможно, получил за эту идею повышение в классе. Чиновник в любой ситуации придумает, чем отчитаться о проделанной работе перед начальством» [19. № 5. С. 5].

Уже покидая Лубянку, Юрий Владимирович высказался на коллегии КГБ СССР в таком ключе: «Многие вопросы нами решены, но жизнь ставит и новые задачи… Не все ладно в самом управленческом механизме страны. Те дела, которые приходится расследовать нашим сотрудникам в последнее время, показывают, что негативные явления происходят в самых верхних эшелонах партийно-хозяйственной жизни. Возникают опасные тенденции, которые мы, конечно, преодолеем. Так что недопущение случаев коррупции, как это называют наши идеологические противники, — это тоже важная задача для чекистов сегодня» [20].

И лишь накануне окончательного погрома СССР комитетчики в лице начальника ПГУ Л. В. Шебаршина раскрыли и сам факт наличия «организационного оружия», и дали прямой ответ на возникший вопрос интересующимся в лице главного редактора газеты «День» А. А. Проханова [21. С. 331–334].

И до прихода Ю. В. Андропова на площадь Дзержинского все и вся было под колпаком КГБ. Но он довел это дело до совершенства. Особенно это касается тех структур, которые расположены рядом с Лубянкой: Кремль, здания ЦК КПСС на Старой площади и проч. Возникло явление, которое называют то чекизацией [22. С. 53, 236–258]; то кагэбизацией [7. С. 209]; или андропологизацией [23. С. 98]. Словом, всяк найдет на свой вкус. Как говорили по этому поводу любители игры слов, «чрезвычайная комиссия превратилась в нейтральный комитет». Советник А. А. Александров-Агентов пишет в своих воспоминаниях, что услышав эту шутку на улицах Москвы в 1983 г., пересказал ее Генеральному — Юрий Владимирович помрачнел…

Пусть и поздно, но зато откровенно признают: «Я (…) познакомился практически со всей работой нашей партийной, государственной и общественной машины как тайной, так и открытой. Ни одна организация, как я узнал, не существует без представителей КГБ. И я понял, что эта система по мощи и влиянию партии не уступает и существует как параллельная структура.

Хрущев тогда, правда, пытался это положение сломать, подчинить КГБ партии, и частично ему это удалось. Но он не понял, что конфликт партии и тайной полиции был единственной формой взаимного контроля за всем происходящим внутри системы советской власти. Воюя друг с другом, кагэбэшники и партийные лидеры на местах тщательно следили друг за другом, частично предотвращая коррупцию, и, что важно, наверх шла более или менее объективная информация» [24. С. 18].

Дезинформировать руководство и другие органы госуправления можно по-разному. О. Д. Калугин сообщает, что В. А. Крючков «в 1980 г. решил унифицировать информационные потоки, идущие из Кабула. Он считал, что информация, поступающая по каналам партийных органов, КГБ, МИДа и военной разведки, слишком разношерстна, противоречива. Иногда она вызывала у Леонида Ильича очень дурное настроение. В результате унификации информационного потока на стол бывшего Генерального секретаря стала поступать благостная информация о победах советского оружия, о разгроме афганской оппозиции и грядущем превращении Афганистана в нового социалистического сателлита» [25. С. 17–18]. Мы еще коснемся ниже всех аспектов того, как КГБ обернул свои технологии

по дезинформации против политического руководства своей страны. Он силен настолько, чтобы тягаться на равных с высшей в стране властью. Поэтому как минимум в этом контексте можно утверждать, что КГБ становится теневым центром страны и социалистического полумира. КГБ брался за любую работу, чтобы потом заменить собой функции всего государства, и в конце концов подмял его. Именно Лубянке, а не Кремлю давно уже принадлежит большинство властных полномочий.

КГБ к 1985 г. обладал самыми главными инструментами, необходимыми для захвата власти перед осуществлением «перестройки», развитой инфраструктурой, пронизывающей все советское государство, а также всеми методами для реализации замысла. Государство — это в известной степени зло. Но в разведке-контрразведке это дело доведено если уж не до абсолюта, то хотя бы до максимума. Разведка — самый острый политический инструмент, оказалось, что он применим и как скальпель для «расчлененки». Оружие партии оборачивается против дела самой партии.

Но только сильный осмеливается воевать с формально более высокостоящим. А сила у Комитета была. Это было заметно со стороны. Согласно оценке одного советолога, имевшего тесные контакты с ЦРУ: «Через несколько лет после прихода Андропова в КГБ (…) мы столкнулись с более современной службой. Возможно, что эти изменения и возмужание ее кадров начались раньше, но с его приходом они приобрели ускорение. Теперь это были «новые кагэбэшники», они лучше знали язык, обладали специальными знаниями, одевались на западный манер и т. п. Произошли изменения в методологии чекистской работы» (Цит. по: [26. С. 17–18]). Но сам Ю. В. Андропов в бытность Заведующим Отделом по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран ЦК КПСС, по некоторым сведениям, сказал одному из своих подчиненных: «Держи ты этих кагэбистов в руках и не давай им вмешиваться не в свои дела» (Цит. по: [27. С. 549]).

Главное, что сделал Андропов в КГБ, — вернул ведомству всеобъемлющий характер. Компенсировал ущерб, нанесенный сокращениями, проведенными при Хрущеве.

Мы вынесли в отдельное приложение № 1 структуры внутри центрального аппарата КГБ, созданные при Ю. В. Андропове. Отметим, что структурные диспропорции при этом не возникли, как, например, в Комитете Информации, не возникли.

Только и тут стоит понимать все верно. Чуть ли не в каждой книжке пишут, что КГБ-де стал так могущественен, что 5 июля 1978 г. «Комитет Государственной Безопасности при Совете Министров СССР» переименован в «Комитет Государственной Безопасности СССР». Эти авторы просто не понимают сути и всего смысла функционирования государства: дело в том, что согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР все Государственные Комитеты при СМ СССР были переведены в Госкомитеты СССР, думаю, что здесь не глупость, не деза, а присутствует «мы ленивы и нелюбопытны».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.