ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕРВЫЙ ХАН И НАЧАЛО БОРЬБЫ ЗА САРАЙ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

ПЕРВЫЙ ХАН И НАЧАЛО БОРЬБЫ ЗА САРАЙ

О том, как Мамай возвел на престол царевича Абдаллаха

Порвав с самозваным сарайским ханом, летом 1362 г. Мамай прибыл в Крым и уже в сентябре того же года организовал церемонию провозглашения ханом Абдаллаха — «отрока из детей Узбека», в законности происхождения которого нет сомнений ни у современников, ни у большинства исследователей.[140] Сам Мамай вторично занял пост бекляри-бека, который сохранял за собой в течение двух десятилетий. С этого времени в источниках появляются упоминания о так называемой «Мамаевой Орде».[141]

Под властью Абдаллах-хана (то есть фактически Мамая) оказались юго-западные области Золотой Орды, расколотой смутой: Крым, Северное Причерноморье, а также территория современной Молдавии. Мамаю было прекрасно известно, что на западные ордынские владения уже давно претендовали литовские князья, которые еще в 1320-е гг. сумели взять под контроль Киев и ряд других южнорусских территорий. Чтобы предупредить возможные нападения западных врагов, бекляри-бек решил разбить свою ставку не в Крыму (в лояльности правителей которого у него также могли быть сомнения), а западнее — в районе современного Запорожья.[142] Эта ставка Мамая и именовалась в источниках более позднего времени «Мамаев Сарай» или же «Мамаева Орда», а как именовал ее сам основатель — об этом исследователи только делают предположения.[143]

Основав временную резиденцию для своего ставленника в южнорусских степях, Мамай принялся разрабатывать планы для захвата столицы. По-видимому, уже в это время сложилась политическая стратегия бекляри-бека — восстановление власти потомков Бату именно над теми владениями, которые некогда принадлежали самому Бату, т. е. над Белой Ордой, западным крылом Джучидской державы. Трезво оценивая свои политические и военные возможности, Мамай в течение всего времени нахождения у власти не предпринял ни одной попытки подчинить восточные улусы Золотой Орды. Сегодня уже трудно сказать, насколько такая позиция была правильной, однако, приняв это решение, Мамай предоставил свободу действий восточным Джучидам, которые получили возможность собрать силы, укрепить свою власть в Синей Орде, а потом неоднократно создавали проблемы бекляри-беку, стараясь подчинить себе и Белую Орду. В конце концов один из них, Токтамыш-хан, и одержал окончательную победу над Мамаем. Впрочем, это произойдет много лет спустя, а пока бекляри-бек лишь готовился к борьбе за столицу, желая собрать весь улус Бату под властью «своего» хана.

Надо думать, ко времени провозглашения ханом Абдаллаха негативное отношение ордынской столичной знати к потомкам Узбека успело поостыть: слишком уж часто менялись на троне противоборствующие ханы и слишком рьяно они принялись истреблять родовитую аристократию Улуса Джучи! Поэтому возведение на трон прямого потомка Узбек-хана не встретило никакого возражения со стороны крымских аристократов — напротив, они активно поддержали Абдаллаха и Мамая и готовы были предоставить им войска для похода на столицу. Вскоре к Мамаю начали стягиваться и другие сторонники свергнутой династии потомков Бату, и короткое время спустя он, видимо, уже стоял во главе достаточно крупных сил, которые и позволили ему подумать о захвате Сарая. Однако врожденная осторожность и благоразумие побудили бекляри-бека не спешить с нападением на лже-Кильдибека, а выждать какое-то время, чтобы дать противнику ослабнуть. Мамай не сомневался, что «его» хан Абдаллах окажется не единственным конкурентом самозванца в борьбе за столицу Золотой Орды.

Чутье не подвело Мамая: вскоре против самозванца выступил Мюрид — брат хана Хызра из рода Шибанидов, который уже год назад был провозглашен ханом и чеканил собственную монету в Гюлистане. В кровопролитном бою с лже-Кильдибеком Мюрид сумел одержать победу, а сам самозванец погиб.[144] Впрочем, для Мюрида эта победа оказалась «пирровой»: в бою с лже-Кильдибеком он понес сильные потери и в результате не смог противостоять новому соискателю ханского трона Мир-Пуладу (также Шибаниду, но из другой ветви рода), который воспользовался слабостью соперника и без боя занял столицу.[145]

Мамай и Абдаллах выступили в поход на Сарай, вероятно, когда на троне еще пребывал лже-Кильдибек. Именно поэтому они сначала, осенью 1362 г., захватили Азов, где находилась колония венецианцев Тана. Исследователи полагают, что венецианские торговцы Таны поддержали лже-Кильдибека,[146] и это имело для них роковые последствия: Мамай и Абдаллах устроили в городе настоящую резню, в ходе которой погиб, по некоторым сведениям, даже консул Таны — Якопо Корнаро, являвшийся еще и послом Венецианской республики в Золотой Орде.[147] Подчинив Азов, над которым Мамай сохранял контроль вплоть до своего падения, Абдаллах-хан и его бекляри-бек двинулись на Сарай.

К этому времени лже-Кильдибек, вероятно, уже пал в бою с Мюридом, и Мамаю пришлось делать выбор, против кого из претендентов следует обратить оружие — Мюрида, все еще пребывавшего в Гюлистане, или нового пришельца с востока Мир-Пулада, обосновавшегося в столице. По некотором размышлении бекляри-бек решил выступить против сарайского владетеля. Причиной тому стали попытки Мир-Пулада перетянуть на свою сторону крымских эмиров — верных союзников Мамая с помощью пожалования им определенных льгот и привилегий: в частности, он пожаловал ярлык Хаджи-беку, даруге Кырк-Ера (на этот документ позднее ссылался в своем ярлыке тому же Хаджи-беку хан Токтамыш).[148] Надо полагать, до Мамая дошли сведения о намерениях Мир-Пулада, и бекляри-бек поспешил выступить против него, пока новоявленный хан не обрел поддержку эмиров. В результате Мир-Пулад, занимавший трон не более 2-3 месяцев, был выбит из столицы Мамаем. Однако сам свергнутый хан уцелел и еще какое-то время находился в Поволжье, чеканя свою монету и вызывая беспокойство конкурентов.[149]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.