Южный фашистский поход

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Южный фашистский поход

Операция против Киева

Теперь остается всего один сектор стратегического гитлеровско-гофмановского плана «для Востока» — южная Европа. Операции в Богемии, на Дунае, на Карпатах, на Черном море и на Днепре должны завершить вторжение фашизма на севере. В целях экономии места мы вынуждены сократить описание этой картины, хотя с политической и военной точек зрения она не менее поразительна, чем северный «крестовый поход».

Дунайская зона представляет собой на юге Европы то же, чем является Балтика на севере: зону, к которой Германия явно питает особое пристрастие и благоволение, объект ее особой «бескорыстной дружбы» и «родства». И в самом деле, это — зона, через которую должен пройти дикий марш второй германской армии, марш «на Киев»; зона, где должны формироваться прочие фашистские, предназначенные для вторжения, орды; зона, предназначенная к тому, чтобы однажды стать территорией новых «южногерманских» протекторатов и вассальных государств.

Главное стратегическое различие состоит в том, что здесь «вводное» германское развертывание сил будет происходить в основном не на море, как на севере, а на суше — среди мелких и слабых дунайских стран; так что насилие и разрушение здесь будут применяться еще шире, чем в балтийской зоне. Вдобавок, германский генеральный штаб уже однажды проходил этим путем: в последней войне, когда фельдмаршал Макензен с начальником штаба, полковником Сектом, совершал «центральноевропейскую» завоевательную экспедицию из Австрии и Болгарии вплоть до Румынии.

Очевидно, что антигитлеровские силы на этом пути будут сильнее, чем на севере; что фашистской южной армии придется здесь сломить сопротивление государств Чехословакии, Австрии, Румынии, а возможно Югославии и Турции, если они не будут «мирным путем» завоеваны предварительно; очевидно также, что весь передовой рабочий класс и многочисленное крестьянство в этой зоне попытаются преградить дорогу этой армии. В свете этих фактов грядущее столкновение рисуется еще. более грозным. Много крови будет пролито между Мюнхеном и Днепром. «Форсирование» дунайской зоны в качестве подготовки к наступлению на Украину снова распадается на пять отдельных последовательных операций:

1. Оккупация Австрии как первый «естественный» шаг на юг, который должен сделать Вену новой главной базой для южного «крестового похода» и для всего южноевропейского фашизма. Будет ли «младший брат» Шушниг защищаться или нет, но «историческая проблема» аншлюсса Австрии, политически такая трудная для Гитлера, становится детской игрой, как скоро она облекается в военную форму. Вряд ли понадобится даже новый венский путч австрийских СС, когда баварские дивизии (иод командой генерала фон-Бока, бывшего штабного офицера кронпринца) пересекут границу возле Инна и в течение шести часов стремительно пронесутся в моторизованных колоннах к Вене, отбросив маленькую австрийскую «армию».

Австрийской армии, которая могла бы остановить этот поток или, по крайней мере, дать новую битву при Садовой, не существует. Есть только замечательный героический австрийский рабочий класс, который тогда (а может быть и раньше) снова выйдет на баррикады. Но без помощи извне австрийский пролетариат не может удержаться против комбинированного напора германских танков и местных национал-социалистов. Существует ли теперь пакт, который действительно гарантировал бы независимость Австрии? Такого пакта не существует. Есть только фашист Муссолини — «друг» и соперник Гитлера, тыл которого заметно ослабел вследствие конфликта с Англией и роль которого еще не вполне ясна. А если генерал фон Бок находится в Вене, то в руки германо-фашистской армии и ее союзников попадает ключ к дунайской зоне.

2. Более трудной, но с военной точки зрения также весьма не сложной, является для Германии следующая стадия: сокрушение Чехословакии. Чехословакия, насчитывающая 15 млн. жителей, имеющая развитую промышленность, значительную армию и воздушные силы, гораздо сильнее Литвы, но она расположена словно в тисках: между Германией — с северо-запада, Австрией — с юго-запада, Польшей — с северо-востока, и Венгрией — с юго-востока. Чехословакия окружена с четырех сторон (с единственным узким сухопутным выходом на юго-востоке в Румынию), и в тот момент, когда начнется война, четыре заостренные клина разом вонзятся в растянутую территорию этой страны, встретившись внутри ее.

С северо-запада германская армия прорвет выступающий полукруг богемской границы; баварские дивизии выйдут сквозь богемский лес к Пильзену, саксонские дивизии — через Саксонские рудные горы к Ауссигу, силезские дивизии — в Судетский район к Рейхенбергу и Ке—нигтрецу, и все они встретятся вблизи Праги, столицы Чехословакии. С юга, из долин Верхней и Нижней Австрии, на соединение с ними двинутся австрийские национал-социалисты, и Богемия, наиболее важная часть чехословацкого государства, окажется словно проткнутой. Одновременно другая, восточная, часть страны — Словакия — подвергнется совершенно аналогичной операции: наступлению польских войск из Кракова и с Карпат на севере и венгерскому вторжению на юге. В стратегии это называется концентрическим уничтожением; в течение нескольких дней изолированная Чехословакия будет разодрана на клочки, политически уничтожена и ликвидирована; от нее останется не больше, чем «историческое воспоминание», так называют эту страну национал-социалисты. Восстание германских национал-социалистов внутри страны, в Судетском районе (движение Генлейна) и крайних про-венгерских автономистов в Словакии, которое произойдет одновременно с германским, венгерским и польским вторжением, только дополняет картину.

Единственное спасение Чехословакии заключается в воздушной обороне; и в самом деле — эта небольшая страна имеет около тысячи первоклассных самолетов и числится среди стран, имеющих лучшую в Европе авиацию. Но Чехословакия уже охвачена с севера плотным кольцом германских аэродромов в Баварии, Саксонии и Силезии; время полета бомбардировщика от Дрездена до Праги составляет восемнадцать минут. Венгрия после визита в Будапешт помощника Геринга, генерала воздушных сил Мильха, в сентябре 1935 г. заключила воздушный союз с Германией и строит свои собственные авиабазы против чехов, а Польша летом того же года также ясно показала свои намерения, выразив протест против советско-чехословацкого соглашения и лаконично отказав в выдаче разрешения проложить новую авиалинию Прага — Москва через польскую территорию. Положение Чехословакии безнадежно, если ее не поддержат великие державы. И как раз эту возможность Германия хочет предотвратить во что бы то ни стало.

Германский генеральный штаб обнаружил, что Чехословакия — этот «бивуак» германской армии — может превратиться в нечто совсем противоположное, если ее будут защищать великие державы, подобные Франции и СССР: она может стать мостом между этими державами. Если французская армия, двигаясь из Эльзаса, сделает рывок на Северную Баварию и пройдет 320 км, примерно, по линии Мангейм — Гоф, отрезав таким образом южный угол Германии; и если советская армия с Украины, пропущенная через румынский коридор, достигнет Подкар—патской Украины, то обе армии появятся на границах Чехословакии, а их союз будет означать военное крушение Гитлера и всех его «крестовых походов». Этого нельзя допустить. Это надо предотвратить любой ценой, и прежде всего путем дипломатии «изолированной безопасности», а впоследствии — военным вторжением и уничтожением Чехословакии; при этом надо действовать так быстро, чтобы не дать 214 времени другим большим армиям; мост должен быть разрушен, прежде чем на него удастся ступить. Совершенно очевидно, что Германия делает на чешской границе все возможное, чтобы подготовить это «молниеносное вторжение».

По всей баварско-саксонско-силезской границе сооружаются военные укрепления, в том числе и подземные и проводятся частые маневры моторизованных войск (например, в июле 1935 г. в присутствии самого Гитлера). Примером этой подготовки может служить также спешное строительство в районах, прилегающих к границе, сети «сверхсовременных» автострад; на этом строительстве по всей Германии в порядке принудительного труда работают 450 тыс. человек. Автострады, согласно официальным данным, должны стоить свыше 3,5 млрд. марок. Эти автострады являются первоклассными широкими стратегическими путями; сеть их становится особенно густой вокруг Чехословакии; они могут служить и для непосредственного продвижения войск и для тактической перегруппировки. Из этого следует, что будущий набег германских моторизованных колонн на Богемию потребует с момента мобилизации рекордно коротких сроков. А это означает, что другие державы смогут притти на помощь слишком поздно, когда Прагу уже нельзя будет спасти от уничтожения.

Если же Прага уничтожена, если все три центра дунайской зоны — Вена, Прага и Будапешт — находятся в руках Гитлера, то первая битва южного фашистского «похода» выиграна не только потому, что заняты наиболее важные позиции, но и потому, что тогда на базе этих позиций развернется действительное формирование большой южной фашистской армии. Оно будет осуществляться посредством слияния германской армии, венгерской армии, польской армии и австрийских национал-социалистов, а также посредством принудительной мобилизации дунайских крестьян южными фашистами и ревизионистами.

Это тот же самый процесс, который должен произойти в Балтике на основе военно-морского господства Германии в Балтийском море, в то время как здесь он основан на захвате Вены и Праги. Фашисты попытаются также и здесь создать массовую армию. Тогда будет заново создана старая «юго-восточная европейская» главная квартира Макензена; в 1916 и 1917 гг. германские офицеры из этой главной квартиры командовали австрийскими, венгерскими, хорватскими, болгарскими и фактически также и турецкими войсками. И довольно любопытно, что нынешнего германского посланника в Будапеште зовут Макензен — это сын фельдмаршала. Гитлер хранит «традиции».

А что останется от Юго-восточной Европы, если новые Макензены начнут двигаться на юг от Вены, Праги и Будапешта с только что мобилизованными массами? София Кобургов точно так же, как Венгрия Хорти, уже сегодня находится в союзе с Гитлером. Белград и Афины не лежат на главном пути, но если дело зайдет так далеко, то они будут рады, если победители не тронут их. В таком случае остаются только два района на пути к Украине, имеющие значение для германо-фашистской армии, где эта армия может ожидать сопротивления: это Бухарест и Стамбул.

3. Марш через Румынию является абсолютной необходимостью для германского главного штаба.

Румыния владеет источниками нефти. Это материал, без которого моторизованная германская армия не может обойтись так же, как. не может обойтись и без румынской транзитной территории. Румыния — второй крупнейший (после СССР) производитель нефти в Европе — добывает ежегодно около 8 млн. т и может, конечно, при отсутствии кризиса, добывать гораздо больше. Этот факт с военной точки зрения звучит как смертный приговор для всей этой бедной сельскохозяйственной страны. В мировой войне Германии также пришлось «завоевывать» румынскую нефть, потому что запасов нефти в Галиции было недостаточно. Ныне в эпоху моторизованных дивизий, танков и воздушных эскадрилий, эта местная нефть является для Германии, которая, быть может, будет отрезана от других источников снабжения, необходимым условием для ведения войны.

Южная фашистская армия, по соглашению с фашистскими кругами в Бухаресте (теми самыми, которые требовали сепаратного мира с Германией в 1918 г.), займет Румынию и здесь выйдет также в конечном счете к советской границе. Но, прежде чем начать наступление на Киев, штабу этой армии придется обратить непосредственное внимание на важную фланговую позицию.

4. Контроль над Дарданеллами, турецкими воротами между Черным и Средиземным морями, является неотъемлемой частью германской стратегии на юге; это имеет теперь не меньшее, а, пожалуй, даже большее значение, чем в 1914–1918 гг.

Если Балтика стала озером для германского флота, то советский флот вместе со своими турецкими друзьями является бесспорным хозяином на Черном море. Но если Черное море не будет закрыто и связь с Средиземным морем не будет прервана, то сухопутное наступление на Украину и юг СССР будет иметь очень мало шансов на успех.

Черноморский флот СССР, если он будет расти и дальше, может в соединении с воздушными силами приобрести в этой зоне стратегическое значение, аналогичное тому, которое имеет германский флот на Балтийском море, — в этом немцы уверены. А если Франция и другие члены Лиги наций останутся верными уставу Лиги, то может даже возникнуть возможность посылки из Средиземного моря экспедиции для защиты против агрессора. Это снова серьезная опасность для южного фашистского похода.

С этой опасностью можно бороться двояко. Первый способ — наступление по суше или по меньшей мере «нажим» на Турцию, «контролирующую» Дарданеллы. Вот здесь-то и выступает на первый план балканская политика германского фашизма и его юго-восточная лига, целиком направленные на то, чтобы взорвать нынешнюю Балканскую Антанту (Турция, Греция, Румыния, Югославия) и снова разжечь прежние ожесточенные балканские распри. Болгарию, Югославию и Грецию систематически натравливают против Турции, хотя Греция, например, еще имеет до сих пор нечто вроде морского соглашения с Турцией, а старые разногласия почти совсем исчезли (только покойный Венизелос думал иначе, да еще, пожалуй, другой точки зрения будет придерживаться в определенный момент новый премьер, генерал Метак—сас; он — вослитанник германской военной академии).

Болгария, где правит германо-фашистскзя партия (Кобурги и македонская «ИМРО»), предназначена в первую очередь к непосредственному «выступлению» против Турции. Иначе не было бы никаких причин внезапно поднимать заново старинную «фракийскую проблему» между Болгарией, с одной стороны, Турцией и Грецией — с другой. Эта проблема была предметом забот европейской политики три десятилетия назад. Болгария заявляет явно ничем не оправданные протесты против турецкого «правления» в Восточной Фракии и производит неожиданную концентрацию войск во время путча Венизелоса в феврале 1935 г.; положение становится настолько серьезным, что Турция, которой после войны пришлось разрушить большую крепость в Адрианополисе, вынуждена строить новые укрепления в Восточной Фракии (вблизи Кирк-Ларели). Таким образом, сухопутный путь в Стамбул уже исследован настолько, чтобы однажды крепко-накрепко запереть турецкие ворота.

Имеется, однако, и другой путь, который обещает, как будто, гораздо более широкие перспективы. Если в Средиземном море нет германского флота, который мог бы воспрепятствовать проходу через проливы, то можно ведь подыскать другой флот, который взялся бы за выполнение этой задачи. Тут как раз и должен быть введен в игру трюк германской дипломатии, который может приобрести международное политическое значение.

Чей флот господствует на Средиземном море? Британский флот. Только мощная южная эскадра британского флота, обладающего влиянием на прилегающие средиземноморские страны, окажется в силах отважиться на войну в Черном море. Именно британский флот однажды это уже проделал — во время Крымской кампании 1854 г., когда британские суда бомбардировали Севастополь и высаживали войска на русском побережье. Ведь именно Британия в течение столетия считалась неизменным противником России в этой зоне; именно Британия и на деле вела длительную и упорную борьбу с русскими царями за Босфор и Дарданеллы; это она предприняла в 1915 г. экспедицию в Галлиполи, чтобы захватить контроль над проливами; это снова Британия по Лозаннскому договору 1922 г. навсегда воспретила Турции укреплять Дарданеллы, с тем чтобы путь 1854 г. постоянно оставался свободным для эскадры с Мальты и Гибралтара.

Британия — это «исторический враг России на Черном море» (в Советском Союзе приложение этой исторической теории к современности многих скорее забавляет). Что же в самом деле может быть более естественным, чем приглашение, когда придет время, этого исторического врага для выполнения своих исторических целей? Почему бы, действительно, британскому флоту, в тот момент, когда вспыхнет война против СССР, не появиться в Черном море для того, чтобы защитить там свои интересы и заодно также одним ударом парализовать советский флот? А от такого «превентивного выступления» недалеко и до дальнейшей «заинтересованности» Британии в южнорусском театре военных действий, например, в «неприкосновенности» нефтяных источников Кавказа, в «судьбе» автономных советских республик перед Каспийским морем и за ним — ближе к Центральной Азии.

Достаточно ясно, какое значение имеет этот трюк для германской политики: если он удастся, то это означает не больше не меньше, как вовлечение Британии через Черное море в южнофашистский «крестовый поход» с тем, чтобы Англия действовала в качестве тарана германской стратегии там, где последняя не имеет собственного. Крымская экспедиция и галлиполийский эксперимент должны быть проделаны заново, но на сей раз в насущных интересах господина Гитлера и его полководцев. О том, что это предположение Германии не совсем свалилось с неба, можно, например, догадаться по следующим замечаниям, появившимся в «Sunday Times» от 3 июня 1934 г. (за подписью «Скрутейтор»).

«Как бы мирно мы ни были настроены, мы сами заинтересованы (в случае германского нападения на СССР. — Автор) в том, чтобы послать наш флот в Черное море, хотя бы для того, чтобы помешать пожару охватить и наш Ближний Восток; и мы должны, следовательно, решительно противиться турецкому требованию (об укреплении галли—полийских проливов. — Автор), какими благовидными ни казались бы выдвигаемые в его защиту предлоги».

Именно это имеет в виду южный фашистский военный план, направленный против дунайской Европы, Черного моря и Украины.

Если в настоящее время, в результате конференции в Монтре, отношения между Англией и Турцией радикально изменились и вместо прежних противоречий возникает почти Англо-турецкая Антанта, то это ни в какой мере не меняет германских намерений. Наоборот, Англия теперь уже в качестве союзника Турции должна заставить Турцию открыть однажды свои ворота для антисоветской эскадры.

Если этот расчет оправдается, то фашистский план — с Британией на крайнем фланге наступления — получит окончательное завершение. Черноморская опасность для фашистской армии устранена, и можно приступать к финалу.

5. Генеральное наступление на Украину проводится: а) германскими войсками, венгерской армией, австрийскими национал-социалистами, балканскими фашистами и мобилизованными дунайскими крестьянами; все эти силы направятся вниз по Дунаю под германским командованием; б) польской армией, которая должна соединиться с этими силами на Днестре, и в) британским флотом, который насильственно закроет доступ в Черное море или договорится об этом с Турцией.

Таким образом, и здесь на юге соберется кажущаяся (только кажущаяся, как в конечном счете и весь план!) чудовищная сила против страны социализма, сила, по сравнению с которой прежняя армия Пилсудского, штурмовавшая Киев в 1920 г., представляется песчинкой. И тогда вооруженный кулак должен ударить по Киеву, Одессе, Донбассу и Кавказу. Повсюду будут провозглашены «национально»-фашистские колониальные правительства, за которыми будет наблюдать начальство из германской главной квартиры; списки министров этих новых правительств уже сейчас горячо обсуждаются в русских белоэмигрантских кругах. Южнофашистская армия занимает этот южный сектор СССР, соединяется (через польскую армию в Белоруссии) с северной фашистской армией, «укрепившейся в Ленинграде», и диктует условия в Москве, — такой чести не удостоился и Наполеон Бонапарт, император французов. Мертвый генерал Гофман, «Шлиффен навыворот» новой Германии, отомщен. Геринг подписывает новый Брест-Литовск.

Какими должны быть условия второго Брест-Литовска, непосредственные первые результаты похода на Восток? Об этом можно часто читать в фашистской, да и не только в германо-фашистской, прессе.

Суть этих условий состоит в установлении новой Восточноевропейской империи Германии, простирающейся от Белого моря на севере вплоть до Азовского моря на юге, охватывая часть Северной» России — Ленинград (новая главная квартира возродившегося Балтийского ордена), Белоруссию, Украину и район Дона. Вместе это составляет, примерно, половину современной Европейской части СССР, которая должна быть или непосредственно включена в «Третью империю» или подчинена номинальному управлению различных германских вассалов (Балтийский орден, Финляндия, Польша, украинские фашисты и пр.).

Что касается другой половины Европейской части СССР, то Кавказ должен быть передан грузинским, татарским и другим фашистским сепаратистам (давнишним близким друзьям клики Гофмана — Розенберга); это означает на практике, что Кавказ также попадет под германский контроль, в то время как другие «зоны» и «сферы влияния», повидимому, оставлены за Великобританией, помимо ее «интересов» в русской Центральной Азии. Сибирь должна стать протекторатом Японии, азиатского участника «крестового похода», и ее буферным государством. От СССР, согласно плану Гитлера — Гофмана, должно остаться после этого только узкое пространство между Москвой и Уралом, и там в качестве нового государства должна быть восстановлена старая «Московия».

Что такое Московия? Это — лесистая область вокруг Москвы, находившаяся под властью русских бояр, которая 500 лет назад, во времена тевтонского ордена, имела поразительное сходство с Абиссинией Менелика. Московия стала Россией, когда первый царь (Иван IV) включил в нее обширные территории на западе и Украину и сразился при этом, ради завоевания Балтики, с лидером тевтонского ордена, великим магистром Плеттенбергом; с тех пор Россия начала крепнуть, а тевтонский орден пришел в упадок.

Нет ничего удивительного в том, что название «Московия» вновь воскрешено в устах тех, кто считает себя преемниками Плеттенберга и Генриха Льва; тех, по мнению которых мировая история кончилась с гибелью тевтонского ордена и его планов империи в XVI столетии и начинается вновь с его восстановления в году 1933-м. Нео-Московия — это исторически неизбежное следствие Нео-Тевтонии; так легко раскрывается внутреннее содержание некоторых пикантных многозначительных лозунгов. Здесь, по милости великого магистра, должно править русско-фашистское правительство, главная деятельность, которого должна состоять в истреблении остатков коммунизма, применении системы Геринга и раздаче заказов и концессий германским фирмам. Тогда будет закончена «эфиопизация» Восточной Европы и создана «новая империя цезаря Гитлера» от Рейна до Центральной Азии. После этого фашистские армии начнут поход в обратном направлении: на запад.

Этим сказано все. Только слепой может не видеть того, что все это значит. Теперь, во всяком случае, становится совершенно ясным чудовищное политическое и военное мошенничество, которое совершает Гитлер, выдвигая формулу особой «восточной стратегии». Нет сепаратных «восточной» и «западной» стратегий германского фашизма. Есть только первая и вторая стадии проведения наступления в целом, в которой первая стадия делает вторую несомненно возможной и безусловно осуществимой; это та самая двухсторонняя проблема, для разрешения которой до 1914 г. Бисмарк и Шлиффен избрали запад в качестве «первой» стадии (главная цель — Париж!) и которую сегодня Гитлер и Геринг хотят разрешить другим, кружным, путем — посредством первоначального удара на Москву. Только и всего. Всякий, кто не видит этого беспримерного обмана заслуживает того, чтобы стать его жертвой.

Мы не просим никого верить нам на слово. Это не фантазия, не теоретическое рассуждение. Возьмите политическую, стратегическую и экономическую карту Европы, наполните ее имманентной динамикой фашизма и подумайте об этом сами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.