На северных подступах к Ленинграду

На северных подступах к Ленинграду

На Крайнем Севере и на участке обороны 14, 7-й и 23-й армий боевые действия начались только в конце июня. 29 июня на мурманском направлении перешли в наступление левофланговые соединения немецкой армии «Норвегия». На другой день финские войска начали атаки на ухтинском направлении, а 1 июля немецкие и финские войска нанесли удар из района Куолаярви в сторону Кандалакши. В начальный период войны боевые действия на северном участке фронта носили локальный характер и существенного влияния на стратегическую обстановку на всем советско-германском фронте не оказывали. Вследствие особенностей местности боевые действия на этом направлении в основном велись стрелковыми частями. Танки применялись в составе небольших подразделений и действовали в основном вдоль дорог для поддержки пехотных частей. В результате ожесточенных боев 14-й армии генерал-лейтенанта В. А. Фролова советские войска, отойдя на отдельных участках от границы на 20–30 км, остановили врага на всех направлениях. Однако уже к середине июля обстановка на южном фланге Северного фронта, в Карелии, начала стремительно меняться в худшую сторону — немецко-финские войска, оттеснив 23-ю армию генерал-лейтенанта П. С. Пшенникова, вплотную подошли к Ленинграду, обстановка осложнилась также на петрозаводском и олонецком направлениях, где оборонялась 7-я армия.

Переход в наступление немецко-финских войск на северных подступах к Ленинграду и создание в связи с этим реальной угрозы захвата противником города потребовали от командования Северного фронта выделения дополнительных сил и средств на участок прорыва немецко-финских частей. Это неизбежно вело к распылению ударных танковых соединений и отвлечению наиболее боеспособных механизированных частей с Лужского — основного рубежа обороны. С началом наступления немецко-финских войск на усиление 14-й и 7-й армий были переброшены из района Пскова подразделения 1-й танковой дивизии 1-го механизированного корпуса, а для поддержки 23-й армии — части 21-й и 24-й танковых дивизий 10-го мехкорпуса.

Оборонительные действия войск Северного фронта на кандалакшском направлении. Оборону на кандалакшском направлении против наступающих немецко-финских войск 36-го корпуса вермахта вели части 42-го стрелкового корпуса (командир генерал-майор Р. И. Панин) 14-й армии Северного фронта — 122-я и 104-я (без одного полка) стрелковые дивизии. Действия пехотных частей поддерживали подразделения 1-й танковой дивизии из состава 1-го механизированного корпуса и отдельные разведывательные батальоны стрелковых дивизий.

С 23 июня 1-я танковая дивизия своими частями (1-м танковым и моторизованным полком) вела бои на рубеже — Салла, гора Кайнувара. Ей противостояли горная дивизия СС «Норд», 169-я пехотная дивизия немцев и 6-я пехотная дивизия финнов.

Немецко-финские войска на этом направлении имели 211-й отдельный батальон танков, укомплектованный легкими и средними танками французского производства и до роты немецких танков Pz. Kpfw.III. Применялись они небольшими группами по 3–5 танков. Основным противотанковым средством противника были крупнокалиберные (12-мм) пулеметы и 22, 37-мм противотанковые пушки. В районе Вуораярви против 2-го батальона 1-го полка 1-й танковой дивизии действовали части 6-й финской пехотной дивизии. Танки в этом направлении финнами почти не применялись, а в качестве противотанкового средства использовались компактные, носимые огнеметы, применяемые с деревьев на узких дорогах.

Согласно советским отчетам тактика немецко-финских войск в этот период была следующей.

Как правило, в период сосредоточения частей противника за активной «офицерской» разведкой с командных и наблюдательных пунктов, рекогносцировкой по рубежам и авиаразведкой финны выдвигали мелкие группы на различные направления, которые немедленно окапывались и строили оборонительные укрепления. За ними «следовали» артиллерийские обстрелы и «частная» разведка боем мелкими группами, оснащенными автоматическим оружием, действующими в целях обнаружения флангов и огневой системы обороны. Иногда по дорогам и тропам высылались мелкие группы велосипедистов (до 30–50 человек) и мотоциклистов (до 20–30 человек).

В наступлении артиллерийская подготовка проводилась 75, 105-мм орудиями до шести дивизионов на глубину до 15 км. Орудийную стрельбу сменяли усиленные атаки пикирующих бомбардировщиков, действующих исключительно по позициям переднего края. Затем следовал бросок пехоты, поддерживаемый всеми огневыми средствами и мелкими по 2–3 танка группами, стремящимися обойти оборону советских войск или обнаружить в ней наиболее уязвимые места.

При действиях в глубине обороны на рубеж выхода «просачивающихся» групп немедленно выдвигались противотанковые огневые средства и оружие ближнего боя, создающие противопехотную и противотанковую огневые завесы. Авиация препятствовала советским частям в это время атаковать прорвавшегося противника. Одновременно на флангах финских войск действовали отдельные мелкие группы прорыва с целью создания впечатления обхода и окружения. Танки противника, ощутив огневое противодействие обороны и встретив советские танки, уклонялись от боя, часто «превращаясь» в неподвижные огневые точки, ведущие огонь из укрытия.

К 28 июня 1-я танковая дивизия (30 Т-28, 199 БТ-5–7, 4 КВ-1, 2 КВ-2 на 1 июля 1941 года, из них часть прибыла с заводов)[6] в основном закончила сосредоточение из города Пскова в район станции Алакуртти, озера Сари-ярви, восточных скатов горы Кустовара, где поступила в распоряжение командующего 14-й армии для совместных действий с частями 42-го стрелкового корпуса. Части дивизии на основании приказа начальника штаба корпуса использовались в ударной группе 42-го стрелкового корпуса, главными силами находясь в районе станции Алакуртти. Одновременно из состава дивизии для совместных действий с частями 122-й стрелковой дивизии для обороны укреплений в районе населенных пунктов Сала, Корья, Вуориярви было выделено от одного батальона до танкового полка. Кроме того, на части дивизии (1-й мотопехотный полк) была возложена задача прикрытия левого фланга частей корпуса, которые занимали оборону в районе населенных пунктов Вуориярви, Ран-Йоки и реки Сулаха. Начиная с 7 июля на основании боевого приказа штаба корпуса 1-я танковая дивизия, выполняя ранее поставленную задачу, одним танковым полком с двумя батальонами мотострелкового полка совместно с частями 122-й стрелковой дивизии обороняли полосу в районе населенных пунктов Юнааиванселька, Витхарью, Кусизара.

В период отхода частей 122-й стрелковой дивизии с занимаемого района обороны на заранее подготовленный рубеж под действием превосходящих сил немцев и финнов, когда 715-й стрелковый полк был окружен, части 1-й танковой дивизии обеспечили прикрытие огнем танков отход частей 122-й стрелковой дивизии и спасли 715-й стрелковый полк от гибели.

За неделю боев на этом направлении части 1-й танковой дивизии (30 Т-28, 199 БТ, 65 Т-26 на 4 июля 1941 года)[7] совместно с частями 122-й стрелковой дивизии уничтожили более 60 % личного состава дивизии «Норд» и почти 30 % личного состава 169-й немецкой пехотной дивизии. Однако и танковая дивизия за это время понесла тяжелые потери. Огнем противотанковой артиллерии было подбито 63 танка БТ-7, более половины из них сгорели и были оставлены на поле боя. Погибло 28 человек (из них 4 средних командира), было ранено 58 человек (из них 10 средних командиров), пропало без вести 30 человек (из них 2 средних командира).

Возложенные на танковые подразделения задачи в основном выполнялись совместно с частями 122-й стрелковой дивизии действиями мелких засад (от 2–3 танков до танкового взвода), без перехода в контратаку, а если последние и имели место, то только как исключение.

Так, для соединения с частями 104-й стрелковой дивизии (ее левым флангом) и прочесывания леса 8 июля была выслана рота от 1-го полка, которая возвратилась после ожесточенного боя, имея потери: 1 бронеавтомобиль БА-10 сгоревшим, 2 подбитыми и 2 человека ранеными. У противника уничтожено до 20 человек и захвачено 1150 патронов. Аналогичные группы от 1-го полка высылались ежедневно до 14 июля, и ими было уничтожено до 100 человек противника.

В тот же день по приказу командира дивизии 1-й танковый полк был выдвинут к 11.00 в районе урочища Исукумпи, озера Нурми-ярви, где был рассредоточен по направлениям вероятного наступления противника: 1-й танковый батальон с ротой 2-го батальона — урочище Исукумпи, 3-й танковый батальон с ротой 4-го батальона — гора Куоривара, остальные части — у озера Нурми-ярви.

Противник силою до 2 батальонов к утру 10 июля обошел левый фланг 104-й стрелковой дивизии и занял безымянную гору южнее населенного пункта Куористы Бзензара. Командир полка в район этой высоты выдвинул танковую группу в составе взвода танков БТ-7 и 2 танков Т-28 с задачей, действуя совместно с частями 104, 122-й стрелковых дивизий и первым батальоном 1-го полка, окружить и уничтожить прорвавшегося противника. В 15.30 пикирующие бомбардировщики произвели налет на танки, в результате чего одна машина Т-28 была выведена из строя. Воспользовавшись этим, противник попытался вырваться из окружения, но, атаковав его, танки полка уничтожили огневые точки финнов на высоте и содействовали их окружению и уничтожению. В результате боя были взяты в плен 4 солдата 12-го финского егерского полка и захвачены оперативные документы и карты противника.

На следующий день с 11.00 в районе высоты Безымянной пехота вновь перешла в наступление. Танки, создавая впереди пехоты огневой вал, обеспечили успех ее наступления. К утру 12 июля противник был уничтожен, и безымянная высота взята. В этой атаке танки без значительных потерь для себя блестяще справились с задачей. Совместно с действующими пехотными частями было уничтожено и закопано гусеницами 223 человека финской пехоты. На поле боя были брошены крупнокалиберные пулеметы, автоматы, 2 малокалиберные противотанковые пушки и большое количество боеприпасов.

12 июля распоряжением командира дивизии в распоряжение командира 73-го пехотного полка было выделено 7 танков Т-28, которые сосредоточились в 23 км западнее Алакуртти. Кроме того, взвод 2-го танкового батальона и одна машина Т-28 сосредоточились в районе безымянной высоты в готовности к действию по отражению противника, где и находились до 14 июля.

На этом же направлении еще 28 июня был сосредоточен в лесу в 1,5 км южнее станции Алакуртти и 2-й танковый полк 1-й танковой дивизии, за исключением 3-го батальона, который поступил в резерв штаба 14-й армии и был направлен в район города Кандалакша. До 5 июля подразделения полка занимались боевой подготовкой, а затем саперная рота и 6-я рота 2-го батальона получили приказ выйти в район населенного пункта Сулахаран Ноки и совместно с 3-м батальоном 1-го полка оборонять указанный участок. На следующий день распоряжением начальника штаба 1-й танковой дивизии 6-я рота 2-го батальона убыла в район сосредоточения 1-го полка, а танковый полк получил задачу — быть в готовности к погрузке в эшелоны. В тот же день приказ был отменен, а 6-я и саперная роты убыли в район сосредоточения 3-го батальона 1-го моторизованного полка.

7 июля 2 танка БТ-5 6-й роты с 3 танками Т-26, 2 бронемашинами и взводом пехоты были высланы для связи с 4-й ротой, оборонявшейся в районе населенного пункта Кукурилампи. К вечеру сведений от этой группы не поступило, и командиром 3-го батальона 1-го полка было отдано приказание командиру 6-й роты — выслать дополнительно 4 танка БТ-5 и Т-26 и взвод пехоты с задачей поддержать отход 4-й роты. Одновременно была выслана 8-я рота и взвод 6-й роты в направлении населенного пункта Хайскало с задачей — ударить во фланг наступающему на 4-ю роту противнику. Атака 8-й роты и взвода танков успеха не имела, и они отошли на прежний рубеж. Высланная дополнительно группа встретила подразделение, отправленное для связи с 4-й ротой, и стала поддерживать ее отход. При отходе был подбит 1 танк и 2 танка выведены из строя минами.

8 июля 6-я рота совместно с 3-м батальоном продолжала вести бой в районе населенного пункта Вуорви-Ярви. К вечеру к озеру Илимянен был выслан взвод 6-й роты с задачей — поддержать начавшую отход 4-ю роту.

14 июля 2-й танковый полк занимался боевой подготовкой, а к вечеру получил приказ, по которому 1-я рота полка совместно с 1-м батальоном и тремя ротами 3-го батальона готовилась нанести удар по противнику в направлении урочища Хангаселька. Предполагалось ударом во фланг и тыл уничтожить группировку противника и овладеть рубежом Коорд, высота 1270, гора Куставара.

Однако уже вечером 15 июля был получен новый приказ — подготовить часть к погрузке на железнодорожный транспорт для переброски на участок обороны 7 А, вследствие чего задача 1-й роты была отменена.

Рано утром 16 июля первый эшелон был погружен на станции Алакуртти и отправлен к станции назначения.

К тому времени стало совершенно очевидным, что применение танковой дивизии в районе населенных пунктов Алакуртти, Кайрала, Салла, Вуоло-Ярви является совершенно нецелесообразным и малоэффективным в силу отсутствия возможностей маневра для танковых подразделений. Данный район характерен озерно-болотистой местностью с большим сплошным массивом каменных валунов, то есть естественных противотанковых препятствий. Кроме того, противник на этом направлении обладал большим количеством автоматического противотанкового оружия.

Действующий совместно с танковыми частями 42-й стрелковый корпус вел бои в основном оборонительного характера, и возможности танковой дивизии были не использованы, а основные ее силы не были применены.

15 июля с утра по распоряжению командующего фронтом дивизия (без 3-го батальона 2-го танкового полка, 1-го мотополка и 3-го батальона 1-го танкового полка) начала производить погрузку на станции Алакуртти в эшелоны для передислокации по железной дороге в район поселка Рошаля (Корпиково, Пролетарская слобода), где к тому времени обстановка серьезно обострилась. 1 тд оставила по техническим неисправностям в Алакуртти 2 KB, 23 БТ-7, 10 Т-26 и в Кандалакше 30 танков БТ. За время боев безвозвратные потери 1 тд составили 33 БТ, 1 Т-26, 3 БА-10 и гусеничный тягач «Коминтерн».

Боевые действия на петрозаводском и олонецком направлениях. Оборонительная операция 7-й армии Северного фронта на петрозаводском и олонецком направлениях началась 10 июля в 15 часов.

Согласно приказу главнокомандующего армией Финляндии Маннергейма «Карельской» армии финнов ставилась задача изолировать друг от друга и разбить части Красной Армии, оперирующие на северо-западном и северо-восточном побережьях Ладожского озера и озера Янис-ярви, чтобы развить далее наступление в направлении Олонца и Лодейного Поля.

Главный удар финны наносили из района населенного пункта Вяртсиля на Лоймола в стык 71-й и 168-й стрелковых дивизий, вспомогательный — из района Лонгонвара на Кудом Губа. 7-я армия (командующий генерал-лейтенант Ф. Д. Гореленко), растянутая на очень широком фронте (500 км), не смогла отразить наступление превосходящих немецко-финских войск и вынуждена была, ведя ожесточенные бой, изматывая и обескровливая войска противника, отходить в восточном и юго-восточном направлениях. Финны, прорвав оборону 7-й армии на направлении главного удара, стали выдвигаться на Лоймола и далее на Ведло-озеро.

Семь дней шли ожесточенные бои. 16 июля противнику удалось прорваться к северо-восточному побережью Ладожского озера, расчленив при этом 7-ю армию на две части. Перед финскими войсками открывались возможности быстро выйти к Вуоксинской водной системе и нанести удар с тыла по Выборгской группировке Красной Армии. Обстановка на Карельском перешейке серьезно осложнилась.

Учитывая сложившуюся обстановку, главнокомандующий войсками Северо-Западного направления перебросил с Карельского перешейка отдельные части (полк 198-й моторизованной дивизии, полк 36-й противотанковой бригады, два горнострелковых батальона, танковые части, бронепоезд, 65-й штурмовой авиационный полк, 119-ю разведывательную эскадрилью) на усиление 7-й армии и образовал на петрозаводском и олонецком направлениях 2 оперативные группы: Петрозаводскую (командующий генерал М. А. Антонюк) и Южную (командующий генерал В. Д. Цветаев) с задачей прикрыть эти важнейшие направления. Через день обе группы перешли в наступление. Петрозаводская группа наносила удар по центру «Карельской» армии в направлении Ведло-озеро, Колатсельта, а Южная — по правому флангу армии противника в направлении Сальми, Питкяранта. Тяжелые бои здесь шли в течение трех недель. Упорным сопротивлением войска 7-й армии только к 30 июля остановили наступление «Карельской» армии финнов на рубеже западнее населенного пункта Кудом Губа, Шот-озеро и южнее до Ладожского озера. В ходе оборонительных боев войска 7-й армии хотя и отступили на 140–150 км в глубь нашей территории, но все же измотали противника, нанесли ему значительные потери и в конечном итоге вынудили его перейти к обороне.

Действия пехотных частей 7-й армии (71-й и 168-й стрелковых дивизий) на этом направлении активно поддерживали подразделения 2-го танкового полка 1-й танковой дивизии из состава 1-го мехкорпуса с частями усиления.

Первоначально распоряжением командующего СФ было приказано оставить в 7-й армии одну роту БТ и роту Т-26. Однако на станции Петрозаводск 18 июля был остановлен 1-й эшелон 1 тд (3-й батальон 2-го танкового полка — 3 роты танков БТ). Сначала для 7 А из него предполагалось выделить только 1 танковую роту БТ, но уже 19 июля было дано распоряжение об отправке в состав 7 А всего 2-го танкового полка. Для этого 1-й и 2-й батальоны должны были вновь вернуться в Петрозаводск из Красногвардейска, а 3-й батальон приступил к выполнению боевой задачи. Он был поротно подчинен командирам пехотных полков.

20 июля 2-й танковый полк (без 3-го батальона) с 4 приданными танками KB и 1-м дивизионом 1-го артиллерийского полка, разгрузившись на станции Зосоула, сосредоточился в лесу в 2 км южнее населенного пункта Книшкойда, где поступил в распоряжение Петрозаводской группы генерал-лейтенанта Антонюка. На 22 июля 1941 года численность 2 тп составляла: 4 KB, 13 Т-28, 29 БТ-7, 57 БТ-5, 10 Т-26, 32 огнеметных Т-26, 14 БА-10, 5 БА-20. Всего 2 тп имели 155 танков, 19 бронемашин при поддержке 1-го дивизиона артиллерийского полка[8].

Наличие боевых машин в танковых частях 7-й армии[9]

Вечером 22 июля было получено распоряжение: 1-му батальону с танками KB из занимаемого района перейти в село Красная Пряжа, остальным подразделениям полка в район населенного пункта Нижняя Салма, отметка 162,7.

К 10.00 25 июля 1-й танковый батальон и танки KB сосредоточились и вступили в бой. В результате боя танки вышли на рубеж Кук-Озера, озеро Кудари.

Здесь для уточнения обстановки была сформирована разведгруппа в составе 4 броневиков БА-20 и БА-10, которую лично возглавил генерал-лейтенант Антонюк.

При подходе разведки к озеру Сари-Ламби послышались одиночные выстрелы из леса. Когда машины подошли к Кук-Озера на 600 метров, противник открыл сильный огонь из противотанковых орудий, но огнем, открытым из бронемашин, был отбит. С целью преградить путь отхода броневикам по дороге один из финских офицеров пытался подложить мину под колеса заднего броневика, но был убит в упор из револьвера точным выстрелом нашего генерала. Для выяснения обстановки и выявления огневых точек из машин вышли старший лейтенант Кухтин, генерал-лейтенант Антонюк, батальонный комиссар Белов и начальник штаба майор Дударь.

Было принято решение: ворваться в деревню Кук-озера, и там развернуться, так как дорога, где стояли броневики, не позволяла им изменить направление движения. При подходе к населенному пункту Кук-озера по бронемашинам был открыт сильный артиллерийско-минометный и пулеметный огонь. Первая машина, к тому времени ворвавшаяся в деревню, повернула назад, но идти дальше не смогла, так как дорога была закрыта последующими броневиками. Задний броневик дал задний ход, чтобы открыть проход остальным, но накренился в сторону оврага. Попытки вытащить машину не удались. Первая машина, в которую сел генерал, стала отходить, ведя огонь назад. Вторая машина также развернулась и, двигаясь в обратном направлении, попала в опасное положение у оврага, но положение было исправлено майором Дударем. Третья машина была сожжена противником. В ней сгорел адъютант генерала, а башенный стрелок получил ожоги, вылез из машины и отошел с общей группой.

Разведка выяснила, что деревня была занята крупной частью противника. К 23.00 подошедшие танки и пехота были сориентированы в обстановке и им была поставлена задача — выбить противника из Кук-озера. С началом наступления огонь противника усилился со всех сторон, особенно со стороны Кук-озера. К утру 26 июля обозначилось полное окружение наших частей, а их атака на Кук-озера была отражена с большими потерями для обеих сторон. В 11.00 было решено выходить из окружения, подготовив 8 машин Т-26 и взяв на них пулеметы и раненых. Группа начала отход, имея впереди разведотряд под командованием капитана В. Я. Леонтьева.

Выход начался под сильным огнем противника и продолжался до вечера. Командир 2-го стрелкового батальона был ранен, управление между подразделениями было утеряно, и пехота несла большие потери. Для наведения порядка и установления связи распоряжением командира группы был выделен капитан Бородин. Дав возможность отойти нашим частям, сдерживая противника на определенном рубеже, капитан Бородин решил оторваться от наседавшего противника путем отхода в лес. Главные силы вышли из окружения, а отряд прикрытия, уклонившись в лес, столкновений с противником не имел.

26 июля группа в составе 6 танков БТ-7 и одного танка БТ-5 с посаженной на броню пехотой 9-го стрелкового полка пошла в атаку в направлении отметки 165,4, Ефимова Сельга. Отбросив противника в районе населенного пункта Ефимова Сельга, группа вышла к Хлеб-озеру, однако ее дальнейшее движение было приостановлено.

За 2 дня боев группа потеряла убитыми 31 человека, ранеными — 18, пропавшими без вести — 3. Кроме того, в ходе боев было сожжено 4 танка БТ-5, БТ-7 — 1, БА-10 — 2, не вышли из окружения 8 танков Т-26, подбито и эвакуировано с поля боя 6 танков Т-26 и 3 бронеавтомобиля БА-10.

27 июля правая группа занимала оборону на рубеже у населенных пунктов Сысойла, Нехпойла и Савиново. Одновременно велась разведка в направлении деревень Черная Ломба и Гарголовая Сельга. 1-й танковый батальон ночью занимался эвакуацией и восстановлением материальной части. В течение ночи эвакуировано с поля боя 2 танка Т-26, при этом один человек был убит, 5 — ранено, подбито и эвакуировано с поля боя 2 танка Т-26.

Утром 28 июля был получен приказ произвести перегруппировку подразделений. 2-й танковый батальон был отправлен севернее в 200 метрах от развилки дорог в деревню Текгельская, огнеметный батальон — западнее 200 метров от отметки 160,0, 2-й батальон 24-го моторизованного полка — к безымянному озеру, что в 400 метрах северо-западнее озера Белое и в 500 метрах юго-восточнее перекрестка дорог на Текгельскую. В 11.00 был получен приказ: 4 танкам 2-го танкового батальона с 6 танками огнеметного батальона с 2 ротами 2-го батальона 24-го моторизованного полка наступать в направлении населенных пунктов Текгельское и Хлеб-озеро и соединиться с 6-й ротой 2-го танкового батальона и подразделениями 9-го стрелкового полка. По занятии указанных населенных пунктов предполагалось закрепиться на рубеже южнее берега озера Микельское, озеро Безымянное, Савиново, Тельки и развивать удар на высоты 156,9 и 189,9.

Однако, выйдя на рубеж Савиново, безымянная высота в 500 метрах севернее Савиново, танки были задержаны сильным артиллерийско-минометным огнем. Для наступающих частей возникла угроза окружения, так как на высоте 136,5, что в 1,5 км южнее Нехпойла, было установлено скопление пехоты противника и установление им минометов на огневые позиции.

Немецко-финские войска имели цель захватить переправу, ведущую в район боевых действий. У населенных пунктов Пунгейла и Сысойла находилось не менее роты финнов, усиленной противотанковыми орудиями и артиллерией. В районе Хлеб-озеро была создана развитая система обороны. К тому времени танков, способных к активным действиям, осталось всего 8, а пехота была сильно измотана и обороняться в лесистой местности на фронте шириной 8 км уже не могла. Потери среди личного состава составили: убитыми — 4 человека, ранеными — 14 и один пропал без вести. Кроме того, в результате боя были безвозвратно потеряны 3 танка (БТ-5, Т-26 и Т-28), и один танк Т-28 был подбит, а затем эвакуирован с поля боя.

Группа танков БТ-7 под командой лейтенанта Макарова вышла в район Лешки в распоряжение командира группы южного направления майора Стоцкого.

29 июля 2-й танковый батальон, огнеметный батальон, разведрота, взвод связи и комендантский взвод со штабом сосредоточились в районе отметки 118,9, что в 3 км юго-восточнее Спиридон-Наволок. Ремонтная рота — в районе леса, в 2 км севернее озера Лиги-Ламби, АТБ — в районе населенного пункта Маньга. 1-й танковый батальон вел бой на западном берегу озера Куч-Мук. За день боев батальон потерял убитыми — 11 человек, ранеными — 1. Огнем противотанковой артиллерии противника был подбит и к вечеру эвакуирован с поля боя 1 танк КВ.

На следующий день 2-й танковый полк без 1-го танкового батальона и 2-й батальон 24-го стрелкового полка занимались осмотром и восстановлением матчасти и вооружения, приводя их в боевую готовность. На участке, где действовал 1-й танковый батальон, финны с утра начали артиллерийскую подготовку, а в 5.00, ведя автоматический и ружейный огонь, просочились вдоль дороги от озера Куч на Крон-озеро. Однако подразделения батальона сумели остановить дальнейшее продвижение противника. Из состава 1-го танкового батальона в бою участвовали 1 танк KB и 3 танка Т-28. Один танк Т-28 был противником подбит и эвакуирован с поля боя и один боец получил ранение.

31 июля группа танков в количестве 4 машин с 5-й ротой 2-го батальона 24-го стрелкового полка, вышедшая для выполнения задачи в район отметки 165,4, в районе Сар, что в 3 км юго-восточнее населенного пункта Ефимова Сельга, встретила противника. В результате боя финские части были отброшены от дороги в направлении деревни Тельки, 2 финских солдата были взяты в плен, а также нашими войсками было захвачено 2 крупнокалиберных пулемета.

Однако все 4 танка группы в ходе боя были подбиты противником. Наши войска потеряли убитыми 6 человек, ранеными — 3. К вечеру все подбитые танки были эвакуированы с поля боя. Группа под командованием лейтенанта Макарова возвратилась из района Лешки в район расположения своей части.

В этот же день по приказанию штаба группы были созданы 2 разведгруппы в составе 3 машин БТ, 1 машины БА-10 и 3 транспортных автомобилей. Было приказано держать их наготове и ждать дальнейших распоряжений. На участке обороны 24-го стрелкового полка были выведены из боя в резерв танк KB и 5 танков БТ-5.

В районе населенного пункта Суоярви активно действовал 3-й батальон 2-го танкового полка.

17 июля 3-й танковый батальон полка прибыл на станцию Суоярви, разгрузился и сосредоточился в 6 км севернее станции и в ночь на 18 июля приводил себя в боевую готовность.

18 июля рота лейтенанта Вешникова получила задачу выйти на соединение с 9-м моторизованным полком, который находился западнее населенного пункта Палалахта, и войти в подчинение командира этого полка. К вечеру рота в количестве 11 машин (один танк из-за неисправности отстал) благополучно переправилась через реку Жуя и продолжила движение в соответствии с поставленной задачей.

В 21.20 рота старшего лейтенанта Мячкова выступила в направлении станции Лейкула с задачей — восстановить положение нашей пехоты, отступающей под натиском превосходящего противника. Вступив в бой, танковая рота в количестве 9 машин с боем продвинулась вперед и отбросила финнов на старые позиции, нанеся им ощутимые потери. Однако и в роте один танк БТ-5 сгорел, получив пробоины от 22-мм финского противотанкового орудия «Бофорс», второй БТ-5 получил пробоину корпуса и бензобака. Обе машины были эвакуированы с поля боя, но командир танка и башенный стрелок погибли.

На следующий день рота лейтенанта Вешникова, выполняя ранее поставленную задачу, в полдень разведкой подошла к развилке дорог в 400 м севернее села Лейкула, откуда была обстреляна из автоматов. Группа в составе 3 машин под командой младшего лейтенанта Жукова получила задачу — разведать населенный пункт Колат-Сельга. Войдя в населенный пункт, группа была встречена сильным пушечно-пулеметным огнем, от которого одновременно загорелись 2 танка. Попытка младшего лейтенанта Жукова прорваться на помощь к горящим танкам не удалась, так как и у его танка от связки гранат, брошенных противником, произошел разрыв гусеницы танка. Командир роты старший лейтенант Вешников, ведя огонь по огневым точкам противника, «подтянул» роту ближе к населенному пункту. Финны открыли огонь из 7–8 противотанковых пушек. Одна машина от прямого попадания снарядом сгорела. В 14.00 рота перешла к обороне на рубеже: отметка 76,3, далее по проселочной дороге до развилки дорог в километре севернее отметки 74,9, где она оборонялась до 19.00. За это время от прямого попадания из противотанковой пушки сгорел еще один танк. При усилении противотанкового огня командир роты принял решение на отход. При отступлении 4 танка отошли в неизвестном направлении, связь с ними была потеряна и в расположение своих частей танки не вышли. Один экипаж, вернувшись позже, доложил, что из-за нехватки горючего танк завяз в болоте, а оружие и машина выведены экипажем из строя. Таким образом, рота Вешникова за день потеряла 10 танков и 2 человека убитыми.

В тот же день утром 4 машины под командованием младшего лейтенанта Чекранова получили задачу — выйти в район населенного пункта Семейка и поступить в распоряжение командира 52-го стрелкового полка, а рота танков старшего лейтенанта Мяглова во взаимодействии с пехотой действовала на леймеловском направлении.

Танковые подразделения несли большие, иногда ничем не оправданные потери. В полдень 20 июля взвод младшего лейтенанта Чекранова получил задачу от командира 52-го стрелкового полка во взаимодействии с пехотными подразделениями полка уничтожить противника в районе деревни Мякитола. При подходе к населенному пункту танковый взвод был обстрелян из противотанковых орудий. Взвод начал с боем пробиваться к населенному пункту. Танк Чекранова попал на фугас, от взрыва которого загорелся, еще 2 танка были подожжены противотанковым огнем противника. Четвертый танк также нарвался на фугас, и его эвакуировать не удалось, так как он был окружен противником. Таким образом, в результате боя танки взвода были уничтожены, погибло 5 человек и 3 ранено.

Взвод лейтенанта Куштина выполнял задачу по охране переправы реки Шуя в районе населенного пункта Игнойла. Остальные танки находились в районе расположения батальона, ремонтировались и приводились в боевую готовность.

21 июля танковый взвод лейтенанта Кукушкина роты старшего лейтенанта Мячкова действовал в составе 1-го горнострелкового батальона в районе полуострова Нятяоя.

На следующий день боевых действий не было, и батальон продолжал приводить в порядок свою матчасть (за исключением двух взводов: 1-й взвод в составе 131-го стрелкового полка действовал в это время в районе Нятяоя, а 2-й взвод в районе населенного пункта Игнойла).

25 июля батальон действовал совместно с частями 71-й стрелковой дивизии. Вечером были переправлены катерами на южный берег реки Жуч 4 танка, но ввиду затишья командир 1-го батальона 131-го стрелкового полка приказал вернуть их обратно. При подходе к переправе танки были обстреляны просочившейся группой финнов. В результате боя один танк БТ-5 был подбит и загорелся, но был потушен и эвакуирован на северный берег. В этот же день 2 танка БТ и один огнеметный танк Т-26 действовали в районе озера Ханки-Лампа на лоймаловском направлении с целью прикрытия отхода 2-го батальона 131-го стрелкового полка. Взвод танков в составе 3 танков БТ и 2 огнеметных танков Т-26 находился в распоряжении командира 131-го стрелкового полка и оборонял командный пункт. В полдень командир 131-го стрелкового полка выслал 5 танков БТ и один огнеметный танк Т-26 для прикрытия отхода 131-го стрелкового полка. В результате разгоревшегося боя были подбиты финнами и сгорели 2 танка БТ, еще 2 танка были подбиты, но их удалось эвакуировать из района боевых действий. Из состава танковой группы 4 человека было убито и 2 ранено. В 16.00 в распоряжение командира 131-го стрелкового полка были высланы еще 5 танков под командованием лейтенанта Донцова.

На следующий день танковые подразделения 3-го батальона 2-го танкового полка продолжали сдерживать наступление противника на фронте 131-го стрелкового полка в районе полуострова Нятяоя и переправы у населенного пункта Игнойла.

27 июля рота лейтенанта Донцова получила от командира 131-го стрелкового полка задачу — уничтожить приготовившиеся к атаке финские подразделения, усиленные танками. При выполнении задачи танковой ротой было уничтожено 4 танка противника неустановленной марки и значительное количество живой силы. В результате боя финны вынуждены были отойти на ранее занимаемый рубеж, а танковая рота потеряла 1 танк БТ и один огнеметный танк Т-26.

В этот же день 3-й танковый батальон занял новый исходный район у полуострова Паперо.

28 июля боевых действий не велось и 20 машин батальона по 3–4 машины были распределены по частям и подразделениям 71-й стрелковой дивизии. 6 машин осталось в месте сосредоточения батальона.

Уже 30 июля танки батальона участвовали в боях в составе стрелковых частей. Танковый взвод лейтенанта Булдакова прикрывал орудийным и пулеметным огнем переправу наших частей через реку Шуя в районе Игнойла, а взвод лейтенанта Стаднюка в это время обеспечивал наступление группы в районе станции Пески. Танковый взвод лейтенанта Мячкова действовал против немецко-финской группы на фронте 52-го стрелкового полка в районе населенного пункта Атокоскен.

Потери боевых машин в частях 1-й танковой дивизии (с 26 июня по 1 августа 1941 года)[10]

Таким образом, к началу августа части и подразделения 7-й армии вели ожесточенные сдерживающие бои против немецко-финских войск. Ценою больших потерь войска армии изматывали ударные группировки противника на северных подступах к Ленинграду и приобретали первый боевой опыт.

В полосе действия 2-го танкового полка (12 KB, 10 Т-28, 10 Т-50, 23 БТ-7 на 1 августа 1941 года) перед фронтом действовала одна пехотная дивизия и самокатная бригада финнов, которая вела активную разведку на флангах, перед фронтом и в тылу советских войск, одновременно являясь подвижным резервом для противодействия возможным контратакам.

Артиллерия противника (калибром 75, 122-мм) вела огонь из одного-двух районов. Подразделения финнов отдельными группами с автоматами и пулеметами крупного калибра, вооруженные противотанковыми минами, наступали на фланги и в тыл обороняющихся частей Красной Армии, минируя в тылу дороги, расставляя вдоль нее противотанковые пулеметы, орудия и применяя бутылки с горючей смесью.

Опыт первых дней боев показал, что без пехоты, прикрывающей танки по обеим сторонам дороги, вести в бой танковые подразделения против немецко-финских войск было весьма рискованно. Оторвавшиеся от своей пехоты танки отрезались от основных сил и уничтожались противником всеми видами противотанкового оружия. Одновременно подход пехоты к подбитым танкам преграждался автоматическим огнем. Из-за этого значительное количество танков было оставлено на поле боя сгоревшими и подбитыми.

Местность в полосе действия 2-го танкового полка 1-й танковой дивизии позволяла танкам двигаться и действовать только вдоль дорог, и то не везде — мешали густой лес, камень, крутые подъемы, скалистые скаты. Дороги были искусно замаскированы, и на них финскими частями была умело организована противотанковая оборона.

Как выяснилось в ходе боев, на этом направлении большое количество танков применить было невозможно, и танки применялись повзводно в тесном взаимодействии с пехотой и артиллерией. Весь полк был разбросан в составе 3–5 танков по разным направлениям на фронте в 40–45 км. Танки полка, приданные по взводам пехоты, скорее морально, чем практически, содействовали ей в обороне. Как только противник переходил в атаку, пехота отходила, бросая танки, которые затем расстреливались финнами из противотанковых орудий. Танки Т-26 во время боя по дорогам двигались со скоростью 2 км, часто «сбрасывали» гусеницы и не всегда из-за этого обеспечивали поддержку пехоте. Кроме того полк, вплоть до транспортных машин обслуживал пехотные части по перевозкам. Бронемашины разведроты использовались для связи или для охраны командных пунктов. К исходу месяца материальная часть танкового полка оказалась крайне изношенной, отсутствие запасных частей не давало возможности восстановить остаток танков для дальнейших действий.

В течение месяца боев задачи танкам ставились на прорыв, обход флангов и выход в тыл наступавших финских частей. Охват и обход не удались из-за слабой ударной силы танков Т-26 и малого количества пехоты (2 потрепанные роты — 200 человек). Однако эти действия ввели противника в заблуждение и дезорганизовали его. Действия танков, учитывая серьезные проблемы с матчастью, были достаточно смелыми и активными, но при отсутствии необходимой поддержки со стороны пехоты не могли дать желаемого результата.

В попытках прорыва участвовал целиком весь 1-й танковый батальон (танк Т-28, 3 танка KB, один Т-50, 16 танков БТ-5, 5 огнеметных танков и танк Т-26). Из-за вялых действий пехоты, ее неорганизованности и недостаточного количества артиллерии прорыв не удался, но дальнейшее продвижение финских частей на этом направлении было все же приостановлено.

Ход боевых действий на Карельском перешейке. На участке 23-й армии до конца июля шли бои местного значения в основном с финской пехотой. Танков на этом участке противник не применял, в качестве противотанковых средств преимущественно использовал 22-мм и 37-мм пушки системы «Бофорс». Тактика действия противника по борьбе с танками не изменилась с войны 1939–1940 годов.

Действия стрелковых частей и соединений 23-й армии, а также 10-го мехкорпуса носили в основном локальный оборонительный характер. Материальная часть 10 мк, переданная впоследствии в 23 А и собственные бронесредства, полученные с заводов и тыловых складов, позволили АБТВ армии сформировать 8 июля 5 отдельных танковых батальонов: 1 тб (резерв 7-й армии) — 30 танков, 2 тб — 23 танка, 3 тб — 10 танков, 4 тб — 10 танков, 5 тб — 10 танков. Кроме танков, в состав батальонов входили и бронеавтомобили. Общее количество танков в армии составляло 141 машину, поэтому предполагалось отремонтированные танки включать в состав 3, 4, 5-го танковых батальонов. Впоследствии все танки были организационно объединены в армейскую танковую группу, подразделения которой побатальонно (по 20–22 танка) придавались стрелковым дивизиям[11]. Танки использовались в группе поддержки пехоты и в разведке небольшими группами. Наибольшее количество танков (45 танков Т-26 21-й танковой дивизии) было применено 3 июля при наступлении на Иматру. Для выполнения самостоятельных задач танковые подразделения не привлекались. Организационно, кроме армейской танковой группы (БТ-2/Т-26), бронеавтомобили и легкие танки входили в 43, 142, 168, 115-ю стрелковые дивизии — соответственно 25, 172, 168, 71-й отдельные разведывательные батальоны (БА-6, БА-10, Т-37).

Впервые в бою танки участвовали 2 июля, где действовали в разведке, имея задачу — установление группировки и наличие сил противника в районе населенных пунктов Яколо, Тейнанала и Иматра. Для этой цели были выделены разведгруппа в составе 19 танков Т-26 и 2 взвода мотопехоты 21-й танковой дивизии под командованием командира танкового батальона капитана Жидкова.

Разведгруппа действовала только по дороге на Иматру, так как местность для действий вне дороги была танконедоступна. Разведгруппа с боем достигла южной окраины населенного пункта Тейнанала и была остановлена сильным огнем противника.

На следующий день 41-й моторизованный полк 21-й танковой дивизии в полном составе с 45 танками Т-26 имел задачу — наступать в направлении Иматры, выйти на перешеек станций Вуоксениска, Ималян-Ярви и захватить Иматру и переправы на реке Вуокса, отрезать и уничтожить оставшегося противника в районе населенных пунктов Юсела, Ималян-Ярви, Якола.

В район сосредоточения танки прибыли с опозданием. Наступление началось позже намеченного срока на 6 часов из-за неорганизованных действий командования дивизии. Танки действовали в группе поддержки пехоты по одной дороге, так как местность вне дорог была для танков недоступна. При действии как от танковых частей, так и от общевойсковых подразделений разведка выслана не была. В течение 3 часов танки продвинулись всего на 1,5 км. Последующие 3 часа танки стояли в походной колонне на дороге под воздействием огня финской артиллерии. К исходу дня командир 10-го мехкорпуса приказал закрепиться на достигнутом рубеже. Ночью ввиду неорганизованности и паники произошла перестрелка между своими подразделениями. Вызванный танковый резерв, не разобравшись в обстановке, открыл огонь по командному пункту командира мотострелкового полка. В итоге перестрелки 120 человек было убито и ранено.

15 июля в районе высоты 66,6 (Мюлюсильта) 8 танков из состава бронечастей 23 А под командованием младшего лейтенанта Кожухина следовали в район расположения 7-й стрелковой роты 65-го стрелкового полка для дальнейших совместных действий. Разведки и непосредственного охранения выслано не было, место расположения противника командир роты не знал, вследствие чего с колонной машин подошел на расстояние 70 метров от переднего края обороны противника, где в упор был расстрелян его противотанковой артиллерией. 6 танков было потеряно.

Из-за плохо отработанного взаимодействия пехоты и танков, особенно связи и целеуказания, отсутствия должного руководства действиями своих частей со стороны командования дивизии, подразделения несли ничем неоправданные потери. Комсостав плохо ориентировался на местности, особенно в лесу. Командиры танков, видя отставание пехоты, к пехоте не возвращались. Не было четкого взаимодействия с орудийными расчетами сопровождения, а танки отрывались от пехоты и уходили вперед. Все это приводило к большим потерям. За неполный месяц боев было потеряно 14 танков БТ-2–5; 12 танков Т-26; 5 танков Т-37–38; 14 бронированных тягачей Т-20 и 13 бронемашин.

Потери боевых машин в частях 23-й армии (с 22 июня по 1 августа 1941 года)[12]

И все же к началу августа опыт боев на Карельском перешейке показал, что, несмотря на первые неудачи в использовании танковых подразделений, танки могут играть значительную роль в уничтожении противника. Для этого танки в основном необходимо было использовать как неподвижные огневые точки. Учитывая опыт первых боев, командование танковых частей предлагало в полосе наступления противника, на основных направлениях и магистралях, танки расположить небольшими группами в специальных укрытиях (каждый танк должен иметь свое укрытие), которые должны быть оборудованы свободными входами и выходами. Они должны быть так подготовлены, чтобы башни танков имели круговую зону обстрела, а сам корпус танка был скрыт от огня противника. Подобные укрытия подготавливались в тылу заблаговременно для каждого танка в зависимости от обстановки (по несколько на один танк) на удалении один от другого 2–3 км.

Каждый экипаж танка должен знать место своего укрытия на каждом рубеже и проверенный маршрут движения танка от рубежа к рубежу. От каждой огневой точки измерялось расстояние до местных предметов для быстрой и точной установки прицела. С рубежа к рубежу танки передвигались по установленному сигналу и на максимальных скоростях, для чего они располагались в укрытии кормой к противнику.

Для неподвижных огневых точек в первую очередь предполагалось использовать танки ограниченно годные, не способные к большим маневрам. Из части танков, особенно Т-26, которые показали в данных условиях по сравнению с танками БТ лучшую маневренность и боеспособность, создавался подвижный резерв командарма.