Медицинские зубоврачебные звания

Медицинские зубоврачебные звания

При Александре III многое в жизни России изменилось. 13 лет его правления стали временем стабильного развития страны. Изменения затронули и сферу зубоврачевания. Так, в 1886 г. в Санкт-Петербурге была открыта первая зубоврачебная мастерская И.И. Хрущева (1850–1914), в которой ремонтировались бормашины, закупаемые в Америке, Германии и Англии. Это свидетельствует о том, что в это время нормой стало использование в зубоврачебных кабинетах самого современного на то время оборудования. Более чем вероятно появление бормашины и в императорских резиденциях.

Поскольку при Александре III были введены процентные нормы для евреев при приеме в высшие учебные заведения, это усилило приток евреев в зубоврачевание, где никаких конфессиональных ограничений не имелось. По официальным данным на 1887 г., число евреев среди дантистов составляло 20,9 %.

Особо отметим, что обладание профессией зубного врача, дантиста и зубного техника позволяло евреям селиться вне черты оседлости, поэтому большая часть дантистов-евреев сосредотачивалась в столицах – Москве и Петербурге и в населенных пунктах черты оседлости:

Таблица

Явный дефицит зубных врачей, дантистов и зубных техников делал их профессию весьма востребованной и выгодной в материальном отношении. Знаменитый советский шахматист М.М. Ботвинник вспоминал, что его отец Моисей Ботвинник получил профессию зубного техника, обучаясь в Берлине и Петербурге: «Отец был очень хороший техник, дела его пошли на лад и мы переехали на Невский проспект, где жили во дворе дома № 88. Там была большая солнечная квартира из семи комнат на четвертом этаже, лифт, внизу стоял швейцар. Была кухарка, горничная, у меня с братом одно время даже была бонна»[193]. Более того, мать великого шахматиста Серафима Самойловна тоже занималась зубоврачеванием, работая зубным врачом в медпункте Обуховского завода. Собственно, когда она заказывала протезы зубному технику Моисею Ботвиннику, они и познакомились[194].

В начале 1890-х гг., в последние годы правления Александра III, в системе подготовки зубных врачей произошли важнейшие изменения. Дело в том, что вплоть до 1891 г. именование специалистов, занимавшихся зубоврачеванием, было разным.

Если говорить об Императорском дворе, то с 1801 по 1843 г. их именовали зубными врачами {докторами). После создания Придворной медицинской части Министерства Императорского двора в 1843 г. и до 1891 г. – дантистами (дентистами). В 1891 г. на законодательном уровне ввели два звания – зубного врача и дантиста. Кроме этого, зубоврачеванием занималось и крайне ограниченное число выпускников медицинских факультетов – лекарей-одонтологов. Теперь о деталях…

С начала XVIII в. строгого разделения на «дантистов» и «зубных лекарей» не имелось. Фактически это были синонимы. Кандидаты в дантисты и зубные лекари готовились путем ученичества у опытных дантистов и зубных лекарей, в основном за границей. Некоторые приобретали специальность в России. В 1710 г. в России ввели звание «зубной врач», которое присваивалось всем, кто занимался лечением зубов. Проверки знаний при этом не производилось, достаточным было заявление претендента об умении лечить «страдания зубов»[195]. Однако такая практика, порожденная тотальным отсутствием специалистов, была прекращена уже в начале 1720-х гг.

В 1721, 1729 и 1750 гг. были опубликованы указы, запрещающие заниматься лечебной практикой без предварительной сдачи экзаменов и получения специального разрешения. В указе Петра I от 14 августа 1721 г. «Об учреждении в городах аптек под смотрением Медицинской коллегии, о вспоможении приискивающим медикаменты в губерниях, и о бытии под надзором упомянутой Коллегии госпиталям» говорилось: «Никакой доктор или городовой лекарь не дерзает нигде практику иметь или лечить прежде освидетельствования с Медицинской коллегией, понеже иногда многие неученые скитающиеся без всякого наказания дерзновенно лечат, в чем великую вреду жителям причинить могут». Экзамен принимали «штат-физики» при Медицинской канцелярии (в Санкт-Петербурге) или при Медицинской конторе (в Москве).

После сдачи экзамена, получив звание лекаря, они должны были уметь делать операции в малой хирургии (к которой относилось в том числе и удаление зубов).

Следует отметить, что в начале XVIII в. в Петербурге среди всех врачей-иностранцев, занимавшихся зубоврачеванием, лишь трое имели официальное разрешение Медицинской коллегии на занятия лечебной практикой. В 1730 г. медицинская канцелярия разрешила некоему иностранцу Гофману «лечить зубы и наружные болезни», но не внутренние, в Прибалтике («Остзейском крае»)[196].

Вся система подготовки зубных врачей основывалась на их ученичестве у дантистов-иностранцев, когда профессия передавалась «из рук в руки». Таким образом, исторически сложилось так, что подготовка стоматологических кадров изначально происходила вне государственных медицинских структур и находилась вне системы государственного медицинского образования. Государство оставляло за собой только функцию профессиональной аттестации зубных врачей.

По терминологии начала XIX в., всех, кто занимался зубоврачеванием, назвали дантистами. В «Российском медицинском списке», начиная с 1809 г., все медики, занимавшиеся зубоврачебной деятельностью, были объединены под этим названием[197]. Зубоврачеванием могли заниматься и выпускники Медико-хирургических академий и медицинских факультетов университетов. Но в основном зубоврачеванием на своем уровне занимались подлекари, фельдшера, цирюльники и знахари.

До 1808 г. экзамен на право зубоврачебной практики принимали только в С.-Петербургской Медико-хирургической академии и на медицинском факультете Московского университета. С 1808 г. Медико-хирургические академии (в Москве и Петербурге) и медицинские факультеты университетов всей России (Москва, Казань, Харьков, Дерпт, Вильно) получили право принимать экзамены и присваивать соответствующие медицинские звания, в том числе «зубной лекарь». В числе экзаменационных дисциплин сдавали анатомию челюстей, зубов, болезни зубов, десен и лекарственные средства, применяемые в зубной практике. Кроме того, соискателям необходимо было уметь делать некоторые зубоврачебные операции и вставлять искусственные зубы.

Юридическая база, связанная с государственной аттестацией зубоврачебных кадров, была заложена 16 июля 1810 г. в высочайше утвержденных «Правилах об экзаменах медицинских чиновников». Законодательно устанавливалось новое звание «зубной лекарь», взамен прежнего – «зубной врач». В документах указывалось, что зубной лекарь (Dentidicus) экзаменуется из анатомии о челюстях, зубах, болезнях десен и вообще о всех зубных болезнях. Особое внимание уделялось навыкам практических операций. Кроме этого, необходимо было показать свои знания в веществах, преимущественно употребляемых для лечения зубных болезней. В заключение кандидат обязан был сделать несколько зубных операций, а также уметь делать и вставлять искусственные зубы[198].

Видимо, эти требования оказались достаточно жесткими. Об этом свидетельствует то, что число дантистов росло в России крайне медленно. Если в 1809 г. их было 18 чел., то в 1826 г. – 44. Поэтому для привлечения как можно большего числа лиц к зубоврачебной деятельности в 1829 г., по ходатайству конференции Санкт-Петербургской Медико-хирургической академии, было высочайше утверждено положение о допущении женщин к испытанию на звание зубного врача. Поводом послужил прецедент о допущении к подобному испытанию варшавской уроженки Марии Назан[199].

В специальной литературе упоминается, что у варшавской уроженки Марии Назан была предшественница. В 1814 г. в Дерптском университете (ныне Тартусский университет) состоялся экзамен на право ведения зубоврачебной практики в России. Экзаменуемой была Жозефина Сэрре. Специальная комиссия признала, что Ж. Сэрре «не только сдала экзамены в полное удовлетворение факультету, но также продемонстрировала при выполнении зубочелюстных операций прекрасные практические навыки и искусность». Таким образом, не М. Назан, а Ж. Сэрре стала первой дипломированной зубной лекаркой на территории Российской империи. В 1829 г. звание зубного лекаря получила ее дочь – Мария-Луиза. Тем не менее именно М. Назан стала первой «зубной лекаркой», внесенной в официальный «Российский медицинский список».

В 1833 г. в Своде законов Российской империи появился новый закон о женщинах зубных врачах, где было сказано: «К испытанию на звание зубного врача допускаются и женщины, и если оказывается во всем знающими, то получают дозволение на практику и называются зубными лекарями»[200]. В выдаваемом свидетельстве указывалось, что они обучались «зубному искусству с хорошим успехом не менее трех лет и что производили разные зубные операции на живых людях с надлежащим искусством и знанием»[201].

Забегая вперед, отметим, что вплоть до конца XIX в. женщин-дантистов практиковало сравнительно немного. По данным «Российского медицинского списка» на 1870 год, правом на стоматологическую практику пользовались всего 17 женщин-дантистов: Александрович Ревека, Абрамович Роза, Вальтер Антонина, Вонгл де Свидерская Елена, Вонгл де Свидерская Софья, Горещенко Амалия, Коган Ревекка, Коган Розалия, Мыкертчянц Луиза Федоровна, Надеждина Надежда, Рубанчик Шлиома, Рыбчинская Олимпиада, Флах Анна Гейнриховна, Шот Фредерика Христиановна, Ярова Вера Александровна, Коган Марьяна, Корнблат Тауба Хася Маркусовна.

Стоматологический шприц для анестезии. Англия. 1885–1900 гг.

Дальнейшее развитие законодательно-правовой базы стоматологического образования было связано с принятием «Правил испытания медицинских, ветеринарных и фармацевтических чиновников и вообще лиц, занимающихся врачебной практикой» в декабре 1838 г. В этих правилах подробно расписывался порядок получения учено-практического звания дантиста. Термин дантист (от фр. Dentiste – специалист-практик по лечению и протезированию зубов; от лат. dens (dentis) – зуб) входит в официальное употребление именно с этого года.

Согласно § 37 «Правил», для получения звания дантиста необходимо было представить утвержденное подписью местного медицинского начальства свидетельство о том, что экзаменующийся обучался «зубному врачебному искусству у известного дантиста не менее трех лет, с хорошим успехом, и что производил разные зубные операции на живых людях с надлежащим искусством и знанием».

Затем от кандидата требовалось выдержать теоретический экзамен о строении человеческих челюстей, зубов и десен, о болезнях, в этих частях случающихся, и о способах их лечения местными средствами, как единственно к употреблению дантистам дозволенными. После теоретического экзамена необходимо было сдать практический экзамен, который включал в себя несколько зубных операций на мертвых телах и, если обстоятельства позволяли, то и на живых людях.

Комплект стоматологических инструментов. Вторая половина XIX в

Таким образом, получение звания дантиста было трехэтапным: свидетельство от частного дантиста, теоретический и практический экзамен. В примечании к «Правилам» 1838 г. особо оговаривалось, что женщины также могут получать звание дантисток, «удовлетворив всем установленным здесь правилам»[202]. Кроме этого, еще раз законодательно было закреплено учено-практическое звание «дантист» за всеми занимавшимися зубоврачебной деятельностью. После сдачи экзамена выдавалось разрешение на тот или иной вид зубоврачебной практики в пределах России, с правом или без права выписывания лекарственных средств для приема внутрь, с правом или без права удалять зубы, или только лечить или вставлять зубы, или заниматься зубоврачебной практикой, но только в каком-нибудь одном городе. Как мы видим, градаций практической деятельности было довольно много.

В этом документе обращает на себя внимание полное отсутствие требований к общеобразовательному цензу экзаменующихся. Все это вело к постепенному увеличению числа дантистов при общем снижении их качественной подготовки. Получил распространение тип невежественного ремесленника-дантиста, обладавшего плохой специальной подготовкой.

В ходе масштабного реформирования высшего медицинского образования в первой половине 1840-х гг. были приняты новые «Правила испытаний врачей, фармацевтов, ветеринаров, дентистов и повивальных бабок» (18 декабря 1845 г.). К третьему разделу «специально-практических» званий были отнесены дантисты. В правилах 1845 г. были дословно повторены все требования, сформулированные правилами 1838 г.[203]

За всю первую половину XIX в. в Петербурге выдержали экзамены и получили право на зубоврачебную практику 54 лекаря, в том числе Мария Назан (1829 г.).

В марте 1850 г. законодательно определили порядок производства в классный чин дантистов, состоящих на государственной службе. Для этого вновь требовалось сдавать специальный экзамен. По сравнению с правилами 1838 и 1845 гг. его содержание было иным. Согласно программе, от дантистов требовалось сдать экзамен по богословию (для православных в объеме краткого катехизиса), показать навыки правильного чтения книг и рукописей по специальности на российском и латинском языках, продемонстрировать умение писать по правилам грамматики и четко под диктовку на русском и латинском языках. Также необходимо было знать арифметику в пределах трех действий и дать подробные объяснения аптекарского веса и аптекарских мер.

Кроме этого, дантист должен был представить документы: свидетельство университета или Медикохирургической академии о звании дантиста, свидетельство «непосредственного начальства», заверенное местной врачебной управой об успешном производстве зубных операций[204]. Таким образом, для состоящих на государственной службе дантистов был впервые установлен определенный образовательный ценз. Необходимо отметить, что он не был высоким.

Законодательная база, сложившаяся к середине XIX в., не менялась на протяжении почти 50 лет. В процессе принятия университетских уставов 1863 г. и 1884 г. неоднократно поднимался вопрос об усилении государственного влияния на порядок подготовки стоматологических кадров. Это было связано с тем, что зубоврачевания как части государственной системы подготовки медицинских кадров не существовало.

Изначально эта отрасль медицины реализовывалась в рамках частной практики и рассматривалась как вспомогательная отрасль медицины. Следовательно, потребность в кадрах целиком была связана с рыночными отношениями спроса и предложения. Подготовка кадров велась по принципу «из рук в руки». Только в 1881 году в Петербурге была открыта первая русская школа по изучению зубоврачебного искусства под руководством Ф.И. Важинского.

Дентальные ключи для извлечения зубов

К этому времени в Европе имелась многолетняя практика по подготовке специалистов в зубоврачебных школах. Первая зубоврачебная школа была открыта в Балтиморе (США, 1840 г.), позднее зубоврачебные школы открыли в Англии (1857 г.), Франции (1880 г.), Швейцарии (1881 г.) и Германии (1884 г.)[205].

В октябре 1876 г. при рассмотрении проекта медицинской части готовящегося нового Университетского устава профессор И.В. Склифосовский в особой записке поднял вопрос, связанный с подготовкой зубоврачебных кадров в России. Однако эта проблема, в отличие от проблем, связанных с подготовкой фармацевтов, не стала предметом особого заседания комиссии, а была просто принята к сведению. Вместе с тем взгляды известного хирурга на проблемы подготовки зубоврачебных кадров представляют существенный интерес.

Методика использования ключей для извлечения зубов

Записка профессора Н. Склифосовского была посвящена необходимости упорядочивания процесса подготовки дантистов. Вновь констатировалась неудовлетворительность сложившейся ситуации, поскольку на медицинских факультетах не читался курс ортодонтии. Склифосовский констатировал, что медицинская профессура не имеет «научных представлений по обширной и весьма важной специальности, именуемой учением о болезнях зубов и полости рта вообще. Этот курс науки забыт», что «нужно пойти учеником к какому-нибудь зубному врачу и пробыть у него в учении не менее двух лет» для получения письменного удостоверения о двухгодичном обучении, которое давало право на экзамен на звание зубного врача. Для этого требовалось только письменное удостоверение от зубного врача.

Профессор возмущался сохранением явно архаичной практики получения зубоврачебного образования: «Какое громадное доверие со стороны правительства!?»[206]. Он подчеркивал, что сложившаяся ситуация приводит к засилью иностранцев в зубоврачевании, получавших право на медицинскую практику после экзамена в одном из русских медицинских факультетов. При этом требования при экзамене были так скромны, что «всякий выдерживает его». С другой стороны, «дипломы на звание зубного врача выдаются фельдшерам. Большая часть русских зубных врачей получило только фельдшерское образование, остальная часть – никакого». По мнению профессора, ситуацию можно было исправить только тогда, «когда в русских медицинских факультетах будет преподаваться отдельно учение о болезнях зубов», и в результате эта отрасль медицинских знаний окажется «в числе научных направлений»[207].

Различные зубоврачебные манипуляции.

Из книги Т.С. Сорокиной «История медицины»

В 80-х годах XIX в. при Медицинском совете МВД сформировали особую Комиссию по преобразованию зубоврачебного обучения. В состав Комиссии входили известные и уважаемые медики: проф. Козлов, Обермиллер, Укке, Бубнов, Баталин. Кроме этого, в деятельности комиссии приняли участие доктора Лимберг и Дагаев, занимавшиеся зубоврачеванием, а также дантисты Синицын, Вульфсон, Вульф, Важинский.

Н.В. Склифосовский

Заседание Медицинского совета, где были заслушаны выводы комиссии, состоялось в августе 1885 г. Главная проблема состояла в низком уровне образования дантистов, и задачей комиссии было выявление причин этого, а также поиск путей выхода из сложившейся ситуации. Причины были достаточно очевидны, и в констатации их у участников комиссии разногласий не было.

Они сводились, во-первых, к отсутствию четких, единых требований к образовательному цензу обучающихся зубоврачеванию; во-вторых, к отсутствию единой системы специальной подготовки дантистов; в-третьих, к отсутствию эффективной системы контроля за деятельностью практикующих дантистов. Все это порождало недоверие потенциальных клиентов, «отчего лучшая и наибольшая доля зубной техники остается исключительно в руках иностранных зубных врачей»[208].

Регулируемое стоматологическое кресло. Англия. 1701–1800 гг.

Регулируемое стоматологическое кресло. Европа. 1831–1870 гг.

Безусловно, такая ситуация требовала кардинальных изменений.

Мнения высказывались самые различные, если их обобщить, то они сводились к следующим предложениям:

– во-первых, от желающих получить стоматологическое образование предлагалось требовать свидетельство об окончании курса какого-либо среднего учебного заведения (всех ведомств и наименований);

– во-вторых, планировалось обучать будущих дантистов при медицинских факультетах университетов, либо в особых зубоврачебных институтах или школах;

– в-третьих, больше всего разногласий вызвало обсуждение единой программы преподавания в таких школах. Среди сугубо специальных предметов назывались – анатомия, физиология, патология и терапия полости рта и близлежащих частей, патология и хирургия зубов, теория техники и теория пломбирования;

– в-четвертых, высказывалось мнение о необходимости ликвидации звания дантиста или зубного врача и предоставлении права заниматься зубоврачеванием исключительно лицам, имевшим диплом лекаря, т. е. выпускникам медицинских факультетов университетов или Военномедицинской академии. Поэтому предлагалось подготовку зубоврачебных кадров сосредоточить при этих учебных заведениях. По тем временам это было утопией, и за это предложение высказались только два члена Медицинского совета из тринадцати. Остальные посчитали необходимым сохранить status quo, но с некоторыми изменениями.

Cтоматологическое кресло (изобретатель Josiah Flagg), снабженное меняющим положение подголовником и столиком на подлокотнике для инструмента (ок. 1790 г.)

Стоматологическое кресло. Около 1850 г.

Стоматологическое кресло James Bael Morrison (1868 г.) с механизмом, позволяющим дантисту наклонять его в любом направлении. Несмотря на очевидное преимущество, их было произведено всего 4 штуки

Богато обитое материей и декорированное немецкое кресло уже могло быть поднято или опущено с помощью ножной педали. 1890 г.

По итогам обсуждения Медицинский совет единогласно признал необходимым поднять уровень образования кадров, занимающихся изучением дентиатрии. Были сформулированы и конкретные требования: общеобразовательный ценз установить на уровне шести классов классической или реальной гимназии, ходатайствовать перед Министерством народного просвещения об открытии при медицинских факультетах университетов кафедр по одонтологии, лабораторий при них и амбулаторий. Наряду с этим Медицинский совет заявил, что «не встречает препятствий допустить и частных лиц к учреждению зубоврачебных школ (в университетских городах)», экзамены должны проходить или при медицинских факультетах университетов, или при Военно-медицинской академии.

Стоматологическое кресло Hayes, произведенное в 1875 г., согласно рекламе, позволяло откидывать назад спинку, что давало возможность дантисту работать сидя

Стоматологическое кресло

Упомянутая ранее школа Ф.И. Важинского сыграла значительную роль в становлении системы подготовки стоматологических кадров. Она была открыта в Санкт-Петербурге в 1881 г. с разрешения Медицинского совета МВД. Преподавание в ней велось по программам, утвержденным Медицинским советом, и в школу принимались первоначально лица, имеющие свидетельства об окончании четырех классов гимназии, а впоследствии и пяти классов. Эти требования разительно отличались от общепринятых, т. к., согласно законам империи, в ученики дантистов могли допускаться лица без всякого образовательного ценза. В 1884 г. состоялся первый выпуск школы – 23 человека, а впоследствии ежегодно выпускалось по 25 человек. В 1889 г. школа была поставлена на грань разорения тем, что Медицинский совет установил образовательный ценз для поступающих в нее – шесть классов гимназии.

Кабинет зубного врача

В конце 1880-х гг. Медицинский совет МВД начинает подготовку к широкомасштабному реформированию системы зубоврачебного образования в России. Перелом произошел в 1891 г., когда была принята целая серия законодательных актов, связанных с зубоврачебным образованием. В мае 1891 г. на рассмотрение Государственного совета по представлению МВД был вынесен законопроект «О преобразовании обучения зубоврачебному искусству», принципиально менявший порядок получения стоматологических званий в России[209]. Законодательно устанавливались два учено-практических медицинских звания – «дантист» и «зубной врач». Впервые в российской стоматологии вводилась двухзвенная градация учено-практических зубоврачебных званий.

Кабинет зубного врача

Регламентировался порядок их приобретения. Звание дантиста приобреталось прежним частным порядком в кабинетах практикующих зубных врачей с последующей сдачей экзамена на одном из медицинских факультетов университетов или в Военно-медицинской академии. При этом устанавливались некоторые профессиональные ограничения. Например, дантисты не могли заниматься лечением болезней полости рта. Уже тогда имелось в виду, что рано или поздно такой порядок подготовки зубоврачебных кадров будет ликвидирован, что и произошло в 1903 г.

Звание зубного врача присваивалось лицам, успешно окончившим курс зубоврачебной школы и сдавшим экзамены в испытательной комиссии при университете или Военно-медицинской академии. Подтверждалось, что женщины также могут получать звание дантиста или зубного врача на общих основаниях. Зубные врачи, находящиеся на государственной службе, получали право на чин X класса.

Зубоврачебные школы учреждались и содержались частными лицами. Но при этом они находились под контролем медицинских структур Министерства внутренних дел. Принципиально важным было положение о том, что преподавателями в этих школах могли быть только лица, имеющие ученые степени. Был установлен минимальный образовательный ценз, необходимый при поступлении в зубоврачебную школу – шесть классов среднего общеобразовательного учебного заведения. Был установлен срок обучения в 2,5 года (5 семестров). Составлена базовая программа преподавания, которая включала в себя изучение более 20 предметов[210].

Еще раз отметим, что и дантисты, и зубные врачи не имели общемедицинского образования и врачами в широком смысле не являлись. Если выпускники медицинских факультетов и ВМА получали стандартный лекарский знак, то дантисты и зубные врачи до 1917 г. так и не получили своего нагрудного знака. Выпускники медицинских факультетов (лекари), специализировавшиеся на зубоврачевании, назывались врачами-одонтологами.

Принятие этого закона вывело подготовку зубоврачебных кадров на качественно новый уровень. Если раньше процесс стоматологического образования полностью находился в руках практикующих дантистов, то после принятия закона 7 мая 1891 г. оно сосредотачивалось в частных зубоврачебных школах, образовательный процесс в которых жестко регламентировался МВД. Для юридического обеспечения деятельности зубоврачебных школ 28 мая 1891 г. и 24 мая 1893 г. утвердили «Нормальный устав зубоврачебных школ».

В числе прочих в 1892 г. частную зубоврачебную школу в Москве открыл И.М. Коварский. Школа пользовалась популярностью, и медицинский факультет Московского университета оказывал ей посильную помощь. Студенты школы имели возможность посещать анатомический театр медицинского факультета и проводить там практические занятия по экстракции зубов. Эта школа проработала 27 лет до 1 октября 1918 г.[211] За эти годы в школе подготовили порядка 2500 зубных врачей.

В 1894 г. состоялся первый выпуск в Варшавской зубоврачебной школе. После экзамена в Медицинской академии получили звание зубного врача 42 женщины и 39 мужчин[212].

Согласно «Отчету о деятельности зубоврачебной школы врача Т.А. Тычинского в г. Одессе за 1893/94 уч. год», на первом курсе обучалось 24 человека (12 женщин и 12 мужчин); на втором курсе – 35 (25 женщин и 10 мужчин) и на третьем курсе – 23 (14 женщин и 9 мужчин)[213].

Это очень характерное соотношение зубных врачей по половому признаку. В это время женщины активно пошли в стоматологию, которая гарантировала вполне устойчивое материальное положение. При этом тогда женщины могли получить высшее медицинское образование только в европейских университетах.

По данным справочника «Весь Петербург» на 1894 год, упомянуто только 4 практикующих зубных врача, среди них нет ни одной женщины. В 1901 г. в столице практиковало уже 120 зубных врачей, из них четверть, т. е. 32 человека, составляли женщины. Из 55 человек дантистов практиковало 14 женщин[214]. В Казани в 1899 г. из 9 практикующих зубных врачей 5 – женщины[215]. В Одессе в 1913 г. из 196 практикующих врачей женщин только 12[216]. Напомним, что на медицинские факультеты университетов женщин не принимали вплоть до 1917 г. (за исключением периода революционного брожения в 1905–1907 гг.).

Можно утверждать, что в тех отраслях медицины, в которых отношения регулировались только спросом и предложением, где подготовка специалистов велась в частных структурах, половой признак отходил на второй план и действовали уже законы конкуренции, определявшие численность специалистов. Одной из самых известных женщин – зубных врачей на рубеже XIX – начала XX в. была Е. Вонгл-Свидерская.

В 1896 г. для зубоврачебных школ был издан многотомный учебник И.И. Хрущева «Полный зубоврачебный курс». В нем с глубоким знанием теории и практики были изложены все разделы стоматологии. Специальных учебных заведений для подготовки зубных техников тогда не было. Их продолжали причислять к ювелирному цеху.

Упомянув И.И. Хрущева, необходимо сказать несколько слов и об этом известном петербургском дантисте. В 1874 г. И.И. Хрущев сдал на медицинском факультете Императорского Московского университета экзамены на звание зубного врача. Переехав в Петербург, Хрущев практиковал при Императорском Женском патриотическом обществе и Ксенинском институте. В 1885 г. он основал в Петербурге мастерскую, где не только ремонтировалась импортная зубоврачебная техника и инструменты, но и изготавливались их отечественные аналоги, стоившие в 2–3 раза дешевле импортных. Как решались вопросы с правообладателями патентов, мы можем только предполагать.

Насущные проблемы зубоврачевания обсуждались на Первом съезде русских дантистов, проведение которого было высочайше разрешено в 1894 г. в Нижнем Новгороде[217]. Видимо, проблемы решались трудно, и в 1899 г. в Петербурге состоялся Второй Всероссийский съезд дантистов, зубных врачей и врачей, специально занимающихся зубоврачеванием[218]. Заметным событием на этом съезде стали доклады «Об организации правильной зубоврачебной помощи населению путем устройства зубных амбулаторий при городских и земских больницах с бесплатным приемом для бедных» (дантист Роговин), «К вопросу об организации правильной зубоврачебной помощи железнодорожному населению, служащим и их семьям» (дантист Трофимов).

Одним из ближайших результатов съездов стало то, что с 1900 г. выпуск дантистов путем ученичества был запрещен. Всего до 1917 г. состоялось шесть Всероссийских одонтологических съездов и пять делегатских съездов.

Для открытия частной зубоврачебной школы необходимо было пройти несколько бюрократических инстанций. Например, в октябре 1900 г. в Медицинский департамент МВД поступили прошения доктора медицины

Лимберга, лекаря Звержховского и зубных врачей Вонгл-Свидерских, Глокова, Тотвена о разрешении им учредить в Санкт-Петербурге частный Зубоврачебный институт. Отметим, что это были авторитетнейшие специалисты в области зубоврачевания. Тем не менее их ходатайство долго кочевало по бюрократическим инстанциям, и только в декабре 1901 г. этот вопрос рассмотрели на заседании Ученого комитета Министерства народного просвещения. В основу решения Комитета по этому делу легло заключение директора Императорского клинического института вел. кн. Елены Павловны[219], где имелось зубоврачебное отделение.

Комитет признал, что рассмотренный проект Устава мог бы быть утвержден, если его авторы изменят название проектируемого учебного заведения, т. к. намерение присвоить «проектируемому к открытию зубоврачебного заведению название „Институт“ имеет характер рекламы». Кроме этого, «несмотря на существование в г. С.-Петербурге Еленинского Клинического Института, в котором врачи, желающие усовершенствоваться в зубоврачебном искусстве, найдут все необходимое, – открытие нового зубоврачебного заведения все-таки принесет известную пользу, тем более что оно не требует никакой субсидии со стороны правительства»[220]. Столичное Врачебное присутствие также не возражало против открытия, но требовало изменить название на «Повторительные зубоврачебные курсы». В результате попечитель Санкт-Петербургского учебного округа посчитал возможным разрешить открытие «Зубоврачебной школы» с курсом по одонтологии и основным наукам[221].

В 1902 г. в Петербурге открылась зубоврачебная школа И.А. Пашутина (доктор медицины, консультант при Императорском клиническом институте вел. кн. Елены Павловны). На третий год работы в школе обучалось 100 слушателей, а пациентов через амбулаторию школы проходило до 7000 чел. ежегодно.

К 1898 г. в России действовало девять зубоврачебных школ. К 1916 г. их было – 24. Тем не менее, несмотря на расширение подготовки зубоврачебных кадров, обеспеченность населения страны зубоврачебной помощью оставалась низкой. Так, в 1902 г. при общей численности населения России 140 млн человек, в стране был 221 специалист по зубоврачеванию, т. е. один врач приходился на 60 тыс. чел.[222]

Сохранение практики подготовки дантистов в частных зубоврачебных кабинетах периодически приводило к громким скандалам. Так, в начале 1902 г. МВД издало циркуляр «О контроле над обучением лиц, ищущих звания дантиста», в котором говорилось: «Дантисты и врачи, занимающиеся обучением, принимают к себе учеников в таком количестве, которое совершенно несоразмерно с какой бы то ни было возможностью фактического занятия обучением»[223].

На Втором одонтологическом съезде его участники обсудили вопрос о сворачивании практики подготовки дантистов. В результате участники съезда, не дожидаясь официального решения властей, единогласно высказались за прекращение подобной практики. Председатель съезда А.К. Лимберг заметил по этому поводу: «Вотум о прекращении приписки учеников к кабинетам будет занесен на страницы истории русского зубоврачебного дела как пример, когда целая корпорация во имя пользы науки и общественного блага сочла своим долгом единодушно поступиться дарованными ей законом правами!»[224].В результате принятого решения подготовка дантистов в частных кабинетах начинает постепенно сворачиваться.

В 1909–1910 гг. число зубных врачей превысило численность дантистов. Значительную роль в этом процессе сыграл закон «О предоставлении некоторым дантистам, независимо от их образовательного ценза, права получить звание зубного врача, по надлежащим испытаниям», принятый в мае 1903 г.[225] По этому закону всем дантистам предоставлялось право в трехлетний срок получить звание зубного врача, «хотя бы сии лица, по образованию своему, не удовлетворяли установленным для сего в законе требованиям». Для получения звания зубного врача от дантистов требовалось сдать экзамены при одной из зубоврачебных школ по всем предметам, входящим в состав учебного курса этих школ. Затем необходимо было пройти «проверочные испытания» при одном из университетов или Военно-медицинской академии.

Во Врачебном уставе (ст. 607) 1905 г. звание дантиста уже не упоминалось, но в практической деятельности оно сохранялось. По действующим тогда законоположениям дантисты не имели права прописывать лекарства.

По мере развития одонтологии расширяется круг школ, готовящих зубных врачей. Все эти школы были частными, как правило, «для лиц обоего пола», и обучение в них было дорогостоящим. Например, стоимость одного семестра в зубоврачебной школе Е.С. Вонгл-Свидерской составляла в 1900 г. 120 руб. Для сравнения, стоимость одного семестра в Санкт-Петербургском Женском медицинском институте в том же году, составляла 50 руб.

В этой ситуации число зубоврачебных школ продолжало увеличиваться. Согласно законодательным нормам, эти школы могли открываться только в университетских городах, но впоследствии их разрешили открыть в Екатеринославле, Риге, Лодзи, Вильне и Минске.

Медицинская общественность также оказывала влияние на развитие законодательной базы, связанной с зубоврачебной деятельностью. Так, в 1911 г. на XI Пироговском съезде врачей вопросы, связанные с подготовкой зубных врачей, рассматривались специально. Констатировалось, что зубоврачебное образование на медицинских факультетах университетов «идеал… отдаленного будущего», что врачебная одонтология преподается только в Военно-медицинской академии и Санкт-Петербургском Женском медицинском институте, а при других медицинских факультетах «отсутствует совершенно». Поэтому предлагалось либо ускорить создание кафедр одонтологии при медицинских факультетах университетов, либо создавать зубоврачебные институты на правах высших учебных заведений[226].

Действительно, по инициативе Н.В. Склифосовского в 1891 г. при кафедре госпитальной хирургии медицинского факультета Московского университета создается первая приват-доцентура по одонтологии.

В Петербурге первую доцентуру по одонтологии открыли в 1892 г. в Военно-медицинской академии. Военное министерство было крайне заинтересовано в развитии этой дисциплины. Связано это было с особенностями национальной политики в Российской империи, поскольку значительная часть дантистов были иудеями и на государственную службу не привлекались. В результате Главное военно-санитарное управление (ГВСУ) было крайне заинтересовано в том, чтобы лекари, оканчивающие Императорскую Военно-медицинскую академию (ИВМА), имели зубоврачебную подготовку. Поэтому Конференцией ИВМА 28 сентября 1892 г. учреждается доцентура по зубным болезням. Это была первая попытка организовать преподавание зубных болезней военным врачам и тем самым ликвидировать огромную потребность армии и флота в зубоврачебной помощи.

Первым в должности приват-доцента по зубным болезням 12 ноября 1892 г. утвержден занимавшийся частной практикой морской врач, доктор медицины П.Ф. Федоров. Он же принимал проходившие в стенах ИВМА экзамены на звание дантиста или зубного врача.

Петербургские дантисты и зубные врачи откликнулись на новации Военного министерства. Тогда же в 1892 г. П.Ф. Федоров докладывал начальнику Академии, что дантист С.Ф. Лимбек передал ему 400 руб. для приобретения необходимых предметов для зубоврачебного кабинета академии. Дантист И.И. Хрущев также просил принять в дар академии металлическое зубоврачебное кресло «с педалью», зубоврачебное кресло «с зубчатыми колесами», деревянное механическое кресло, рефлектор с лампой и бормашину системы «Parson», всего на сумму 715 руб.[227] В 1914 г. в связи с началом Первой мировой войны П.Ф. Федорова призвали на флот, и преподавание зубных болезней в стенах ИВМА прекратилось[228].

В 1892 г. в Санкт-Петербурге организовал кафедру одонтологии на Высших женских курсах А.К. Лимберг (1856–1906 гг.). Он также одновременно читал самостоятельный курс лекций по одонтологии в Клиническом институте усовершенствования врачей[229]. Это было время становления, поэтому материальная база формирующихся одонтологических кафедр была более чем скромной. Жена А.К. Лимберга оценивала потенциал одонтологической кафедры при Клиническом институте вел. кн. Елены Павловны следующим образом: «Что могла сделать почетная кафедра без штатов, без средств, без инвентаря, почти без помещения? На нее поступили кое-какие пожертвования, и она держалась главным образом самопожертвованием самого профессора (и работал даром, и инструменты нес свои, и т. д.) и готовностью зубных врачей прийти ему на помощь только для того, чтобы работать под его руководством»[230].

Несколько позже в негосударственном учебном заведении – Женском медицинском институте – была открыта еще одна одонтологическая кафедра. Особым постановлением Министерства народного просвещения от 4 декабря 1898 года было разрешено создать при Женском медицинском институте зубоврачебное отделение[231]. В результате «Кафедру физических методов лечения и учения о болезнях зубов и полости рта» открыли в 1899 г. Возможность создания такой кафедры появилась в связи с тем, что вуз был негосударственным и не подпадал под действие университетского устава 1885 г., который не предполагал создания подобных кафедр.

Возглавил кафедру доктор медицины Александр Карлович Лимберг, которого пригласили в Женский медицинский институт «преподавателем из платы по найму» (сегодня это называется «преподаватель с почасовой оплатой»).

К этому времени А. К. Лимберг являлся врачом при девичьих школах Ведомства Императорского человеколюбивого общества (с 1886 г.) и с 1892 г. состоял консультантом по зубным болезням Императорского клинического института вел. кн. Елены Павловны[232]. За отлично-усердную службу в этих учреждениях А.К. Лимберга наградили орденами Св. Станислава III и II степеней и Св. Анны III степени. В октябре 1900 г. директор института лейб-акушер Двора Его Императорского Величества профессор Д.О. Отт начал ходатайствовать о назначении А. К. Лимберга преподавателем во вверенный ему институт.

Ходатайство директора удовлетворили, и в январе 1901 года А.К. Лимберг приступил к работе в Женском медицинском институте. Но, к сожалению, уже в феврале 1901 года он написал прошение на имя директора с просьбой об увольнении его от занимаемой должности «по случаю тяжелой болезни, лишающей возможности продолжить занятия»[233].

После ухода А.К. Лимберга некоторое время кафедру возглавлял С.Я. Чистович, а затем ее принял Ф.А. Звержховский. Своего ученика Франца Александровича Звержховского, А.К. Лимберг сразу же привлек к работе в Женском медицинском институте, предполагая использовать его знания и навыки для ведения практических занятий[234]. Именно Ф.А. Звержховский возглавлял кафедру вплоть до ее официального закрытия в 1905 г.

Уходя, А.К. Лимберг пожертвовал капитал в 6000 руб. для устройства при институте «зубоврачебного отделения имени зубного врача Самуила Федоровича Линбека»[235]. В память об организации этой кафедры на территории СПбГМУ установлена мемориальная доска.

К сожалению, созданную в 1899 г. кафедру физических методов лечения и учения о болезнях зубов и полости рта ликвидировали в 1905 г., преобразовав ее в доцентский курс при кафедре госпитальной хирургии Женского медицинского института. Причина таких изменений заключалась в том, что в 1904 г. Женский медицинский институт стал государственным учебным заведением, и его структуру «подогнали» под существующий университетский «стандарт». На это время ни в одном из медицинских факультетов российских университетов подобной кафедры не существовало. Поэтому в штатном перечне кафедр института за 1906 г. кафедра физических методов лечения и учения о болезнях зубов и полости рта уже не упоминается. Тем не менее в 1906 г. Женский медицинский институт получил право принимать экзамены на звание зубного врача у лиц, окончивших зубоврачебные школы.

Добавим, что зубной врач Ф.А. Звержховский не единожды поднимал вопрос о необходимости воссоздания кафедры одонтологии, но Совет института постоянно отклонял эти просьбы. Во время Первой мировой войны Ф.А. Звержховский был назначен инспектором челюстных лазаретов. С сентября по март 1917 г. он находился в действующей армии и руководил организацией и работой госпиталя для челюстно-лицевых раненых в Бухаресте. После распада Российской империи и восстановления независимой Польши на политической карте Европы[236] Ф.А. Звержховский вернулся на родину, где служил «по специальности» в польской армии в чине бригадного генерала[237].

Возвращаясь к судьбе одонтологических кафедр при университетах, упомянем о том, что летом 1905 г. состоялось высочайшее решение об открытии одонтологической кафедры при медицинском факультете Александровского университета в Великом княжестве Финляндском. Дело в том, что Финляндия, вошедшая в состав Российской империи в 1809 г., развивалась как некий самостоятельный анклав. Поэтому Александровский университет в Гельсинфорсе (ныне Хельсинки) не подчинялся Министерству народного просвещения, а существовал и развивался в рамках традиционных европейских образовательных традиций, совершенно не пересекаясь с системой российского университетского образования.

В результате в июне 1905 г. на медицинском факультете Александровского университета началось преподавание зубоврачебного искусства, для чего вводились две штатные должности: «Одна по зубоврачебному искусству и другая по учению о протезах и искусственных зубах»[238]. Преподавание «зубоврачебного искусства» велось на базе «хирургической поликлиники в городе Гельсинфорсе и состоящей под надзором профессора клинической хирургии поликлиники зубных болезней». Кроме этого, при медицинском факультете имелась «техническая зубная лаборатория». Алгоритм прохождения «полного курса зубоврачебного искусства» предполагал:

– во-первых, «предварительный медицинский экзамен, или же экзамен на степень кандидата философии, требуемый для получения ученой степени по медицинскому факультету»;

– во-вторых, «публичный экзамен на степень кандидата зубоврачебного искусства, обнимающий устное испытание по анатомии, физиологии и учению о лекарства; предварительно допущенные к этому экзамену лица, держащие его, должны пройти предварительно курс бактериологии»;

– в-третьих, учащиеся должны были пройти «практические занятия в зубоврачебной клинике; односеместровый курс на моделях по предохранению зубов от порчи и двенадцатимесячные занятия в клиниках по оперативному и предохранительному врачеванию больных зубов или полости рта; односеместровый же курс на моделях в технической зубоврачебной лаборатории университета по учению о протезах и искусственных зубах и годичные клинические занятия по протезному зубоврачеванию пациентов; практические занятия при хирургической клинике в течение двух месяцев и при сифилитической клинике в течение одного месяца, а также курс общей хирургии, в объеме, необходимом для будущих зубных врачей»;

– в-четвертых, «экзамен на звание Зубного Врача, производится профессором клинической хирургии и преподавателями зубоврачебных наук»[239].

Когда в России появилась первая работоспособная Государственная дума (III Государственная дума, 1907–1912 гг.), то на ее сессии несколько раз выносились проекты «зубоврачебных законов». Например, в марте 1912 г. на обсуждение III Государственной думы был вынесен законопроект «Об утверждении нового положения о зубоврачебных школах и о передаче сих школ в ведомство Министерства народного просвещения». Впоследствии в ходе заседаний IV Государственной думы (1912–1917 гг.) рассматривался уже законопроект «О реорганизации зубоврачебного образования в России». Однако до 1917 г. эти законопроекты так и не были приняты.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.