Как началась война
Как началась война
В ноябре 1991 года Чечня объявила о своей независимости от России. Разумеется, не Чечня, а Дудаев и его окружение. Но тогда Ельцину (здесь и далее везде слово «Ельцин» лишь символ, обозначение всей кремлевской власти) было не до них — лихорадочно готовилось Беловежское соглашение и окончательное уничтожение СССР. А вот потом, став полновластным владыкой России на развалинах СССР, Ельцин обеспокоился — и начал срочную работу над новой Конституцией и новым Федеративным договором. И оказался в сложном положении. В некотором юридическом смысле государство создавалось заново. Старые принципы отменены, а новых еще нет. Тут большой простор для сепаратизма, для амбиций президентов автономных республик. Так и случилось.
Далее следует моя версия событий, потому как Ельцин со мной своими тревогами, мыслями не делился, я исхожу из своих тогдашних впечатлений, из фактов, известных по прессе и книгам. В 1992 году Татарстан и Чечня отказались подписывать Федеративный договор. В Кремле началась паника. А ведь именно там, в Татарии и Башкирии, Ельцин объявил в 1990 году: «Берите суверенитета сколько хотите!» Вот Шаймиев и решил взять… В общем, Ельцин пошел на уступки и с Шаймиевым договорился. А с Дудаевым — нет.
С Татарстаном был подписан отдельный Договор. «Формула договора с Татарстаном родилась 13 января 1993 г. в городе Грозном, — свидетельствует тогдашний зампред правительства, министр по делам национальностей С. М. Шахрай. — Именно механизм Договора о разграничении предметов ведения и полномочий был предложен руководству Чеченской Республики как схема решения проблем с этой республикой… К сожалению, эта линия не была доведена до конца». (Из выступления на Второй международной конференции по федерализму, 16—17 декабря 1997 г., г. Москва.)
Почему «эта линия не была доведена до конца»? Почему не договорились, не пошли на уступки Дудаеву? На дипломатическую хитрость, в конце концов: главное — сейчас получить хоть какой-то юридический документ, а потом, с годами, разберемся… Возможно, сыграли свою роль двойные подходы. Татарстан — крупнейшая республика, в центре страны. Если Татарстан не подпишет хотя бы отдельный Договор — это обвал и крушение еще не созданного государства. А что такое Чечня и тем более Дудаев? «Много берет на себя…» В общем, не договорились…
А почему все вершилось за кулисами? Почему перед лицом всей России не настояли на референдуме в Чечне? Уверен, тогда абсолютное большинство жителей высказалось бы за подписание Договора. Потому как это нормально. А ярые националисты, они всегда в меньшинстве, к счастью. То есть можно было и надо было сделать все ПО ЗАКОНУ. (По закону — вся власть принадлежит народу, референдум — оформленная законом воля народа.) Но для наших начальников и доныне закон — нечто вроде блохи, которую надо прихлопнуть, если она начинает кусаться. А то, что эта блоха потом вырастает в страшного зверя, пожирающего все вокруг, — об этом никто не думал и до сих пор не думает.
Таким образом Ельцин дал Дудаеву выигрышный юридический козырь: Чечня никакого Федерального договора не подписывала, а Россия ввела войска — то есть Россия агрессор и оккупант!
Дудаева решили «сместить». Разумеется, «руками самих чеченцев». Еще с лета создавалась «чеченская оппозиция» — некий Умар Автурханов, глава одной из районных администраций. В ноябре 1994 года этот Автурханов, собрав какое-то ополчение, пошел в военный поход (?!) на Грозный, на Дудаева. И потерпел сокрушительное поражение. После чего Дудаев обвинил Ельцина в попытке государственного переворота в Чечне. Кремлевские деятели пытались опровергнуть, но в прессе, прежде всего в газете «Известия», появились фотографии пленных российских танкистов и их рассказы о том, как их вербовала тогдашняя ФСК для участия в походе Автурханова… В общем, полный провал и позор.
После чего Ельцин начал уже открытую войну, назвав ее «восстановлением конституционного порядка». Министр обороны Грачев заверил, что возьмет Грозный одним полком за два часа. Началась бездарнейшая с военной точки зрения операция — вход танковой колонны на улицы Грозного, где танки заперли и сожгли… Трупы наших солдат растаскивали бродячие собаки. А министр Грачев рассказывал, как «восемнадцатилетние мальчишки умирали с улыбкой на губах…».
Общественность страны и пресса резко выступили против войны. Телевидение давало такие репортажи и комментарии, что губернатор Тульской области Севрюков приказал отключить вещание из Москвы. Журналист Сергей Доренко расценил это как фактический вывод Тульской области из состава РФ, призвал власть арестовать Севрюкова, а в Тульскую область ввести войска. Депутат и журналист Юрий Черниченко заявил: если в Чечне не война, а борьба с организованной преступностью, то давайте бомбить город Долгопрудный, где я живу, — там налицо организованная преступность, все ее знают… А государственная телерадиокомпания РТР (председатель О. Попцов) выдала в эфир программу «Совершенно секретно» (А. Боровик, М. Маркелов), в которой генерал Лебедь заявил, что можно одним полком за месяц «закончить военную кампанию в Чечне. Вопрос только в формировании — полк надо сформировать из детей народных депутатов, из детей членов правительства, из детей всех тех политиков, которые говорят сейчас о необходимости войны в Чечне».
Два года самолеты бомбили Грозный, а пресса клеймила Ельцина. Резкое изменение общественного мнения вообще и прессы в частности произошло после рейда Шамиля Басаева на Буденновск в 1995 году. Потому что одно дело — вести партизанскую войну, и совсем другое — захватывать в заложники женщин и детей в роддоме. Если уж ты вступил в бой и выхода нет — то умри в чистом поле как мужчина, а не прячься за женщин и детей, что для кавказского мужчины даже не позор, а вообще непредставимо. Басаева выпустили из Буденновска — и правильно сделали, никакой бандит не стоит жизни мирных людей. А Чечня встречала Басаева как героя. Наверно, это говорит о том, как резко и быстро война ломает, казалось бы, незыблемые нормы. Но в любом случае эти люди должны знать — они давно уже не мужчины…
В 1996 году секретарь Совета безопасности России генерал Лебедь заключил Хасавюртовский мир. За что был объявлен некоторыми предателем России. (Отметим — это второе явление Лебедя в войнах на территории СНГ. И второй раз, после Приднестровья, грозный генерал, рыкающий аки лев, устанавливает мир.)
Вынужден сделать отступление. Не хочется уводить разговор и интерес читателя в сторону, но и промолчать нельзя. Все это время начиная с 1991 года Чечня не платила налогов в федеральный бюджет. А вот из федерального бюджета деньги поступали в Чечню регулярно. В сумме получаются миллиарды долларов. Кому они достались? Хорошо (извините!), если только московские чиновники все разворовали… А если и Дудаеву доставалось? А как же не достаться, если деньги идут в Чечню, а в Чечне-то президент Дудаев… И, выходит, мы давали боевикам миллиарды, чтобы боевики убивали наших солдат? Получим ли мы когда-нибудь ответ на эти вопросы…
Три года — 1996-1999 — прошли в неопределенности. А осенью 1999 года Москва и Россия испытали кошмар — в Волгодонске и Москве неизвестные террористы взорвали многоэтажные дома, погибли сотни людей. Я пишу «неизвестные террористы», потому что заказчиков и исполнителей так и не нашли, судили Деккушева и Крымшамхалова (по национальности они — не чеченцы). Они — тридцатые спицы в террористической колеснице, по их словам, они толком и не знали, что везут и зачем. Правда, назывались еще пять имен и фамилий людей (кстати, они тоже — не чеченцы), которые вместе с подсудимыми перевозили гексоген, но они погибли во время операции по задержанию, которую проводили российские спецслужбы. А Деккушева и Крымшамхалова арестовали спецслужбы Грузии и передали юстиции России.
Одновременно, осенью 1999 года, банда Шамиля Басаева вторглась в Дагестан. Это уже второе и решающее явление Басаева. И во многом непонятное. Басаев — кем бы он ни был — кавказец. И он знает, что ворваться в дом соседа с оружием — значит оскорбить его честь и нажить смертельного врага. Он оскорбил, настроил против себя весь Дагестан. Этого он добивался? Федеральная власть объявила контртеррористическую операцию — и вспыхнула Вторая чеченская война. Начала ее уже другая власть — исполняющего обязанности президента, а затем и президента Путина. И ведет до сих пор. События последних пяти лет — на нашей памяти. Отмечу только в общих чертах, что обстановка, атмосфера в стране изменилась. После всех терактов, жертв редко у кого хватает смелости требовать прекращения войны в Чечне. Телевидение стало рупором власти. Из газет только «Новая газета» резко и последовательно ведет антивоенную линию. У других, даже когда они набираются смелости осудить действия тех или иных федеральных сил в Чечне, не хватает глубины. Яркий тому пример — освещение суда присяжных, оправдавших группу спецназовцев ГРУ во главе с капитаном Ульманом. Они обстреляли на дороге автомобиль с мирными жителями, одного убили. И, чтобы замести следы, убили всех и сожгли. Суд присяжных их оправдал. Затем дело вернули на повторное рассмотрение, оно еще не завершено…
«Известия», «Трибуна», «Новые известия», «Русский курьер» и другие выступили с резкими комментариями. Общий лейтмотив — теперь открыта лицензия на убийство всех чеченцев… Но газеты не пошли дальше отдельного случая. А надо было задаться вопросом (и суду прежде всего) — на каком основании спецназ ГРУ находится в Чечне?
Части специального назначения Главного разведывательного управления существуют для ведения диверсионных операций за линией фронта, в тылу войск противника. Но войны в Чечне официально нет. И линии фронта, разумеется. Далее вытекает общий вопрос: на каком юридическом основании действуют там солдаты и офицеры Вооруженных сил РФ вообще? Если война не объявлена, то войсковые части должны находиться за забором, в местах постоянной дислокации. И уж никак не входить в контакт с населением путем рейдов, «зачисток» и проверок на дорогах.
И получается, что военные в Чечне вне закона. Но они чувствуют себя там над законом. Негласно. Идет война, которой нет. И таинственный спецназ ГРУ вообще фантом из фантомов. Сплошные невидимки. А на тех, кого нет, и суда нет. Эта ситуация автоматически провоцирует преступления. С обеих сторон. Беззаконие рождает беззаконие. Почти никто об этом не говорит. Или не знает?
Да что законы! Мы истории своей не знаем. И потому приведу для коллег два интересных исторических документа из моего досье.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.