Александр Невский — спаситель или предатель Русской земли?
Александр Невский — спаситель или предатель Русской земли?
Уничтожать свою историю мы мастера. Равно как и мастера искажать ее в ту или другую сторону. Именно об этом и именно такими словами думал я, сидя ранним утром в большой лодке посреди Плещеева озера.
Слева от меня на фоне неба четко прорисовывались купола Никитского монастыря. Понятно, когда храм стоит прямо на берегу, над тихой водой. Но ведь Никитский монастырь в большом отдалении отсюда, на взгорках — а все равно непостижимым образом отражается в озерной глади!
А прямо по носу лодки — город Переславль. Причал, забитый маленькими суденышками, — рыбацкая слобода. Метров двести правее, где в озеро вливается река Трубеж, — Сорокосвятская церковь. Если пойти вверх по реке, по древнему земляному валу, откроется Спасо-Преображенский собор. Их, таких, всего три на Руси. Но первый — этот, Спасо-Преображенский в Переславле. За ним возник Покрова на Нерли, затмивший все. И почти век спустя поднялся в Юрьеве-Польском родственный им Георгиевский собор...
В тринадцатом веке Спасо-Преображенский собор переходом соединялся с деревянными палатами князя Ярослава. По всей видимости, именно в этих палатах и родила половецкая жена Ярослава маленького княжича Александра.
Этот человек определил судьбу народа.
Однако споры о его роли в истории Руси длятся и поныне.
«Есть такой сатана русской истории — Александр Невский. У него была цель — княжить во Владимире, и ради шкурных интересов он насадил на Руси лютое татарское иго. И сделал это самым гнусным образом — предав брата».
(М. Горелик, «Огонек»)
«Русский народ, русская свобода были преданы и проданы изнутри. Они стали жертвой своего рода заговора. И ключевой фигурой его был русский «национальный герой» Александр Невский... Александр родился в семье Ярослава... Именно от него (Ярослава. — С.Б.) исходила идея исторического предательства, именно им-то и принято было роковое решение отдать Русь азиатским пришельцам ради установления деспотической системы власти. Позор русского исторического сознания, русской исторической памяти в том, что Александр Невский стал... знаменем того самого народа, чью историческую судьбу он жестоко исковеркал».
(М. Сокольский. «Неверная память». М. 1990)
«Можно ли считать великим национальным героем татарского прихвостня, капитулянта и коллаборанта по имени Александр?.. Человека, который своим руками насаждал иноземное господство, призывал на собственных братьев монгольские рати (главным русским князем его поставила именно Неврюева рать, науськанная им на старшего брата Андрея)... побратался с Сартаком Батыевичем, а потом подписал с Берке все условия вассальности и данничества... После чего не стеснялся водить свои дружины против несогласного с этим русского населения.
Культы Сталина и Ленина «разоблачили», причем настолько успешно и убедительно, что шансов на их возрождение нет. Культа из Петра I не получается. Слишком много о нем известно такого, что святоподобная фигура не складывается. Остается один Александр Ярославич из рода Рюриковичей по прозвищу Невский.
Интерес к нему никогда не угасал, но в последние годы он приобрел черты, почти не уступающие формам прославления Иосифа Виссарионовича. Точно так же игнорируются факты, противоречия и вещи совершенно очевидные, но не укладывающиеся в общепринятую схему. Относится это к разряду общественных патологий.
Как судить о народе, который сам себе придумал, высосал из пальца и поставил в главные национальные герои и символы фигуру, которую, как ни крути, иначе, чем предателем не назовешь?»
(Николай Журавлев, Интернет-журнал «Арба»)
«Александр Невский был первым из великих князей русских, который вместо сопротивления татарам пошел на прямое сотрудничество с ними. Он начал действовать в союзе с татарами против других князей: наказывал русских — в том числе и. новгородцев — за неповиновение завоевателям, да так, как монголам даже не снилось (он и носы резал, и уши обрезал, и головы отсекал, и на кол сажал)... Но сегодняшнее мифологическое сознание воспримет известие о том, что князь фактически являлся «первым коллаборационистом» совершенно однозначно — как антипатриотическое очернительство».
(Ю. Афанасьев, журнал «Родина»)
«Александр Невский... Герой, святой, наше знамя... Он сказал татарам: я вам соберу дани больше, чем вы сможете. Но за это подмогните побить моих соседей. Подмогли и побили. И дали ему титул великого князя...»
(Ю. Афанасьев, «Общая газета»)
Вот так пишут нынче об Александре Невском некоторые российские историки и публицисты.
Обвинения Александра Невского в предательстве не являются изобретением наших современников. В западной исторической науке об этом еще в незапамятные времена писали польский ученый Уминский и немецкий историк Амман. Из современных западных историков договор Александра Невского с Ордой назвал «позорным и бессмысленным» англичанин Джон Феннел.
Увы, и русская историческая наука XIX века относилась к Невскому достаточно прохладно. Правда, тогдашние ученые не осмеливались открыто обвинить святого князя. Это называлось бы святотатством. И потому в трудах основоположников, Соловьева и Ключевского, он упоминается мельком. Пусть даже и уважительно:
А вот русские зарубежные и советские историки XX века уже не стеснялись. В 1931 году в Париже вышла книга Георгия Федотова, в которой прямо говорится, что святой-то святой, а в «Житии...» почему-то не написано, что он с ордынцами дружил, «перед ханом унижался» и тем самым унижал всю Русь...
Ив Советском Союзе, до 1940-х годов, Александр Невский считался предателем. В Малой советской энциклопедии 1930 года о Невском писали так: «В 1252 году А. достает (чувствуете отношение: «достает»!— С.Б.) себе в Орде ярлык на великое княжение... Подавлял волнения русского населения, протестовавшего против тяжелой дани татарам. «Мирная» (в кавычках! — С.Б.) политика А. была оценена ладившей с ханом Русской церковью: после смерти А. она объявила его святым».
В общем, интриган, предатель и угнетатель русского народа, вместе с церковью продавшийся Золотой Орде. Никак иначе... Однако тем самым косвенно признавался союз Александра Невского и Русской церкви с Ордой!
Так продолжалось до 40-х годов, когда начался сталинский период его героизации: Отечественная война, немцы-захватчики... Когда вышел одноименный фильм, сделавший Александра Невского народным героем, защитником Руси от нашествия тевтонов... И тогда уже любое упоминание об Орде было изъято из всех книг.
В результате исторических умолчаний и сокращений сама фигура Александра Невского повисла в воздухе, превратилась в некий исторический фантом. Всего одиннадцать лет был он великим князем на Руси. За что его причислили клику святых? Ведь не за сражение на Чудском озере: как-то, по-житейски говоря, маловато... За что его считают национальным героем? Неизвестно...
И в тех, и в других случаях всячески замалчивалась и замалчивается суть политики Александра Невского. Замалчивается главный конфликт эпохи — крестовый поход Запада на Русь, начатый после того, как Александр отказался принять католичество. Замалчивается главный союз той эпохи — военно-политический союз Руси и Орды.
Начнем с обвинений в заговоре.
Отец Невского, князь Ярослав, не мог навести монголов на Русь. Потому что он был тогда не очень значительной фигурой, удельным князем в Переславле-Залесском. А самое главное — он о монголах, возможно, и не знал. Да-да, на Руси тогда вовсе не знали или мало что знали о существовании монголов. А монголы, в свою очередь, быть может, только слышали о Руси и русских. На Русь они попали в азарте погони... Никто не может сказать, что толкнуло монголов в тот западный поход. Нельзя же всерьез брать за основу марксистские утверждения о нехватке пастбищ. Это при тогдашнем-то населении?! До сих пор почему-то хватает.
Да, племенной союз Чингисхана постоянно враждовал на западных границах с половцами-кипчаками, прямыми предками нынешних казахов. Однако дело ограничивалось большими или малыми набегами, стычками на спорных территориях в приграничье, но тотальных военных действий не было. Почему же Чингисхан начал большую войну?
Есть очень интересная и, на мой взгляд, убедительная версия... Наверно, она будет неприятной для моих соплеменников-казахов, но из песни слова не выкинешь. А из истории — выкидывали! В советские времена официальная наука и литература пытались хоть как-то отделить половцев-кипчаков, предков казахов, от империи Чингисхана, от Орды, много писалось о том, что казахский город Отрар первым принял удар монгольских туменов. И это действительно было так. Сейчас та же наука утверждает, что Чингисхан был чуть ли не казахом, во всяком случае, тюрком уж точно, потому как имя его — Темучин. На общем собрании родов, провозгласивших его Чингисханом, большинство представляли не монгольские, а тюркские роды, и среди них — кияты, меркиты, жалаиры, аргыны, — самые обычные нынешние казахские роды, составляющие нынешний казахский этнос. И это тоже правда.
Но и то и другое — лишь части правды.
Известно, что Чингисхан налаживал дипломатические связи своего молодого государства с миром, покровительствовал торговле. В 1219 году из Монголии в страну хорезмшаха Мухаммеда пошел один из крупнейший и богатейших караванов в истории Средневековья. На одном из переходов он остановился в кипчакском городе Отраре, уже владениях хорезмшаха. Отрар — знаменитый город азиатского Средневековья, здесь родился Аль-Фараби — второй Учитель мира после Аристотеля. Мои соплеменники-казахи гордятся Аль-Фараби, считают его своим, кипчаком-половцем из доныне существующего казахского рода берш, гордятся Отраром, его историей и культурой. И как-то все время умалчивается, что именно в Отраре и был разграблен тот знаменитый караван, а купцы и слуги убиты. И не разбойниками какими-нибудь, а кипчакским правителем города и его гвардейцами-сардарами-кипчаками. Но грабить купцов, остановившихся в твоем городе, под защитой законной власти, — это полный беспредел. Только таким словом из современного уголовного лексикона можно наиболее точно определить то, что произошло. По средневековым понятиям этому просто нет слов. Средневековый мир ахнул. Средневековый мир Востока жил по четким правилам — послы и купцы неприкосновенны! Чингисхан отправил послов к хорезмшаху, чтобы получить объяснения, но тот одних послов выгнал, а других — убил. Вот тогда-то, чтобы наказать тех, кто разграбил караван, наказать хорезмшаха, и начал Чингисхан войну, послал три тумена — три конные дивизии под командованием Субудай-багатура, Джэбе-нойона и Тугачара...
В том первом походе, преследуя хорезмшаха, загнав его на безлюдный остров в Арале, монголы оказались у Кавказа. Разгромив попутно грузин, вышли через перевалы к половцам в тыл и рассеяли конницу хана Котяна и хана Юрия Кончаковича, сына того самого Кончака: с одной стороны, врага князя Игоря, известного по «Слову...», а с другой стороны — его свата. Кстати, Юрий Кончакович, как и многие половцы, был крещен в православии.
И здесь-то монголы столкнулись с русскими... Если бы Чингисхан изначально замыслил поход на Русь, то зачем было коннице делать крюк в несколько тысяч километров, аж через Кавказ перебираться?
Половцы, как известно, бросились к русским князьям, своим сородичам. И попросили защиты. На совете русских князей активнее всех в защиту половцев выступал Мстислав Удалой, князь Галицкий, — вояка по натуре, он был к тому же зятем половецкого хана Котяна.
Монголы, случайно попав на Русь, впервые встретив русских, отправили к ним послов. Мол, мы вас не знаем и никакого зла на вас не имеем, но отдайте нам половцев, и мирно разойдемся: «Свами нам нет войны... Мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сел, на вас не приходили...»
На вас не приходили!
Но русские князья вступились за половцев. Честь им и хвала, что не выдали родственников. Но при этом русские князья убили послов. То есть совершили, по монгольским понятиям, страшное преступление против закона и морали!
Результаты битвы на Калке известны.
Другое дело, что о «случайности» тут можно говорить весьма условно. Монголы и русичи должны были столкнуться по логике событий. Воюя с половцами, тесня их, монголы не могли не попасть на Русь. И русские не могли не заступиться за половцев. Другое дело, что произойти это могло иначе. Но произошло так, как на Калке...
Затем, через 14 лет, начался поход уже под водительством хана Батыя. Как считает Л.Н. Гумилев, одним из поводов для него было стремление найти и покарать тех, кто убил послов. Но цели завоевать Русь у монголов не было. Они прошли ее военным маршем за три года и направились далее в Европу. Нигде в русских городах не осталось монгольских гарнизонов.
Кстати, и здесь были половцы. К тому времени вся половецкая земля вошла в состав Монгольской империи, и половцы стали самыми многочисленными ее подданными, ударной военной силой. С того времени горстка монголов практически растворяется в половецкой, тюркской массе. Но в тот поход Батыя, второй поход монголов, одна половецкая Орда бежала от монголов в Венгрию. Это была Орда хана Котяна, того самого, который был еще при Калке, когда убили монгольских послов. Монголы устремились вслед за ней и ворвались в Европу...
Непонятно, каким образом еще в пушкинские времена возник миф, что Русь остановила монголов и таким образом спасла Европу. Миф, живущий и доныне.
В двух сражениях монголы наголову разгромили польско-немецкую армию Генриха Благочестивого и венгерско-хорватскую армию Белу IV. И вышли к Адриатике. Но тут в Каракоруме умер великий каган Угэдей. Монголы обязаны были прекратить все военные действия вплоть до выборов нового кагана. И хан Батый повернул коней...
Вернувшись из Европы, Батый обосновался в низовьях Волги, где и построил город Сарай и основал Золотую Орду. С этого времени и начинается то, что одни называют татаро-монгольским игом, а другие — установлением вассальных отношений Руси и Орды, вхождением Руси в Золотую Орду и в Монгольскую империю. На правах вассального государства.
И вот здесь уже можно говорить о роли князя Ярослава, к тому времени ставшего великим князем Владимирским, и его сына Александра, уже ставшего Невским. Князь Ярослав в 1245 году предложил русским князьям признать Батыя «своим царем», а Александр в 1257 году окончательно оформил союз Руси и Орды.
Да, Александр Невский верно служил Золотой Орде. Более того, князь Александр был приемным сыном хана Батыя и названым братом Батыева сына — царевича Сартака. В те времена легко преступали через кровное родство — могли убить родного брата, если стоял на пути к власти, шел поперек. Но названое братство почиталось как святыня и было незыблемым.
Таким образом Александр Невский обеспечил себе поддержку Орды в отражении крестового похода на Русь и православную веру, начатого Римской католической церковью в XIII веке.
После взятия крестоносцами в 1204 году Константинополя православный патриарх ушел в Никею, и, таким образом, Рим мог считать, что оплот православия на Востоке практически уничтожен. После этого ощутимо усилился натиск католической церкви на Русь...
Стоп! Стоп! Стоп! Во время одной из бесед со студентами я понял, что об этом нельзя вот так, походя, в придаточном предложении, как о вещах общеизвестных! Необходимы подробные пояснения. Потому что многие не знают... Или по крайней мере не задумываются. Это ведь как массовый гипноз. А на самом деле — глобальное искажение русской истории. Навязанное давно, еще в XVIII веке, и покорно воспринимаемое поныне. Как сказал мне один студент: «И мы с этой лапшой на ушах живем три с лишним века?!»
Да, живем. Во-первых, трехвековой гипноз преподавания истории. Во-вторых, пиетет перед Западом. И потому отдельные слова о многовековой экспансии Запада против Руси пролетают мимо ушей и сознания.
Вот почему я здесь сделал паузу. Перерыв. Чтобы не в придаточном предложении сказать, а — остановить внимание.
Задумаемся же над очевидным. Предположим, что в XIII веке русские войска взяли штурмом, разграбили, сожгли Рим и папа Римский бежал, к примеру, в Неаполь. Представляете, сколько места в мировой истории было бы посвящено этим событиям?! А у нас про штурм и разгром Константинополя — мелким шрифтом несколько строчек...
Спросим себя: почему, на каком основании армия крестоносцев, армия христианского Запада, в 1204 году взяла штурмом, разграбила и сожгла христианский город Константинополь?!
Да потому, что для Римской церкви в те времена не было никакой разницы между православными византийцами, православными русскими и мусульманами-сарацинами. И те, и другие, и третьи — общий и одинаковый объект крестовых походов. Потом в сферу этих «объектов» Римская церковь, на свою беду, включила и монголов...
Итак, после падения Константинополя ощутимо усилился натиск Римской церкви на Русь. Доходило до того, что папа Гонорий III и вслед за ним папа Григорий IX объявляли Руси экономическую блокаду. То есть запрещали соседним государствам торговать с русскими городами, в первую очередь — оружием и продовольствием. Тогда же, в самом начале XIII века, их устами русские были названы «врагами веры», а в 1256 году объявлен «крестовый поход против схизматиков и татар», то есть против Руси и Орды. И, наконец, уже папа Климент VI отчеканил формулу противостояния Рима и Руси. «Русские — враги католической церкви», — написал он твердой рукой. И шведские, и немецко-орденские, и литовские походы на Русь возбуждались и координировались из одного центра.
Русские князья к тому времени уже разделились на сторонников Орды и сторонников Запада, склонных к введению на Руси католичества. Никто из историков не говорит и не задается простым вопросом: а за что Русская православная церковь причислила Александра Невского к лику святых? А ведь тогда интересы церкви были неотделимы от интересов народа, страны и государства. И, значит, были у Невского совершенно особые, исключительные заслуги перед православной верой и русским народом. Какие? И если Золотая Орда — зло для страны и народа, то почему православная церковь причислила к пантеону святителей князя, который был приемным сыном хана Батыя? Почему?
Ответ на эти вопросы тянет за собой такие неприятные для тогдашних историков выводы, так не укладывается в западную систему русской истории, что лучше на них не отвечать. Лучше — промолчать, утаить.
Посмотрим многотомный труд Сергея Михайловича Соловьева «История России с древнейших времен». О ключевой фигуре русской истории — святом великом князе Александре Ярославиче Невском там говорится сжато, сухо и без всяких объяснений: отверг предложения папы Римского, с армией монголов напал на брата Андрея... А почему на брата родного меч поднял? Какие посулы Папы отверг? С какой это стати Батый дал Александру армию? Ни слова. Потому что тогда надо говорить, что Римский папа предлагал одновременно великому монгольскому кагану Гуюку и князю Александру перейти в католическую веру, что оба они отвергли союз с Римом, а Даниил Галицкий согласился и получил через несколько лет титул «Русского короля»; тогда надо говорить, что Андрей сблизился с Даниилом, а ведь Андрей был тогда великим князем Владимирским... Таким образом, вся власть на Руси принадлежала сторонникам прозападного курса развития, говоря современным языком! Но в те времена этот «курс» однозначно предполагал принятие католичества и подчинение Риму.
Александр Невский тогда княжил в потерявшем свое значение Киеве. Он немедленно помчался в Орду, к Батыю. Вот тогда-то и связали себя навек клятвой в побратимстве сын Батыя — христианин-несторианин Сартак и православный христианин Александр. Батый, став приемным отцом Александра, дал ему конницу Неврюя для похода на Андрея... Это был страшный, кровавый поход, оставшийся в летописях как «Неврюева рать». Ордынцы и русские во главе с Невским огнем и мечом уничтожали своих же русских во главе с князем Андреем и князем Даниилом. Андрей бежал в Швецию, Александр стал великим князем Владимирским, немцы приостановили наступление на Псков и Новгород...
Так сплелись судьбы князей и судьбы государств и народов.
Ю. Афанасьев говорит «о глубочайшем различии между галицкими и московскими князьями». Московских князей он характеризует как «подлых и коварных коллаборационистов, которые, выступив на стороне татар, казнили и угнетали свой народ хуже, чем любые завоеватели». М. Сокольский, утверждая, что Александр Невский «жестоко исковеркал историческую судьбу» русского народа, противопоставляет Александру Невскому князя Даниила Галицкого. Вот, мол, по какому пути надо было вести Русь, вводить ее в русло западной цивилизации.
Даниил Галицкий, напомню, приняв католичество, был возведен Римским папой в сан «Русского короля».
Что ж, посмотрим, что они, Александр и Даниил, оставили после себя. Будем судить по результатам.
После Александра Ярославича Невского, после его духовных и кровных наследников остались Владимирская и Московская Русь, из которых выросла могучая Россия. Вот она, перед нами.
А после Даниила Романовича Галицкого, уже через 85 лет после его смерти, Галицко-Волынская Русь была разделена между Польшей и Литвой (1349 г.), а впоследствии полностью отошла к Польше. На пять веков! Причем без сопротивления, практически без единого выстрела! То есть Западная Русь перестала существовать. А славяне, ее населяющие, белорусы и украинцы на пять веков стали «быдлом» и «холопами»!
Я не могу понять логики Сокольского, Афанасьева и других. Или они хотели бы и для Владимирской Руси участи галицко-волынского населения, потерявшего свою государственность и веру? Тогда конечно, тогда Даниил Галицкий — идеал.
Вот еще один самый простой пример, сопоставление, которое я не устаю приводить вновь и вновь. Потому что все вроде на виду, но ведь никто не смотрит, не видит очевидное, не складывает два и два! В городах Киевской и Владимирской Руси, бывших «под игом», и доныне сохранились: Софийский собор, Золотые ворота, комплекс Киево-Печерской лавры, Выдубецкий монастырь, церковь Спаса на Берестове, Кирилловская церковь... Это — в Киеве. В Чернигове — Борисоглебский собор, Спасо-Преображенский собор, Пятницкая церковь, Спасо-Преображенский монастырь в Новгороде-Северском... Во Владимире — Успенский собор, Золотые ворота, Дмитриевский собор, храм Покрова на Нерли, собор в Боголюбове, Георгиевский собор в Юрьеве-Польском, собор Рождества Богородицы в Суздале, Спасо-Преображенский собор в Переславле, Софийский собор и церковь Спаса на Нередице в Великом Новгороде, соборы Мирожского и Ивановского монастырей во Пскове...
Я называю только памятники мирового значения, только XI—XIII веков. А то, что построено после, даже и не называю за неимением места. Однако про древние города, где они стоят до сих пор, в словарях и справочниках по-прежнему пишут: «разрушен монголо-татарами». Вот откуда растут сокольские, кстати...
А теперь посмотрим на древние славянские города Гомель, Житомир, Минск, Могилев, Львов, Луцк, Ровно, Ужгород, отданные Даниилом под власть «культурного католического Запада». Здесь нет ни одного православного храма XI, XII, XIII, XIV, XV и XVI веков!
Все было стерто с лица земли. Римская католическая церковь не признавала равенства религий в отличие от Чингисхана.
Другими словами, после Даниила, уже через 85 лет после его смерти, канула в небытие Галицко-Волынская Русь. Не осталось ни государства, ни веры, ни древних церквей... Кто же более «исковеркан»?
Названое братство Александра с Сартаком и положение приемного сына Батыя положили начало военному союзу Руси с Золотой Ордой, который всячески поддерживали и крепили продолжатели дела Александра Невского. Рядом с русскими ратниками сражалась против крестоносцев и ордынская конница. А Запад монголов боялся как огня...
Тем же, кто в течение веков этот союз, основанный на политической и другой выгоде, называет «игом» и все время ссылается на «дань», можно напомнить: дань русские начали платить через двадцать лет после начала Батыева похода! И каковы же были размеры той пугающей дани? Московское княжество, как указано в завещании Дмитрия Донского, платило 960 рублей в год. А вся Русь в XIV веке — 5000 рублей. При тогдашнем населении 5 000 000 в итоге получается — 0,1 копейки на человека. Тогда на копейку можно было купить пуд хлеба. В общем, дань составляла полторы буханки хлеба на человека в год. (С. М. Каштанов. «Финансы средневековой Руси». М, 1988, с. 9,10.)
А если учесть, что выплата дани началась как раз тогда, когда Римский папа объявил крестовый поход против «схизматиков» (православных) и «татар», то это уже не дань, а общий котел для ведения войны, военный налог. Так что речь скорее всего надо бы вести не об «иге», а о вассальном государстве.
Объективно, Александр Невский спасал Русское государство и православную веру, за что и был причислен церковью к лику святых.
Смерть его — до сих пор тайна. Историк Л. Н. Гумилев пишет, что не могут не наводить на некие предположения в один год наступившие смерти Александра и великого князя литовского Миндовга (Миндаугаса), убитого на охоте. Тогда еще Литва не стала полностью и окончательно католической. Недавно обращенный католик Миндовг за три года до смерти отрекся от католичества, объявил войну крестоносцам и начал переговоры с князем Александром. Они вдвоем, да при поддержке Орды, составили бы тогда несокрушимую силу, непроходимый щит против западной экспансии. Так что убийство Миндовга почти не оставляет места для домыслов.
А вот смерть Александра Невского необъяснима. Но, коли зашла речь о гипотезах, не могу не упомянуть предположения Л.Н. Гумилева: великий князь мог умереть от того, что мы называем современным словом «стресс».
Чтобы осознать парадоксальную точность этого современного слова по отношению к тем временам, надо представить себе короткую жизнь Александра...
Вечные стычки с Новгородом. Эта неблагодарная вольница умела только буянить. Как только нависала над городом опасность — звали Александра. Он приходил, спасал — а потом уже новгородцы проявляли свой «вольнолюбивый» нрав. По отношению к нему, разумеется...
Неожиданная смерть отца, князя Ярослава, в Каракоруме, на коронации великого кагана Гуюка. Где они, Ярослав, Александр и Андрей были почетными гостями.
Затем — смертельный раздор с родным братом, Андреем. Война, в которой он победил и изгнал родного брата из страны.
Незадолго до заключения официального союза с Ордой умирает Батый, приемный отец и покровитель — стена несокрушимая. Ханом Золотой Орды становится его сын Сартак — христианин несторианского толка, побратим Александра. Но в тот же год погибает от яда и Сартак. К власти приходит брат Батыя — Берке. Берке — мусульманин. И стоит за новую веру в Орде. Но на Русь это требование, как и затем при мусульманине Узбеке, не распространяется.
Мы не знаем, что чувствовал Александр, когда одна за другой рухнули две его главные опоры в Орде — приемный отец и названый брат. Быть может, у него возникло желание отомстить? Ведь в Сарае тогда многие говорили, что Сартак был отравлен не без участия Берке. Дескать, Берке после смерти грозного Батыя сам решил поцарствовать...
По всем законам Александр должен был отомстить за смерть названого брата. Могли он это сделать? Если бы захотел — мог. В Орде у Берке тоже было немало противников — и они с радостью приняли бы в свои ряды могучего союзника Александра, хозяина Руси. Не будем забывать, что Русь, хоть и была подчинена Золотой Орде, но в то же время Золотая Орда, сам Батый нуждались в Руси как в мощном союзнике. Союз с Русью помогал владыкам Золотой Орды держать себя независимо в отношениях с верховными каганами в Каракоруме... Так что Александр в Орде был влиятельным человеком.
В общем, Александр мог примкнуть к противникам Берке и принести тому немало неприятностей, если бы захотел. Но, может, он не верил сплетням? А если верил, то что его удержало?
Так или иначе, а Александр не подвергал ни малейшему риску дружеские отношения с Ордой, с сегодняшним ханом Золотой Орды, кем бы он ни был. Александр, ни минуты не колеблясь, шел к своей цели. К тому, что замыслили еще его отец Ярослав и хан Батый, чему он сам отдал все годы своего великого княжения.
Все прежние устные договоры остаются в силе. И наконец-то заключен официальный союз с Ордой (с Берке!) о военной помощи с платой в виде ежегодного налога — «выхода». С этого момента, с 1257—1258 годов, через двадцать (!) лет после похода Батыя, и начинается то, что наши историки назвали данью.
Невский везет ордынских баскаков в Новгород для переписи и учета «выхода». И тут получает страшный удар от родного сына Василия. Василий, пьяница и буян, поднимает бунт против отца и ведет заговорщиков убивать ордынских посланников. В тот миг на карте стояла судьба всего дела Александра и Руси. Убийства послов монголы не прощали никогда. Спасибо верной дружине. Александр выводит послов из города и получает свободу рук И — карает бунтовщиков. Вот, наверно, откуда слова Афанасьева: «Он убивал русских, обрезал им носы и уши так, как не делали этого сами татары».
Не только носы и уши отрезал... Доподлинно зафиксировано: он глаза выкалывал бунтовщикам! Как свидетельствует летописец, «вынимал очи». Причем, говоря при этом, что людям, которые не видят очевидного, глаза не нужны. Вполне возможно, что так поступал Александр и в другие времена, и в других местах. Время и нравы были жестокие, и князья вели себя в соответствии с ними. Но совершенно точно известно: с Новгородом он тогда расправился с беспощадной жестокостью...
Александр вместе с ханом Берке (мусульманином) и внуком Батыя царевичем Менгу-Тимуром (язычником) открывают в Сарае, столице Орды, подворье православного епископа. Православная вера в Орде утверждается официально.
Миндовг отрекается от католичества, начинается дружба Александра с великим князем Литовским, намечается союз с Литвой. За западные границы можно быть более или менее спокойным.
Позади двадцать лет кровавого крестного пути, когда одни — открытые враги, на других — надежда слаба, а большинство — враждебно не понимает... Кажется, можно наконец отдохнуть от страшного напряжения этих двадцати лет. Но тут приходит весть об убийстве Миндовга... А Литва без Миндовга — снова противник, причем могущественный противник.
Сколько еще может выдержать один человек?!
Нет, очень точное современное слово употребил Гумилев: стресс...
Великий князь Александр отошел в мир иной на дороге своей судьбы, на пути из Сарая во Владимир, в маленьком красивом городке Городце на высоком берегу Волги, откуда вся ширь з^мли открывается. Если есть на небе ангелы, они должны были ему донести, чтобы он не тревожился... Что вскоре после его смерти немцы опять пошли на Новгород, но буйный Новгород, из-за которого чуть было не рухнуло дело жизни Александра, в соответствии с договором обратился к тогдашнему хану Менгу-Тимуру, и тот, опять же, в соответствии с договором, прислал конницу — и немцы тотчас отступили и подписали мир на новгородских условиях. Как говорит летописец, немцы «замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся и имени татарского...» А затем Смоленск, вольный город (!), устав от постоянного давления Литвы, тоже попросился в русско-ордынский союз и стал его заставой на западных границах... И еще о многом и многом должны были рассказать ему ангелы.
Русский Александр Великий определил судьбу народа.
Историк, эмигрант, Георгий Владимирович Вернадский писал:
«...Два подвига Александра Невского — подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке — имели единственную цель — сбережение православия как источника нравственной и политической силы русского народа».
Отчего же не восстанавливается подлинная роль Александра Невского в русской истории? Зато, не говоря о главном, его по-прежнему называют предателем, ханским прихвостнем и т. д. Почему?
Вопрос более чем наивный и опасный. Потому что Александр Невский — ключевая фигура русской истории и русского самосознания. Символ. Восстановить подлинную роль и значение Невского — значит пересмотреть всю историю средневековой Руси. То есть покуситься на основы основ. Сотрясти все основы.
Бесстрашный ученый Л. Н. Гумилев в интервью «Известиям» признавался: боюсь сказать на страницах газеты с миллионным тиражом, что Александр Невский был приемным сыном хана Батыя, не знаю и опасаюсь, как воспримут это наши люди, воспитанные на теории «ига».
Ведь веками воспитывали народ российский на противостоянии Орде в частности и степнякам вообще, «половцам поганым». А теперь что — в друзья-братья их записывать? Ну хотя бы в союзники? А ведь дальше — больше. Они же — родственники! Там начнут выяснять, что невестка князя Игоря, того самого, «непримиримого врага» из хрестоматийного «Слова...» — половецкая княжна, и две невестки Владимира Мономаха — то же самое. То есть жена Юрия Долгорукого (основателя Москвы!) — узкоглазая степная девушка. И сын его, святой русский князь Андрей Юрьевич Боголюбский — внук половецкого хана Аепы. И Всеволод Юрьевич Большое Гнездо, и сын его Ярослав, предположительно, тоже были женаты на половчанках. Получается — сплошь и рядом. О чем красноречивее всех слов говорит фотографически точный, скуластый и узкоглазый облик Святослава, сына Всеволода Большое Гнездо, родного дяди Александра Невского — чуть ли не единственное прижизненное изображение древнерусского князя, сохранившееся до наших дней в горельефе Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, первая половина XIII века. (Все остальные изображения деятелей Средневековья — полет воображения, фантазии художников и скульпторов...) То есть прабабушка Невского, бабушка и мама его, судя по некоторым источникам, тоже половецкого происхождения? Выходит, наш символ на две трети или даже на три четверти — оттуда?
Нет, хорошо, что посмертной маски не было или она не сохранилась. Достаточно и изображения Невского на покрове (посмертном покрывале) начала XVII века, где ликом похож он на дядю Святослава. Хорошо, что это не маска-фотография, не подлежащая сомнению, иначе это ж такой удар... На сплошь немецкое происхождение последних наших царей мы согласны, но такое — никто не в состоянии выдержать...
А из этого уже следуют частные интересы и мотивы представителей ученого мира. Наверно, одним трудно отказаться от «теории ига». Выросли на этом, диссертации написали... И что теперь, вся ученая жизнь псу под хвост? Другие просто не могут жить без образа врага-супостата-азиата. На позиции третьих, безусловно, очень сильно влияет современная идеология, споры о выборе российского пути. Ведь доходило до того, что некоторые историки и публицисты звонили в редакции газет и говорили: «Зачем вы печатаете такие статьи Баймухаметова? Ведь тем самым вы настраиваете наших людей против Запада и Запад против нас, играете на руку национал-коммунистам! А нам сейчас надо интегрироваться в Европу, в цивилизованный мир...»
Не ставлю под сомнение искренность этих людей, их стремление к лучшему. Но не могу тут не привести абсолютно циничное высказывание известного западного интеллектуала: «Важно, чтобы история писалась нами. Ибо тот, кто пишет историю, контролирует настоящее». Получается довольно странное единство взглядов на историю у таких, казалось бы, разных людей! Мол, надо трактовать историю так, как нам это выгодно, а на поиски истины и на саму истину — наплевать и забыть! Так получается?
Но и в том случае, когда авторы искренне заблуждаются, доказывая свою идею, и в том случае, когда история цинично используется, и те, и другие, кто невольно, а кто сознательно, игнорируют факты. Вернее, одни их искренне не замечают, а другие — подтасовывают.
Увы...
Общим местом стали рассуждения о том, что истории как науки практически не существует, что история всегда служила и служит для оправдания ныне существующей системы.
Это так. И не так. Идеология всегда присасывалась, как пиявка, к истории. Потом умирала и облетала мертвой шелухой. Потом снова присасывалась. И снова облетала.
Так и живем...
Данный текст является ознакомительным фрагментом.