Из жизни амеб

Из жизни амеб

В начале 60-х у троцкистов, казалось бы, появился шанс. В это время в западных странах распространилось движение под названием «новые левые». Это был комплекс различных идей, которые объединяло неприятие как капитализма, так и советского опыта. СССР и страны «социалистического содружества» объявлялись «бюрократической карикатурой на социализм». Альтернативу новые левые видели прежде всего в странах «третьего мира» – то есть в Латинской Америке и государствах, образовавшихся на месте колоний в Азии и Африке. Предполагалось, что именно там произойдет настоящая мировая революция. Правда, у троцкизма появились конкуренты. Прежде всего – маоизм и геваризм. Оба эти течения, хоть и позиционировали себя как марксистские, так далеко ушли от идей отца-основателя, что того, наверное, удар бы хватил, если б он с ними ознакомился. Главной революционной силой маоисты и геваристы видели крестьян и упор делали не на «организованное движение пролетариата», а на партизанскую войну. Что было понятнее. Тем более, уже всем стало ясно: западному организованному пролетариату, представленному прежде всего профсоюзами[71], революция была уже совершенно не нужна. Им и так жилось неплохо.

Однако у новых левых были популярны в том числе и идеи Троцкого. Достаточно сказать, что в вещах убитого Эрнесто Че Гевары была обнаружена книга Льва Давидовича. А ведь партизанский рейд по горной сельве – это не прогулка по пригородному лесу. Это очень тяжелое испытание даже для здорового и тренированного человека, а Гевара был далеко не здоровым, он был астматиком. В такие путешествия ничего лишнего не берут. Если уж человек таскал с собой книгу, то она для него очень много значила…

Портреты, значки и лозунги Троцкого были весьма распространены в среде бунтовавшей молодежи. Казалось бы – вот прекрасный шанс для троцкистов пополнить свои чахлые ряды. Однако этот шанс был упущен. Главной причиной явилась сектантская психология. Троцкисты не желали учитывать особенности сознания молодых леваков, у которых вообще-то в головах свистел веселый ветер.

К ним нужен был особый подход. Но большевики, создавая свою партию, и не с такими работали. А вот троцкисты не сумели.

Правда, в конце концов, пытаясь найти выход из идеологического и тактического тупика, они сделали кое-какие выводы. Так, к категории угнетенных стали причислять не только рабочих, но и гастарбайтеров, женщин, представителей национальных и сексуальных меньшинств, а также всяких «неформалов» (хиппи, панков, «красных» скинхедов[72] и так далее.)

Но хуже даже не это. Из-за своей страсти к теоретическим дискуссиям троцкисты размножались как амебы, то есть прямым делением. Троцкистские организации бесконечно раскалывались, причем каждая, разумеется, полагала только себя истинными продолжателями идей Троцкого. Отношения между «тенденциями» были ужасные. Троцкисты при случае по конкретным делам могли сотрудничать со многими – с социалистами, анархистами, «зелеными», маоистами, даже со «сталинистами». Но вот сотрудничавших представителей различных троцкистских тенденций в природе не отмечено.

К 1991 году существовало около 60 троцкистских тенденций.

Почему речь идет именно о 1991 годе? Так потому, что рухнул СССР. Троцкисты рассуждали так. Власть «сталинистов» закончилась, теперь можно раскрутиться на одной шестой части суши. В страны бывшего СССР поехали представители различных троцкистских тенденций. Автор этих строк наблюдал процесс своими глазами – и было очень смешно. Дело в том, что приехавшие молодые люди даже западных рабочих явно видали только в телевизоре. Русским языком они, как правило, не владели, и что самое главное – решительно не понимали, что происходит на руинах СССР. С собой они везли разнообразную литературу, написанную на русском, но таким дубовым стилем, что даже профессионалы читали ее с большим скрипом. То ли не было у них нормальных переводчиков, то ли троцкисты нормально писать разучились. (А ведь Троцкий, Радек, Коллонтай и Оруэлл были не самыми плохими авторами.)

Но самое забавное началось дальше. Больше всего троцкистов оказалось в Москве. Оппозиционная тусовка собиралась возле бывшего музея Ленина. Причем публика там была разная, как тогда говорили либералы, «красно-коричневая». В самом деле – взгляды у толкавшихся там ребят были очень пестрыми. От «чистых» коммунистов[73] разных толков до националистов, порой с откровенно нацистским оттенком. Причем порой все эти идеи как-то мешались в одних и тех же головах.

Троцкисты совершенно не понимали настроений русской коммуно-патриотической оппозиции. К примеру, большинство как «красных» так и национал-патриотов сочувствовали Приднестровско-Молдавской республике и Абхазии. Вплоть до того, что ехали туда воевать. Троцкисты же в силу каких-то особенностей своего сознания поддерживали соответственно Молдову и Грузию. Люди на этой тусовке были горячие – часто идейные споры заканчивались мордобоем. Довольно быстро троцкисты выбились в лидеры по числу полученных колотушек.

«Били их долго и упорно, вкладывая в удары всю ненависть русского человека к тупым и самодовольным иностранцам».

(Дмитрий Костенко, журналист)

Казалось бы – в очередной раз «тупой русский народ» не принял светлых троцкистских идей. Но дальше дело пошло еще смешнее. К представителям разных тенденций, окопавшихся в Москве, стали приходить молодые люди, которые заявляли: дескать, мы прочли ваши материалы, мы полностью разделяем ваши идеи. Только вот… Немножко денег не подкинете? В основном эти ребята были из анархистской среды. И являлись профессиональными тусовщиками – то есть представителями все той же «левой богемы». Людям нравилось крутиться вокруг каких-то идей и при этом, желательно, не работать. А еще лучше – зарабатывать на этих идеях.

Разумеется, много денег троцкисты дать не могли. Но… В начале 90-х и 100 долларов являлись приличной суммой. К примеру, моя знакомая троцкистка из Англии работала корреспонденткой английской газеты соответствующего направления – «Милитант». Газета могла ей платить только 200 фунтов в месяц. Для Великобритании это вообще не деньги. А в Питере она не так уж плохо жила.

Впрочем, большинство новоявленных «троцкистов» интересовали не столько деньги, сколько возможность ездить по разным съездам и конференциям за счет сторонников Троцкого. И ездили с большим удовольствием. К примеру, мой друг отправился в Европу, «имея в кармане вошь на аркане». Так он не только совершил тур почти по всем европейским странам – еще и привез с собой изрядную сумму, набранную в виде пожертвований от европейских троцкистов. Впрочем, были и более конкретные ребята. Один парень работал на заводе в Воронеже. Трудиться на производстве ему показалось скучным. Тем более – все помнят, что тогда творилось на заводах: зарплату не платили месяцами. Он связался с троцкистами. Те ошалели от того, что в кои – то веки увидели настоящего рабочего. Ему сняли квартиру в Москве и подкидывали денежку на жизнь. В итоге товарищ обтерся в столице, занялся какой-то коммерцией и напрочь забыл про мировую революцию.

Некоторые особо ушлые товарищи умудрялись доить по две тенденции сразу. А это сложнее, чем жить с двумя ревнивыми женщинами.

Но все хорошее когда-то заканчивается. Разница в ценах между западными странами и странами бывшего СССР сокращалась. А одновременно у «троцкистов» росли потребности. Тем более, как писал поэт, «пряников сладких всегда не хватает на всех». Так что проходимцы стали стучать друг на друга, сообщая о нецелевом расходовании средств, дружбе с конкурирующими тенденциями и так далее. Система рухнула. Более десяти человек троцкисты вывести не могут. Так что их деятельность переместилась в Интернет. Но там-то для того, чтобы поддерживать сайт, хватит одного человека.