Красноводск — центр рыбной промышленности современного Туркменистана

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Красноводск — центр рыбной промышленности современного Туркменистана

Город Красноводск был основан на берегу Каспийского моря во второй половине XIX века. Это — самый большой порт туркменского приморья, ныне крупный транспортный и индустриальный центр Туркмении, республики, рыболовный центр. Воротами Средней Азии образно называют его.

Много сотен лет назад река Аму-Дарья несла свои воды через территорию Западного Туркменистана. В XVI веке река изменила своё течение и всю воду стала отдавать только Аральскому морю. Земли Западного Туркменистана, лишённые живительной влаги, оказались бесплодными. Посевы посохли, и люди вынуждены были покинуть обжитые родные места, где некогда цвели сады, журчали арыки, и земля давала человеку хлеб, хлопок, овощи и фрукты.

Тогда в 1713 году к астраханским купцам, торговавшим в гавани Тюб-Караган, явился старшина одного из туркменских племён из Мангышлака по имени Ходжа Непес и заявил, что хочет сообщить лично царю важные сведения, «касающиеся до великой пользы государства Российского».

Купцы взяли Ходжа Непеса с собой в Астрахань, где князь Саманов выведал у него «секрет». Речь шла о богатейших залежах золотого песка, якобы имеющегося на берегах Аму-Дарьи. Ходжа Непес рассказал также, что некогда эта река впадала в Каспий, а сейчас изменила русло и отдаёт свои воды Аральскому морю. Он заверял, что можно восстановить старое течение реки.

Астраханские купцы доставили Ходжа Непеса в Петербург, и его рассказ произвёл большое впечатление на Петра Первого. Сведения о золотых россыпях на Аму-Дарье казались тем более правдоподобными, что были подтверждены губернатором Сибири князем Гагариным и хивинским послом, находившимся в то время в России.

С давних пор Пётр Первый помышлял о том, чтобы русский флот бороздил просторы Каспийского моря, чтобы проложить русским купцам дорогу в Бухару, Хиву, Афганистан и даже в Индию. Предложение туркменского старшины было заманчивым. Если действительно Аму-Дарью можно повернуть в Каспийское море, тогда для русских кораблей откроется прямой водный путь в сердце Средней Азии.

Исполнителем своего поручения Пётр I избрал князя Александра Бековича-Черкасского, который знал почти все языки. Ему были даны тысяча пятьсот солдат и пять тысяч рублей на расходы. Астраханский воевода получил указание всячески содействовать проведению Каспийской экспедиции.

Подписывая указ об организации экспедиции поручика Бековича-Черкасского, Пётр I поручил изучить возможность соединения Каспийского моря с рекой Аму-Дарьей, чтобы закрепить торговые пути в Среднюю Азию постройкой крупного берегового форта.

— Сие да будет вратами на ост, — сказал Пётр. Русская эскадра к берегам Туркмении подошла во имя науки, во имя оказания братской помощи туркменским племенам, страдавшим от безводья и набегов воинов соседних государств.

В указе, данном Бековичу-Черкасскому, Пётр I писал: «Над гаваном, где бывало устье Аму-Дарьи реки, построить крепость человек на тысячу… Ехать к хану хивинскому послом, а путь иметь подле той реки и посмотреть прилежно, течёт оной реки, тако же и плотины, ежели возможно оную реку паки обратить в старый ток, к тому же протчие устья запереть, которые идут в Оральское море».

Весной 1715 года экспедиция поручика Бековича-Черкасского вышла из Астрахани и направилась к восточному побережью Каспийского моря.

Из жерла двадцатифунтового «единорога» вырвалось тугое жёлтое пламя. Гулкий удар прокатился над пустынным морем. Так, двести сорок четыре года тому назад, жарким утром 18 сентября 1715 года, у берегов Красноводского залива появились белые паруса судов экспедиции Бековича-Черкасского, состоящей из двадцати вымпелов.

Отважных исследователей встретил угрюмый-каменный берег. Впереди раскинулась безбрежная пустыня, позади — такое же пустынное море седого Каспия. Ни дерева, ни травинки кругом. Под географической широтой тридцать девять градусов пятьдесят минут у основания «длинной косы» Кизыл-Су зазвенели лопаты и кирки.

Почти полтора месяца продолжались работы. Так возникла «крепость у Красных вод» с солидным по тому времени гарнизоном в тысячу человек. Началось обследование юго-восточного побережья Каспийского моря. Бекович-Черкасский побывал в Тюб-Карагане, в Балханском заливе, затем прошёл дальше до Астрабада (иранская провинция Горган) и возвратился в Астрахань.

Удовлетворённый результатом экспедиции Бековича-Черкасского 1715 года, Пётр I поручил ему же отправиться для переговоров с хивинским ханом. Экспедиция началась ровно через год, 15 сентября 1716 года. Оставив почти все войска в Гурьеве и в крепости, Бекович-Черкасский с небольшим караваном направился к Хиве. Его движение вперёд было медленным. Люди страдали от зноя, жажды, болезней. В ста верстах от Хивы, навстречу русскому отряду, насчитывавшему менее трёх тысяч солдат, вышло двадцатичетырехтысячное войско, которое вёл хивинский хан Шир-Гази. Тем не менее, отбивая атаки хивинцев, отряд продолжал двигаться вперёд.

Хан был вынужден прекратить бой и отступить в столицу. Но там, где оружие оказалось бессильным, помогло коварство. Хан отправил к Бековичу-Черкасскому парламентёров, которые лицемерно заявили, что враждебные действия — это плод недоразумений.

Пригласив Бековича-Черкасского в гости к хану, а затем и заманив весь отряд, хивинцы неожиданно напали на него и весь отряд истребили, а самого Бековича-Черкасского обезглавили. Таким образом, вторая экспедиция Бековича-Черкасского задания своего не выполнила.

В 1719 году экспедиция под руководством Фёдора Ивановича Сайманова нашла на косе Кизыл-Су остатки крепости, разрушенной наводнением. Коса ныне называется косой Бековича. Здесь в 1872 году установлен был бронзовый памятник. На нём и сейчас заметна надпись: «В пустыне дикой Вас, братья, мы нашли и тёплою молитвою ваш прах почли».

Новая экспедиция на Каспийском море во главе с капитаном второго ранга Войновичем снаряжается в 1781–1782 годах. Ему поручалось отыскать удобное место для основания русской торговой базы в целях «привлечения» туда торговли как из Индии, так и из других восточных стран.

Кроме исследования природы, экспедиция Войновича собирала сведения этнографического и экономического характеров, о связях туркменских племён с Хивой, Бухарой, Ираном и русскими промышленниками.

На туркменский берег Каспийского моря была послана ещё одна экспедиция. Её отправил в 1819 году генерал Ермолов А. П., командующий русскими войсками в Грузии. Экспедиции во главе с майором Пономарёвым и капитаном Муравьёвым поручалось установить дружественные отношения с туркменскими племенами и «устроить на тех берегах пристань, в которой купеческие су да могли бы лежать спокойно на якоре и безопасно складывать товары свои». Для охраны пристани предполагалось построить небольшую крепость. Тщательные исследования убедили Муравьёва, что наиболее подходящим местом является побережье Красноводского залива.

Через год, в 1820 году, Н. П. Муравьёв снова побывал на туркменском берегу. 25 июня на двух судах он подошёл к острову Челекену, тщательно обследовал его и отправился в Красноводский залив. В самое жаркое время года небольшой отряд русских солдат стал возводить укрепление и четыре бастиона. Эти работы были закончены 27 июля. Крепость, построенная на месте нынешнего порта, была названа Вознесенской. Экспедиции 1819–1820 годов, в которых принимал участие Муравьёв, о побережье Каспийского моря дали науке много нового.

В этот период в северных районах Персии усиливали свои происки и англичане. Оказывая господствующее влияние на двор Фетх-Али-шаха[1], они стали принимать меры к тому, чтобы использовать территорию Северного Ирана в качестве плацдарма для осуществления своих колониальных захватов в сторону Закавказья и Средней Азии. Это не могло не сказаться на благополучии, в том числе и туркмен, живших в этих местах.

В первой четверти XIX века резко обострились русско-персидские отношения, что было на руку англичанам, и в 1813 году началась русско-персидская война. Но, несмотря на то, что англичане снабжали Фетх-Али-шаха вооружением, а британские офицеры командовали шахскими войсками, действовавшими против русских войск в Закавказье, эта война закончилась полным поражением персидской армии. В октябре 1813 года был заключён Гюлистанский мирный договор[2], по которому русским военным судам представлялось исключительное право плавания на Каспийском море.

Таким образом, царское правительство получило возможность установить контроль над Каспийским морем, а, следовательно, и быть хозяевами на его берегах. Чтобы практически осуществить этот контроль, необходимо было создать военно-морские базы. Предполагалось, что такие базы будут созданы и на восточном берегу Каспийского моря.

В 1869 году на берегу Красноводского залива высадился отряд русских солдат под командованием полковника Николая Григорьевича Столетова — одного из культурнейших людей своего времени. Столетов был на плохом счету у царских властей, как «либерал и прогрессист».

Столетов, изучив материалы, собранные первыми экспедициями, и лично обследовав побережье Каспийского залива, пришёл к выводу, что более подходящего места не найти. Действительно, Красноводский залив защищён с юга полуостровом Челекен, с запада — косами Северной, Челекенской и Красноводской, между которыми и проходит путь в залив. Он закрыт со всех сторон от ветров и волнений.

Вступая на берег, Столетов первым долгом старался установить дружественные отношения с кочующими вблизи западнотуркменскими и казахскими племенами.

Сохранились приказы Столетова, предписывавшие солдатам и офицерам «самые дружественные и попечительские отношения к туземцам, под страхом наистрожайших взысканий», а также обязывавшие «за всякий покупаемый продукт уплачивать немедленно по цене, продавцом указанной, наличными деньгами». Уже в 1870 году под стенами нового форта образовался рынок, куда туркмены и казахи привозили рыбу, молоко, баранину, джугару и другие продукты и где вызванные Столетовым из Астрахани и Гурьева русские купцы открывали лавки, продавали железо-скобяные товары, посуду и т. д.

Происхождение названия Красноводского залива, а затем и города, точно не установлено. Но вероятнее всего, название обязано буквальному переводу на русский язык слова «Кизыл-Су». У туркмен оно означает «красная вода». Возможно, это относится к грунтовым водам песчаной косы, где у местечка Кизыл-Су высадилась экспедиция Бековича-Черкасского. По-видимому, название Кизыл-Су — «Красная вода» и послужило названием заливу, а позднее и городу Красноводску.

Граница форта проходила примерно по современной улице имени Карла Маркса, вниз по улице имени Кирова — до Дворца культуры. Вот в этой подкове, в центре с блокгаузом-батареей, церковью и тюрьмой размещалось всё население. В 1874 году красноводское укрепление получило право города.

В дальнейшем город развивался благодаря увеличению потока грузов через Красноводск. История Красноводска с этого времени тесно связана со строительством морского порта.

Фактическое возникновение существующего морского порта относится к 1896 году. До этого порт находился в мелководном Михайловском заливе в посёлке Узун-Ада. После землетрясения огромной силы, происшедшего летом 1895 года, и обмеления Каспия посёлок был полностью разрушен. На новом месте, где ныне раскинулся Красноводск, был выстроен первый деревянный причал. В 1896 году в морском порту строятся шестая, седьмая, восьмая, девятая и десятая пристани. Возводились они по инициативе отдельных предпринимателей и за их счёт.

«Ворота Азии», наконец, открылись, хотя и не широко. Пристани принадлежали частным судовладельцам В. В. Скришедину и Н. А. Жеребцову, образовавшим акционерные общества «Кавказ и Меркурий» и «Восточное общество пароходства». Несколько позднее строят пристани нефтяные фирмы «Нобель», «Братья Манташевы» и т. д. К 1900 году в морском порту уже имелись основные сооружения: семнадцать пристаней, склады и служебные здания.

Перед мировой войной 1914 года акционерные общества объединились в концерн «Комво». Этот концерн впоследствии поглотил всех конкурентов и сосредоточил в своих руках все морские суда. И только седьмая пристань была казённой и принадлежала Закавказской железной дороге.

После Великой Октябрьской революции весь флот был национализирован. В 1925 году все пристани восстановлены. В 1929 году закончено строительство крупной пристани номер двенадцать с железнодорожной линией.

Началась планомерная механизация грузовых работ. В 1925 году дала ток своя электростанция.

Перед началом Отечественной войны грузооборот порта был равен сумме бакинского, астраханского и махачкалинского портов. В тяжёлые годы войны красноводский порт был «основным подносчиком патронов для фронта».

История развития Красноводска тесно связана со строительством не только морского порта, но и Закаспийской железной дороги.

Это было в 1888 году. Своё начало железная дорога брала от посёлка Узун-Ада, расположенного в Михайловском заливе — в пятидесяти пяти километрах южнее Красноводска. В 1881 году дорога была проложена до Кизыл-Арвата, в 1884 году доведена до Ашхабада, через год — до Самарканда, а затем — до Ташкента. 15 мая 1888 года было закончено всё строительство самаркандского участка железной дороги, а с 1906 года Ташкентская дорога соединяется с Оренбургской.

После катастрофического землетрясения в 1885 году, когда посёлок Узун-Ада перестал существовать, железная дорога была проложена до Красноводска. В 1896 году был сооружён железнодорожный вокзал, который стоит и поныне в первоначальном виде.

Экономические и политические связи России с Кавказом непрерывно крепли. Это благотворно влияло на развитие промышленности, транспорта, расширение торговли. Увеличивался и поток грузов, проходящих через Красноводск. Пустынные берега Каспия стали оживляться. В городе появляются здания для офицеров, купцы строят несколько каменных домов и более десятка деревянных лавок, образовавших базар восточного типа. В этом небольшом посёлке жили русские, армяне, туркмены, азербайджанцы. Туркменские рыболовы ютились в лачужках вдоль берега.

Для удовлетворения «культурных запросов» красноводцев имелись две русские и одна армянская церкви, персидская и татарская мечети, несколько водочных «монополек», четырнадцать трактиров, более двух десятков ларьков, где бойко велась торговля алкогольными напитками «распивочно и на вынос». Всё это заменяло шеститысячному населению школы, больницы, библиотеки, театры.

В 1915 году число жителей города доходило до восьми тысяч. В нём имелись духовное училище, городское четырёхклассное училище, прогимназия и татарская школа, две больницы на шесть коек каждая, две бани.

Под влиянием увеличения потока грузов через морской порт и железнодорожную станцию город рос, выходил из своих прежних границ. По статистическим данным в двадцатых годах в Красноводске уже имелись три фаэтона, пятьсот семнадцать ослов, одна почтовая грузовая машина, два велосипеда и один старенький мотоцикл.

Имеет приморский город и революционное прошлое, свои революционные традиции, своих пламенных борцов за свободу. В период буржуазно-демократических революций 1905 и 1917 годов они участвовали в стачках, политических демонстрациях, вели подпольную работу.

Ночной лов кильки

Первым коллективным протестом трудящихся Красноводска против невыносимых условий жизни, против гнева самодержавия была забастовка портовиков и железнодорожников в октябре 1905 года. Она была подавлена полицией и «чёрной сотней».

Невыносимо тяжёлым стало положение трудящихся города в годы реакции с началом первой мировой войны. Работа в порту и на дороге почти замерла. Суда были угнаны на север Каспия.

Немного радости дал и февраль 1917 года. Весть о перевороте в город пришла довольно быстро. Был проведён митинг рабочих-железнодорожников и портовиков. Но изменений почти никаких не произошло. Лишь имя Ленина долетело из Питера, да красноводские большевики копили силы, сплачивали рабочих на решительный штурм капитализма.

Разразилась долгожданная, обновляющая октябрьская гроза. В городе установилась Советская власть. Но трудящиеся Красноводска не успели расправить плечи, вздохнуть полной грудью. В июле 1918 года в Красноводске наступили мрачные дни английской оккупации и белогвардейско-эсеровской контрреволюции, город захлестнул белый террор, заработала контрреволюция.

Напрасно «цивилизованные» разбойники из-за рубежа вместе с белобандитами путём неслыханных злодеяний хотели запугать трудящихся города. Годы хозяйничания интервентов — это яркая, волнующая летопись героической борьбы красноводцев против врагов Советской власти.

Рабочие-революционеры Бесшапочный, Дмитриев. Феклин, Пашенный собирали силы для удара по интервентам.

Павел Яковлевич Бесшапочный руководил подпольной большевистской организацией. Он четыре года прослужил в Третьем туркменском батальоне, проводил революционную работу среди солдат. Командованию и в голову не приходило, что «почтительный ефрейтор хорошего поведения» далеко не так почтителен к его императорскому величеству».

За активную борьбу против добровольческой армии Павел Бесшапочный в 1919 году был приговорён к смерти через повешение. Но и осуждённый, он был страшен для врагов. Убийцы побоялись казнить его публично. Они тайно вывели его в горы и закопали живым в землю. Между станциями Ягман и Джебел был расстрелян в числе других двадцати семи жертв белого террора в Туркменистане и Михаил Тимофеевич Феклин.

Английские интервенты и их эсеровские прислужники совершили одно из самых гнусных злодеяний. Под покровом ночи на поезде, без сигналов и огней, бандиты увезли в пустыню двадцать шесть бакинских комиссаров. «На смерть», — как думалось палачам. «На бессмертие», — сказала История.

Возмездие приближалось. 20 февраля 1920 года Красная Армия на высотах перед Красноводском разбила последний двухсоттысячный отряд белогвардейцев. Красноводск был свободен. Трудящиеся, ведомые Коммунистической партией, засучили рукава и начали строить новую счастливую жизнь.

С момента возникновения рыболовства в Туркмении как отрасли город Красноводск, расположенный на берегу Каспийского моря, является и поныне центром рыбной промышленности Туркменистана.

В Красноводске созданы: «Туркменрыбакколхозсоюз», трест «Туркменрыба», Туркменское территориальное производственное управление рыбной промышленности и множество предприятий рыбного производства.

К началу революции на побережье насчитывалось шестьдесят четыре промысла, но из них до момента образования Туркменской Советской Социалистической Республики сохранилось лишь сорок, да и то в большинстве полуразрушенных и требующих для приведения их в рабочее состояние значительных затрат. Рыбацкое население за период гражданской войны обеднело и почти утратило рыбацкий инвентарь, а само побережье обезлюдело. С прекращением движения пароходов и утерей связей с рынками сбыта к 1923 году рыболовство в восточных водах Каспия почти прекратилось. После национального размежевания Средней Азии и создания Туркменской ССР началось постепенное возрождение промыслов.

Единоличные рыбные хозяйства были объединены в рыболовецкие артели, которые были снабжены необходимыми орудиями лова и транспортными средствами. С помощью государства добыча рыбы и обработка её на водах туркменского побережья Каспия стала устойчивым видом занятий рыбаков и всех жителей побережья. В тридцатых годах на Кара-Богаз-Голе, в Карши, Киянлах, Авазе. Кизыл-Су, на острове Огурчинском, Челекене и в Гасан-Кули — всюду были созданы рыболовецкие колхозы.

К услугам рыбаков и всего населения теперь имеются школы, больницы, детские учреждения и другие объекты службы быта.

За последние годы на вооружение рыболовецких колхозов и судов государственного лова пришло много новой техники. Рыбаки старшего поколения, в памяти которых ещё живы походы за рыбой под парусами таймунов и парусных лодок, — помнят, как они ликовали, когда на смену примитивным судам пришли сейнеры с деревянной обшивкой. А сегодня уже устарели и деревянные сейнеры. Их заменили металлические рыболовецкие, суда, оборудованные рыбонасосами, посолочными машинами, капроновыми сетями, имеющими рыбопоисковую и навигационную аппаратуру. На таких судах и плавать безопаснее. На судах созданы прекрасные бытовые условия для работы и отдыха экипажа судна.

В развитии туркменского рыболовства характерны периоды, определяемые не только изменениями режима самого моря, повлиявшими на состояние рыбных запасов, но и внедрением новых технических средств и методов лова рыбы.

До революции рыболовный промысел носил преимущественно прибрежный характер и базировался главным образом на добыче воблы и сазана в Гасан-Кулийском заливе, и на лове осетровых рыб на туркменском побережье.

В районе Гасан-Кули сосредоточивался основной рыбный промысел Туркмении. Лов здесь проводился весной в период нерестовых миграций рыбы и носил ярко выраженный сезонный характер. Основное место в уловах занимала вобла, составляя пятьдесят-шестьдесят процентов общей добычи рыбы в водах Туркмении. Но к 1937 году гидрометеорологические условия изменились, и улов по сравнению с 1937 годом снизился более чем в два раза.

По тем же причинам сильно снизился улов сазана. В последние годы сазан почти не ловится.

Добыча крупного частика (лещ, сазан, судак), воблы, сельди и особенно осетровых за последние тридцать пять лет, как в целом в Каспийском море, так и в туркменских водах Каспия, сократилась в несколько раз и продолжает снижаться. Главная причина столь катастрофического положения — загрязнение моря нефтью.

Учёные установили, что, помимо непосредственного токсического действия на рыбу, нефть и нефтепродукты уничтожают нагульные пастбища и настерилища, изменяют кислородный режим, затрудняют миграцию и губительно влияют на кормовые организмы. Загрязняются туркменские воды Каспия нефтью в основном двумя способами: прибрежная зона — сточными водами нефтеперерабатывающих и химических заводов, а открытые участки моря — утечкой нефти при добычи и разведочном бурении. В Каспий изливаются тысячи тонн нефти из действующих и искусственных грифонов морских скважин. А ведь каждый грамм нефти фактически отравляет не один кубометр чистой воды. Поэтому для того, чтобы Каспийский водный бассейн сохранить как рыболовный водоём, необходимо прежде всего повысить культуру нефтедобывающего производства, разработать эффективные методы защиты моря от загрязнения. Приняв все меры против загрязнения вод Каспия, будут сохранены и миллионы тонн нефти и уникальные запасы рыб.

Партия и правительство дали конкретные указания о направлении развития рыбного хозяйства в каспийском бассейне. В этих указаниях запрещается нерациональный чрезмерно интенсивный промысел ценной рыбы, подрывающий основу промысла будущих лет. Запрещается загрязнение вод Каспия промышленными стоками, наносящими огромный ущерб рыбному хозяйству.

Решается проблема форсирования строительства очистных сооружений, ставится вопрос о замене сейсмических методов разведки нефти более совершенными — биологическими, геохимическими, радиометрическими и другими, которые до сих пор пока не нашли широкого применения.

Другая причина снижения запаса рыб в Каспийском бассейне, как считают учёные, — падение его уровня. За четверть века — с начала тридцатых до середины пятидесятых годов — уровень моря упал на два с половиной метра. Площадь самого рыбопродуктивного мелководного района моря (северная часть) сократилась на тридцать тысяч квадратных километров. Перед дельтой Волги образовался своеобразный водоём с весьма слабым течением и малыми глубинами. Районы дельт, служившие местами нереста, пересохли.

Немалую роль в падении уровня Каспия играют гидротехнические сооружения. Зарегулирование речного стока изменило паводковый режим дельты, снизило высоту весеннего половодья, ухудшило связь отдельных банок дельты с морем. Всё это привело к тому, что запасы улова ценных видов рыб в Каспии, как уже говорилось, снизились в несколько раз и достигли самого низкого уровня за всю историю каспийского рыболовства.

Поэтому перед учёными ихтиологами, рыбоводами, гидробиологами возникли сложнейшие научные проблемы: разработать методы, обеспечивающие в новых резко ухудшившихся условиях сохранение и увеличение численности наиболее ценных пород рыб и улучшение их кормовой базы. С этими задачами учёные биологи в основном справляются. Рекомендованные ими методы позволяют уже в настоящее время ежегодно выпускать в море десятки миллионов мальков белуги, осетра, севрюги и других ценных пород. Огромный успех достигнут по укреплению естественной кормовой базы осетровых рыб. Из Азовского моря в Каспий были переселены высококалорийные организмы — моллюск синдесмия и червь нереис. В настоящее время они составляют семьдесят процентов всего пищевого рациона осетра и белуги.

Решение этих вопросов даёт возможность осуществить выдвинутые учёными биологами задачу — довести ежегодный улов осетра, белуги и севрюги до пятисот тысяч центнеров, а добычу осетровой икры — до пятидесяти тысяч центнеров.

Таким образом, если ещё сравнительно недавно смысл каспийской проблемы заключался главным образом в повышении уровня Каспия, то сейчас, как отмечалось на симпозиуме, проведённом Академией наук СССР в Баку, эта проблема приобрела иной и, главное, гораздо более широкий смысл. Для осуществления этой проблемы необходимо объединить усилия учёных проектных и хозяйственных организаций, занимающихся изучением и освоением природных ресурсов каспийского бассейна.

Тем не менее после снижения общего улова рыбы в 1937 году последовало некоторое увеличение объёма её добычи в 1938 году и с этого времени на протяжении пятнадцати лет ежегодно держался на уровне семидесяти-семидесяти пяти центнеров с небольшими колебаниями в разные годы.

В 1937–1951 годах рыбный промысел на Каспии перешёл от пассивного прибрежного к активному лову вдали от берегов. Вследствие уменьшения сырьевых запасов воблы и сазана уловы этих видов рыбы снизились, их место в общей добыче заняли морские рыбы (сельдь, килька, кефаль). При относительной стабилизации величины общей добычи рыбы в водах Туркмении заметно изменился видовой состав уловов. Продолжали снижаться уловы воблы и сазана; среди крупного частика основное место стал занимать морской судак (по местному «берш»).

Основными орудиями лова морского судака в Туркмении служат ставные сети и ставные неводы. В небольших масштабах ведётся лов морского судака на крючки (удочки). Лов судака на крючок играет вспомогательную роль и не носит промышленного характера, но при известном организационном улучшении этого способа лова он может иметь более существенное значение в промысле этой рыбы.

В связи с тем, что последнее десятилетие изучением биологии и промысла судака почти не занимались, данных о состоянии его современных запасов в водах Туркмении не имеется. Но так как морской судак размножается в море и его размножение не связано со стоком пресных вод, условия его жизни, надо полагать, не претерпели значительных изменений в связи со снижением уровня Каспийского моря. Более пагубно на запасах морского судака может сказаться загрязнение дна нефтью. Современный промысел морского судака развит слабо и не мог существенно затронуть его запасов. Поэтому при правильной дислокации промысла уловы морского судака в Туркмении могут быть без ущерба для запасов повышены в два-три раза по сравнению с современными, но это мероприятие потребует дальнейшего изучения и проведения его в жизнь.

В настоящее время большого внимания в каспийском рыболовстве заслуживает кефаль, аклиматизация которой, как уже говорилось, была осуществлена в 1930–1934 годах. В этот период из Чёрного моря было доставлено и выпущено в Каспий около трёх миллионов сеголетков и годовиков кефали.

Кефаль нашла в новом водоёме благоприятные условия обитания и размножения и в настоящее время стала важным объектом каспийского рыболовства. На северо-востоке кефаль вылавливают в районе Баутино и в других участках полуострова Мангышлак.

Первый опытный лов кефали в водах Туркмении был проведён в 1937 году, то есть через четыре года после её вселения в Каспийское море. В последующие годы уловы постепенно нарастали. С 1941 года кефаль стали добывать не только в водах Туркмении, но и в других районах Каспийского моря. В 1944 году у берегов Азербайджана кефали было выловлено больше, чем в водах Туркмении. Но развитие промысла кефали в водах Туркмении проходило более интенсивно, и в 1951 году уловы этого вида рыбы здесь в несколько раз превышали её уловы в водах Азербайджана. Такому развитию кефалевого промысла в юго-восточной части Каспийского моря способствовало, в частности, то обстоятельство, что наряду с местными туркменскими рыбаками лов кефали здесь вели и рыбаки Северного Каспия, ежегодно приезжающие в район Гасан-Кули на дрифтерный лов сельди.

Однако лов осетровых с 1941 года в водах Туркмении был ограничен, а с 1946 года полностью прекращён в связи с общими мероприятиями по охране и воспроизводству запасов этих рыб в бассейне Каспийского моря.

С развитием активного морского лова первое место в туркменском рыболовстве стала занимать сельдь. Несколько позже в водах Туркмении стал развиваться морской лоз кильки. Значительные сырьевые запасы кильки и совершенствование техники активного морского лова определили значение этой рыбы как основного объекта промысла в дальнейшем развитии туркменского рыболовства.

Анализ состояния рыбных запасов и улова рыбы в водах Туркмении свидетельствует о том, что сырьевая база в этом районе используется ещё не в полной мере. Имеются большие возможности для дальнейшего роста добычи рыбы в юго-восточной части Каспийского моря и соответствующего развития рыбной промышленности Туркменской ССР. Основное направление в развитии рыбной промышленности здесь — морское активное рыболовство.

В современных условиях лов рыбы в открытых морях требует не только особой технической вооружённости промысла, но и широкой организации рыбохозяйственных биологических исследований.

Начало планомерному освоению и изучению сырьевой базы южного Каспия положено организацией южно-каспийской сельдяной экспедиции. С 1939 года промысловые сельдяные экспедиции стали проводиться ежегодно. Первоначально экспедиционный лов обычно базировался на добыче осенне-зимней жирующей сельди в районе Гасан-Кули. Весной, с началом миграции сельди на север, флот переходил к западным берегам и в апреле успешно промышлял в районе Сулак-Лок, где, как правило, сельдь образовывала высокие концентрации. За семь лет, то есть с 1939–1940 по 1947–1948 годы уловы сельдяных экспедиций увеличились в пять раз.

Морское рыболовство требует не только совершенной промысловой техники, но и хорошо организованной научнопромысловой разведки. Современный поиск ведётся тремя методами: гидробиологическим, гидроакустическим и при помощи авиации. Важно, чтобы все эти три метода взаимно дополняли друг друга. Научно-промысловая разведка должна не только оперативно наводить суда на скопления рыб, но, опираясь на научные исследования, разрабатывать перспективные вопросы, связанные с установлением районов и сроков скопления кильки, кефали и сельди для организации постоянного и эффективного круглогодичного промысла.

В дальнейшем увеличение улова рыбы в водах Туркмении будет итти{1} за счёт развития добычи кефали, кильки, сельди и частично морского судака; при этом, помимо местных сельдей, объектом дрифтерного промысла могут быть и мигрирующие виды сельдей. Особенно большой интерес в этом отношении представляет каспийский пузанок, концентрирующийся зимой в южной части Каспия на небольших глубинах. Современный период промысла кильки характеризуется внедрением лова с помощью электроосвещения. Эффективность лова на свет и широкое его применение обусловили очень быстрый рост уловов кильки. Впервые массовый ночной промысловый лов кильки на Каспии с помощью подводного электроосвещения был применён в 1948 году в северо-восточной части Среднего Каспия (и районах мыса Песчаного и Кизыл-Узеня). Наряду с общим увеличением количества судов на морском лове кильки до ста двадцати шести, часть их (тридцать три судна) была оборудована установками для лова на электросвет. В следующие два года (1949–1950) судов, оборудованных специальными электросветовыми установками и конусными сетями, стало ещё больше. В 1951 году почти все суда активного рыболовства были переключены на лов кильки при помощи электросвета, причём техника лова была несколько усовершенствована. В результате её улов на свет в 1951 году превысил улов 1950 года более чем в тридцать раз.

Таким образом, 1951 год на Каспии можно считать годом массового освоения лова кильки при помощи подводного электроосвещения. Значительный улов в том году был получен не только вследствие увеличения количества судов, оборудованных электросветовыми установками, но и, главным образом, благодаря повышению эффективности лова. Средний улов на судно в 1951 году по сравнению с 1950 годом повысился более чем в семь раз.

В 1956 году улов кильки превысил уровень её добычи в тридцатых годах, когда кильку ловили только ставными неводами, более чем в тридцать раз и в двадцать раз — уровень добычи в сороковых годах, когда кильку добывали ставными и кошельковыми неводами.

Внедрение лова кильки конусными сетями и рыбонасосами с помощью электросвета позволило в короткий срок ликвидировать сезонность работы моторных судов, то есть перевести их на круглогодичный лов, и, благодаря устойчивой сырьевой базы, увеличить средний улов на судно в полтора-три раза;

перевести лов в новые, более глубоководные районы Среднего и Южного Каспия и, таким образом, освоить запасы анчоусовидной кильки, образующей большие концентрации;

обеспечить рыбообрабатывающие предприятия Каспия, и в первую очередь консервную промышленность, сырьём для выработки консервов, пресервов и продукции пряного посола.

Вследствие значительного роста добычи кильки, а также вследствие уменьшения запасов проходных и полупроходных рыб, роль её в общей добыче рыбы на Каспии значительно повысилась, и килька заняла ведущее место в уловах как во всём Каспийском море, так и в отдельных его районах, в том числе в Туркмении.

Теперь с большим удовлетворением можно отметить, что за годы Советской власти рыбная промышленность Советского Туркменистана прошла большой замечательный путь.

Некогда отсталая рыбная промышленность превратилась в передовую отрасль народного хозяйства. Мелкий гребной и парусный прибрежный флот заменён полностью механизированными самоходными судами. Приёмо-транспортный флот пополнился новыми рефрижераторными приемками, буксировщиками и рефрижераторными баржами. Построен большой рыбный холодильник, льдозаводы, коптильный и жиромучной цеха, блок вспомогательных цехов и многие другие отрасли рыбного производства.

За последние годы в рыбной промышленности Туркменистана почти заново создана судоремонтная база. Туркменское управление рыбной промышленности и рыболовецкие колхозы семилетнин план по добыче рыбы выполнили досрочно — 9 мая 1965 года. Добыча рыбы на конец семилетки — к 1965 году — увеличена против намеченного плана почти в два с половиной раза и добыто сверх семилетнего плана двести сорок три тысячи центнеров. Перевыполнен семилетний план по выпуску продукции в натуре, валовой и товарной продукции.

Значительно перевыполнен план по выпуску продукции улучшенного ассортимента — по морожению, копчению и маринадам. Значительно повышена производительность труда, сэкономлена заработная плата и снижена себестоимость продукции.

В 1965 году все предприятия и колхозы управления вышли рентабельными. Если в 1959 году Туркменское территориальное управление со всеми её предприятиями и колхозами дало убыток в новом исчислении около двух миллионов рублей, то в 1965 году они дали уже прибыль более двухсот пятидесяти тысяч рублей. За последние четыре с половиной года в Туркменском управлении не было ни одного предприятия и колхоза, которые не выполнили бы своих годовых планов по добыче рыбы и выпуску рыбной продукции.

Заслуженной славой на Каспии пользуются рыбаки туркменских рыболовецких колхозов. На их долю приходится более пятидесяти двух процентов всей добычи рыбы по Туркменскому территориальному управлению. В настоящее время капитаны и рыбаки освоили эксплуатацию промысловых судов новейшей конструкции — РС-150Б. Техника, которой оборудованы эти суда, обязывает рыбаков постоянно повышать уровень технических знаний. Капитаны теперь должны уметь пользоваться эхометом, новыми навигационными приборами, быть даже квалифицированными радистами. Ранее в обязанность судового механика входил только запуск двигателя. Сейчас он должен обслуживать все агрегаты: следить за вспомогательными двигателями, за рыбонасосами, за посолочной машиной. Количество таких судов на рыболовных промыслах, безусловно, будет увеличиваться.

В ближайшие годы флот Туркменского территориального производственного управления рыбной промышленности будет оснащён рыбоморозильными судами (РМС). Они имеют автономное плавание, то есть на них можно в комплексе добывать рыбу, замораживать и доставлять на рыбообрабатывающие предприятия. Внедрение и освоение прогрессивного флота, улучшение качества и расширение ассортимента рыбной продукции даст возможность значительно рентабельнее вести хозяйство и иметь лучшие показатели.

Благодаря лучшей изученности объектов промысла и хорошо организованной разведке рыбаки-туркмены в своих водах ведут круглогодичный лов кильки, сельди, кефали, судака. Оснащение колхозного и государственного лова рыбоморозильными и другими промысловыми судами, развитие активного морского рыболовства способствовали росту уловов рыбакам и увеличению их заработка, дальнейшему организационному и экономическому укреплению рыболовецких колхозов и закреплению кадров в рыбной промышленности республики.

Дальнейшее развитие рыбной промышленности Туркмении в значительной мере будет зависеть от состояния её технической оснащённости, прежде всего от пополнения рыбной промышленности республики приёмно-транспортными рефрижераторными судами, от расширения холодильного хозяйства, строительства тарного и консервного заводов и других производственных предприятий. Понадобится, конечно, расширение судоремонтной базы.

Только комплексные мероприятия по добыче и обработке рыбы создадут условия для более полного освоения рыбных богатств туркменских вод и превращения рыбной промышленности в одну из важных отраслей народного хозяйства Туркменской республики.

Директивы XXIII съезда КПСС предусматриваю! дальнейшее значительное развитие рыбной промышленности. Уловы рыбы, китов, морского зверя по стране возрастут к 1970 году до восьмидесяти пяти — девяноста миллионов центнеров против пятидесяти семи миллионов центнеров в 1965 году.

Большие задачи в текущем пятилетии стоят и перед рыбаками Туркменистана. За пятилетие рыбная промышленность пополнится новыми крупными судами автономного плавания: рыбоморозильными судами отечественного производства производительностью восемнадцать тысяч центнеров в год каждое, рыбоморозильными судами производства Германской Демократической Республики, производительностью каждого двадцать пять тысяч центнеров в год. Эти суда сами добывают рыбу, обрабатывают и доставляют на береговые базы для сдачи на консервные заводы или для потребления населению.

Кроме этого, флот пополнится тремя плавучими жиромучными заводами, которые будут добывать в год шестьдесят тысяч центнеров рыбы каждый.

Эти суда также автономного плавания, самостоятельно добывают рыбу, перерабатывают её на муку и, по мере загрузки ёмкости судна, доставляют готовую продукцию на береговые базы или в порты.

Таким образом, Туркменское управление морского промыслового и рефрижераторного флота к концу пятилетки будет иметь в своём составе шесть рыбоморозильных судов и три плавучих жиромучных завода.

Колхозный флот пополнится десятью рыбными сейнерами типа РС-150Б. В 1967 году они будут иметь восемнадцать судов. Существенные изменения произойдут и в береговой рыбообрабатывающей базе.

На Красиоводском рыбокомбинате в 1967 году будут построены консервный цех, железобетонные причалы и, разные вспомогательные цехи к консервному производству. Кроме этого, будет реконструирован холодильник рыбокомбината. Существенному изменению подвергнутся и судоремонтные базы. Будут реконструированы котельный и механический цехи и построены электро- и радиоцех. Построены ремонтные причалы; произведено дноуглубление экваторий судоремонтных баз; реконструированы судоподъёмные слипы и приобретён плавучий док.

Перед туркменскими рыбаками и работниками рыбной промышленности к концу пятилетки, то есть к 1970 году, стоят задачи увеличить добычу рыбы против плана 1965 года на пятьдесят процентов; построить консервный цех, освоить выпуск консервов типа сардин в масле, тефтелей пряном и консервов в томатном соусах с овощными гарнирами, доведя в 1970 году выпуск этих видов консервов до двенадцати-пятнадцати миллионов условных банок в год.

Ввести в эксплуатацию все поступающие рыбоморозильные суда и плавучие жиромучные заводы и в 1970 году довести выпуск этими судами мороженых рыбных товаров до ста десяти тысяч центнеров и кормовой рыбной муки до пятидесяти тысяч центнеров в год. В 1970 году выпуск валовой продукции увеличить против 1965 года в два раза. К 1970 году сделать Туркменское управление рыбной промышленности самым рентабельным управлением в Каспийском бассейне.

Партия и правительство высоко оценивают труд и успехи наших рыбаков. Только за последние годы сорок четыре туркменских рыбака и работника рыбной промышленности награждены орденами и медалями Советского Союза, а товарищу Оразмамедову Мамедтувак оглы присвоено звание Героя Социалистического Труда. В рыбных районах, сёлах и посёлках живут и работают целые поколения рыбаков, где их отцы и деды передают свой опыт и любовь к морю своим детям и внукам. Сама профессия рыбака воспитывает в человеке силу воли, мужество, умение правильно ориентироваться в трудной обстановке, быстро принимать решения.

Рыбак — дважды моряк, он должен не только правильно управлять судном, но и уметь в трудной обстановке добывать рыбу. Возрастающая техническая оснащённость судов требует к тому же высокой квалификации, умения с максимальной эффективностью использовать новую технику. Но и этого мало. Надо любить природу, морскую стихию, надо быть энтузиастом рыбного дела. Всеми этими качествами обладают передовики — лучшие люди нашего рыбацкого флота. Ежегодно в рыбную промышленность приходит много молодёжи, которая не только поддерживает, но и развивает лучшие традиции старшего поколения.

Рассказывая о туркменских рыбаках Каспия, нельзя не упомянуть и о старейших работниках — основоположниках рыбной промышленности Туркмении, организаторах первых управленческих органов, организаторах промышленности и колхозов. Таких, как ныне покойный Дурдыев Нугмат, Клычев Ниязберды и Клычев Ниязлы. Таких, как товарищи Назаров Х., Габитов А. Г., Думм А., Ниязов М., Давлетов Б., Шукуров М. и другие.

В настоящее время перед рыбной промышленностью стоят очень большие задачи, на выполнение которых и направлены все силы рыбаков, инженеров, техников и всех работников рыбной промышленности Туркмении. Это и будет достойным ответом на заботу партии и правительства, на внимание советских людей к самоотверженному труду рыбаков.

Ныне Красноводск — крупный приморский город Туркмении. За последние годы здесь произошли разительные перемены.

На берегу залива Сайманова выросли новые Черёмушки, красивые современные здания, на этажах сплошные стеклянные витражи, новые магазины, школы, больницы, детские учреждения, асфальтированные улицы — всё это городу придаёт нарядный вид.

У Красноводского пирса бросают свои якоря паромной переправы дизели-электроходы «Советский Туркменистан» и «Советский Азербайджан», бороздящие седой Каспий.

Через морской порт, оснащённый передовой современной техникой, идёт большой поток грузов, в том числе хлеб с целинных земель и хлопок. Неизмеримо выросло значение Красноводска не только как «ворот в Среднюю Азию», но и как индустриального центра. Здесь построены крупные предприятия: нефтеперерабатывающий и судоремонтный заводы, комбинат строительных материалов, рыбокомбинат и другие.

Впереди у города ещё большие перспективы индустриального развития. Они связаны с созданием большой химии страны, предприятий рыбной промышленности, с дальнейшим ростом производства различной промышленной продукции.

В июне 1969 года исполнится 100 лет с момента образования города Красноводска. Для трудящихся города это является большим событием в жизни, они усиленно готовятся отметить эту знаменательную дату большими трудовыми успехами в работе, широко пропагандируя историю своего родного города.