Пылающие холмы

Пылающие холмы

Много лет назад мне попалась необычная книга. Увлекшись, я мысленно шел за автором по пустынным просторам Техаса, по «тысячам гектаров обнаженных обрывов красной глины, изрезанных самым причудливым образом». Автором книги был Чарльз Штернберг — знаменитый охотник за ископаемыми животными, совершивший много интересных экспедиций и не раз подвергавший себя опасностям. «Что заставляло человека рисковать жизнью на утесах с ископаемыми? — спрашивал он. — Я могу ответить только за самого себя; у меня было два мотива — желание прибавить кое-что к человеческому знанию, которое было главным двигателем моей жизни, и инстинкт охотника, глубоко заложенный во мне с детства. Не желание уничтожить жизнь, но желание видеть ее… Именно так люблю я существа прошлых эпох… Они никогда не были для меня мертвы: мое воображение вдыхало жизнь в «долину иссохших костей».

Эта книга определила для меня выбор жизненного пути. И оказалось, что за вымершими чудовищами не надо ехать в далекий Техас: такие же красные обрывы хранили эти кости совсем рядом, в степях к востоку от моей родной реки Волги. О них и пойдет рассказ…

История Земли знает несколько эпох накопления мощных толщ красноцветных горных пород. Но одна из самых грандиозных и интересных — это та, которая была в конце палеозойской — начале мезозойской эр. Именно о ней многое рассказали степные просторы, протянувшиеся от Заволжья до Уральских гор и от лесной полосы Средней России до полупустыни Прикаспия. Необычный красный цвет обнажающихся здесь пород с окаменевшими костями ящеров делает их особенно таинственными. Таинственность еще усиливается теми трудностями, с которыми пришлось столкнуться ученым при разгадке событий того далекого времени. Издавна бороздили степи многочисленные экспедиции. Не торопясь, словно нехотя, открывала земля тайны своего прошлого…

Почти триста миллионов лет назад в далекую раннепермскую эпоху палеозойской эры не было ни Русской равнины, ни великих русских рек. Кругом расстилалось огромное море, а на месте Уральских гор тянулись цепи скалистых островов, и вулканы курились над их остроконечными вершинами.

Проносились миллионы лет. Медленно, как от могучего дыхания, вздымалась земная кора[1]. Обширнее и выше становились острова, превращаясь в горные хребты. Обмелело и распалось на соленые лагуны море, а потом и совсем исчезло, оставив на западе от молодых гор пространство, покрытое большими и малыми озерами. В озерах накапливались илы и пески. Речные потоки, размывавшие Уральские горы, несли сюда в обилии окислы железа. Они, как рубашки, одевали частицы глины и песчинки, окрашивая их в красные, бурые и коричневые цвета. Лишь ненадолго проник сюда с севера залив моря. Много миллионов лет, до самого конца палеозойской эры, существовала эта озерная равнина. Ученые называют это время позднепермской эпохой. Для востока Европейской части нашей страны она была Временем Великих Озер.

Стар седой Урал. Сильно сгладило время его хребты. Но не такой была его молодость. Более двухсот миллионов лет назад в самом начале мезозойской эры — в раннетриасовую эпоху — он напоминал современный Кавказ. Горные ледники покрывали его вершины, а со склонов стекали бурные потоки. Они нагромоздили в предгорьях массу валунов и галек. В виде многочисленных рек разлились эти потоки по прилегающей с запада равнине и накопили толщи бурых косослоистых песков и галек из обломков уральских скал. Русла их заворачивали на юг и устремлялись к постепенно наступавшему морю. Это было Время Великих Рек, сменивших пермскую озерную равнину.

Вода и ветер сгладили Уральские горы. Ослабла живая сила стекавших с их склонов рек, и уже не могли они приносить столько галек и песка. С юга в Прикаспийскую низменность проникло море, в котором накапливались илы с раковинами моллюсков. Севернее возникла обширная низменная равнина, покрытая болотами и озерами. В них отлагались серые пески, темные и красные илы. Так продолжалось до конца триасового периода. Это было Время Озер и Южного моря.

Около 150 миллионов лет отделяют нас от того периода, когда накапливались красноцветные породы, но почти повсюду напоминают они о себе. В крутых обрывах высокого берега реки Урал, по долинам степных речек, в стенках оврагов обнажаются толщи красных песков и глин. А осенью они проступают сквозь пахоту на голых склонах водоразделов, и тогда под лучами заходящего солнца вся всхолмленная равнина пылает багровыми отсветами. Эти породы хранят в себе тайны еще малоизвестной жизни на континентах Земли на рубеже палеозойской и мезозойской эр. Раскрытие таких тайн помогает геологам в поисках полезных ископаемых, уточняет условия и время их образования.

Остатки существовавших тогда организмов, погребенные в песке и иле, дошли до нас в окаменевшем состоянии. Это споры и пыльца растений, раковины мелких рачков, которые можно рассмотреть лишь под микроскопом, да и то после специальной обработки образца породы. Это отпечатки ветвей растений и похожие на современных речных двустворок моллюски. Но, пожалуй, больше всего радости приносят находки костей древних позвоночных животных — земноводных и пресмыкающихся. Внимательный глаз человека отмечает их то выступающими в высоком красном склоне речной долины или оврага, то лежащими под ногами у свежеразмытого обрыва.

Ископаемые кости в красноцветных породах находили еще в начале прошлого века и немецкие горнорабочие при добыче строительного камня и русские рудокопы в приуральских медных рудниках. Затем много интересных находок было сделано в Северной и Южной Америке, Африке, а также в Индии, Китае, Австралии. Постепенно раскрывался перед учеными давно исчезнувший мир. В России в самом начале нашего века богатые захоронения ископаемых позвоночных открыл в пермских отложениях на реке Северной Двине В. П. Амалицкий. Найденные скелеты были смонтированы и составили Северодвинскую галерею — основу современного Палеонтологического[2] музея АН СССР. В дальнейшем ящеров перми и триаса изучали в нашей стране многие специалисты и прежде всего профессор И. А. Ефремов.

Исследования И. А. Ефремова продолжил его ученик Б. П. Вьюшков. Около двух десятков лет назад мне пришлось начинать под его руководством изучение ископаемых позвоночных. За эти годы я провел много раскопок. Накопилась масса впечатлений. Я решил рассказать о находках, позволивших прочесть новые интересные страницы истории жизни на Земле. Но прежде мне хочется вспомнить о Борисе Павловиче Вьюшкове.