Восстание в Новочеркасске

Восстание в Новочеркасске

31 мая 1962 года постановлением правительства было принято решение о повышении закупочных цен на животноводческую продукцию. Это должно было стимулировать колхозы и совхозы, привести к увеличению производства мяса и молока.

Несмотря на все усилия Хрущева, советские люди сидели в основном на хлебе и картофеле. Ежедневный рацион рабочего и крестьянина в 1961 году: полкилограмма хлеба и триста с лишним граммов картофеля. И лишь сто тридцать граммов мяса и колбасы, тридцать граммов рыбы и рыбных консервов. Сахара и растительного масла крайне мало (см.: Российская история. 2012. № 4).

Но пока что выросли только цены в магазинах: на мясо — примерно на треть, на масло — на четверть.

Хрущев выступал на деревообрабатывающем комбинате в Архангельске. Объяснял политику партии и правительства:

— Нам пришлось поднять цены на мясо. Что случилось? А случилось то, что мы подняли пенсионерам размер пенсий, и подняли в несколько раз. Они что, деньги в кубышку положили? Нет, за мясом побежали. Раз — и в магазин. Мы выровняли зарплату. Вот у вас выровняли зарплату. А сельское хозяйство не поспевает с товарами. Что это значит? Очереди создались. Мяса не было. Наверное, у вас мяса тоже не было?

— С перебоями, — ответили из зала.

— Вот мы вынуждены были поднять цены на мясо на тридцать процентов. Вы думаете, нам было приятно поднимать?! Мы же знаем, что вы спасибо не скажете. Но выхода другого не было. Но мы уверены: год-два пройдет и, пожалуйста, кушайте порцию, а хотите — можете прибавить еще полпорции, а у кого аппетит хороший — две!

На обещание первого секретаря архангелогородцы, как положено, откликнулись продолжительными аплодисментами. Но вряд ли поверили.

Повышение цен на мясо и масло примерно на тридцать процентов, принятое постановлением ЦК и Совета министров, вызвало возмущение в различных городах России. Рабочие сталелитейного цеха крупнейшего в Новочеркасске электровозостроительного завода имени С. М. Буденного прекратили работу и потребовали повышения расценок.

Заводу не повезло с директором. Предприятие находилось в упадке. Коллектив — двенадцать тысяч человек — был недоволен низкими доходами и тяжелыми условиями труда. Накануне повышения цен на заводе еще и пересмотрели нормы выработки, из-за чего резко упала зарплата рабочих. В городе не хватало продовольствия, его нельзя было купить даже на рынке.

К рабочим сталелитейного цеха присоединились другие заводчане. Они стали митинговать. Директора завода, который уговаривал их вернуться к работе, прогнали. На площади у заводоуправления собрались несколько сот человек. Рядом проходила железная дорога, ее перегородили, и пассажирский поезд Саратов — Ростов остановился. На гудок тепловоза пришли еще люди, толпа достигла нескольких тысяч человек. Все требовали снизить цены, на тепловозе написали: «Хрущева на мясо».

В четыре дня на завод прибыло областное начальство. Толпа хлынула к заводоуправлению. Начальники испугались. В толпе кричали «Долой коммунистов!», сорвали портрет Хрущева. Партийные работники уговаривали толпу разойтись. Но разговаривать с людьми они не умели, привыкли руководить из кабинетов. Первый секретарь Ростовского обкома партии Александр Васильевич Басов не нашел ничего лучшего, чем зачитать обращение ЦК. Толпа разозлилась:

— Сами грамотные! Ты скажи, как жить будем, — цены повысили, расценки снизили?

Басов скрылся в одном из заводских кабинетов и ждал, пока его не вызволят. Сотрудники областного управления КГБ и милиции в штатском фотографировали наиболее активных рабочих. Потом их по снимкам найдут и посадят.

Прибыли двести милиционеров, но они тоже были смяты и бежали. Поздно вечером на бронетранспортерах вывезли первого секретаря обкома и других партийных работников.

Ночью прибыла усиленная танками воинская часть, которая заняла завод. В применении танков не было никакой необходимости, но их появление изменило настроение толпы. Советские танки — против советских рабочих! Это казалось немыслимым. В танки бросали булыжники, танкистов оскорбляли.

1 июня 1962 года заместитель председателя КГБ Ивашутин информировал ЦК КПСС:

«Докладываю о реагировании населения на решение ЦК КПСС и Совета Министров СССР о некотором повышении цен на мясо, мясные продукты и масло.

В целом по стране населением это решение воспринято правильно. Вместе с тем имели место и нежелательные проявления. Так, рабочие сталелитейного цеха Электровозостроительного завода в гор. Новочеркасске (около 200 человек) в 10 часов утра прекратили работу и потребовали повышения расценок…»

Ночью появились антиправительственные листовки. Утром рабочие собрались на заводе, но к работе не приступали. Атмосфера была накаленной. Митинг возобновился. К митингующим присоединились рабочие Новочеркасского завода нефтяного машиностроения. С портретом Ленина и красным знаменем над колонной манифестанты двинулись в центр города к зданию горкома партии. Манифестация носила мирный характер, люди скандировали:

— Мясо, масло, повышение зарплаты!

Из Москвы прилетели первый заместитель главы правительства Анастас Иванович Микоян, секретарь ЦК Фрол Романович Козлов, только что утвержденный первым заместителем председателя бюро ЦК по РСФСР Андрей Павлович Кириленко, заместитель председателя правительства Дмитрий Степанович Полянский, а также секретарь ЦК Александр Николаевич Шелепин, заведующий идеологическим отделом ЦК Владимир Ильич Степаков и его заместитель Владимир Иванович Снастин. Обилие руководящих лиц свидетельствовало о том, как серьезно в Москве восприняли рабочее восстание в Новочеркасске.

Толпа хотела видеть москвичей, требовала, чтобы выступил Микоян. Когда манифестация приблизилась к зданию горкома партии, московских руководителей эвакуировали в военный городок, где они ощущали себя в безопасности. Побеседовать с рабочими, объяснить им политику партии и правительства московские товарищи не пожелали. Толпа возмутилась.

Комитет государственной безопасности представляли заместители председателя генералы Николай Степанович Захаров и Петр Иванович Ивашутин. Народа на площади нисколько не убывало, люди пытались захватить здание горкома партии и заодно горотдел милиции, чтобы освободить арестованных рабочих.

«Я стоял на балконе этого здания, — вспоминал генерал Захаров, — когда из толпы полетели кирпичи и камни. Руководители города бежали вместо того, чтобы идти к народу. Я, не найдя никого из руководства, вынужден был с третьего этажа тыльной стороны здания спуститься на землю по водосточной трубе».

Представителей рабочих повезли в военный городок, где с ними беседовал Флор Козлов. В прошлом руководитель Ленинграда, он фактически стал вторым секретарем ЦК.

«Мужчина он был видный, красивый, властный и решительный, — рассказывал заместитель главы правительства Владимир Николаевич Новиков. — Ради карьеры мог пойти на многое. Увы, даже в домашней обстановке был очень груб с женой».

Неподходящая фигура для объяснений с митингующими…

Козлову и другим руководителям партии, возможно, впервые в жизни пришлось выслушать откровенные требования людей, которыми они управляли. Разговора не получилось. Партийные руководители заняли жесткую позицию, считали, что с бунтовщиками разговаривать не о чем. Командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал Исса Александрович Плиев получил от министра обороны маршала Малиновского приказ действовать.

Расстрел произошел в полдень. На площади несколько тысяч человек. Дикая жара. Когда прозвучали выстрелы, толпа решила, что стреляют холостыми. Но когда упали первые убитые, люди побежали… На асфальте кровь. Расстрел в центре города! Невиданное дело.

В записке КГБ говорилось, что «после ликвидации массовых беспорядков подобрано двадцать трупов, из них две женщины, которые захоронены в разных местах области». По другим подсчетам, убили двадцать шесть горожан, ранили девяносто. Хоронили тайно. Могилы нашли уже в перестроечные годы. Больницам Новочеркасска приказали: ранения в истории болезни записывать как бытовую травму.

В городе ввели комендантский час. Тем не менее 3 июня человек пятьсот вновь собрались в центре города. Им дали послушать выступление Козлова:

— Повышение цен продиктовано заботой об улучшении благосостояния народа. Для того, чтобы завтра иметь в достатке мясо, масло, молоко, для того, чтобы завтра жить лучше, сегодня приходится идти на издержки… Это меры временные, и они в ближайшие год-два принесут хорошие результаты, и мы добьемся в нашей стране изобилия продуктов питания, снижения цен и повышения жизненного уровня…

В городе шли аресты. Семь человек расстреляли. Вместо обвинения в массовых беспорядках их судили по статье 77 Уголовного кодекса (бандитизм), предусматривавшей смертную казнь. Сто двадцать два задержанных приговорили к различным срокам тюремного заключения. Впоследствии всех реабилитировали.

10 июня Фрол Романович Козлов рассказывал на президиуме ЦК о событиях в Новочеркасске. Хрущев похвалил его за решительность:

— Хорошо провели акцию.

14 июня председатель Комитета госбезопасности Семичастный доложил Хрущеву: «Во время массовых беспорядков в Новочеркасске всего убито 23 человека, из них 18 опознано, личности 5 человек не установлены…»

Комитет госбезопасности критиковали за слабую агентурную работу. Хрущев распорядился:

— Усилить работу органов КГБ.

Вскоре приняли постановление, в котором говорилось: «Разрешить КГБ СССР увеличить штатную численность контрразведывательных подразделений территориальных органов КГБ на 400 военнослужащих».

Хозяина Ростовской области, первого секретаря обкома Басова, отправили в Гавану — главным советником-организатором при правительстве Кубы по вопросам животноводства.