5.3. Святая Русь и Сергий Радонежский
5.3. Святая Русь и Сергий Радонежский
В 1280 г. в Орде началась усобица, которой немедленно воспользовались русские князья, но не для освобождения, а для сведения счетов друг с другом. Две группы князей во главе с сыновьями Невского Андреем и Дмитрием начали борьбу за великий владимирский стол и за передел уделов. В борьбу эту они вовлекают татарских ханов расколовшейся Орды, те высылают войска, разорявшие оправившуюся было Северо-Восточную Русь. Впрочем, князья мало чем уступают татарам. Так, княживший в Переславле Фёдор Чёрный (Чермный), узнав, что Переславль передан другому князю,«пожёг этот город, вероятно, с досады». Неудивительно, что люди искали поддержки и утешения в церкви.
Православная церковь стала главной духовной опорой народа и пользовалась высоким авторитетом. Высшие церковные деятели пытались примирять враждующих князей, и иногда успешно. Ордынские ханы даровали православному духовенству свободу от налогов и неприкосновенность священнослужителей. Все это привело к усилению религиозного начала и церковного влияния среди населения Северо-Восточной Руси. Полуязыческое двоеверие сменяется более или менее чистым христианством. С XIV в. сельские жители именуются уже не смерды, а христъяне, хрестьяне. Перенос митрополитом Максимом митрополии из Киева во Владимир в 1299 г. означал, что Северо-Восточная Русь стала центром русского православия.
В XIV в. Северо-Восточная Русь меньше страдала от междоусобиц и набегов татар, чем в XIII в. Исключение составляло соперничество московских и тверских князей за великий владимирский стол. В этой борьбе московские князья показали себя хитрыми и беспринципными политиками — благодаря их интригам три тверских князя были казнены в Орде, а восставшую Тверь подвергли страшному разгрому татарские и московские войска. О восстании Твери в народной памяти осталась песня «Щелкан Дудентьевич», в ней братья Борисовичи разорвали пополам злого Щелкана (баскака Чол-хана) за издевательства над тверичанами:
«И в те поры млад Щелкан,
Он судьею насел
В Тверь-ту старую,
В Тверь-ту богатую.
А немного он судьею сидел:
И вдовы-та безчестити,
Красны девицы позорити,
Надо всеми наругатися,
Над домами насмехатися».
Великим князем стал московский князь Иван Данилович, по прозвищу Калита (1328). С тех пор ярлык на великое княжение и право на сбор налогов для Орды прочно перешли к Москве. Важнейшее значение для Московского княжества имел перенос в Москву митрополичьей кафедры митрополитом Петром в 1325 г. Через год Пётр умер, но перед смертью сказал Ивану Даниловичу:
«Если ты успокоишь старость мою и возведешь здесь храм Богоматери, то будешь славнее всех иных князей, и род твой возвеличится, кости мои останутся в сем граде, святители захотят обитать в оном, и руки его взыдут на плещи врагов наших».
Тело митрополита было погребено в построенном согласно его желанию Успенском соборе, в каменном гробу, который он сам приготовил. Так Москва начала приобретать статус святого града.
Какими бы ни были первые московские князья, но они обеспечили мир и спокойствие в территориально растущем Московском княжестве. Симеоновская летопись сообщает, что в правление Ивана Калиты наступила «тишина велика по всей земли». В московские земли стекались жители соседних княжеств и переселенцы из дальней Киевщины и Черниговщины. Это привело к быстрому росту населения. В XIV в. было основано 185 новых поселений, их общее число увеличилось в четыре раза и намного превысило количество поселений, существовавших до нашествия. Переселялись не только крестьяне, но бояре, получавшие от московских князей вотчины. Особенно широкий размах получила монастырская колонизация пустынных земель. Начало ее связано с деятельностью преподобного Сергия Радонежского.
О Сергии Радонежском составлено «Житие преподобнаго и Богоноснаго отца нашего, игумена Сергиачюдотворца», написанное в начале XV в. учеником Сергия Епифанием Премудрым и переделанное (дополненное чудесами у гроба святого) в середине XV в. Пахомием Логофетом. До нас житие дошло в нескольких редакциях XV — XVI вв. Из жития узнаем, что будущий святой родился в боярской семье в отдаленном селении Ростовского княжества. Мальчик Варфоломей с ранних лет отличался благочестием. Ещё до рождения с ним произошло чудо, — находясь в утробе матери, он трижды вскричал в церкви во время молитвы, а в возрасте семи лет старец черноризец молитвой чудесным образом помог ему освоить грамоту. По переезде семьи в Радонеж юный Варфоломей обратился к родителям с просьбой разрешить ему принять пострижение, но родители просили обождать до их смерти, ведь они стары и больны. На что он с радостию согласился и до конца их дней ухаживал за ними.
Похоронив родителей, Варфоломей уговорил брата поселиться пустынниками в Радонежских лесах. Нашли они место в чаще леса, где был источник воды. Там построили церковь, освященную Варфоломеем в честь Святой Троицы. Вскоре брат покинул его, а Варфоломей был пострижен игуменом Митрофаном и получил в монашестве имя Сергий. Два года он пребывал в одиночестве. Только звери — волки и медведи — приходили к нему, но его не трогали. Начали появляться другие монахи и селиться рядом. Так возник монастырь, его игуменом по смирению Сергия стал Митрофан. По смерти Митрофана монахи и епископ Афанасий настояли, чтобы игуменом стал Сергий. Монастырь рос, вокруг появились селения. Крестьяне и князья шли к преподобному за поучением и помощью. Случались и чудеса: Сергий крестным знамением открыл целебный источник, исцелил бесноватого вельможу и молитвой оживил отрока. Слух о Сергии разнесся по Руси и за ее пределами.
Пришло время, и Сергий получил от константинопольского патриарха указание сделать монастырь общежительным. Сергий ввел общежительный устав, принятый потом в большинстве монастырей. Все монахи имели общее хозяйство и совместно трудились. Трудами их и вкладами верующих монастырь богател, но никто из бедных, в обитель приходивших, с пустыми руками не уходил. Странники и нищие имели в монастыре пищу и кров. Кроме Троицкого монастыря, Сергий основал ещё несколько монастырей, во главе их он поставил своих учеников. Когда Московскому княжеству стало угрожать нашествие Мамая, к Сергию пришел князь Дмитрий. Сергий благословил его и предсказал победу. Митрополит Алексий, чувствуя приближение конца земной жизни, упрашивал Сергия стать русским митрополитом, но Сергий решительно отказался. Незадолго перед смертью Сергий имел чудное видение — его посетила Богоматерь и сказала, что молитва преподобного об учениках и об обители услышана и что Она будет сохранять и покрывать это место. Скончался Сергий в 6900 [1392] г., в глубокой старости.
После смерти Сергия у его гроба случились многие чудеса. В 1452 г. он был причислен к лику святых. Но не только чудеса привлекли людей к Сергию и сделали его символом русской святости. Важен облик святого, сочетавшего веру в Бога, самопожертвование, любовь к людям и животным, трудолюбие, смирение и принципиальность. О вере в Бога говорит вся его жизнь, и она же есть свидетельство самопожертвования. Взять хотя бы просьбу Варфоломея к родителям отпустить его в иноки, и когда они стали просить его остаться с ними и ухаживать за их старостью, он согласился «с радостию», хотя мечта его жизни отдалялась. О человечности Сергия в житие написано:
«Прочяя же добродетели его како имам поведати: тихость, кротость, слова млъчание, смирение, безгневие, простота безъ пестроты? Любовь равну имея къ всем человеком, никогда же къ ярости себе, ни на претыкание, ни на обиду, ни на слабость, ни на смех».
В те времена, когда дикие звери изобиловали и были опасны, удивительно добро выглядит отношение Сергия к животным. Когда Сергий жил один в лесной чаще, к нему повадился медведь. Сергий выносил кусок хлеба и клал на пень; зверь брал пищу и уходил. Бывало, что у преподобного был всего один кусок хлеба, тогда он делил его на две части и половину отдавал медведю. Иногда же он бросал зверю весь кусок хлеба, а сам оставался голодным, предпочитая голодать, но не обмануть ожидания зверя. И продолжалось так больше года.
Сергий отличался редким трудолюбием. Житие описывает, что он служил поселившимся рядом монахам, «яко купленый раб»: колол для всех дрова, толок зерно, молол муку, пёк хлеб, готовил, шил одежду и обувь и из источника носил в гору воду и каждому у кельи ставил. Тяжко работал он и когда стал игуменом. Он никогда не просил пожертвования у прихожан и другим монахам запрещал это делать. Примечательно, что, когда в монастыре был голод, он нанялся к одному из старцев сделать сени перед кельей за решето гнилого хлеба, но хлеб этот взял, лишь когда сделал работу, хотя не ел четыре дня. Неудивительно, что Сергия любили крестьяне, простой трудящийся народ. Но его любили и князья — они ценили его мудрость и прислушивались к советам. Не раз Сергию удавалось примирять их. Особое значение имело благословение Сергием князя Дмитрия, готовящегося к походу против Мамая[91]. Сергий возвел битву на Куликовом поле в ранг религиозного подвига.
Особо нужно сказать о порожденном Сергием монастырском строительстве. К концу XIV в. в Троице-Сергиевом монастыре жило 700 монахов и неподалеку возникли слобода и деревни — дикий лесной край был освоен. Сергий и его ученики основали около 40 монастырей. Всего же в XIV в. было основано более 200 монастырей, больше, чем за всю предыдущую историю Руси. Началось освоение Русского Севера — богатейшего края, где жили малочисленные финские и угорские народы. Освоение мирное — не рыцарями с крестом и мечом, а подвижниками с мирным учением Христа и грамотностью. Стефан Пермский (1340—1395), создавший азбуку зырян (коми), горячо любил Сергия и очень желал повидаться с ним на пути из Пермской земли, но не имел времени. Находясь в 10 верстах от Троице-Сергиева монастыря, Стефан, помолившись, обратился в сторону обители и с поклоном произнес: «Мир тебе, духовный брате!» На что Сергий, прервав трапезу, встал, совершил молитву и, поклонившись, ответил: «Радуйся и ты, пастуше Христова стада, и мир Божий да пребывает с тобою!».
Северо-Восточная Русь преображалась в Святую Русь, страну монастырей и церквей. Импульс монастырского строительства, заданный Сергием, продлился столетия. В XVI в. церкви принадлежало около трети всех земельных владений России. Иностранцы, посещавшие страну, дивились множеству церквей и монастырей. Церковь играла ведущую роль в объединении княжеств и создании единого русского государства. Нельзя согласиться с историками, считавшими, что объединению Руси способствовали татары. При броскости фраз — «Власть хана была грубым татарским ножом, разрезавшим узлы, в какие князья умели запутывать дела своей земли» (В.О. Ключевский) или «Внешнее влияние татарского ига... благоприятствует объединению князей» (А.А. Кизеветтер) — за ними нет исторической правды. Ордынские ханы придерживались политики разделяй и властвуй и натравливали князей друг на друга. Северо-Восточная Русь держалась вовсе не на татарах, а на православии. Татары повлияли лишь в том, что без них Россия собралась бы вокруг Твери, а не Москвы.
Можно согласиться с Гумилёвым, что в XIV в. в Северо-Восточной Руси произошел всплеск пассионарности и что очень многие пассионарии посвятили себя Православной церкви. Можно согласиться и с тем, что рост пассионарности был проявлением этногенеза великорусского этноса. В этом смысле фигура Сергия Радонежского знаменует не только новый этап духовности русского православия и начало монастырского освоения Русского Севера, но наступление нового этапа этногенеза русского народа. Значение святого Сергия определяется не только величиной его личности, но всем комплексом — местом, людьми, культурой и историей с ним связанной. Ведь Сергий неотрывен от своего детища — Троице-Сергиева монастыря.
Уже в XV в. в монастыре возникла литературная традиция. Епифаний Премудрый, а вслед за ним Пахомий Логофет составили шедевр житийного писания «Житие преподобного Сергия» и жития других русских святых — митрополита Петра, Стефана Пермского, Кирилла Белозерского. В монастыре составляются летописи, переписываются рукописи, пишутся иконы. Здесь сложился талант монаха Андрея Рублева (ок. 1360 — ок.1430), гениального русского художника. В память Сергия Рублев написал «Троицу». Вместе с Даниилом Чёрным он руководил работами по росписи иконостаса Троицкого собора. В Троице-Сергиевом монастыре работал замечательный ювелир XV в. Амвросий. Д.С. Лихачёв называет этот взлет духовной и культурной жизни второй половины XVI — начала XV в. «Предвозрождением» (так и не наступившего Возрождения).
В 1550-х гг. Троицкий монастырь обнесли белокаменной стеной. А в 1585 г. построили Успенский собор. Стена пригодилась — во время Смутного времени монастырь был осажден 15-тысячным польско-литовским войском. Двухтысячный русский гарнизон, руководимый архимандритом Дионисием и воеводой Алексеем Ивановичем Голохвастовым, защищался в тяжелейших условиях, но отбил все попытки взять монастырь. После 16 месяцев штурмов и подкопов — с сентября 1608 по январь 1610 г. — полякам пришлось снять осаду. Их отступление положило начало освобождению от захватчиков. Осада монастыря была описана келарем Авраамием Палицыным в «Истории в память предыдущим родом», известной как «Сказание Авраамия Палицына».
В дальнейшем русские цари регулярно совершали паломничества к святым местам — Троицкий ход. В монастыре был крещён Иван Грозный. Во время Стрелецкого бунта (1682) монастырь стал убежищем для царевны Софьи и царевичей Ивана и Петра. В 1689 г. в монастыре укрывался от Софьи Пётр I. В его же время в обители появилась замечательная трапезная в стиле барокко. В 1744 г. Троице-Сергиев монастырь был удостоен титула лавры: главой ее стал митрополит Московский. В лавре захоронены многие князья и бояре — представители рода Годуновых, других знатных домов, московские архиереи и патриархи Алексий I и Пимен. В 1814 г. в лавре основали Московскую духовную академию. В ней учились философы В.Ф. Соловьёв и П.А. Флоренский. На кладбище Черниговского скита возле Троице-Сергиевой лавры похоронены замечательные писатели и философы К.Н. Леонтьев и В.В. Розанов.
После революции большевики закрыли Троице-Сергиеву лавру, переделав ее в музей, но в 1946 г. по указанию Сталина лавра была вновь открыта, а с 1948 г. возобновила работу Духовная академия. В лавре проводятся архиерейские и поместные соборы Русской Православной Церкви, международные встречи, отмечаются главные православные праздники. Тысячи паломников приходят поклониться мощам Сергия, помолиться в церквах лавры, испить воды из источника со святой водой.
Виднейший религиозный философ XX в. Павел Флоренский считал, что Сергий Радонежский занимает исключительное место в русской культуре. Он писал:
«Вглядываясь в русскую историю, в самую ткань русской культуры, мы не найдем ни одной нити, которая не приводила бы к этому первоузлу: нравственная идея, государственность, живопись, зодчество, литература, русская школа, русская наука — все эти линии русской культуры сходятся к Преподобному. В лице его русский народ сознал себя; свое культурно-историческое место, свою культурную задачу и тогда только, сознав себя, получил историческое право на самостоятельность. Куликово поле, вдохновленное и подготовленное у Троицы, ещё за год до самой развязки, было пробуждением Руси, как народа исторического; Преподобным Сергием incipit historia [начало истории]»[92].
Сергий Радонежский вместе с Троице-Сергиевой лаврой представляют мощный и вполне современный утверждающий комплекс в русском самосознании.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.