Жизнь и приключения капитана Эдварда Ингленда

Жизнь и приключения капитана Эдварда Ингленда

Этот авантюрист служил помощником капитана на шлюпе, который вышел из порта на Ямайке и был захвачен капитаном Винтером незадолго до того, как пираты обосновались на острове Провидения. После того как они сдались на милость короля, а остров был заселен англичанами, капитан Ингленд ушел в Африку. Здесь он захватил несколько судов, в частности «Кадоган», который под командованием Скиннера шел из Бристоля. Когда он сдался пиратам, ему было велено явиться на борт их корабля в своей собственной шлюпке. Первым, кого он увидел, ступив на палубу пиратского судна, был его прежний боцман, глядевший ему прямо в лицо и приветствовавший его такими словами: «А, капитан Скиннер, это вы? Вас-то я и хотел увидеть; я вам кое-что задолжал и хочу расплатиться вашей же собственной монетой». Бедный капитан задрожал всем телом и стал с ужасом ждать продолжения. Случилось так, что Скиннер однажды сильно повздорил с боцманом, которого поддержало несколько человек, и он отправил их на борт военного корабля, не заплатив ни пенни за службу. Вскоре им удалось оттуда бежать, и они ушли на небольшом судне в Вест-Индию. Их взяли в плен пираты и привезли на остров Провидения; там они познакомились с капитаном Инглендом и стали пиратствовать с ним. Теперь старый капитан попался им в руки, и они решили ему жестоко отомстить.

Пираты швыряют в капитана Скиннера бутылками

После грубого приветствия боцман позвал своих товарищей, которые схватили Скиннера, привязали к лебедке и стали швырять в него бутылками, изрезав ему всю голову и одежду; после этого они уложили его на палубу и, не обращая внимания на все его мольбы и просьбы, стали избивать плетьми, пока сами не утомились. Наконец, они язвительно заметили, что раз он был добр к своим подчиненным, то заслуживает легкой смерти, и прикончили его выстрелом в голову.

Забрав все, в чем они нуждались, пираты отпустили корабль, оставив на нем небольшое число матросов.

Капитан Ингленд через некоторое время захватил корабль под названием «Жемчуг», пересадил на него свою команду, а свой шлюп отдал морякам «Жемчуга». Он оборудовал его всем необходимым для пиратства и переименовал в «Короля Джеймса». Этот корабль принес ему удачу – он захватил на нем несколько судов разных размеров, которые принадлежали разным странам. Весной 1719 года пираты вернулись в Африку и от устья реки Гамбии пошли к мысу Корсо, где захватили несколько судов. Некоторые они разграбили и отпустили, другие переоборудовали под пиратские, а третьи сожгли.

Оставив Ингленда промышлять у берегов Африки, новые пиратские суда «Месть» и «Летучий король» пошли в Вест-Индию, где овладели несколькими кораблями, очистили свои корпуса и отправились в Бразилию. Здесь они захватили несколько португальских судов, но вскоре повстречали большой португальский военный корабль, сражение с которым не входило в их планы. «Мести» удалось бежать, но вскоре она села на мель и погибла. «Летучий король» в отчаянии выбросился на берег. На его борту находилось семьдесят человек, двенадцать из них португальцы убили, а остальных взяли в плен. Тридцать восемь пиратов были повешены после суда.

Капитан Ингленд, курсируя у берегов Африки, захватил «Петерборо» из Бристоля и «Победу». Первый корабль они оставили себе, а второй разграбили и отпустили. На своем пути Ингленд повстречал два судна, которые ушли под защиту крепости на мысе Корсо. Ингленд попытался поджечь их, но безуспешно. После этого он поплыл к бухте Вайда; однако выяснилось, что там уже побывал капитан де ла Буше и поживиться там было нечем. Тогда он вошел в гавань, очистил свой корабль и снарядил всем необходимым судно «Петерборо», переименовав его в «Победу». Пираты провели здесь несколько недель, предаваясь бесчинствам и кутежам, пока местные жители, не желая больше терпеть эти безобразия, не восстали. Пираты убили нескольких негров и сожгли один из их городов.

Покинув этот порт, морские бродяги путем голосования решили идти в Ост-Индию и прибыли на Мадагаскар. Пополнив запасы воды и продуктов, они направились к Малабарскому побережью. Оно находится в пределах империи Моголов и является одним из самых плодородных и красивых ее уголков. Малабарское побережье тянется от берега Каноры до мыса Коморин. Коренными жителями его являются негры, но в наше время здесь поселились мусульмане, включающие представителей разных народов, которые занимаются в основном торговлей. Обогнув почти половину земного шара в поисках того, кого бы они могли сожрать, наши пираты прибыли в этот никем еще не тронутый уголок, представлявший богатейшие угодья для грабежа.

Обосновавшись на Мадагаскаре, Ингленд вскоре отправился в плавание, во время которого захватил два индийских судна и одно голландское. Он заменил им один из своих кораблей и вернулся на Мадагаскар. Несколько матросов были посланы на берег с палатками и ружьями, получив приказ настрелять побольше дичи. Они решили также отправиться на поиски пиратов капитана Эвери, которые, как им было известно, поселились на этом острове. Но, поскольку моряки Эвери жили на другом берегу Мадагаскара, их поход привел лишь к потере времени и труда.

Пираты Ингленда пробыли здесь недолго. Они отправились в залив Джоанны, а выйдя из него, наткнулись на два английских корабля и остендское судно, шедшие из Индии. Им удалось захватить их только после упорного сопротивления. Описание этого боя приводится в письме капитана Макры.

«Бомбей, 16 ноября 1720 г.

25 июля мы вместе с «Гринвичем» прибыли на Джоанну, остров, расположенный недалеко от Мадагаскара. Мы зашли в гавань, чтобы дать отдых командам, но вскоре увидели каноэ, в котором сидело четырнадцать пиратов. Они пришли из Майотты, где потерпел крушение пиратский корабль, на котором они прибыли.

Это была «Индийская царица» водоизмещением сто пятьдесят тонн, имевшая двадцать восемь пушек на борту и девяносто человек команды под руководством капитана Оливера де ла Буше, шедшего от Гвинейского побережья в Ост-Индию. Они заявили, что капитан и сорок человек команды остались строить судно, чтобы продолжить свое гнусное дело. Мы с капитаном Кёрби решили, что окажем Ост-Индской компании большую услугу, уничтожив это бандитское гнездо. Около восьми часов утра 17 августа мы уже готовы были выйти в море, как обнаружили, что в залив Джоанны входят два пиратских корабля: один – тридцатичетырех-, а другой – тридцатишестипушечный. Я тут же отправился на борт «Гринвича», команда которого усердно готовилась к сражению; мы с капитаном Кёрби дали обещание не покидать друг друга в бою. После этого я снялся с якоря, поднял паруса и велел двум шлюпкам подтащить меня к «Гринвичу», стоявшему ближе к выходу. Его паруса наполнил ветер, и он ушел далеко вперед. Двадцатидвухпушечный остендер, стоявший рядом с нами, увидев это, двинулся за ним, несмотря на то что его капитан Кёрби обещал сражаться вместе с нами. Я полагаю, что, если бы капитан Кёрби сдержал свое слово, он тоже выполнил бы свое обещание. Примерно в половине первого я несколько раз сигналил «Гринвичу», чтобы он пришел к нам на помощь, и дал залп в его сторону, но все было напрасно; мы не сомневались, что он присоединится к нам, поскольку, оказавшись в одной лиге от нас, он остановился и осмотрелся, после чего вместе с остендером позорно нас покинул, оставив сражаться с жестоким, не имеющим ничего человеческого врагом, черные и кровавые флаги которого окружили нас, не оставив никакой надежды на спасение. Пираты намеревались разрубить нас на куски. Но Господь в своем провидении решил иначе; несмотря на превосходство пиратов в силе, мы сражались с ними около трех часов; в течение этого времени их самый крупный корабль получил несколько пробоин ниже ватерлинии и вынужден был на некоторое время выйти из боя, чтобы заделать течь. Второй изо всех сил пытался сблизиться с нами для абордажа; его матросы взялись на весла, и более часа этот корабль шел на расстоянии всего лишь половины корпуса от нас, но, к счастью, нам удалось разбить в щепки все их весла, что не позволило им догнать нам и спасло нам жизнь.

Около четырех часов большая часть офицеров и матросов на шканцах была убита или ранена, а самый крупный пиратский корабль упорно надвигался на нас. Он находился на расстоянии одного кабельтова и обстреливал нас из бортовых пушек. Потеряв всякую надежду на то, что капитан Кёрби придет к нам на помощь, мы решили выброситься на берег, и, хотя наша осадка на четыре фута превышала осадку пиратского судна, Бог сделал так, что оно село на мель, которую нам, по счастью, удалось проскочить, и абордаж не состоялся. Бой разгорелся с новой силой; все мои офицеры и большая часть матросов проявляли чудеса храбрости. Нам повезло – нос пирата находился как раз напротив нашего борта и получил все ядра нашего залпа, которые нанесли ему огромный ущерб. Если бы капитан Кёрби в эту минуту пришел к нам на помощь, мы сумели бы захватить оба корабля, ибо один был уже в наших руках. Однако второй пират (который все еще обстреливал нас), увидев, что «Гринвич» не собирается нам помогать, отправил на помощь своему товарищу три шлюпки с матросами. Около пяти часов вечера «Гринвич» ушел в море, оставив нас сражаться за свою жизнь в зубах у смерти. Увидев наше беспомощное положение, второй пират, который находился на плаву, бросил верповальный трос и стал подтягиваться под нашу корму.

К тому времени многие мои люди были убиты и ранены, и мы понимали, что надежды на спасение не осталось – скоро нас всех прирежут свирепые разбойники, обозленные нашим сопротивлением. Я приказал всем, кто еще мог передвигаться под прикрытием дыма, окутавшего наши орудия, сесть в баркас и попытаться достичь берега. Одни двинулись к нему на лодках, другие – вплавь; к семи часам большая часть спасшихся была уже на берегу. Поднявшиеся на борт оставленного нами судна пираты изрубили трех раненых моряков в куски. Я же с частью своих людей поспешил в Кингстаун, расположенный в двадцати пяти милях отсюда. Я прибыл туда на следующий день, полумертвый от усталости и потери крови, поскольку был ранен в голову мушкетной пулей.

В городе я узнал, что пираты предложили жителям сельской местности награду в десять тысяч долларов за мою голову, и большинство этих людей с радостью взяли бы эти деньги, если бы их не останавливал тот факт, что король и весь его двор были на моей стороне. Тем временем по моему приказу были распространены слухи, что я скончался от ран; многих это привело в ярость. Десять дней спустя, оправившись от ран и надеясь, что гнев пиратов уже поутих, я начал обдумывать положение, в котором мы оказались. Мы находились в далеком краю, откуда не было никакой возможности добраться домой; все мы были практически голыми, поскольку не успели захватить с собой ни сменной рубашки, ни обуви. На нас было только то, в чем мы бежали с корабля. Мне удалось получить разрешение подняться на борт пиратского судна, не подвергая себя опасности, поскольку многие главари пиратов хорошо знали меня, а некоторые даже плавали со мной. Я посчитал это хорошим знаком, поскольку, невзирая на обещания, многие с удовольствием изрубили бы меня на куски. Так бы оно и произошло, если бы не вмешательство капитана Эдварда Ингленда и некоторых других пиратов, которых я знал. Они хотели сжечь один из своих кораблей, который мы повредили так сильно, что плавать на нем было уже невозможно, и снарядить вместо него «Кассандру», однако в конце концов я сумел убедить их отдать мне этот корабль, построенный голландцами и носивший название «Прихоть», водоизмещением триста тонн. Я получил также сто двадцать девять тюков тканей, принадлежавших компании, хотя вернуть мне мое собственное платье пираты отказались.

Они покинули гавань 3 сентября, а я с поврежденными мачтами и старыми парусами попытался выйти в море 8-го. Со мной было сорок три человека моей команды, включая двух пассажиров и двенадцать солдат. На борту у меня было всего пять бочек воды. Через сорок восемь дней, 26 октября, я прибыл сюда с изголодавшейся и оборванной командой. Каждый получал лишь пинту воды в день; мы уже отчаялись достичь берега из-за штиля, настигшего нас между Аравией и Малабаром.

Мы потеряли тринадцать человек убитыми и двадцать четыре ранеными; нам сообщили, что мы уничтожили девяносто или сотню пиратов. Когда они ушли от нас, среди них было около трех сотен белых и восемьдесят негров на обоих судах. Я убежден, что, если бы наш товарищ «Гринвич» выполнил свой долг, мы бы уничтожили оба корабля и получили бы двести тысяч фунтов для наших владельцев и для самих себя. Потерей «Кассандры» мы тоже обязаны бегству «Гринвича». Я передал все тюки, отданные мне пиратами, на склады компании; за это губернатор и совет назначили мне награду. Наш губернатор мистер Бун, который был ко мне исключительно добр и предупредителен, велел отвезти меня домой на пакетботе, но тут прибыл капитан Харви, которому это было обещано еще до меня, и я уступил ему свое место. Губернатор сказал, что отправит меня в путешествие по стране, чтобы я смог восполнить свои убытки, и уговорил меня остаться и сопроводить его в Англию на следующий год».

Капитан Макра, несомненно, подвергался огромной опасности, поднявшись со своими людьми на борт пиратского корабля. Разумеется, только чрезвычайные обстоятельства, в которые он попал, могли оправдать столь опасное решение. Однако честь и влияние Ингленда защитили капитана Макру и его людей от ярости пиратов, которые, несомненно, горели желанием отомстить им за гибель товарищей.

Приятно обнаружить примеры великодушия и порядочности в рядах этих отщепенцев, которые отвергают все законы чести и презирают человеческие и божеские законы. Капитан Ингленд был так предан капитану Макре, что сообщил ему, что, несмотря ни на что, спасет его самого и его людей от гнева своей команды, которую привело в ярость оказанное им сопротивление. Он также предупредил Макру, что его влияние и власть над пиратами ослабевают; верх берет капитан Тейлор, поскольку он занимает более жестокую и варварскую позицию. Ингленд и Макра обсудили, что надо сделать, чтобы сохранить милость Тейлора и удержать его от мести. Макра приготовил побольше пунша и пустился на всяческие хитрости, надеясь умиротворить этого свирепого негодяя.

Несчастному Макре помог один случай. Один пират, обладавший внушительными усами, деревянной ногой и несколькими пистолетами, изрыгая ругань и проклятия, поднялся на шканцы и спросил: «Где тут капитан Макра?» Макра, естественно, подумал, что этот дикарь явился его убить, но, приблизившись, одноногий взял его за руку и заявил, что он «честный человек, который когда-то плавал с ним, и будет его оберегать; и пусть только кто-нибудь попробует прикоснуться к капитану». Это положило конец вражде; капитан Тейлор так размяк от пунша, что согласился отдать Макре старый пиратский корабль и множество тюков с хлопком, а потом отключился. Ингленд стал настаивать, чтобы Макра поскорее уходил, пока Тейлор не проспался, ибо, протрезвев, он откажется от своего слова и разрешит команде разрубить его самого и его моряков на куски.

Однако миролюбие капитана Ингленда и его великодушное отношение к Макре чуть было не погубило его самого. Пираты, недовольные тем, что Макра избежал наказания, что противоречило их обычной практике, стали говорить, что Ингленд хочет передать их в руки компании. Результатом этого стало отстранение Ингленда от командования судном; на острове Маврикий жестокие негодяи высадили его самого и трех его товарищей на берег. И если бы Ингленда и его спутников снабдили всем необходимым, они жили бы здесь в свое удовольствие, поскольку остров изобиловал оленями, свиньями и другими животными. Однако капитан Ингленд и три его товарища, не желая здесь оставаться, пустили в ход всю свою изобретательность и смастерили небольшую лодку, на которой добрались до Мадагаскара, где более удачливые пираты поделились с ними едой и одеждой.

Капитан Макра и пират с деревянной ногой

Капитан Тейлор оставил у себя некоторых офицеров и матросов Макры и, починив их судно, отправился в Индию. За два дня до того, как пристать к земле, они заметили в море два корабля, шедшие с востока. Предположив, что это английские корабли, капитан Тейлор потребовал, чтобы один из офицеров с судна Макры сообщил ему тайные сигналы, с помощью которых корабли компании переговаривались между собой, пообещав, что если он этого не сделает, то будет изрублен за мелкие кусочки. Бедняга не мог сообщить им требуемые сведения, поскольку не знал ни каких сигналов, и поплатился за это жизнью. Встретившись с судами, пираты узнали, что это мавританские корабли, перевозившие лошадей. Разбойники привезли капитанов и купцов к себе и принялись зверски пытать их, надеясь выведать, где они прячут свои деньги. Но узнать им ничего не удалось, а на следующее утро они увидели землю, у которой стоял флот, готовящийся к выходу в море. Пираты стали решать, как избавиться от захваченных судов. Отпустить их означало выдать и погубить себя, а топить людей и лошадей – жалко, хотя многие высказались именно за это. Наконец, пираты поставили захваченные суда на якорь, выбросили в море все их паруса и срубили одну из мачт.

Пока пираты стояли на якоре и пополняли запасы воды, к ним подошел один из кораблей замеченного ими флота. На его мачте развевался английский флаг; пираты вывесили красный, однако приветствиями суда не обменялись. Ночью пираты бросили арабские корабли и пошли вслед за флотом. Около четырех часов утра они оказались в самом его центре, но, увидев, что англичане значительно превосходят их в боевой мощи, не знали, что предпринять. На «Победе» открылась течь, а матросов на ней было очень мало, поэтому им оставалось только одно – попытаться обмануть англичан. Однако сделать это им не удалось; пришлось удовлетвориться сожжением одной галеры. Тем не менее в тот же день они захватили галиот, нагруженный хлопком, и расспросили его команду о флоте. Моряки галиота заявили, что не встретили ни единого корабля после своего выхода из Гого и искренне умоляли пожалеть их, но морские разбойники подвергли их пыткам, думая, что они просто не хотят рассказывать им о грузе на кораблях компании. На следующий день подул свежий восточный ветер и наполнил паруса галиота; пираты посадили его команду в лодку, имевшую совсем маленький парус, и, оставив ей всего лишь четыре галлона воды и никакой провизии, отпустили на волю, несмотря на то что берега не было видно.

Здесь следует сообщить читателю, что один индийский князек по имени Ангрия, владевший значительной территорией и армией, был настроен враждебно по отношению к европейцам и в особенности к англичанам. Главной крепостью в его земле была Калаба, расположенная в нескольких милях от Бомбея. Он владел островом, который был хорошо виден из крепости; с этого острова он и топил английские суда. Залогом безопасности и безнаказанности этого князька было его умение давать взятки министрам Великого Могола, а также мелководье, которое не позволяло большим военным кораблям подходить к его берегам.

Флот, вышедший из Бомбея, состоял из четырех грабов, принадлежавших лондонским и кандойским купцам, двух других кораблей и галиота с дополнительной тысячей солдат на борту. В его задачу входило уничтожить крепость, принадлежавшую Ангрии и расположенную на Малабарском побережье. Однако, несмотря на всю свою мощь, выполнить эту задачу ему не удалось. Именно этот флот и повстречали на своем пути пираты. Заметив их, командор, руководивший его действиями, сообщил генералу Брауну, что у них нет приказа сражаться с морскими разбойниками, а поскольку перед ними поставлены совсем другие задачи, им лучше всего пройти мимо. Узнав о том, что командор не использовал представившуюся ему возможность уничтожить пиратов, губернатор Бомбея пришел в ярость и, передав командование флотом капитану Макре, велел ему догнать морских бродяг и утопить их.

Пираты, пославшие команду галиота на верную гибель, двинулись на юг и между Гоа и Карваром услыхали звуки пушечной стрельбы. Они встали на якорь и послали на разведку лодку, которая вернулась на следующее утро. Моряки с этой лодки сообщили, что видели два граба, стоящие на якоре. Пираты подняли паруса и вошли в залив. На следующее утро их увидели моряки с английских судов и перешли под защиту замка Индия-Дива. Пираты стали думать, что им делать, поскольку у них закончились запасы воды; некоторые выступали за то, чтобы высадиться на остров, но большинство с этим не согласилось. Тогда они пошли на юг и захватили небольшое судно, на борту которого находилось три человека: один голландец и два португальца. Пираты послали одного из них на берег, велев сообщить капитану, что если он пришлет им воду и провизию, то они вернут ему его судно. Он ответил, что если они потом защитят его в суде, то он выполнит их просьбу. Поняв, что он над ними издевается, пираты ушли на острова Лакка-Дева, выкрикивая угрозы капитану.

Не найдя на этих островах воды, они подошли к острову Малинда и отправили на берег лодки, которым было велено отыскать воду и выяснить, обитаем ли он. Посланцы вернулись с известием, что воды здесь много, что в домах остались лишь женщины и дети, поскольку все мужчины бежали, завидев их суда. Тогда пираты заполнили все бочки водой, жестоко надругались над беззащитными островитянками, сломали множество фруктовых деревьев и подожгли несколько хижин.

У этого острова они потеряли несколько якорей на рифах. Однажды, когда ветер дул сильнее, чем обычно, они вынуждены были выйти в море, бросив на берегу нескольких матросов и большую часть своих бочек для воды, но, когда буря закончилась, они возвратились за ними. Провизии у них почти не осталось, и они решили посетить голландскую колонию в Кохине. Через три дня пираты прибыли в Теллехери и захватили небольшое судно, принадлежавшее губернатору Адамсу. Они привезли на борт капитана этого судна к себе; напившись, он рассказал им об экспедиции капитана Макры. Это весть наполнила их возмущением. «Каков негодяй! – закричали они. – Мы отдали ему корабль и несколько тюков с хлопком, а он идет против нас! Его надо повесить, а поскольку мы не можем сейчас показать, как мы его презираем, то давайте повесим этих собак – его моряков, которые желают ему добра и сделали бы с нами то же самое, если бы мы попали к ним в руки». «Будь моя воля, – заявил квартирмейстер, – я бы увез с собой капитанов и офицеров всех его судов, чтобы расправиться с ними. А ты, Ингленд, знай, что мы казним его за предательство».

Они пошли в Калькутту, где попытались захватить корабль, но были отогнаны пушками, стоявшими на берегу. Один из офицеров капитана Макры находился в это время в трюме, и капитан с квартирмейстером велели ему натянуть канаты гиков в надежде, что он будет убит вражеским ядром еще до того, как они успеют уйти. Он собирался уже отказаться, но они пригрозили пристрелить его; тогда он принялся возражать и напомнил им об их обещании высадить его на берег, но был жестоко избит квартирмейстером, поскольку у капитана Тейлора, которому принадлежало право наказывать подчиненных побоями, были повреждены руки.

На следующий день они встретили голландский галиот, нагруженный известняком, который шел в Калькутту. Этот галиот забрал у них капитана Фокса; некоторые матросы стали просить отправить туда и офицера Макры, но Тейлор и его приспешники ответили им: «Если мы отпустим эту собаку, которая знает все наши планы и намерения, она их расстроит, в особенности наш план разжиться продуктами за счет голландцев».

Прибыв в Кохин, они послали с рыбачьей лодкой письмо на берег, вошли в порт и встали на якорь. Все их корабли дали залп из одиннадцати орудий, салютуя форту, и получили в ответ залп из такого же числа пушек. Это означало, что их тут ждут, а ночью пришла большая лодка, доверху нагруженная спиртным и различной провизией. С ней прибыл слуга Джона Трампета, одного из их друзей, который сообщил, что если они захотят пойти дальше на юг, то им будет предоставлена провизия и все необходимые припасы.

Не успели они встать на якорь в назначенном месте, как к ним подошло несколько каноэ с белыми и черными гребцами, которые поднялись на борт их кораблей и все время их пребывания в этом месте оказывали им без перерыва всяческие услуги. В частности, Джон Трампет в качестве подарка от губернатора и его дочери привел лодку, нагруженную бутылками с араком (крепким спиртным напитком из риса и сока пальмы) и шестьюдесятью тюками сахара. В ответ им были посланы скатерть и золотые часы с ограбленного судна капитана Макры. Когда провизия была поднята на борт, Трампет был награжден шестью или семью тысячами фунтов, троекратным «ура» и залпом из одиннадцати пушек, в его лодку пираты бросили несколько пригоршней серебряных монет, которые с радостью расхватали его гребцы.

В ту ночь погода была безветренной, и пираты не смогли выйти в море, а утром, к их изумлению, снова пришла лодка Трампета, нагруженная провизией, сундуками с разным добром и готовым платьем. Вместе с Трампетом приехал местный сборщик налогов. В полдень они заметили в море парус, двигавшийся на юг, и немедленно бросились в погоню, но судно сумело спастись и укрылось под защитой пушек форта Кохин. Узнав, что им ничего не грозит, если они захватят это судно у стен крепости, пираты подошли к нему, но в это время в крепости выстрелили две пушки. Пираты бросились наутек, опасаясь, что их захватят в плен, и, вернувшись на прежнее место, встали на якорь. Они были слишком дорогими гостями, чтобы им позволили уйти, пока Джону Трампету удавалось удерживать их в порту. С этой целью он сообщил им, что через несколько дней в этих водах появится богатое судно, которым командует брат губернатора Бомбея.

Правительство, которое торгует с пиратами, чтобы обогатиться, достойно презрения; это правительство не будет ломать голову над тем, как исправить причиненный им вред или как заполучить деньги. Нет слов, чтобы охарактеризовать гнусные принципы людей, которые держат у себя на службе таких негодяев, как Джон Трампет. Он был инструментом в руках правительства Кохина; в известной басне собака говорила так: «Что делается по приказу хозяина, делается самим хозяином», а еще лучше выражает эту мысль известное латинское высказывание: «Qui facit per alium facit per se» («Кто действует ради всех, действует ради себя»).

Под влиянием доводов Трампета одни пираты предлагали идти прямо на Мадагаскар, а другие решили сначала захватить судно с припасами, а потом уже плыть туда. За это высказалось большинство, и пираты пошли на юг и, увидев у берега корабль, захотели подойти к нему, но ветер дул им навстречу, и они не смогли это сделать. Тогда они разделились – один корабль пошел на север, а другой – на юг в надежде захватить это судно, когда оно выйдет в море. Однако они сами чуть было не попали в ловушку. Утром, к своему удивлению и ужасу, вместо того, чтобы броситься в погоню за судном, пираты увидели рядом с собой пять больших кораблей, которые передали им приказ сдаться. Морских разбойников охватил ужас – а что, если это флот капитана Макры, в храбрости и быстроте которого они уже имели случай убедиться. Пиратские корабли объединились и на полной скорости стали спасаться бегством. За три часа погони ни один корабль не смог их догнать, за исключением одного граба. Вечером наступил штиль, а на следующий день, к величайшей радости разбойников, ужасный флот исчез из вида.

Избавившись от опасности, они решили провести Рождество, пьянствуя и веселясь, чтобы позабыть о тревогах и выкинуть из головы все заботы. Но одного дня им не хватило; они праздновали несколько дней и так сильно истощили свои запасы провизии, что во время нового плавания вынуждены были урезать свои рационы. Только запасы сахара и другой провизии, которые хранились в протекающем судне, позволили им избежать голода.

В этих условиях они добрались до острова Маврикий, переоснастили «Победу» и покинули это место, написав на одной из стен такие слова: «Покинули это место 5 апреля, идем на Мадагаскар, в Лимос». Это было сделано для того, чтобы известить тех, кто мог прийти сюда во время их отсутствия. Они, однако, не пошли прямо к Мадагаскару, а посетили остров Маскарий, где, на их счастье, наткнулись на стоящий на якоре семидесятипушечный португальский корабль.

Основную часть пушек этому судну пришлось выбросить за борт; штормом сломало все мачты и повредило корпус, поэтому он стал легкой добычей пиратов. На его борту находился Конде де Эрисейра, наместник Гоа, который участвовал в провалившейся экспедиции против индийского князька Ангрии, и несколько пассажиров. Помимо ценных вещей и денег, пираты обнаружили на этом корабле алмазы на сумму четыре миллиона долларов. Предполагая, что это был английский корабль, наместник на следующее утро явился туда и был захвачен в плен. Ему пришлось заплатить выкуп в две тысячи долларов за себя и других пленников. После этого он был послан на берег; пираты обещали посадить его на корабль, который отвезет его вместе со спутниками в другой порт.

А тем временем пираты получили известие, что с наветренной стороны от острова появился корабль, который они догнали и захватили. Но вместо того чтобы выполнить обещание, данное наместнику, что можно было сделать без особого труда, они послали этот остендер, посадив на него несколько своих солдат, на Мадагаскар, велев им рассказать друзьям об их успехах и изготовить новые мачты для призового судна. Вскоре они сами явились туда, привезя на португальском корабле две тысячи негров.

Остров Мадагаскар, лежащий у восточного побережья Африки, превышает по площади остров Великобритания. Он изобилует дичью: быками, козами, овцами и курами, а также рыбой, сладкими лимонами, апельсинами, финиками, кокосовыми орехами, бананами, воском, медом, рисом, хлопком, индиго и разными другими плодами, произрастающими в этой части земного шара. На нем добывают черное дерево, из которого делают копья, а также смолу разных видов и многие ценные вещи. Здесь, в заливе Святого Августина, иногда останавливаются суда, чтобы пополнить запасы воды, когда хотят пройти в Индию внутренним проходом и не заходить на Джоанну.

Когда португальский корабль прибыл в залив Святого Августина, пираты получили известие о том, что капитан остендера, воспользовавшись тем, что разбойники напились, приказал связать их и увел судно в Мозамбик, откуда губернатор велел привести его в Гоа.

Пираты разделили свою добычу; все они получили по сорок два алмаза на брата или чуть меньше, в зависимости от величины камней. Один глупец, получив крупный алмаз, равный по стоимости сорока двум мелким, ужасно расстроился и разбил его на мелкие кусочки, воскликнув, что теперь у него больше алмазов, чем у других. Часть пиратов, которые были довольны полученным богатством, не желая потерять то, что попало к ним в руки, а также свою жизнь, решили остаться на Мадагаскаре, надеясь, что тот, кто проживет дольше всех, получит всю добычу. Число пиратов уменьшилось; они похоронили наместника, очистили корпус «Кассандры» и ушли на ней в море под командованием капитана Тейлора. Здесь мы на некоторое время оставим их, чтобы рассказать об эскадре, которая прибыла в Индию в 1721 году.

Приехав в Кейп, ее командующий получил письмо, посланное губернатором Пондишерри губернатору Мадраса, в котором тот сообщал, что в Индийских морях пираты очень сильны: у них одиннадцать кораблей и пятнадцать тысяч человек. Однако, добавлял он, одни к этому времени отошли от дел и поселились в Бразилии и Гвинее, а другие укрепились на Мадагаскаре, Маврикии, Джоанне и Мохилле. Он писал, что пираты с корабля «Дракон», которым командует Кондин, захватили судно с тринадцатью сундуками рупий на борту и, разделив добычу, осели на Мадагаскаре неподалеку от своих тамошних друзей.

Узнав об этом, командор Мэтьюс отправился туда, решив, что там он скорее достигнет успеха. На острове Святой Марии он встретился с Инглендом и пытался убедить его сообщить ему все, что он знает о пиратах, но Ингленд отказался, решив, что это будет предательством по отношению к друзьям. Тогда Мэтьюс укрепил на шлюпе «Юбилей» все пушки и совершил несколько походов в поисках пиратов, но безуспешно. Эскадра вернулась в Бомбей, была встречена салютом крепости и вскоре возвратилась домой.

Капитан Тейлор, плававший на «Кассандре», переоборудовал португальский военный корабль и отправился в новое плавание в Индию, но, узнав, что в этот район на поиски пиратов было отправлено четыре военных корабля, изменил свое решение и пошел к берегам Африки. Здесь он встал на якорь около устья реки Спирито-Санто, на побережье Мономотана. Поскольку здесь не было почты и сюда не заходил ни один торговый корабль, пираты решили, что в этих местах их никто не найдет. Каково же было их изумление, когда, подойдя в сумерках к берегу, они услышали несколько выстрелов. Тейлор тут же приказал бросить якорь; утром они увидели на берегу небольшую крепость с шестью пушками, которую тут же атаковали и разрушили.

Эта крепость была сооружена Голландской Ост-Индской компанией несколькими неделями ранее. В ней служило сто пятьдесят человек, половина из которых умерла от болезней и других неприятностей. Шестнадцать солдат по их просьбе были зачислены в ряды пиратов; остальных тоже приняли бы, если бы они не были голландцами, которых пираты ненавидели с детства.

Здесь морские разбойники прожили четыре месяца, ремонтируя свои корабли и предаваясь различным излишествам, пока нехватка провизии не заставила их вспомнить о деле. Тем не менее они оставили несколько мешков с товарами голодающим голландцам, которые те с радостью обменяли на продукты у первого же зашедшего в залив торгового судна.

Покинув Мономотану, разбойники стали решать, куда идти дальше. Мнения разделились: часть пиратов на португальском корабле ушли на Мадагаскар и, оставив пиратское дело, поселилась там; другие на «Кассандре» отправились в Испанскую Вест-Индию. Однажды мимо них прошло военное судно «Русалка», которое собиралось напасть на них. Но, посовещавшись, офицеры решили, что в этом нет необходимости, и пиратам удалось уйти целыми и невредимыми. Тем не менее на Ямайку был отправлен шлюп с донесением о встрече с пиратами, и за ними был послан «Ланкастер», но он опоздал на несколько дней, в течение которых пираты со всеми своими богатствами сдались губернатору Портобелло.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.