Александр Михайлович

Александр Михайлович

Много трагического произошло с 1304 года, когда Москва стала оспаривать у Твери первенство на Руси. Мученическую смерть принял оклеветанный московским князем Юрием Даниловичем тверской князь Михаил Ярославич. Казалось, не брезговавший ничем для приобретения великого княжения московский князь мог торжествовать, когда хан Золотой Орды вручил ярлык ему. Но корыстолюбие Юрия Даниловича сослужило ему плохую службу. Узнав об утаивании им дани, хан Узбек передал великое княжение тверскому князю Дмитрию, старшему сыну ранее казненного Михаила. Желая наказать, говоря современным бюрократическим языком, нарушителя финансовой дисциплины, хан вызвал Юрия Даниловича к себе в Орду на суд.

Однако суд не состоялся.

В канун дня памяти казненного в Орде Михаила его сын, новый великий князь Дмитрий Михайлович, встретил в Орде московского князя. Встреча, скорее всего случайная, оказалась роковой для обоих. Какие чувства овладели Дмитрием, когда он увидел перед собой виновника гибели своего отца ? нетрудно представить. Нрав Дмитрия передает его прозвище: Грозные Очи. Не сумев сдержать свою ярость, тверской князь выхватил саблю и зарубил Юрия. А за это самоуправство хан Узбек распорядился судить его. Приговор был предсказуем. Дмитрия Грозные Очи, присвоившего себе право судить и казнить, в свою очередь самого казнили в Орде.

У властелина над русскими князьями, хана Узбека, был выбор, кому отдать великое княжение. Видимо, желая остаться в глазах подвластных ему князей справедливым государем и избежать упреков в пристрастности, он передал великое княжение опять в Тверь. Александр Михайлович, младший брат казненного Дмитрия, став великим князем владимирским, по-прежнему предпочитал жить в родной Твери.

Беспристрастное решение хана обернулось такой трагедией, по сравнению с которой гибель Михаила Ярославича и Дмитрия Михайловича можно рассматривать лишь как пролог к страшным событиям для всей тверской земли. После того потрясения, какое Тверь испытала вскоре после занятия Александром великого престола, она уже никогда не смогла оправиться.

Начало событий не предвещало катастрофы, хотя и вызвало некоторое напряжение.

Почти сразу же после того, как великим князем владимирским стал Александр Михайлович, в 1327 году в Тверь прибыл ордынский царевич Чолхан. Нередко историки утверждают, что татарский посол приехал вместе с Александром. Чолхан имел основания, чтобы упиваться собственной значимостью. Во-первых, он был двоюродным братом самого хана Узбека. Во-вторых, он был сыном Тудакана, который попал в русские летописи как предводитель «Дюденевой рати». Дюдень ? так русские переиначили имя ордынца, который привел на Русь по поручению хана Тохты огромное войско («рать»), разорившее полтора десятка русских городов. Ущерб был настолько велик, что Дюденеву рать сравнивали с нашествием самого Батыя. Разрушенные города, сожженные села, тысячи угнанных в плен и проданных на чужбину русских людей ? вот чем был поход отца Чолхана в 1293 году. Самого же Чолхана летописцы называют Шевкалом или Щолканом, а в народной песне, сложенной по происшедшим событиям, его именуют Щелканом Дудентьевичем (Дюденевичем).

С какой целью Чолхан оказался в Твери, историкам точно неизвестно. Чаще его называют послом хана, иногда высказывают предположение, что Чолхан собирался получить дань с русских княжеств, и пишут, что он был баскаком. Историки также сообщают и о том, что ему, возможно, было поручено обеспечить вооруженную охрану и безопасность сборщиков дани. Возможно даже, что во время пребывания Александра в Орде Чолхан помог тому получить ярлык на великое княжение, а теперь приехал получить обещанную взятку. Во всяком случае прибытие высокопоставленного ордынского чиновника в родной город Александра Михайловича вскоре после передачи тому великого княжения наверняка не преследовало по отношению к нему враждебных целей.

Прибытие татарского вельможи на русскую землю не было чем-то необычным. А вот его манеры, как и поведение его свиты, оказались невыносимыми для жителей Твери.

Высокомерный ордынский посол изгнал тверского и великого владимирского князя из его княжеского терема. Он решил, что ему и его отряду по статусу подходит только резиденция самого князя. Александр Михайлович покорился, понимая, насколько опасно возражать заносчивому и надменному родственнику хана. Ведь этот хан уже казнил и его отца, и его старшего брата.

Следом за своим предводителем стали бесчинствовать и воины из татарского отряда. Летописец записал, что началось «великое гонение на христиан ? насилие, грабеж, избиение и поругание». В песне о Щелкане Дудентьевиче пелось, что татары начали:

И вдовы-то бесчестити,

Красны девицы позорити,

Надо всеми наругатися,

Над домами насмехатися.

Представить, как это все происходило, нетрудно. Вот гурьбой татарские удальцы заходят в лавку купца, забирают, что им понравилось, а напоследок в благодарность награждают его ударами плетей. Вот они врываются в усадьбу и отбирают нажитое имущество, а увидев дочку или жену хозяина, хватают ее и тащат с собой. Увидев храм, заходят внутрь, не спеша оглядывают иконы и отдирают оклады, где побогаче, чтобы серебра и жемчуга было побольше. Вот на площади развели костры, тут же свежуют отобранных у местных жителей овец, готовят на кострах привычную еду. Не такое уж большое татарское войско оказалось в городе, а как будто везде одни татары: смеющиеся, довольные, жадные. И так день прошел, другой...

Жители города обратились к князю, просили, чтобы защитил их от безбожных татар, нельзя же терпеть такое насилие.

Что было делать Александру Михайловичу? Он пытался объяснить, что нет возможности защититься от произвола ханских посланников, что надо терпеть. Люди злобились, не в силах мириться с непрекращающимся надругательством.

И вот в день Успения Богородицы, 15 августа, в события вмешался случай, тот самый случай, когда ничтожная причина приводит к грандиозным потрясениям всего существующего порядка.

Некий тверской дьякон Дудко решил напоить волжской водой свою кобылицу. Лошадь была хороша: молодая, тучная, красивая. И эта лошадь унесла с собой все благополучие тверской земли. Увидели татары лошадь, понравилась она им, и решили они забрать ее себе. То ли съесть ее хотели ? а конина для татар привычная еда, ? то ли решили использовать в своих походах. Дьякон же любил свою лошадь настолько, что вцепился в повод и никак не хотел отдавать ее татарам. И те проявили необычное терпение, не зарубили сразу строптивого дьякона Дудка, а стали вырывать уздечку из его рук и прошлись, наверно, по нему нагайкой. Как сказано в «Повести о Шевкале», включенной в Рогожскую летопись и в Тверской сборник, «диакон же, съжаливъси з?ло, начатъ въпити, глаголя: „О мужи тф?рстии, не выдавайте!“ («дьякон же очень огорчился и стал вопить: „Люди тверские, не выдавайте!“).

Атмосфера в городе сгустилась настолько, что достаточно было малейшего повода, чтобы произошел взрыв народного негодования. Когда разнесся крик дьякона над Волгой, на помощь ему кинулись находившиеся рядом люди. Тут уж татары обнажили мечи, но силы были неравны. Попытка отобрать лошадь у дьякона оказалась для них гибельной. Что дальше стало с лошадью и с самим дьяконом Дудком ? летописец не сообщил. Их судьба уже никого не интересовала. Вот о чем говорится в летописи: «И удариша въ вся колоколы, и сташа вечемъ, и поворотися град весь, и весь народ в том часh събрася. И бысть в них замятня, и кликнуша тфhричи и начаша избивати татаръ, где котораго застропивъ...» («И ударили во все колокола, стали вечем, и восстал город, и сразу же собрался весь народ. И возник мятеж, и кликнули тверичи и стали избивать татар, где кого поймают...»).

Убивали всех татар, кого где поймали. Убили и самого Чолхана. Убили всех, кроме пастухов, которые пасли за городом коней. Сев на лучших жеребцов, те домчались до Москвы, а оттуда добрались в Орду, где и сообщили о восстании тверичей и о гибели всего отряда Чолхана.

Дальше в летописи лаконично говорится, что хан Узбек «зимой послал рать на Русскую землю ? пять темников, а воевода у них Федорчук, и убили они множество людей, а иных взяли в плен; а Тверь и все тверские города предали огню». Одному темнику подчинялось 10 тысяч воинов, а количество темников говорит об общей численности татарского войска ? 50 тысяч. Князь Александр вместе с семьей бежал в Псков.

В других летописях содержатся дополнительные сведения о восстании. В них говорится о том, что инициативу проявил и сам князь Александр Михайлович. Приводятся детали смерти Чолхана. Тот заперся вместе с остатками своего отряда в княжеском тереме, который выбрал для себя резиденцией, а осаждающие его подожгли. Вместе с княжеским двором татары сгорели заживо. Предположение об участии князя и его дружины правдоподобно. Во-первых, с профессиональными вооруженными бойцами из отряда Чолхана вряд ли легко могли справиться простые горожане, ремесленники, схватившие в пылу драки, что попалось под руку. Поэтому участие в схватках членов княжеской дружины вполне вероятно. Во-вторых, распоряжение о том, чтобы сжечь княжеский дворец, мог отдать скорее всего только сам князь. Да и не таков был характер тверских князей, чтобы оставаться в стороне от схватки!

Есть летописное подтверждение об участии видного представителя окружения Александра Михайловича в восстании: «Щолкан же утече от них во Твери же на двор великого князя и заперся в сенех своих с своими людьми, тверичи же приступая к сенем и не може его взятии и сожгли сени, и Щолкан с людьми своими был тут, сгорел в сенех, и Дмитрия Нащоку тут у сеней ранили по щеке, на великого князя дворе». Дмитрий Нащока ? это предок знатного русского семейства Нащокиных, получивших свое родовое прозвище, ставшее потом фамилией, именно во время описываемых событий. Если участвовало в восстании окружение тверского князя, то и сам он не мог оставиться безучастно в стороне.

Народная песня о Щелкане Дудентьевиче вообще не упоминает князя в числе участников восстания. В ней защитниками обиженных выступают два удалых брата Борисовича. Вот как, согласно песне, проходила встреча народных заступников со спесивым татарским вельможей:

Подарки принял от них,

Чести не воздал им:

В те поры млад Щелкан

Зачванился он, загорденился.

И они с ним раздорили:

Один ухватил за волосы,

А другой за ноги,

И тут его разорвали.

Завершается песня оптимистичным утверждением, что за смерть татар никто не пострадал: «ни на ком не сыскалося». В действительности расправа татар над всей тверской землей была крайне жестокой. В народной же памяти более глубокой след оставила безудержная вольница народного гнева по отношению к насильникам, а не последовавшая за этим карательная экспедиция.

В репрессиях участвовало не только 50-тысячное татарское войско под командованием ордынского полководца Федорчука. К «Федорчуковой рати», как ее назвали потом летописцы, присоединились полки московского князя Ивана Даниловича, получившего от хана ярлык на великое княжение, и его союзника, суздальского князя Александра Васильевича. Причем историки, как правило, отдают первенство в расправах даже не татарину Федорчуку, а московскому князю, подчеркивая, что именно Иван Данилович опустошил всю тверскую землю, разграбив Тверь, Кашин, многочисленные селения. Более того, ряд историков подчеркивают, что московский князь сам, по своей инициативе, не дожидаясь вызова от хана Узбека, направился к тому, убедил того дать ему ярлык на великое княжение и вызвался наказать мятежную Тверь, для чего выпросил подкрепление, пообещав, возможно, богатую добычу участникам похода.

После похода в городах и селах на месте сгоревших домов печально и нелепо торчали печные трубы. В центре самой Твери возвышался закопченный в дыму пожара Спасо-Преображенский собор. Он уцелел только потому, что был построен из камня. Те жители, кто не успел убежать и спрятаться, были убиты или угнаны в плен, а потом проданы в рабство.

Вернувшиеся в родной город младшие братья Александра, Константин и Василий Михайловичи, вместе со своей матерью Анной, как писал летописец, «седоша в Твери в велицей нищете и убожестве, понеже вся земля Тверская пуста, и все быше леса и пустыни непроходимые, крамолы ради и лукавства и насилия Татарского». После этой катастрофы Тверь уже никогда не имела серьезных возможностей осуществить свои надежды на лидерство среди русских княжеств.

В разразившейся трагедии 1327 года обычно обвиняют татар, которые вели себя в Твери как в только что завоеванном городе, грабя и насилуя. Нередко историки упрекают и самого Александра Михайловича, который не смог остановить восставших тверичей и не укротил их гнев. Действительно, будь на месте 26-летнего Александра Михайловича его прославленный тезка Александр Ярославич Невский, события вполне могли бы повернуться по-другому. В 1257 году новгородцы стали протестовать против переписи населения, проводимой татарами с целью установления размера дани. Александр Невский, имевший в то время ярлык на великое княжение, распорядился наказать бунтующих: «овому носа урезаша, а иному очи выимаша». Своенравные новгородцы стерпели такое пренебрежение своими вольностями и подчинились требованию татар, которое самым жестоким образом поддержал Александр Невский. А тверской князь поддался стихии народного бунта. Более расчетливый и хладнокровный правитель нашел бы способы притушить раздражение жителей города и ублажить татар. Не только одну кобылицу некстати подвернувшегося им дьякона Дудко подарил бы он свите Чолхана, а распорядился бы пригнать татарам целый табун отборных лошадей.

Внимательное изучение обстоятельств антитатарского восстания 1327 года дает возможность предположить, что истинный виновник и организатор трагических событий остался в тени. Вспомним, кто выиграл от случившейся катастрофы в Твери? На этот вопрос есть один ответ ? после 1327 года московский князь усилился настолько, что с Москвой после этого не могло на равных конкурировать ни одно русское княжество. А Иван Данилович, безусловно, искренне любил московскую землю и хотел ее возвышения. Так же искренне он ненавидел тверских князей, которые причинили столько неприятностей московским князьям. Именно тверской князь Дмитрий стал непосредственным виновником гибели Юрия, старшего брата Ивана Калиты. И, конечно, Иван Данилович не зря был впоследствии прозван Калитой. Ему был интерес участвовать в карательном походе на Тверское княжество, чтобы воспользоваться возможностью пограбить тверскую землю и пополнить бюджет своего родного княжества. Историками практически единодушно отмечается политический талант Ивана Даниловича и его склонность к интригам, которые проявились в пору его пребывания великим князем. А разве не мог московский князь, имея самые серьезные мотивы, реализовать свои способности ранее, организовав совсем несложную акцию в ненавистной ему Твери?

Из сообщения рогожского летописца ясно, что малозначительный эпизод с кобылицей на волжском берегу вдруг мгновенно трансформировался в организованное восстание: тут же раздался звон колоколов, собралось вечевое собрание, были вынесены радикальные решения, нашлись люди, которые сразу указали, кому и что надо делать. Кто же поднял восстание: сами тверичи или некие люди, приехавшие на торг? Такое впечатление, что уже все было заранее предусмотрено, уже имелись организаторы и подстрекатели, ждущие удобного момента, чтобы направить народный гнев в нужное русло. Нашлись и готовые на все исполнители. Как быстро удалось расправиться с вооруженными татарами, умелыми воинами, на волжском берегу! Те, кто их умертвил, сами должны были быть профессиональными бойцами. И сразу же после этого зазвонили колокола и стали на вечевом сходе произноситься призывы к убийству всех остальных татар. А разве не мог кто-то надоумить молодого татарского царевича, не обремененного житейским опытом, как надо себя вести в русском городе, чтобы подчеркнуть величие хана Золотой Орды? Вот после таких, вполне вероятных, советов и он сам, и его свита стали делать все, чтобы раздразнить тверичей. Тем более что уговаривать татар вести себя самым непочтительным образом, видимо, особо и не пришлось.

Есть еще важные детали. В ходе народного возмущения перебили не только воинов из отряда Чолхана. Были перерезаны и чуждающиеся конфликтов коммерсанты«бесермене», торговавшие на тверском рынке. Вся их вина заключалась только в том, что они исповедовали ислам и носили необычную для русских одежду. Кому потребовалось создать Твери репутацию города, где не могут себя чувствовать в безопасности люди, занимающиеся исключительно мирным купеческим делом? И еще. Куда помчались гонцы с известием о бунте в Твери? Они поскакали в Москву, а только после этого направились в Орду. Может быть, в Москве им надо было «отчитаться» перед Иваном Даниловичем о выполнении задания?

В разных обстоятельствах от правителя требуются разные качества. В определенные моменты он должен обладать полководческими способностями и уметь проявлять воинскую доблесть. Хорошо, когда правитель вызывает уважение, любовь и восторг у своих подданных. Но в определенных случаях гораздо более важным может оказаться настойчивость, целеустремленность, способность предвидеть и умение организовывать ход событий в нужном направлении. Правитель не вправе рассчитывать на то, что за кротость и смирение его причислят к лику святых, но он обязан делать все для безопасности и благополучия своего народа и для процветания родной земли.

Спровоцировал ли московский князь Иван Данилович с помощью подкупленных им людей беспорядки в Твери ? неизвестно. Но то, что он в полной мере обладал талантом политической интриги и именно это принесло в последующем исторический успех Московскому княжеству ? не вызывает сомнения. Это показывает и дальнейшая судьба Александра Михайловича, на которую самым печальным образом повлияли воля, настойчивость и коварство Ивана Даниловича.

Спасаясь от карательного похода москвичей, суздальцев и татар на Тверское княжество, Александр Михайлович находился в Пскове. Имеются сведения, что сначала он хотел укрыться в Новгороде, но столица купеческой республики отказала тверскому князю. На это могло быть много причин. Новгородцы могли опасаться гнева татарского хана. Они могли быть заинтересованы в поддержании традиционно доброжелательных отношений с Москвой. К тому же у них, возможно, еще были в памяти жестокие противоречия с отцом Александра, Михаилом Ярославичем, в бытность того великим князем владимирским. Так или иначе, Псков не только дал убежище Александру, но и провозгласил его своим князем.

Желая окончательно расправиться со своим соперником, Иван Данилович вместе с другими русскими князьями направился в 1329 году с войском на Псков. Однако он не стал действовать прямолинейно. Длительное время войско стояло в Новгороде, потом двинулось к Пскову. Находившийся под влиянием московского князя высший церковный иерарх всей Руси, митрополит Феогност, объявил анафему псковичам. В житии митрополита, впоследствии причисленного к лику святых, это событие излагается следующим образом: «Святой Феогност положил отлучение и проклятие на псковского князя, на весь город Псков и на всю область их. Тогда князь Александр Михайлович сказал псковитянам: „Братия и друзья верные! Пусть не будет на вас отлучения и проклятия святительского ради меня, худого и грешного. Я ухожу от вас к немцам и в Литву, чтобы не было никакой тягости земле вашей от царя Узбека“. Псковичи послушались, со слезами отпустили Александра и послали к великому князю Иоанну Даниловичу челобитье о мире и любви. Тот примирился с псковичами, а митрополит преподал им свое благословение».

В Литве Александр у своего родственника Гедимина был вне досягаемости злопамятного и мстительного московского князя. Но прожил он там всего полтора года и вернулся опять в Псков, где княжил до 1335 года. Как сообщают летописи, он тосковал по родной Твери и думал о своих сыновьях, которые оказались лишенными будущего: «Если умру здесь, то что будет с детьми моими? Все знают, что я выбежал из княжения моего и умер на чужбине: так дети мои будут лишены своего княжества».

В 1336 году Александр отправил своего сына Федора в столицу Орды с поручением убедить грозного хана Узбека простить его за гибель Чолхана. Ведь уже прошло почти 10 лет! Сыну было тогда не более 18 лет, но он справился с поручением Александра. Хан передал опальному князю, что тот может его не бояться. И действительно, при встрече Узбек простил Александра и даже дал ему ярлык на тверское княжение, который все это время занимал младший брат Александра, Константин Михайлович. Тот не выказал никакого неудовольствия и без возражений уступил тверское правление старшему брату, удалившись в клинский удел.

Александра Михайловича в Тверь сопровождали два ханских посла, Авдул и Киндяк, с сильным отрядом. Татары пробыли в Твери все лето 1338 года, при этом «много сотворишеться тягости христианом». Но события 11-летней давности не повторились. То ли ордынцы вели себя все же сдержаннее, то ли тверичи стали спокойнее, то ли подстрекателей к мятежу удавалось своевременно выявлять и изолировать.

Как выяснилось, политическая интуиция не подсказала Александру правильную линию поведения. Не обладая изворотливостью и дипломатической хитростью, прямолинейный и храбрый, как его отец и старший брат, он выбрал ошибочный путь. Ошибочность следовала уже из того, что ряд тверских бояр, оценив обстановку, отъехал из Твери в Москву, к Ивану Даниловичу. Тот опасался нового возвышения Твери и предпринимал свои меры для устранения возможного соперника. Бояре же боялись в случае возобновления конфликта за свою жизнь и имущество.

Спустя два года после возвращения Александра, в 1339 году, московский князь направился к хану Узбеку с богатыми подарками, прихватив с собой двух своих сыновей, Симеона и Ивана. Там он смог убедить хана в ненадежности Александра Михайловича и в необходимости его казни.

Иван Калита в это время уже тяжело болел. Ему самому оставалось жить всего пять месяцев. И все же буквально на пороге смерти он стремился покончить с Тверью и обеспечить спокойное правление своим сыновьям.

О чем именно говорил Иван Данилович ? историкам неизвестно. Возможно, он смог оживить в памяти хана восстание в Твери и сообщил Узбеку, что замышляется новый мятеж. Возможно, он сообщил о якобы имевших место связях Александра с литовским князем Гедимином с целью избавиться от власти татар. Клевета ? традиционное оружие московских князей в борьбе с Тверью. В Никоновской летописи прямо говорится: «Много клеветаша нецыи». Около 1333 года сын московского князя Симеон женился на Айгусте, дочери Гедимина. Возможно, что присутствие 22-летнего Симеона в беседах с ханом придавало видимость достоверности измышлениям Ивана Калиты о замыслах тверского и литовского князей против Золотой Орды. О том, что Александру могли повредить отношения с Литвой, пишут некоторые историки.

Надо учитывать еще два обстоятельства, которые тоже могли сыграть свою роль. Младший брат Александра, Константин, был не столь тверд характером, как его старшие братья и отец. Сыграло свою роль и то, что в детстве ему пришлось побывать заложником, сначала в Орде, а потом в Москве. В дальнейшем он проявил себя верным вассалом Ивана Калиты, о чем говорит, в частности, его участие вместе с московским князем в походе на Псков с целью схватить Александра и доставить его в Орду. Не мог ли Константин как-то, пусть невольно, сыграть на руку Ивану Калите? До возвращения из Пскова Александра тверской стол занимал Константин, а после казни старшего брата власть в княжестве опять вернулась к нему. Второе обстоятельство, которое тоже могло сыграть свою роль, связано с женой Константина. Ей была Софья, родная племянница Ивана Калиты. Не могла ли она озаботиться тем, чтобы вернуть себе положение тверской княгини, которое потеряла после возвращения Александра?

Узбек вызвал тверского князя к себе и в том же 1339 году приказал казнить его 29 октября (ряд историков указывает 28 октября как дату казни) вместе с сыном Федором. Летописец записал: «...Убьена быста и розоимаша их по составам», то есть отца с сыном не только казнили, но и разрубили их тела после казни по суставам.

Насколько жестокой была борьба москвичей с соперниками! Руками ордынского хана они уничтожили три поколения тверских князей. Каково было Анне Дмитриевне, тверской княгине, пережить смерть своего мужа Михаила, старшего сына Дмитрия, следующего сына Александра и внука Федора? Анна после казни мужа постриглась в монахини, а около 1347 года переехала жить в Кашин к сыну Василию. Она прожила долгую жизнь, скончавшись 2 октября 1368 года. Обращалась ли она к Богу с вопросом, за что тот так жестоко наказал ее семью? Впоследствии она была канонизирована и до сих пор почитается в тверской земле как святая Анна Кашинская. Причислены были к лику святых ее муж Михаил, сын Александр и внук Федор.

Иван Данилович торжествовал. Чтобы еще больше унизить Тверь, он приказал снять со Спасо-Преображенского собора колокол, символ гордости Тверского княжества, и отвезти его в Москву.

Так, по сути, и были для Руси исчерпаны шансы на объединение вокруг Твери, а не во главе с Москвой.

По преданию, юный тверской княжич Федор перед казнью проклял сына московского князя, Симеона. Разница в возрасте между ними составляла примерно от трех до шести лет. Иван Данилович при казни не присутствовал, он уехал в Москву, но его сыновья оставались в Орде и наблюдали за действиями палача. Проклятие исполнилось, все шесть сыновей Симеона умерли во младенчестве.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.