Гнев венчаный

Гнев венчаный

Сами обстоятельства появления Ивана на свет указывают на «разорванность» этой личности между полюсами жажды святости и стремления к самому черному греху. Если бы православные каноны были строго соблюдены, то он вовсе не появился бы на свет. То есть, выходит не было на то Божьей воли.

Свидетельством чему, кстати, и то, что новая супруга Василия забеременела далеко не сразу. Когда Великий князь был уже на пороге отчаяния, супруги обратились с молитвой к святому Пафнутию Боровскому. И она была услышана. То есть, Иван был буквально вымолен. И очевидно, свою темную изначально предрешенную судьбу он мог изменить только следуя неукоснительно по пути Веры и Правды.

Тем более, что наследственность у него была весьма подозрительной. Когда в 1547 году, году его венчания на царство, в столице вспыхнул страшный пожар, уничтоживший большую часть города, москвичи своеобразно объяснили его причину.

Народная молва утверждала, что «возгорание» случилось в результате колдовства. Якобы бабка царя, княгиня Анна Глинская ездила по улицам и кропила их водой, которой она обмывала сердца, вырезанные из трупов. Вот такая литовская «панночка».

Ответом стало массовое восстание. Анна бежала из города, но дядю царя, князя Юрия толпа растерзала. А к объятому ужасом юному царю явился священник Благовещенского собора Сильвестр. Он обличил Ивана «кусательными словами», обвинив его в «буйстве» (тот уже успел проявить склонность к мучительству) и заявил, что сгоревшая столица — наказание царю за грехи.

Это был чисто нестяжательский стиль общения с высшей властью. Сильвестр и в самом деле принадлежал к этой полуопальной «партии». Потрясенный царь признал правоту проповедника. И с той поры Сильвестр стал его ближайшим советником.

Вскоре была сформирована Избранная Рада (так этот правительствующий орган именовал один из его участников Андрей Курбский). Во главе Рады встали Сильвестр и дворянин Алексей Адашев.

И начался этап правления Грозного в ходе, которого была предпринята впечатляющая попытка синтеза святорусского и третьеримского проектов. Власть в эти годы реально стремилась следовать Правде.

А то, что она под угрозой чуяли не только иноки, но и люди абсолютно мирские. Дворянин Иван Пересветов, рубившийся во многих войнах (в том числе и под знаменами трех европейских королей), писал в своих челобитных молодому Грозному: «Бог не веру любит — правду», и «коли правды нет, то и всего нет».

Главной угрозой для Правды Пересветов считал олигархические поползновения бояр. Он обвинял их в том, что они неправедно богатеют, а жизнью своей за государство пожертвовать не хотят.

Но ничуть не меньшая неправда Московского государства в том, что порабощены в нем люди. Рабство, по мнению Пересветова, есть учреждение дьявольское: после изгнания из рая дьявол хотел навеки поработить Адама, но Бог учинил свое милосердие, спас Адама от рабства и кабальную запись изорвал.

Поэтому люди, которые «записывают людей в работу навеки», угождают дьяволу и сами погибают навеки. Пересветов писал: «Которая земля, порабощена, в той земле все зло сотворяется: и татба, и разбой, и обида, и всему царству оскужение великое, всем Бога гневят, а дьяволу угождают». Именно из-за произвола вельмож и порабощения погибло, как говорит Пересветов, православное греческое государство. Эти же угрозы нависли и над Святой Русью — Третьим Римом.

Персветов видел Русь социальной монархией, где главный критерий продвижения наверх — верность и доблесть. Опорой подобной системы должно быть специальное воинское подразделение, состоящее из «юнаков храбрых числом тысяч в двадцать». «Так и царь Магомет завел при себе янычаров, чтобы не было в государстве никакой измены».

В реальности янычары все-таки были, прежде всего, боевым формированием, типа «иностранного легиона», Пересветов же ведет речь об ордене хранителей Правды. Челобитные писались накануне Казанского похода — одного из самых впечатляющих свершений богатого событиями царствования Грозного.