Прорыв русских южнее Белого

Прорыв русских южнее Белого

(Карта [11])

Уже 31 октября 9-я армия образовала из дивизии "Великая Германия" боевую группу Казница. Она была переброшена на территорию северо-восточнее Белого и подчинена ХХХХI-му танковому корпусу (генерал Гарпе). 9 ноября I-я танковая дивизия снялась со своей позиции восточнее Сычевки, достигла района Андреевского (30 км юго-западнее Сычевки) и продвинулась вперед в направлении Владимирского.

25 ноября началось русское наступление южнее Белого. Два русских моторизованных отборных корпуса отбросили южное крыло 246-й дивизии и всю 2-ю авиа-полевую дивизию, разорвали фронт между Симоновкой и Демашами и достигли на этом участке очень глубокого прорыва на восток. Все линии связи вышли из строя, снежные бури бушевали над местностью. Возникла полная неясность боевой обстановки. Само по себе напряженное положение стало еще более угрожающим из-за очень активных действий партизан в этом большом "дремучем лесу".

Поднятая по тревоге боевая группа Казница должна была 26 ноября вступить в бой южнее Белого. Туда же направлялась боевая группа фон Витерсгейма I-й танковой дивизии, в то время как другая группа - фон дер Медена - той же дивизии получила задание на реке Нача преградить путь русскому продвижению вперед. Тем временем танки русских пошли дальше, чтобы закрепить свой успех.

До Попова (4 км юго-западнее Белого) прежний передний край был еще в немецких руках. Затем линия обороны поворачивала на восток. Перед поворотом храбрый батальон 246-й дивизии держал населенный пункт Будино. Здесь полковник Казниц провел рекогносцировку. 26 ноября его боевая группа, подчиненная I-й танковой дивизии, должна была выйти на юго-запад и снова овладеть старым передним краем обороны (Симоновка-Клемятино). Это наступление было отложено: за проходящими по территории стрелками Казница наблюдала сосредоточенная вражеская артиллерия. В то время, когда полковник Казниц еще ориентировался в Будино, последовала атака противника, которая привела к прорыву. Тотчас I-й батальон пехотного полка ответил контрударом и отбросил русских назад. В 21 час возобновившаяся вражеская танковая атака прочно завязла в противотанковых рвах, но II-й батальон пехотного полка заплатил за это своими потерями.

Утром 27 ноября вернувшийся по особому поручению III-й пехотный батальон атаковал восточнее Будино в южном направлении, чтобы закрыть брешь, возникшую после отступления соседнего подразделения: Поддержанный своими танками, противник упрямо защищался. В тумане и вьюге бой продолжался несколько часов, пока наступательный порыв стрелков не ослабил русских. Стрелки штурмовали Морозово и закрыли брешь. Между тем 35-я русская танковая бригада проникла на старый передний край обороны приблизительно на 20 км (до Скерино, в 12 км юго-восточнее Белого) и приближалась к реке Нача. Спешащая сюда боевая группа фон дер Медена пыталась блокировать реку в районе Кавалыщино-Комары. К сожалению, крепко замерзшая Нача не представляла больше препятствия для танков.

28 ноября, в полдень, боевая группа Казница приступила к намеченному наступлению на старый передний край обороны. Но как только II-й стрелковый батальон стал выходить из своей позиции, на него обрушился чудовищный непрерывный огонь такой силы, что в течение 20 минут все было кончено. Лишь отдельные солдаты дошли до русской позиции, где и погибли. Погибли все офицеры, кроме раненого ординарца, которого спасли несколько солдат. Атакующий позади справа от II-го I-й батальон быстро занял часть прежнего переднего края обороны, но дальше не продвигался: II-й батальон погиб, вражеский огненный вихрь был слишком силен, и сопротивление противника сломить было невозможно. В этом безнадежном положении полковник Казниц отвел I-й батальон на исходную позицию. Теперь батальон 246-й дивизии, I-й и III-й стрелковые батальоны составляли сплошную линию обороны. "Обломки" своего II-го батальона он "вытянул". Отныне в снег и бурю бойцы лежали теперь день и ночь во время боя под страшным вражеским огнем.

Тем временем из района Духовщины подошла 20-я танковая дивизия. Снежные бури и заносы значительно затрудняли ее продвижение вперед. Мотоциклетный батальон 20-го полка и II-й батальон 59-го полка сражались в районе Сурматной. К сожалению, не обошлось без напрасных потерь от огня своих же подразделений. Это случилось оттого, что ход событий на собственной передовой был неясен, и повсюду шла борьба с партизанами. В довершении ко всему русские надели немецкую форму, взятую из трофейного имущества 2-й авиа-полевой дивизии.

За Сурматную разгорелись сильные бои. Деревня несколько раз переходила из рук в руки и, наконец, досталась противнику. Отстроенную противников как крепость Турянку, в которой ожесточенно оборонялись 40 русских с 4 танками и отбивали атаки чрезвычайно сильным огнем, штурмовали вечером 1 декабря с энтузиазмом вступившие в бой саперы и стрелки 7-й роты 59-го полка. Им помогали танки. На месте прорыва южнее Белого особенно храбро и упорно сражались 2-я авиа-полевая дивизия под командованием полковника Пэтцольда и I-я кавалерийская дивизия СС под командованием генерал-лейтенанта войск СС Битриха. Бойцы СС, руководимые осторожным Битрихом, слились в одном наступательном порыве. 12-я танковая дивизия генерала Весселя, спешно переброшенная сюда из района Орла, разбилась на отдельные группы. Используя свою маневренность, она пыталась остановить дальнейшее продвижение русских. Ударом в долину Начи на северо-восток ей удалось помочь боевой группе фон дер Медена.

Все отчетливее становилось ясно, что без подхода новых сил прорыв русских не устранить. Их дальнейшее продвижение крайне угрожало Ржеву. В связи с этим от группы армий "Север" прибыл штаб XXX-го корпуса, возглавляемый генералом М. Фреттер-Пико. Позднее подошла 19-я танковая дивизия под командованием генерала Г. Шмидта. Генерал Фреттер-Пико получил задание со стоящими южнее района прорыва силами, а также 19-й танковой дивизией и 20-й танковой дивизией (генерал барон фон Лютвиц) уничтожить прорвавшегося врага и вновь восстановить положение южнее Белого. XXXXI-й танковый корпус генерала Гарпе поддержал наступление XXX-го корпуса.

Первая задача заключалась в "отсечении" места прорыва и разведке, проведенной боеспособной ударной группой. Позднее в бой вступала артиллерия. Она должна была уничтожить дальнейшее продвижение противника и, если не "выключить", хотя бы ограничить вражеское снабжение постоянным беспокоящим огнем по разорванному фронту. Генерал Фреттер-Пико решился на удар, рассчитанный на внезапность. С сжатой в кулак силой I-й кавалерийской дивизии СС ударить с юга в направлении Белого и отрезать в месте вторжения "мешок". Все подготовленные мероприятия были с тщательностью замаскированы. Снежные заносы замедляли подготовку, зато скрывали следы машин. Атакующий клин составила 19-я танковая дивизия, которая была усилена всеми имеющимися танками, панцер-гренадерами и артиллерией 20-й танковой дивизии. Остатки 20-й танковой дивизии обороняли фланг и занимались разведкой местности. Слева к наступлению присоединилась дивизия СС и тотчас заняла фронт на западе для обороны от ожидаемого наступления русских. С северного края этого района I-я танковая дивизия с подчиненной ей боевой группой Казница дивизии "Великая Германия" атаковала Дубровку и соединилась с наступающей с юга 19-й танковой дивизией.

7 декабря в пасмурную погоду при 40 см снежной глубине 19-я танковая дивизия с 70 окрашенными для маскировки в белый цвет танками, без артиллерийской подготовки (момент внезапности) прорвалась вперед. Не считаясь с тем, что справа и слева еще полыхали очаги сопротивления, (их уничтожение было задачей последующих частей) 19-я танковая дивизия сражалась против жестоко обороняющегося врага. Его сильный огонь не смог задержать ее.

Удар был нанесен на 10 км в глубину, прикрытый на правом фланге частями 20-й танковой дивизии (59-й стрелковый полк и I-й батальон 112-го полка приблизительно на линии Сурматная-Шипарево). На второй день 19-я танковая дивизия перерезала единственную дорогу снабжения русских, а на третий - встретились атакующие шпили наступающих соединений с юга и севера.

В то время, когда 19-я танковая дивизия наступала на север, боевые группы фон Витерсгейма и Казница атаковали на юг и захватили после жестокой борьбы и очень сильного вражеского защитного огня Дубровку. II-й батальон в ожесточенной борьбе восстановил связь в Будино с батальоном 246-й дивизии, а I-й стрелковый батальон с подчиненным ему охранным батальоном присоединился к 19-й танковой дивизии. Кольцо вокруг прорвавшегося врага тем самым было замкнуто. Теперь предстояло уничтожить его. Отсутствовала пехота. Пехотный полк полковника Блюмке, прибывший на грузовом транспорте, тотчас был введен в бой. Войскам предстояли жестокие бои. Лежа на открытой местности без защиты от снега и стужи, они должны были отбивать атаки снаружи и попытки прорыва изнутри. На Наче 12-я танковая дивизия успешно прошла вперед и укрепила боевую группу фон дер Медена I-й танковой дивизии. Затем они стали продвигаться на запад и начали наступление на прорвавшегося противника. В "котле" и у "стен котла" бушевали яростные бои. Здесь немецкий солдат, несмотря на немилость погоды и тяжело проходимую местность, показал высокий наступательный порыв и ожесточенную, непоколебимую стойкость. Начались кризисы, часто все качалось на лезвии ножа, стены "котла" едва держались. Но танковые дивизии (19-я и 20-я), дивизия СС и сражающиеся севернее подразделения все же удерживали слабый фронт, несмотря на то, что части русских все же удалось пройти на запад в районе Плоское южнее Дубровки сквозь тонкую "стенку котла". Основная же масса осталась в "котле", была расколота на отдельные группы, сжата и уничтожена. В последующие недели атаки в отдельных местах улучшили линию переднего края обороны. Благодаря этой успешной операции 3-е русское наступательное сражение в обширном районе Ржева, проводимое одновременно в четырех местах и под единым командованием, было проиграно немецкому руководству и испытанным в обороне немецким солдатам.

Враг понес очень большие потери: две русские стрелковые дивизии, семь моторизованных, четыре отборных и две танковые бригады, 1847 танков, 279 орудий, 353 противотанковых и зенитных орудия, 264 миномета, 8718 пулеметов, 78 бронеавтомобилей, 1247 автомашин. Потери убитыми и ранеными составляли свыше 200000 человек. Авиация сбила 97, пехота - 30 самолетов. Хотя русские и смогли завоевать некоторую территорию, но ожидаемой цели - уничтожения 9-й армии - они не достигли. Выдержка немецких солдат, которые умело проведенными контрударами и контратаками отбивали врага, образцовое взаимодействие всех видов оружия и эффективное участие авиации даже в неблагоприятную погоду были основой этого успеха. Благодаря взаимному доверию командиры и рядовые одолели тяжелейшие кризисы.

9-я армия сообщала о зимней битве, длившейся с 25 ноября по 15 декабря 1942 года: "…Бушующее в течение трех недель сражение обескровило русские дивизии. Враг понес огромные жертвы. 15 декабря русское наступление окончилось провалом. Это большое достижение немецкого руководства, наземных войск и авиации. Блок 9-й армии с бастионами Сычевка, Ржев, Оленине и Белый прочно оставались в немецких руках. На земле как всегда основную тяжесть борьбы несла стойкая пехота. Ей помогала подвижная, четко организованная и сосредоточившая основные усилия на обороне артиллерия. Танки, самоходные орудия, противотанковые орудия и все другие виды оружия образцово взаимодействовали в целях общего успеха".

Немецкому командующему, генерал-полковнику Моделю, это зимнее сражение, пылающее одновременно в четырех местах, предъявило особенно высокие требования. Неоднократно его упрекали в том, что он "разорвал" соединения и ввел их в бой разъединенными. Модель сам знал, что лучше всего солдат сражается в своей "куче" и что разрыв подразделений отяготит и командиров и рядовых. Но часто опасное положение вынуждало к введению в бой частей и подразделений там, где они "попадались под руку". Интуитивно он угадывал намерения противника и предусмотрительно принимал свои контрмеры. Искусное своевременное затишье на наступающих фронтах, во время которого он обозревал все участки с мельчайшими подробностями - было секретом его оборонительного успеха. Английский военный историк Лиддел Гарт писал, что главнокомандуюший "со своей поразительной способностью собирать резервы на почти пустом поле сражения" мог овладеть любым положением.