6. ПУБЛИЧНОЕ ОСМЕЯНИЕ НЕКОТОРЫХ КНИГ ОРДЫНСКОЙ БИБЛИИ, ОРГАНИЗОВАННОЕ ЗАПАДНЫМИ РЕФОРМАТОРАМИ СОВМЕСТНО С РОМАНОВЫМИ
6. ПУБЛИЧНОЕ ОСМЕЯНИЕ НЕКОТОРЫХ КНИГ ОРДЫНСКОЙ БИБЛИИ, ОРГАНИЗОВАННОЕ ЗАПАДНЫМИ РЕФОРМАТОРАМИ СОВМЕСТНО С РОМАНОВЫМИ
Как мы показали в книге «Библейская Русь», гл. 6, значительная часть библейского Ветхого Завета была создана в Руси-Орде XIV–XVI веков. Более того, некоторые ветхозаветные книги дорабатывались в Москве даже в первой половине XVII века. Однако в XVII веке, в эпоху раскола «Монгольской» Империи, в метрополии вспыхнула борьба между Ордой и Романовыми. В нее была вовлечена и Библия, как священная имперская книга. Романовы, вместе с их западными союзниками, постарались всячески затушевать подлинный смысл многих ветхозаветных книг, скрыть тот факт, что в них описывается история Империи XIV–XVI веков. Потребовалось изменить отношение к Ветхому Завету, заново отредактировать его с новой точки зрения. Поэтому наряду с редактированием и даже переписыванием некоторых фрагментов Библии под фальшивой маской восстановления древнего текста, Романовы решили нанести удар по прежним ордынско-библейским представлениям с неожиданной стороны. Прежние, уничтожаемые сейчас книги Ветхого Завета решили осмеять. Дабы освободить в сознании людей дорогу для новой редакции тех же книг (под теми же названиями). Посмотрим, как грамотно все делалось. Для реализации важного плана в Москву были призваны иностранцы, «немцы».
«При царе Алексее (Михайловиче – Авт.) во дворце явились зрелища театральные… Наша старина… совсем неожиданно попала на комедийное действо, в сонм такого же ГЛУМОТВОРЕНИЯ, только иначе, по-царски, устроенного, ПРИТОМ ПО ПРОИСХОЖДЕНИЮ НЕМЕЦКОГО, которому, следовательно, было как-то позволительнее явиться перед глазами старого благочестия. Немцы действовали свои действа из Библии. КАЗАЛОСЬ, ЭТО БЫЛО ДЕЛОМ НЕВОЗМОЖНЫМ ДЛЯ ПОНЯТИЙ СТАРИНЫ (как мы теперь понимаем, эпохи XIV–XVI веков – Авт.). Но такова была сила общего движения нашей жизни (простодушно рассуждает Забелин, не понимая сути происходящего – Авт.), увлекавшая нас все ближе и ближе к европейскому миру… Невозможное, отверженное (суровым ордынским Домостроем – Авт.) в одном виде, являлось возможным и признанным в другом; и в то самое время, когда шли горячие споры ДАЖЕ ТОЛЬКО О БУКВАХ ПИСАНИЯ, НА ДВОРЦОВОЙ СЦЕНЕ ДЕЙСТВОВАЛИ КОМИЧЕСКИ БИБЛИЮ. Однако же дело не показалось особенно чудовищным, главным образом именно потому, что ТУТ ДЕЙСТВОВАЛИ НЕМЦЫ, ЗНАЧИТ ЛЮДИ ЧУЖИЕ, ИНОВЕРНЫЕ, ТОЖЕ ОТВЕРЖЕННЫЕ. САМОМУ РУССКОМУ КАК-ТО НЕЕСТЕСТВЕННО БЫЛО НАЧАТЬ ТАКОЕ НЕБЫВАЛОЕ ДЕЛО. Да и как было осмелиться: что бы сказали и что бы наделали тогда нововводителю крепкие власти Домостроя» [55], ч. 2, с. 317.
Мы видим, как изощренно поступили Романовы. Удар по прежней ордынской Библии нанесли руками «немцев», с которых, дескать, и спрос невелик. Они, мол, иноверцы, отверженные. Пусть поглумятся над «не очень правильной» Библией. Даже интересно – как они это будут делать. Видите, как весело, потому что комедия. В итоге в российское и даже куда шире – в европейское – общество была успешно и исподтишка внедрена идея скепциса и недоверия к прежним святыням. Взамен быстро подсунули новые, поспешно отредактировав библейский текст в нужном направлении. И громко заявили: а вот теперь все в порядке. Над этой «восстановленной» Библией смеяться уже никому не позволим. Даже немцам. Потому что теперь отредактированная Библия нас, – то есть Романовых и западных реформаторов, – вполне устраивает. В частности, все «северные следы» теперь из Ветхого Завета убраны, и вряд ли кто теперь сможет догадаться, что во многих библейских книгах рассказывается о Руси-Орде XIV–XVI веков. А чтобы задушить в зародыше всякие сомнения (ведь кто-то из непосвященных, по-видимому, спорил, возмущался, кто-то ничего не понимал) громко объявим, что мы не просто отредактировали Библию, а наконец-то восстановили ее старый, забытый, авторитетный текст, написанный много-много лет тому назад. На берегах пустынного Мертвого Моря в Палестине, задолго до начала н. э.
Забелин как-то неловко и смущенно оправдывает Романовых в их антибиблейских акциях, ссылаясь на «тяжкий гнет застывших Домостроя и Стоглава», которые, дескать, царили в России несколько столетий и мешали прогрессу. Якобы идея старого русского порядка «держала русское общество целые века в том староверческом умственном и нравственном гнете, в котором невозможны были никакие свободные самостоятельные шаги вперед. Такие шаги могли являться от всякого другого, только не от воспитанника и ученика Домостроев. Поэтому самую свободу таких шагов мы должны были приобретать у немцев, выписывать из-за границы; ДЛЯ РУССКИХ УБЕЖДЕНИЙ ОНА БЫЛА РАЗВРАТОМ И ПОТОМУ НА РУССКОЙ ЗЕМЛЕ МОГЛА ЯВЛЯТЬСЯ ТОЛЬКО В ИНОЗЕМНОМ ОБРАЗЕ, который служил оправданием всякому явлению, выходящему из круга домостроевских понятий» [55], ч. 2, с. 317–318.
Хорошо видно, как сильно затуманили голову фальшивые романовские представления о русской истории даже такому вдумчивому ученому, как И. Е. Забелин.
Тем временем, реформаторская программа осмеяния некоторых старых книг Библии пошла полным ходом. «В половине XVII ст. во дворце, как и во всем высшем обществе Москвы, хорошо было известно, что такое комедия и как весело потешаются ею в далеких землях Европы и даже в близкой Польше. В 1635 г. московские послы были на такой ПОТЕХЕ у польского короля, а потеха была: как приходил к Иерусалиму ассирийского царя воевода Алаферн, и как Юдифь спасла Иерусалим» [55], ч. 2, с. 319.
Поясним. Согласно нашим исследования, см. «Библейскую Русь», гл. 8, библейская история Юдифи описывает бурные события второй половины XVI века, развернувшиеся в Руси-Орде, в метрополии Империи. Эти события – внутридворцовый переворот и внедрение ереси – привели затем к Великой Смуте на Руси. А потому были особенно приятны как западным реформаторам, так и Романовым, прорвавшимся к власти именно благодаря Смуте. Так что для всех них потеха над «нелепыми ассирийцами», – то есть над русскими ордынцами XVI века, – была очень веселой. Недаром царь Алексей Михайлович «ребенком… сам уже хаживал в немецком платье и к немцам, ПОЛЕЗНЫМ ДЛЯ ОТЕЧЕСТВА, всегда был милостив и щедр» [55], ч. 2, с. 319–320.
Кстати, не все в России XVII века были готовы смеяться над прежней Библией. Например, «в 1637 г., наши послы отказались было идти в такую комедию (в Польше, по книге «Иудифь» – Авт.)» [55], ч. 2, с. 319. Однако причину отказа выдвинули такую: дескать, не хотели сидеть в зале вместе с папским легатом. Отсюда видно, что в ту эпоху реформаторский шабаш вокруг прежней ордынской Библии наталкивался на явное или неявное сопротивление части общества.
Ввиду таких очевидных оппозиционных настроений Романовы усилили нажим по скорейшему внедрению воспитательных библейских комедий именно в России. «Первые представления так называемых комидий явились у нас в 1672 г… Любопытно также, что год рождения в Москве театра совпал с годом рождения великого преобразователя нашей жизни, Петра. В это время в Москву прибыли странствующие немецкие актеры… БЕЗ ОСОБОГО ДОЗВОЛЕНИЯ ИЛИ ДАЖЕ ВЫЗОВА ОНИ ПРИЕХАТЬ НЕ МОГЛИ, потому что для иноземцев всюду существовали тогда самые крепкие заставы и сторожи в лице пограничных воевод… Итак, в 1672 г. странствующая немецкая труппа не очень большая, под управлением магистра Ягана Готфрида Грегори находилась уже в Москве. Рейтенфельс в своих записках рассказывает следующее: «в последние годы царь (Алексей Мих.) позволил прибывшим в Москву странствующим актерам показывать свое искусство и представлять историю Ассуира и Эсфири, НАПИСАННУЮ КОМИЧЕСКИ». Затем он объясняет, как вообще началось ЭТО НЕВИДАННОЕ В МОСКВЕ ДЕЛО» [55], ч. 2, с. 322–323.
Поясним. Согласно нашим исследованиям, см. «Библейскую Русь», гл. 7, библейская книга «Есфирь» рассказывает о тех же событиях, что и книга «Иудифь», но только представляя взгляд изнутри царского двора. Речь идет здесь о событиях второй половины XVI века, об эпохе Ивана Грозного, об опричнине и т. д. История Есфири – это история внутридворцового переворота и внедрения ереси жидовствующих в метрополии Руси-Орды, приведших вскоре к Великой Смуте.
«Потеха, как говорит Рейтенфельс, ОЧЕНЬ ПОНРАВИЛАСЬ… Тут же решено устроить комедию во дворце постоянную. Июня 4 государь «указал иноземцу магистру Ягану Готфриду учинити комедию, а на комедии действовать из Библии книгу Эсфирь и для того действа устроить хоромину вновь»… Слово это означает постройку новой особой хоромины, назначаемой исключительно для комедиальных только действ. Очень замечателен самый выбор пьесы…» [55], ч. 2, с. 324. Как мы понимаем, выбор сюжета действительно «замечателен» в том смысле, что история Есфири была чрезвычайно приятна Романовым, как история, фактически приведшая их к власти, см. «Библейскую Русь», гл. 7–8.
Кстати, факт подчеркнутого внимания Романовых именно к данному библейскому сюжету был замечен разными позднейшими историками. В том числе, конечно, и Забелиным. И он пытается понять и объяснить своему читателю – в чем же причина столь пристального интереса Романовых. Однако, уже не понимая сути дела, Забелин предлагает довольно натянутое объяснение: дескать, «история Есфири некоторыми сторонами и особенно общим своим смыслом указывала на историю государева брака с Нарышкиною» [55], ч. 2, с. 324. Мы всмотрелись более внимательно в указанный Забелиным романовский сюжет, см. [55], ч. 2, с. 326–327, и не нашли в нем ничего такого, что могло бы объяснить повышенное внимание Романовых к истории Есфири. Поэтому мы считаем наше объяснение куда более естественным.
Пойдем дальше. «Комедийная хоромина была построена по указу государя в селе Преображенском, разумеется на государевом дворце, в котором таким образом полагался ПЕРВЫЙ КАМЕНЬ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ НАШЕЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ… Без сомнения, помянутое действо Есфири в течение Ноября до заговен, т. е. до 14 числа, давалось не один раз. Играли быть может и другие какие-либо небольшие пьесы… Новый сезон примечателен тем, что на этот раз для театра было устроено новое помещение В КРЕМЛЕВСКОМ ДВОРЦЕ, в особой комедийной полате» [55], ч. 2, с. 327–328.
Историю Есфири и Иудифи с удовольствием представляли вновь и вновь. «НЕМЕЦКИЕ КОМЕДИЙНЫЕ ПОТЕХИ даны были на Преображенском театре три раза во время мясоеда. В первый раз была «комидия какъ Олаферна царица царю голову отсекла», т. е. Юдифь, та самая, которую наши послы в 1635 г. смотрели во дворце у польского короля; – тешили в. государя иноземцы и на органах играли немцы да люди дворовые боярина Артем. Серг. Матвеева» [55], ч. 2, с. 333. Стоит отметить, что посещение воспитательных библейских комедий по-видимому вменялось в обязанность романовским приближенным. Надо полагать, была создана атмосфера, в которой уклониться от посещения комедий стало затруднительно. Во всяком случае, довольно многозначительно, что «с государем были в комедии бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки, БЛИЖНИЕ ЛЮДИ ВСЕ, и стольники, и стряпчие. А КОТОРЫХ БОЯР, ОКОЛЬНИЧИХ, ДУМНЫХ ДВОРЯН И БЛИЖНИХ ЛЮДЕЙ НЕ БЫЛО В ПОХОДЕ, Т. Е. В ПРЕОБРАЖЕНСКОМ, И ЗА НИМИ БЫЛИ ПОСЛАНЫ НАРОЧНЫЕ С УКАЗОМ БЫТЬ НЕПРЕМЕННО В ПРЕОБРАЖЕНСКОМ, Т. Е. В ТЕАТРЕ» [55], ч. 2, с. 333.
Отсюда видно, с каким напором внедряли Романовы в общественное сознание свой новый взгляд на библейскую историю. Вероятно, в то время это не всем нравилось. Кое-кто, наверное, еще помнил подлинную историю Руси-Орды, понимал, о чем на самом деле рассказывают библейские книги «Есфирь» и «Иудифь». И не хотел смотреть на шутовство и осмеяние, которым теперь стала подвергаться прежняя история Орды. Чтобы сломить это, вероятно, уже неявное, глухое, но упорное сопротивление, Романовы попросту ПРИКАЗАЛИ ВСЕМ СВОИМ ПРИБЛИЖЕННЫМ ПРИСУТСТВОВАТЬ НА ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ В ОБЯЗАТЕЛЬНОМ ПОРЯДКЕ. Надо думать, когда в дверь стучался царский посланец и вежливо приглашал прибыть на спектакль, мало кто находил в себе смелость отказаться. Сам по себе факт царского ПРИКАЗА ЯВЛЯТЬСЯ НА КОМЕДИЮ В ОБЯЗАТЕЛЬНОМ ПОРЯДКЕ уже достаточно ясно показывает глубину противоречий, раздиравших тогда высшее общество.
В общем, приближенные покорно являлись в театр в полном составе. За исключением, надо полагать, лишь больных. «Другая комедия была Есфирь: как Артаксеркс велел повесить Амана по царицыну челобитью и по Мардохеину наученью. В комидии с государем была царица, царевичи и царевны – Все СЕМЕЙСТВО, А ТаКжЕ БОЯРЕ, ОКОЛЬНИЧИЕ, ДУМНЫЕ ДВОРЯНЕ, ДУМНЫЕ ДЬЯКИ, БЛИЖНИЕ ЛЮДИ; СТОЛЬНИКИ И ВСЯКИХ ЧИНОВ ЛЮДИ. Тешили государя и публику немцы же да люди боярина Матвеева – и в органы играли и на фиолях и в страменты и танцовали. На заговенье, Ноября 14, была снова потеха… В зимний мясоед 1675 г. в четверг на Маслянице, 11 Февраля, была комидия, вероятно в Кремле. Тешили в. государя ТЕ ЖЕ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА, иноземцы да люди б. Матвеева» [55], ч. 2, с. 333–334.
Надо полагать, хорошим тоном было не просто посещать библейские комедии, но и убедительно смеяться над нелепыми Ассирийцами и заслуженно разгромленными Персами. То есть, как мы теперь понимаем, над ордынцами XVI века, над недавними предками некоторых из тех, кто приходил в романовский зрительный зал. Кому-то из придворных XVII века в Москве это могло быть неприятно, но приходилось публично демонстрировать лояльность.
Вероятно, подспудная борьба при царском дворе вокруг библейских комедий была серьезной. Ордынская оппозиция старалась вернуть себе прежнее влияние. Основания для надежд были. Напомним, что, согласно нашим результатам, в это самое время, да и вообще, вплоть до середины XVIII века, до разгрома «Пугачева», на востоке существовало огромное ордынское государство – Московская Тартария, – которого так боялись Романовы, см. «Новая хронология Руси», гл. 12. Не исключено, что ордынская оппозиция в Кремле рассчитывала на реставрацию Орды в самом сердце России, в Москве. Ведь границы Московской Тартарии проходили совсем недалеко от Москвы.
Во всяком случае, как только Алексей Михайлович умер, КОМЕДИИ НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИЛИСЬ и шутники подверглись суровой опале. Подняли свои головы Домострой и Стоглав. Сообщается следующее: «В зимний мясоед 1676 года царь заболел и 30 Генваря скончался. Театральные представления должны были ОСТАНОВИТЬСЯ НА ДОЛГОЕ ВРЕМЯ… Вскоре и главный директор этого первого театра боярин Матвеев в том же году ПОДВЕРГСЯ ЦАРСкОй ОПАЛЕ И НАКОНЕЦ ССЫЛКЕ. Потеряв такую важную опору, немецкая труппа удалилась восвояси (картина ясная – кинулись в бегство, опасаясь расплаты – Авт.). Люди Матвеева также частью были разосланы по деревням или же поступили к новым помещикам (то есть имущество Матвеева было конфисковано – Авт.). Таким образом, только что возникшая комидия упразднилась сама собою» [55], ч. 2, с. 335.
Однако такая романовская театрально-воспитательная акция не могла пройти бесследно. Прежнему, ордынскому укладу жизни, и без того сильно разрушенному Великой Смутой, был нанесен еще один сильный удар. Подрастающему поколению сверху, прямо с царского престола, внушили скептицизм к прошлому Руси, и он принес свои плоды. Именно об этом и сообщает далее Забелин.
«Но если зрелища, в течение четырех лет утешавшие государя и двор, прекратились, то все-таки ОНИ HE мОгЛИ ПРОЙТИ бЕз СЛЕДА собственно для народа, по крайней мере для московского общества, в низменных его слоях, откуда по большей части выбирались актеры и статисты для царских комидий. ЗРЕЛИЩА ПРЕКРАТИЛИСЬ, HO ОСТАЛАСЬ МЫСЛЬ, ЧТО ОНИ ПОЗВОЛИТЕЛЬНЫ, ЧТО В НИХ НЕТ ОСОБОГО ГРЕХА, КАК УЧИЛИ ЛЮДИ СТОГлава И ДОМОСТРОЯ, ИБО САМ ВЕЛИКИЙ ГОСУДАРЬ CO ВСЕМ СВОИМ ГОСУДАРСКИМ ДОМОМ, CO ВСЕЮ БОЯРСКОЮ ПОЛАТОЮ И ДАЖЕ С ЛЮДЬМИ ВСЯКОГО ЧИНА СВОБОДНО ПОТЕШАЛИСЬ КОМЕДИЯМИ, ИНТЕРМЕДИЯМИ И ВСЯКИМИ ПОДОБНЫМИ ИГРАМИ И СВОИМ ПРИСУТСТВИЕМ НА ЭТИХ ИГРАХ КАК БЫ ОСВЯЩАЛИ ИХ ГРАЖДАНСТВО… оставалась, одним словом, мысль, что можно продолжать такие зрелища собственными средствами. С этого времени немецкая комедия свила так сказать гнездо в московском обществе. Таким гнездом были ее ученики, молодежь из мещанства и подъячества» [55], ч. 2, с. 335.
Полезно теперь присмотреться пристальнее к самой сути реформаторских комедий на тему Есфири и Иудифи.
Забелин: «Комедия Юдифь, библейский сюжет которой достаточно известен, принадлежит к числу переводных (пришла с Запада – Авт.)… Она заключается торжеством утесненных и уничиженных Иудеев… Вообще во всей комедии ничего не видно особенно польского, как и особенно немецкого, за исключением названий чинов: гетман, войсковой маршалок, поручик, ротмистр, бурмистр, которые могут указывать лишь на западноевропейское происхождение переводчика… Затем остается столько НАМЕКОВ НА СТАРЫЕ РУССКИЕ НРАВЫ И РУССКИЕ БЫТОВЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ; подарок переводится поминком, офицеры – сотниками… Должно полагать, что комедия некогда принадлежала общеевропейской средневековой литературе, откуда перешла в Польшу, а потом и в Москву. Нет сомнения, что переводчиком был Симеон Полоцкий» [55], ч. 2, с. 339.
Вот все и становится ясно. Западноевропейская библейская комедия прямым текстом отождествляла «древних» ассирийцев с русскими и предлагала насмехаться именно над ними. Заодно мы видим неожиданное подтверждение нашей реконструкции, согласно которой в книге «Иудифь» под именем ассирийцев действительно описаны русские ордынцы XVI века, см. «Библейскую Русь», гл. 8. Комедианты представляли ассирийца Олоферна самонадеянным хвастуном. Напомним, что библейский Навуходоносор – это царь-хан Иван IV «Грозный», см. «Библейскую Русь», гл. 7. Любопытно – как был он представлен в «прогрессивной комедии» XVII века? Ответ ясен заранее. Мы цитируем: «Царь Навуходоносор, а затем главное лицо Олоферн с воеводами изображают непомерную гордыню, высокомерие и самовосхваление; для большего блеска этих качеств введен Ахиор, муж правды и благоразумия, за что потом и страдает» [55], ч. 2, с. 339.
Но ведь под именем предателя Ахиора в книге «Иудифь» описан, скорее всего, известный князь Андрей Курбский, действия которого при правлении Ивана «Грозного» расценивались в Орде как откровенное предательство. см. подробности в «Библейской Руси», гл. 8:11. Во всяком случае, именно в таком неприглядном свете предстает Курбский в переписке с Иваном «Грозным». Следовательно, комедианты XVII века изображали в черных красках именно ордынцев – царя-хана Ивана «Грозного» и его полководцев. И напротив, в весьма благожелательном свете представляли предателя Андрея Курбского = библейского Ахиора. «В конце пьесы поют торжествующую песнь освобожденные Иудеи» [55], ч. 2, с. 341.
Заодно становится ясно – почему людей XVII века так сильно волновали именно книги «Есфирь» и «Иудифь». Скалигеровская история уверяет нас, будто в них описаны события чудовищной древности, развернувшиеся где-то далеко от Руси, в пустынной Палестине. И вот, дескать, через несколько тысяч лет забвения эти сюжеты неожиданно «возродились», всплыли на поверхность и вызвали к себе жгучий интерес общества XVII века. Наша реконструкция все ставит на свои места. События, описанные в данных книгах Ветхого Завета, произошли незадолго до эпохи Романовых в Руси-Орде, в метрополии Великой Империи, имели серьезнейшие последствия для Империи в целом. Потому они и были столь животрепещущими, хотя уже сильно подзабытыми под давлением только что придуманной скалигеровско-романовской версии истории.
Немецкие комедианты и их покровитель боярин Матвеев старались вербовать новые кадры в шуты среди московской молодежи, вырастить себе достойную смену. «Как только, еще в 1672 году, магистр Яган Готфрид Грегори получил приказание поставить на Преображенской сцене книгу Есфирь, то без сомнения, тогда же и образовалась ТЕАТРАЛЬНАЯ ШКОЛА. Ученики или актеры, как мы видели, набраны были из мещанских, а отчасти из подъяческих ДЕТЕЙ; из мещанских Новомещанской слободы потому, что ЭТА СЛОБОДА БЫЛА ВНОВЬ НАСЕЛЕНА БОЛЬШОЮ ЧастьЮ ВЫХОДЦАМИ ИЗ ЗАПАДНОГО КРАЯ, которые поэтому и на комидии смотрели другими глазами, более свободными, чем коренные москвичи, кровные дети старого Домостроя, т. е. окрепшей во всяких запрещениях древнерусской культуры. В коренных москвичах произошло бы от таких выборов великое мнение и смущение, А ПОТОМ ПОЖАЛУЙ И ВОЗМУЩЕНИЕ, ИБО К ТОМУ ВСЕ ГОТОВИЛОСЬ В ВИДУ БОРЬБЫ СТАРОВЕРСТВА С РАЗНЫМИ НОВИНАМИ» [55], ч. 2, с. 335–336.
Кроме сюжетов Есфири и Иудифи романовские комедианты осмеивали и другие ветхозаветные книги, тоже рассказывавшие, согласно нашим результатам, об истории Руси-Орды. Например, известна комедия, поставленная на тему пророчества Даниила. А именно: «О Навуходоносоре царе, о теле злате и о трех отроцех, в пещи сожженных» [55], ч. 2, с. 337. Напомним, что пророчество Даниила тоже рассказывает о событиях при Иване «Грозном» и тоже напрямую связано с историей Есфири, см. «Библейскую Русь», гл. 21. Просто поразительно, с каким упорством Романовы вновь и вновь навязывали подданным свой «правильный взгляд» на историю.
После смерти Алексея Михайловича борьба при дворе усилилась. Вероятно, ордынская оппозиция при поддержке Московской Тартарии попыталась удалить Романовых от власти. Этот период русской истории довольно темен. Забелин сообщает: «Мы не имеем сведений о том, продолжались ли театральные зрелища при Федоре Ал. и в правление царевны Софьи… Вообще же время Федора, как особенно время Софьи, не было благоприятно для подобных утех. Еще по смерти царя Алексея ЦАРСКАЯ СЕМЬЯ РАЗРОЗНИЛАСЬ, РАЗДЕЛИЛАСЬ НА ДВЕ ВРАЖДЕБНЫЕ СТОРОНЫ, посреди ее шла постоянная темная смута и ненависть; притом, именно та сторона (Нарышкины), которая наиболее благоприятствовала европейским новинам, с каждым днем все больше теряла свою силу и власть; другая сторона, забиравшая эту власть в свои руки, в лице своих деятелей ЧИСЛИЛА ОЧЕНЬ МНОГИХ РЕВНИТЕЛЕЙ СТАРОГО БЛАГОЧЕСТИЯ, да и сама стремилась утвердить свое значение на особом уважении к его порядкам и формам. ПРАВИЛА ЖЕ СТАРОГО БЛАГОЧЕСТИЯ СОВСЕМ ОТВЕРГАЛИ HE ТОЛЬКО УПОМЯНУТЫЕ УТЕХИ, HO И ДАЛЬНЕЙШЕЕ ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ УКРЕПИВШИХСЯ ОБЫЧАЕВ. Все это мало способствовало тому, чтобы во дворце поддерживались Алексеевские немецкие потехи – комедии» [55], ч. 2, с. 344.
Как мы теперь начинаем понимать, партия царевны Софьи и поддержавшие ее стрельцы, были, по-видимому, сторонниками Орды и Московской Тартарии. Однако они проиграли. Петру I удалось военной силой подавить восстание стрельцов, потопить его в крови. Реставрация Орды в прежнем центре Империи не состоялась. Ясно, что в такой обстановке было не до библейских комедий. Ориентированный на Запад Петр I перенес столицу подальше от Московской Тартарии и начал более активно прорубать окно в Европу, дабы укрепить положение Романовых в России.
С новой точки зрения, вероятно, станут куда более понятными и события, связанные с царевной Софьей, с церковным расколом, староверами, с гибелью боярыни Морозовой, реформами патриарха Никона. Как мы уже отмечали, история Никона чрезвычайно затуманена и запутана романовскими историками. А также очень интересно заново обратиться к истории царевича Алексея, сына Петра I. Не исключено, что перечисленные события так или иначе связаны с ордынской оппозицией, активно выступавшей против Романовых вплоть до разгрома «Пугачева» во второй половине XVIII века. Например, о боярыне Морозовой известно, что многие современники уважали ее за «преданность «старому православию», древнему благочестию» [56], с. 138.
Вообще, оказывается, «в конце XVII ст… в Москве в богатых хоромах и в бедных избах, на улицах и площадях, по всем стогнам града, раздавались горячие толки и споры, суждения и рассуждения о том, как веровать, как спасти себя; толковали и спорили о правой вере, о старом благочестии и о новом нечестии… Повсюду слышались ярые анафемы друг другу…
В царском дворце (XVII века – Авт.) копошились подземные, тайные козни, крамолы, интриги, поднимались мгновенно и мгновенно падали и погибали люди; неистовствовали стрельцы в самых внутренних комнатах Дворца, совершая убийства у самого его крыльца; неистовствовали ревнители старого благочестия в самой Грановитой полате» [56], с. 144–145.
Мы надеемся более подробно проанализировать бурную и сложную эпоху первых Романовых в последующих наших публикациях.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.