2.3. «Первая часть» Домициана — это, в основном, Михаил Романов, а «первая часть» Сабина — это Иван Сусанин + Богдан Сабинин
2.3. «Первая часть» Домициана — это, в основном, Михаил Романов, а «первая часть» Сабина — это Иван Сусанин + Богдан Сабинин
Как мы сейчас увидим, первая часть жизнеописания «античного» Домициана является отражением Михаила Романова, а «первая часть» Сабина — отражением Сусанина и Сабинина, зятя Сусанина. Кстати, имена САБИН и САБИНИН очень близки.
• МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ В БЛИЖАЙШЕМ ВРЕМЕНИ СТАНЕТ ИМПЕРАТОРОМ. — Согласно романовской версии, Михаил Романов был еще молодым человеком, когда его возвели на царский престол. Ему всего шестнадцать лет.
Светоний и Тацит тоже говорят, что Домициан был достаточно молод, когда стал императором. Домициан был младшим братом Тита. Некоторое время он был «в тени» своего отца и старшего брата. На него смотрели как на слишком юного человека, чтобы доверить бразды правления. Светоний, например, пишет следующее: «Затеял он даже поход в Галлию и Германию, без всякой нужды и наперекор отцовским советникам, только затем, чтобы сравняться с братом и влиянием и саном. За все это он получил выговор и совет получше помнить о своем возрасте и положении. Поэтому он жил при отце, и во время выходов его несли в носилках за качалкой отца и брата» [760], с. 211.
Тацит добавляет: «Первое, что ему (Веспасиану, отцу Домициана — Авт.) пришлось услышать, были жалобы на Домициана, который, как говорили, разрешал себе больше, чем позволяется сыну принцепса, ОСОБЕННО В ЕГО ВОЗРАСТЕ» [833], т. 2, с. 168.
• ВРАГИ ПРЕСЛЕДУЮТ МОЛОДОГО ЧЕЛОВЕКА, БУДУЩЕГО ИМПЕРАТОРА, ОСТАВШЕГОСЯ БЕЗ НАДЕЖНОЙ ОХРАНЫ. — В русской истории поляки начинают охоту за молодым Михаилом Романовым, как только прослышали, что тот избран царем. При этом Михаил оказывается без особой охраны, предоставлен самому себе. Поляки преследуют его.
Аналогично, согласно «античной» версии, молодой Домициан оказывается один в момент нападения вителлианцев на отряд верных ему войск. Домициан вынужден спасаться в одиночку.
• ДОМИЦИАН-РОМАНОВ УСКОЛЬЗАЕТ К МАТЕРИ. — Как говорит Светоний, после нападения врагов, Домициан ускользнул на другой берег Тибра к матери какого-то своего товарища. Подчеркнуто, что бегство его было недалеким — он, попросту, пересек реку.
Про Михаила Романова сообщается, что он отправился в Кострому, вместе со своей матерью. Однако мать проследовала прямо в Кострому, а Михаил задержался в селе Домнине — МАТЕРИНСКОЙ ВОТЧИНЕ, а потом в соседнем Железноборовском монастыре. Узнав о приближающихся поляках, Михаил Романов вскочил на лошадь и поскакал именно в Домнино. По пути с ним и произошла история, в которой решающую роль сыграл Сусанин. После того, как отряд поляков заплутал в лесных дебрях, Михаил продолжил свое бегство к матери и достиг, наконец, Костромы. Кстати, бегство Михаила к Марфе Иоанновне было недалеким (как и в случае Домициана): требовалось лишь добраться от Домнина до Костромы, что сравнительно близко.
Таким образом, в обеих версиях звучит одна и та же тема: бегство молодого человека к матери. Но Светоний говорит о МАТЕРИ какого-то друга Домициана, а русские источники — о МАТЕРИ самого Михаила Романова. Наверное, Светоний слегка запутался. Бегство к матери он знал, а вот в том, чьей она была матерью, сомневался. Поэтому и написал уклончиво про «какого-то товарища».
• ПОЖАР ОВИНА = КАПИТОЛИЯ. — По Светонию, во время описываемых событий, рядом с тем местом, где прятался Домициан, загорелся храм. Тацит добавляет, что, более того, загорелся Капитолий. «До сих пор неясно, кто поджег крыши этих домов, — нападающие или осажденные… Огонь перекинулся на портики, окружавшие храм, и вскоре запылали деревянные орлы, поддерживавшие скаты кровли. Коснувшись старого дерева, пламя вспыхнуло еще ярче и устремилось вперед. Так сгорел Капитолий, сгорел при запертых воротах, уже никем не защищаемый, но еще никем не захваченный» [833], т. 2, с. 132.
Русские источники тоже говорят о пожаре, происшедшем в тот момент, когда Михаил Романов прятался в селе Деревеньки, на пути в Домнино. А именно, сгорел овин.
• ДОМИЦИАН-РОМАНОВ СПРЯТАЛСЯ ОТ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ПОТАЙНОМ МЕСТЕ ПРИ ПОМОЩИ СВОЕГО ДРУГА. — Домициана спрятал привратник храма. Тут будущий император переночевал. Подчеркивается, что Домициан спрятался так хорошо, что его не нашли.
А будущего царя Михаила Романова спрятал Иван Сусанин. Он зарыл его в сено, в сарае. Здесь тоже отмечается, что Михаила спрятали настолько хорошо, что враги не обнаружили его.
Между прочим, обратим внимание на психологическую разницу в описаниях Светония и романовских источников. «Античная» версия более возвышенна, в противовес романовской, слегка приземленной. Так, у романовских историков — «горящий овин», а у Светония и Тацита — «горящий храм» (и даже Капитолий). Согласно романовским историкам, перепуганного Михаила прячут в сарае, зарывая в сено. А по Светонию и Тациту, дрожащего Домициана прячут в священном храме. Вероятно, кому-то хотелось превратить (на бумаге) прозаический сарай (и овин) в поэтический храм (и Капитолий). А может быть, напротив, романовские историки специально уменьшили масштаб событий, принизили их. Может быть действительно, в старинном оригинальном тексте говорилось о храме-соборе, а романовские редакторы переделали его в «овин» и «деревенский сарай». Тем самым задним числом перенесли события из имперской столицы в небольшую деревеньку. Упорно уничтожали следы «Древнего» Рима в русских источниках.
• ПЕРЕОДЕВАНИЕ ПРИ БЕГСТВЕ. — Светоний сообщает, что во время бегства Домициан переоделся в одежду жреца, служителя Исиды. Тацит говорит, что Домициан переоделся в полотняный плащ и, никем не узнанный, смешался потом с толпой жрецов.
Романовская версия тоже говорит о переодевании. Сусанин снял с Михаила Романова его боярские сапожки и одел их, разрезав по переду. Надо полагать, взамен он дал Михаилу какую-то другую обувь. Не оставил же он своего повелителя босым! Таким образом, здесь звучит фактически тот же сюжет, что и у «античных классиков»: спасающийся бегством молодой царь ПЕРЕОДЕВАЕТСЯ. Не то меняет плащ, не то — сапоги.
• БЕГСТВУ ДОМИЦИАНА-РОМАНОВА ПОМОГАЕТ «ОДИН ТОВАРИЩ». — Михаил Романов спасается, благодаря помощи одного человека — Ивана Сусанина. Именно Сусанин сначала прячет Михаила, потом устраивает переодевание, затем заводит врагов в лес и позволяет Михаилу скрыться.
Аналогично, согласно Светонию, Домициан ускользнул от врагов на другой берег Тибра, при помощи одного-единственного спутника, своего товарища.
Надо сказать, что романовская версия бегства Михаила Романова от поляков заметно подробнее, чем рассказы Светония и Тацита. Вероятно, оба они, живя в провинциальной Западной Европе, знали меньше деталей об этом важном событии, происшедшем в центре Руси, на далекой Волге. Например, они ничего не слышали о боярских сапожках Михаила, разрезанных Сусаниным по переду. И о следах, оставленных сапожками в заснеженном лесу. Эти подробности знали лишь русские летописцы, более осведомленные о московских и костромских событиях 1613 года.
• ДОМИЦИАНУ-РОМАНОВУ УДАЛОСЬ СПАСТИСЬ ОТ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЕЙ, СПЕЦИАЛЬНО ИСКАВШИХ ЕГО. — Обе версии единогласно утверждают, что Домициану-Романову удалось бежать от преследовавших его врагов. Причем они гнались именно за молодым человеком царского рода, который через несколько дней станет полноправным царем.
•V НАЗВАНИЕ ДОМНИНО И ИМЯ ДОМИЦИАН. — Не исключено, что название Домнино — материнской вотчины Михаила Романова — превратилось, под пером «античных классиков», в имя ДОМИЦИАН. Опять же, глядя издалека, то есть из Западной Европы, Светоний и Тацит могли превратить (на бумаге) ДОМНИНО в ДОМИЦИАНА, поскольку поселение Домнино было связано с матерью Романова. Кстати, русские буквы Н и Ц пишутся достаточно похоже, особенно в скорописи. Так что могло произойти следующее превращение: Домнино ? Домцино ? Домициан.
• СРАЗУ ПОСЛЕ СВОЕГО ЧУДЕСНОГО СПАСЕНИЯ, РОМАНОВ-ДОМИЦИАН ОБЪЯВЛЕН ИМПЕРАТОРОМ. — По Светонию, «только после победы он (Домициан — Авт.) вышел к людям и был провозглашен цезарем».
А согласно романовской версии, сразу после бегства к матери и спасения от поляков, Михаил Романов дал согласие на Царство и был провозглашен императором, рис. 12.16, 12.17.
Рис. 12.16. Михаил Федорович Романов. Неизвестный художник. Середина XVIII века. Взято из [77], с. 16.
Рис. 12.17. Михаил Федорович Романов. Старинный портрет. Взято из [401:1], с. 203.
• САБИН-СУСАНИН И САБИН-САБИНИН. — В романовской версии, основным спасителем Михаила Романова считается Иван СУСАНИН. В то же время, рядом с Сусаниным находится его зять Богдан САБИНИН, тоже помогавший Михаилу спастись от поляков и литовцев. В частности, именно Сабинина послал Сусанин к Михаилу Романову, чтобы тот спасался в Костромской Ипатьевский монастырь.
А в «античном» повествовании, в самый критический момент, рядом с Домицианом оказывается Флавий САБИН. Правда, Тацит не говорит, что Сабин помогал Домициану спастись от вителлианцев. Однако весь рассказ о Домициане пронизан здесь упоминаниями о Сабине.
Возникает мысль, что «античный» Сабин является объединенным отражением-склейкой русских персонажей Сабинина и Сусанина.
• ТРАГИЧЕСКАЯ ГИБЕЛЬ САБИНА И СУСАНИНА. — Сусанин погиб. Его зять Сабинин спасся. Когда поляки поняли, что Сусанин обманул их, заведя в чащу, они зверски казнили его. Польские солдаты пытали Сусанина, посадили на столб, изрубили на мелкие части. Романовская версия говорит о благородстве Сусанина, пожертвовавшего жизнью ради спасения своего царя. Судя по сохранившимся описаниям, Сусанин был безоружен и не оказывал сопротивления врагам.
Согласно Тациту, Сабин казнен толпой озверевших солдат. Произошло это как раз в то время, когда Домициан спасался. Сабину отрубили голову, тело растерзали и сволокли в Гемонии, см. выше. Тацит сообщает, что Сабина считали справедливым, честным, примечательным человеком. Тацит подчеркивает, что в момент ареста Сабин был безоружен и не сопротивлялся. Здесь также видна параллель с историей гибели Сусанина.
• СМЕРТЬ САБИНА-СУСАНИНА ИЗБАВИЛА СТРАНУ ОТ НОВЫХ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН. — Поскольку Сусанин спас молодого Михаила Федоровича, и тот согласился принять царскую корону, то, согласно романовской версии, Великая Смута пошла на убыль. На Руси появился новый император. Это событие рассматривается романовскими историками как поворотное в кровавой Смуте начала XVII века. Иными словами, в изображении Романовых, именно подвиг Сусанина спас страну от дальнейших гражданских войн. Пишут так: «Избранием на царство Михаила Феодоровича Романова закончилась смута» [578], кн. 2, с. 1002.
Совершенно аналогичное освещение истории Сабина мы видим и у «античного» Тацита. Он прямо утверждает, что, по мнению многих римлян, именно смерть Сабина избавила Рим от новых гражданских войн и потрясений: «Только гибель Сабина предотвратила новые междоусобия», см. выше.
• МОЛОДОЙ ДОМИЦИАН-РОМАНОВ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СОПРАВИТЕЛЬСТВУЕТ СО СВОИМ ОТЦОМ. РОБКИЙ, СКРОМНЫЙ СЫН И ВЛАСТНЫЙ ОТЕЦ. — Во время избрания Михаила Романова царем, его отец Филарет Никитич находился в польском плену. Однако вскоре состоялся обмен пленными, и Филарет вернулся в Москву. Он становится патриархом. Пишут так: «Михаил Феодорович становится РОБКИМ основателем династии, но ему помогает, разделяя с ним власть, его отец, невольный монах, импровизированный патриарх и регент на правах отеческого авторитета, являясь чем-то вроде московского Ришелье — фигура чрезвычайно интересная (рис. 12.18 — Авт.)…
Рис. 12.18. Филарет Никитич, отец Михаила Романова. Взято из [578], кн. 2, с. 891, илл. 358.
Отец участвовал в большинстве решений… Даже в официальном протоколе удваивалась верховная власть и титул „великого государя“… ОДИНАКОВО ПРИЛАГАЛСЯ И К ОТЦУ И К СЫНУ. Иностранные посланники представляли им обоим свои верительные грамоты и свои подарки» [118:1], с. 3–4, 21.
Аналогичную картину мы видим и в истории «античного» Домициана. Он провозглашен цезарем при еще живом отце и брате и фактически был их соправителем, хотя в силу своей молодости находился в подчиненном положении. Домициан жил при отце, во время выходов его несли в носилках вслед за отцом и братом. Как пишет Светоний, он «изумительно притворялся человеком скромным и необыкновенным любителем поэзии, которой до того он совсем не занимался, а после того с презрением забросил…
После смерти отца он долго колебался, не предложить ли ему войскам двойные подарки. Впоследствии он не стеснялся утверждать, что отец его оставил сонаследником власти» [760], с. 211.
Тацит добавляет: «Домициан явился к полководцам флавианской армии и тут же был провозглашен Цезарем. Солдаты как были после боя, увешанные оружием, толпой проводили ЕГО В ДОМ ОТЦА» [833], т. 2, с. 139.
И далее: «В день своего первого появления в сенате Домициан произнес краткую речь. Говорил он главным образом О СВОЕЙ МОЛОДОСТИ и о том, что отца и брата его нет в Риме, держал себя скромно и достойно, поминутно краснел, и сенаторы, не знавшие еще его нрава, решили, что это от смущения» [833], т. 2, с. 161.
Данное замечание Тацита явно соответствует приведенным выше сведениям о «робости» молодого Михаила Романова. Секст Аврелий Виктор тоже свидетельствует: «Сначала Домициан притворялся милостивым» [726:1], с. 88.
Тацит тоже говорит о юности и первоначальной, якобы притворной, скромности Домициана. Как-то раз Домициан отправил тайных послов к Цериалу, прощупывая почву для подчинения себе римской армии еще при правлении Тита и своего отца. «Цериал, с присущими ему умеренностью и здравым смыслом, сумел представить этот поступок Домициана как проявление ДЕТСКОГО тщеславия и превратил все в шутку. Видя, что ЕГО ЮНЫЙ ВОЗРАСТ вызывает презрение у людей пожилых, Домициан перестал выполнять даже те немногие государственные обязанности, которые на себя принял, прикинулся скромным, простоватым и, удалившись в уединение, сделал вид, будто всецело предался изучению литературы и сочинению стихов» [833], т. 2, с. 188–189.
Итак, в обеих версиях мы видим, что на первых порах личность Домициана-Романова затмевается более яркой фигурой отца. Молодой император сначала «робок», и в значительной мере действует по указаниям родителя.
Кстати, у Тацита проскальзывает интересная фраза «о возвращении отца» Домициана в самом начале его правления. «В начале правления всякое кровопролитие было ему (Домициану — Авт.) ненавистно: ЕЩЕ ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ ОТЦА он хотел эдиктом запретить приношение в жертву быков» [760], с. 214.
Наверное, возвращение отца Домициана — это и есть возвращение Филарета Никитича из плена в Москву в самом начале правления его сына Михаила Романова. На рис. 12.19 показана икона Новоспасского монастыря, изображающая царей Михаила Федоровича (слева) и Алексея Михайловича (справа).
Рис. 12.19. Цари Михаил Федорович (Домициан) и Алексей Михайлович на иконе Новоспасского монастыря. Конец XVII века. ГИМ. Взято из [331], т. 1, с. 255.
Согласно нашим результатам, Романовы, захватившие власть на Руси в результате Великой Смуты, на довольно длительное время установили в стране оккупационный режим, будучи западными ставленниками.
В связи с этим становится понятным их родовой герб, рис. 12.20. Оказывается, он, попросту, совпадает с гербом Ливонии. То есть с гербом тех государств, которые, начиная с конца правления Ивана Грозного, выступили как противники Руси-Орды. Именно с ними Грозный вел Ливонскую войну, кончившуюся неудачей. Согласно нашим результатам, в ту эпоху Ливонией именовались многие западно-европейские провинции Руси-Орды, не только прибалтийские. Так что картина ясна. Романовы, узурпировав русско-ордынский престол, публично выставили напоказ свой западно-европейский оккупационный герб. Потом, по мере постепенного про-русского перерождения Романовых, то есть по мере их высвобождения из-под западного влияния, прежняя оккупационная символика стала для них неудобной. И историки кинулись объяснять, что, дескать, «ничего плохого в ней нет». Вот яркий пример подобных «успокаивающих теорий».
«Герб бояр Романовых (рис. 12.20 — Авт.). Посередине герба красный гриф (полуорел, полулев) на серебряном поле. По объяснению профессора барона М.А. Таубе, герб этот, представляющий герб Ливонии с обратными цветами (серебряный гриф на красном поле), стал семейным гербом Романовых после блестящих побед, одержанных Никитой Романовичем Захарьиным (братом царицы Анастасии) в Ливонии, согласно обычаю, установившемуся на Западе; по которому зачастую победители брали себе гербы побежденных» [578], кн. 2, с. 987.
Рис. 12.20. Герб бояр Романовых. Он совпадает с гербом Ливонии. Взято из [578], кн. 2, с. 987, илл. 398.
Лукавит профессор, барон М.А. Таубе. Напрасно доверяется его «теории» историк А. Нечволодов. Ссылка Таубе на западно-европейский «обычай» брать себе гербы побежденных придумана задним числом. Поскольку должна была объяснить, по мысли историков, широкое распространение в символике Западной Европы, например, османского = атаманского полумесяца. Согласно нашим результатам, в эпоху XIII–XVI веков полумесяц со звездой был одним из государственных символов «Монгольской» Империи. Когда скалигеровские историки начали писать лживую версию истории, они объявили прежнюю имперскую символику «вражеской». Вот тогда-то и выдумали «теорию» о том, что прогрессивные западные европейцы побеждали, мол, «плохих» османов = атаманов и брали себе их символы в знак победы. Как мы показали в книгах «Новая хронология Руси» и «Империя», ничего подобного не было. А была единая Империя с единой символикой, включавшей и османскую = атаманскую.
Так что неуклюжая попытка Таубе «объяснить» позднюю западно-европейскую символику Романовых ссылками на якобы «ранее распространенный обычай» по меньшей мере спорна.
Повторим, что с течением времени Романовы «переродились» и стали ощущать себя полноправными наследниками прежней Великой = «Монгольской» Империи. Со всеми вытекающими отсюда последствиями, весьма неприятными для Западной Европы. Огромный медведь проснулся. Наверное, этим и объясняются, по крайней мере частично, события начала XX века, когда Россию вновь погрузили в Великую Смуту.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.